Феодальные пережитки

На пути прогресса в Турции стояли не только империалистические державы, но и класс турецких феодалов и полуфеодалов, который держал власть в своих руках. В. И. Ленин, говоря о Восточной Европе, писал: В Восточной Европе (Австрия, Балканы, Россия) — до сих пор не устра­нены еще могучие остатки средневековья, страшно задерживающие обще­ственное развитие и рост пролетариата. Эти остатки — абсолютизм (неограниченная самодержавная власть), феодализм (землевладение и при­вилегии крепостников-помещиков) и подавление национальностей». Эти слова В. И. Ленина можно полностью отнести к Османской империи.

Применительно к Турции «могучими остатками средневековья», тормозившими ее развитие, были: самодержавная по существу власть султана-халифа, феодальная и полуфеодальная система землевладения и угнетённое положение нетурецких национальностей..

Разогнав парламент, Абдул-Хамид II установил в стране деспоти­ческий режим, исключавший всякое прогрессивное начинание, любую передовую мысль. Режим тирании («тирания» по-турецки «зулюм»; этот термин стал синонимом режима Абдул-Хамида) длился целых тридцать лет. Абдул-Хамид II был человеком трусливым и подозрительным, жесто­ким и коварным, но был не лишен ума, дипломатических способностей и твердости характера. Его заветной целью было уничтожить всех, боров­шихся за конституцию. Абдул-Хамид говорил: «Я сумею водворить порядок в головах моих подданных, но прежде всего мне предстоит упро­чить свое положение и освободиться от презренных людей, которые низло­жили моего дядю» (султана Абдул-Азиза),

Султан сделал так, как задумал. Мидхат-паша по ложному обвине­нию в участии в убийстве Абдул-Азиза был осужден на вечную каторгу, сослан в небольшой городок Таиф в Аравии и там задушен в 1883 г. Намык Кемаль был сослан на остров Митилену, где и умер в 1888 г. Часть кон­ституционалистов спаслась бегством в Египет и Западную Европу.

Чтобы обеспечить себе повиновение, султан и его клика держали народ

11

в невежестве, изолировали его от внешнего мира; окончившие военные академии офицеры (мектебли) были изгнаны из армии и заменены неграмотными, но преданными султану службистами из унтеров (алайлы). Страна была наводнена шпионами (джурнальджи), донесения которых султан ежедневно читал лично. Процветал подкуп.

Классовой опорой тиранического режима Абдул-Хамида II были-феодалы и полуфеодалы-помещики, курдские племенные вожди, духовен­ство, реакционное офицерство, сановники и т. п.

Помещикам принадлежало ²/з всей обрабатываемой площади. Огром­ными земельными угодьями (вакуфами) ведало духовенство. Крестьяне по-прежнему на условиях главным образом натуральной издольщины обрабатывали помещичьи земли. Помещики, ростовщики, откупщики налогов, чиновники обирали крестьян, лишая их возможности и желания развивать сельское хозяйство. В восточных районах Турции сохранились еще подлинно феодальные отношения. В восточных и юго-западных обла­стях страны продолжали кочевой и полукочевой образ жизни скотовод­ческие курдские и турецкие племена.

В промышленности преобладали отсталые формы: ремесло и мелкое товарное производство. Продолжали существовать средневековые цехи, которые своей регламентацией сдерживали развитие ремесла и торговли.

Угнетенное положение нетурецких национальностей, составлявших в начале XX в. большинство населения Османской империи, было одним из крупнейших препятствий на пути ее прогресса. В империи проживало около 8 млн. арабов, 2,5 млн. армян, 3 млн. греков, 2,5 млн. курдов, свыше 1 млн. албанцев, сотни тысяч болгар, сербов и лиц других славян­ских национальностей, сотни тысяч лазов (грузинская народность), евреев и др. Нетурецкие народности, особенно армяне и греки, играли большую роль в сельском хозяйстве, промышленности, торговле, финан­сах страны, а также и в культурной жизни.

В некоторых областях со смешанным населением, как, например, в Македонии и Восточной Анатолии, национальный вопрос приобрел особую остроту и стал не только важной внутриполитической, но и между­народной проблемой.

Угнетенные народы не прекращали в той или иной форме своей борьбы за национальную свободу. Их борьба встречала сочувственное к себе отношение со стороны прогрессивной общественности всего мира. Чтобы держать эти народы в повиновении, султанская клика действовала по принципу «разделяй и властвуй».. Она сеяла национальную и религиоз­ную вражду между турками и нетурками, мусульманами и немусульманами, а также между отдельными угнетенными народами. Особенно сильным гонениям, вплоть до массового физического уничтожения, подвергались армяне. В 1894—1896 гг. по всей Турции, а особенно в Восточной Анато­лии и даже Стамбуле, имели место армянские погромы, во, время кото­рых было убито и ранено 300 тыс. армян. Много жертв унесла националь-, ная вражда,

12

насаждавшаяся султанской кликой в Македонии.

Упорную борьбу против турецкого гнета вели греки. В 1896 г. вспых­нуло крупное восстание на острове Крит. Оно было поддержано Грецией, и Турция объявила ей войну (в апреле 1897 г.). Греция потерпела пораже­ние. Тем не менее в результате вмешательства держав Крит получил внутреннюю автономию и фактически отпал от Турции, хотя формально остался в ее составе.

От султанской политики национального гнета больше всего страдали массы трудящихся нетурецких национальностей. Что касается помещиков и буржуазии, то они нередко находили контакт с правящими кругами или пользовались покровительством иностранных государств, превращаясь в орудие их политики в Османской империи. Среди помещиков, в'особен-ности среди откупщиков налогов и ростовщиков, а также среди торговцев, связанных с иностранными капиталистами и зависевших от них, было много армян и греков. Этим пользовалась султанская клика, чтобы натрав­ливать отсталые массы турок, курдов и других мусульман на армян и греков вообще.

Реакционная политика правящих кругов Турции в национальном вопросе не только не давала возможности угнетенным народам Османской империи мирно трудиться, но приводила к уничтожению сотен тысяч людей и результатов труда многих поколений.

Феодальные пережитки, мешавшие развитию Турции, могли бить уничтожены лишь новыми, прогрессивными классовыми силами, рождае­мыми экономическим прогрессом. Но экономическое развитие Турции сдерживалось прежде всего ее зависимостью от империалистических государств. Вот почему империалистический гнет был главным препят­ствием на пути прогресса Турции. Но это препятствие не могло быть устранено, пока в стране господствовал султанский режим, интересы которого переплетались с интересами империалистов. Таково было содер­жание основной проблемы, которая возникла в Турции в конце XIX — начале XX в.

13