Маленький продавец спичек Ураган Солнце сквозь ветви

И вторая вещь, которую он смог сделать, не менее важная, чем первая: он создал три разных нарратива (про сына, пересказ сновидения, случай с отцом), вложив в слова эмоции, которые теперь могут свободно циркулировать. Как выразился сам Ливио, кто-то путешествует с паспортом (сновидение), кто-то с видом на жительство (его сын), а кто-то вовсе без документов (его отец) - по шкале от наиболее явного к наиболее тайному.

Это стало возможным благодаря проделанной аналитической работе, которая развила его α-функцию (способность продуцировать образы) и его способность к контейнированию (♀).

Это стало возможным также благодаря тому, что теперь Ливио уже не боится признавать важность связей с близкими ему людьми, в то время как ранее он бежал прочь от такого опыта, боясь сильных переживаний, которыми чревато прекращение отношений.

Рисунок 2 обобщает то, что происходит в достаточно хорошо функционирующей психике или в хорошем анализе. Выше я все время подразумевал эту диаграмму. Она откровенно следует мысли Биона по этому вопросу и отражает мое развитие его концепции.

Самая первая активность, служащая искрой для Большого Взрыва – включения человеческой психики – это массивные эвакуации протосенситивных и протоэмоциональных состояний ребенка. Если эти эвакуированные состояния (β-элементы) принимаются, контейнируются, а затем трансформируются впитывающей и переваривающей психикой (α-функция), они постепенно трансформируются в наделенные значением пиктограммы (α-элементы). Под пиктограммами Рока Баррос подразумевает «перевод идей в образные и символические сцены … то есть очень раннюю форму психической репрезентации эмоциональных переживаний, являющуюся продуктом α-функции, создающей символы путем придания формы онейрическим мыслям» (2000, p. 1094).

Осуществляя эту трансформацию, психика не просто трансформирует протосенситивный и протоэмоциональный хаос в аффективно значимую репрезентацию, но также путём бесконечного повторения этой психической работы транслирует «метод» осуществления этой трансформации (α-функция) (Бион, 1962, 1963, 1965, 1987).

Рисунок 2 Ощущения – прото-эмоции - β-элементы

(Sequence – последовательность)

По мере повторения этого цикла трансформации, который хочется сравнить с циклом Кребса³, возникают и другие эффекты: взаимодействие проекции, интроекции, репроекции и реинтроекции приводит к дифференциации вогнутого пространства и выпуклого пространства, воспринимающего пространства и наполненного пространства. Коротко говоря, это делает возможной дифференциацию контейнера (♀) и контейнируемого (♂). Самые ранние взаимодействия проективной идентификации и ревери являются по сути первыми сексуальными отношениями одной психики с другой и закладывают основу для формирования творческая способность человека. С этого момента α-элементы представляют из себя онейрические мыслеобразы.

Прямой доступ к онейрическому мыслеобразованию обычно невозможен. Мы можем получать информацию о нем посредством «нарративных дериватов», включая рисунки и игру (Ферро, 2002б, 2004). Например, протосенситивные и протоэмоциональные стимуляции, приводящие к таким состояниям психики, как раздражение, злость и оживление, могут с помощью α-функции преобразовываться в эмоциональные пиктограммы на Рисунке 3.

Рисунок 3

Жгучая крапива Рычащий лев Просвет солнца среди облаков

Эта последовательность α-элементов, остающихся недоступными для наблюдения, может произвести на свет бесконечное количество нарративных дериватов в разнообразных литературных жанрах, в рисунках или играх. Другими словами, она может породить ассоциативные цепочки, которые могут получить самые различные выражения, например:

• Детское воспоминание: к нам на ужин пришел папин друг и рассказал отцу, что видел меня на улице, когда я должен был быть в школе. Я страшно разозлился – настолько, что едва не ударил его, но невозмутимое выражение папиного лица успокоило меня;

• Сцену из повседневной жизни: вчера я видел, как какие-то дети преследовали иммигранта, и разозлился; я уже хотел подойти и отругать их, но тут появился полицейский, и они убежали;

• Сцену из фильма: я вспоминаю эпизод из фильма, когда главный герой видит со спины свою жену, которая обнимает другого мужчину, и впадает в ярость. Он бросается вперед, чтобы разорвать эти объятия, и тут понимает, что она обнимает их сына, который только что вернулся из армии. Как же он вырос!

• Сексуальную сцену: я только что вернулся из длительной поездки и хотел заняться с Кларой любовью, но она не захотела. Я обиделся и хотел уйти. Но оказалось, что в гостиной собрались наши друзья: они устроили для меня сюрприз.

К этим нарративным дериватам можно добавить и дериваты, выраженные через игру, рисунок или даже движения и действия, например:

• Игру, в которой великий вождь краснокожих сердится на бледнолицего генерала, не доставившего обещанных продуктов. Вождь вырывает топор войны, но затем понимает, что доставить продукты вовремя помешал внезапный снегопад;

• Рисунок, на котором волк, страдающий от боли из-за застрявшего в его ноге шипа, бросается на первого, кто попадался ему на пути, но вдруг узнает в нем гнома Дэвида (мультипликационного персонажа), известного в лесу лекаря;

• Поведение на сессии: аналитик отменяет сессию с мальчиком, и тот начинает биться головой о дверь кабинета, пинать ее ногами и плакать, и успокаивается только после того, как аналитик обещает возместить пропущенную сессию.

Я мог бы продолжить, но мне бы также хотелось добавить в список нарративных дериватов сновидение, так как, на мой взгляд, важно подчеркнуть, что помимо королевской дороги к бессознательному, сновидение можно рассматривать также как нарративный дериват последовательности α-элементов в контексте того момента, когда сновидение рассказывается. Упомянутая выше сцена в этом случае могла быть представлена таким образом: мне приснилось, что меня кто-то укусил, и в полной темноте я подумал, что это был скорпион. Я был очень зол на тех, кто уверял меня, что прогулка будет совершенно безопасной, но потом понял, что просто укололся о шип растения.

Таким образом, последовательность онейрических мыслеобразов может породить множество различных нарративных дериватов (ND1-NDn). Непросто перечислить все, зачастую обязательные, этапы восхождения от манифестного текста рассказа пациента к итоговой формулировке интерпретации, то есть к конечному продукту психического взаимодействия пациента и аналитика (Ферро, 2003).

Первым этапом можно назвать сведение воедино всего, что сказал пациент, и подведение общего итога.

На втором этапе к полученному итогу могут добавиться возможные эмоциональные подтексты.

Третий этап заключается в прояснении и обозначении этих чувств. Например, это могут быть ревность и гнев.

На четвертом этапе аналитику следует вместе с пациентом подумать о том, не могут ли эти чувства «ревности» и «гнева» пролить определенный свет на то, что происходит между пациентом и Х, когда тот …(далее следуют нарремы пациента).

На пятом этапе добавляются аспекты, связанные с переносом.

Шестой этап может заключаться в отыскании места предшествовавшего взаимодействия во внутреннем пространстве пациента.

Седьмой этап может представлять из себя реконструкцию прошлого.

И наконец на восьмом этапе следует обдумать возможность представления пациенту соображений из регистра связей между поколениями.

Депрессия … жены.

Пациент рассказывает мне о том, что его жена, приехавшая вместе с ним в Павию из отдаленного городка, в котором они живут, страдает депрессией.

Сначала, я отношу эту депрессию к тому месту в поле, которое получает название Жены (верхняя линия Рисунка 4). Затем я показываю различные аспекты этой депрессии (три нижние клетки).

Рисунок 4

G – вина, A – гнев, P - боль

Только проделав это, мы можем впоследствии состряпать из G, A и Р нечто такое, что пациент сможет проглотить.