Манкур Олсон Деволюция Северной и Германской экономик
The Devolution of the Nordic and Teutonic Economies
By Mancur Olson, jr.1
The American Economic Review, Vol. 85, No. 2, Papers and Proceedings of the Hundredth and Seventh Annual Meeting of the American Economic Association Washington, DC, January 6-8, 1995. (May, 1995), pp. 22-27.
Деволюция, которую я буду обсуждать, наиболее характерна для Швеции, но также очевидна для Австрии, Норвегии, и менее заметна для Германии или в общем для Северной и Германской Европы. Таким образом, я буду рассматривать в целом северную и центральную Европу в свете Шведской модели.
В первые десятилетия после второй мировой войны для Швеции было характерно превосходное функционирование экономики. У Швеции было меньше благоприятных возможностей для стремительного развития по сравнению с большинством континентальных экономик, но тем не менее здесь наблюдались хорошие темпы экономического роста наряду с фактическим устранением бедности, частично через значительный рост объемов «государства благосостояния». Хотя возникали признаки увеличения негибкости экономики в конце 60-х, в 70-х Швеция все еще оставалась одной из двух стран с наибольшими доходами на душу населения в Европе, и ее «Средний путь» был довольно популярным.
Но функционирование Шведской экономики постепенно ухудшалось. Это стало совершенно очевидно, как только темпы роста Шведской экономики упали ниже показателей большинства европейских стран в семидесятых и восьмидесятых годах, и драматически обнаружилось в связи с бедственным состоянием экономики в девяностых.
В широко известной экономической литературе отмечается относительный экономический упадок Шведской экономики в последние 25 лет, а также недостатки государственной экономической политики и институтов (e.g., Assar Lindbeck, 1993; Undbeck et al., 1994). Конец Немецкого экономического чуда и продолжение спада в Немецкой экономической системе также приписываются экономическому устройству (arrangements) (e.g., Herbert Gicrsch, 1985; Gicrsch et al., 1992).
Я не буду оспаривать эту известную точку зрения, но вместо этого попытаюсь объяснить, почему произошло ухудшение экономической политики и институтов. Экономическая политика - результат действия причинных связей. Следовательно, необходимо объяснить, почему в Шведской и других Северных и Германских экономиках сначала происходил отбор таких структур, которые обеспечивали эффективное функционирование экономики, а затем со временем была выбрана неэффективная политика.
I Экономическая идеология
Один из способов объяснения изменений, происходящих в экономической политике и институтах - экспериментальное познание. Другой путь, объясняющий экономическую политику через торжество экономических идей. Состояние общественного мнения может изменяться и диктовать новую экономическую политику, или политическая партия с отличной идеологией может победить на выборах и избрать новую политику. Лучшие идеи будут способствовать лучшему выбору и экономическим результатам. (Чем лучше идеи, тем лучше будет выбор и экономические результаты).
К сожалению, ни перемены в общественном мнении, ни изменения судьбы различных политических партий не объясняют изменений в экономической политике в Швеции или в большинстве соседних стран. Общественное мнение выступает за необходимость изменений в тех же направлениях, как и везде: на протяжении двух последних десятилетий или около того (велись разговоры) около нарастающего скептицизма по поводу большого государства и увеличения роли рынков. Крупные перемены в судьбе различных политических партий означали приблизительно то же, что, вероятно, произошло бы в результате вышеупомянутого изменения идей. В Швеции Социал-демократическая партия, которая находилась у власти с 1930 по 1960 годы, была вынуждена чередовать власть с коалициями правых и центристских партий в последние два десятилетия. Но этот сдвиг от фактического доминирования левых в период шведского наиболее удачного экономического развития к чередованию власти между левыми и правыми в период плохой экономической ситуации не объясняет основные изменения экономического устройства. Последние двадцать пять лет, в которые правым и центристам приходилось делить власть, также, как нам уже известно, было временем, когда происходило усиление государственного вмешательства, происходило увеличение темпов роста государства благосостояния, и часть ВНП, которая расходовалась и перераспределялась государством, достигала беспрецедентных масштабов.
Таким образом, уместен вопрос, действительно ли деволюция экономических институтов и политики является эндогенной реакцией - результатом изменения (экономических) стимулов? И поэтому я основное внимание уделяю стимулам, которые побуждают власть к контролю или влиянию на экономическую политику.