Маркиз д'Отишан (Дотишамп)

1738- 1831

Происходил из старинного французского дворянского рода Бомонов, одну из ветвей которого составляли д'Отишаны, Жан д'Отишан был старшим сыном убитого в сражении при Лауфельде полковника Энгиенского полка маркиза Людовика Иосифа. Одиннадцати лет от роду д'Отишан поступил в "полк короля". Он участвовал в Семилетней войне сначала в качестве адъютанта своего родственника маршала Брольи, а затем командиром драгунского полка, принявшего с назначением д'Отишана его имя, и в 1762 г. за боевое отличие был пожалован орденом св. Людовика.

В 1770 г. д'Отишан произведён в бригадиры и вслед за сим ему была поручена под руководством маркиза де Кастри реорганизация корпуса жандармов, расположенного в Люневиле. Здесь впервые цесаревич Павел Петрович увидел д'Отишана и обратил внимание на его способности по организации кавалерии. В 1780 г. д'Отишан был произведён генерал-квартермистром и в 1789 г. состоял начальником штаба армии, стянутой к Парижу. Он предлагал принять энергичные меры к подавлению происходивших в Париже волнений, но мнение его не было принято.

Вслед за сим он удалился в Турин с принцем Конде, при дворе коего уже давно числился шталмейстером. При открытии военных действий сформировал в 1792 г. кавалерийский отряд, с которым и участвовал в злополучной кампании в Шампани. По распущении легитимистской армии д'Отишан вместе с другими эмигрантами укрылся в Мастрихте и участвовал в обороне города до подхода австрийцев, заставивших революционные войска снять осаду (1 марта 1793г.).

Между тем денежные средства д'Отишана иссякли, и, чтобы избегнуть нищеты, он решил попытаться поступить на чью-либо службу. Попытки свои он начал с России, затем почти одновременно начал хлопотать о поступлении на испанскую, прусскую или английскую службу.

По семейным сведениям д'Отишанов, император Павел вскоре по восшествии своём на престол предложил маркизу вступить на русскую службу "и назначил на какую-то высокую и почётную должность".

"Высокой и почётной должностью" было назначение д'Отишана 9 июня 1797 г. командиром Кавалергардского полка, но ещё до этого о нём состоялся следующий высочайший приказ: "Французской службы генерал-лейтенант маркиз Дотишамп определяется в кавалерийские полки генерал-лейтенантом же, с ношением кавалерийского армейского мундира".

В основу Кавалергардского полка была положена верная мысль, которая заключалась в следующем: заставить действительно служить, а не числиться на службе русскую дворянскую молодежь и, заставив её испытать на себе всю тяжесть службы нижнего чина, этим самым подготовить её к званию офицера армейской кавалерии. Сознавая, что для того, чтобы быть достойным офицером, необходимо кроме твёрдого и всестороннего знания обязанностей службы быть воспитанным в чувствах чести, император Павел решил собрать всю эту молодёжь вместе, поручив её нравственное воспитание и строевое образование маркизу д'Отишану.

Выбор был одновременно удачный и неудачный. Несомненно, что д'Отишан знал и любил кавалерийское дело и, как руководитель строевого кавалерийского образования, был на высоте поставленной ему задачи; то же самое мы должны сказать и относительно его нравственных качеств. Неудачным же мы позволяем себе назвать этот выбор в том отношении, что д'Отишан был иностранец, и к тому же эмигрант. Он не знал ни слова по-русски и, следовательно, не мог иметь непосредственного влияния на своих подчинённых. Кроме того, д'Отишан, как эмигрант, был представителем идей "старого режима" Франции, совершенно не свойственных ни духу России, ни исторически выработанным государственным началам Российской империи.

Задача, выпавшая д'Отишану, была не только серьёзной, но и в высшей степени нелёгкой: достаточно заметить, что в одном строевом отношении ему предстояло выездить 700 строевых лошадей и посадить на коней столько же молодых людей, из которых большинство не имело понятия о строевой верховой езде. Д'Отишан энергично взялся за приведение в порядок материальной части полка. Много хлопот представляла воспитательная часть.

Ещё при назначении д'Отишана царственный шеф полка даёт ему ордер, в котором значится: "Полк Кавалергардский препоручается в полное командование в. пр-ва, почему имеете вы оный осмотреть во всех частях, а при том рекомендую в. пр-ву при собрании всех господ штаб- и обер-офицеров объявить, чтобы не осмеливались они унтер-офицеров и рядовых штрафовать палкою, также и бранными или грубыми словами, а обходились с ними ласково и вежливо, как должно с благородными людьми. Ежели кто окажется в худом поведении или в нерачении своей должности... вы уже по мере преступления имеете штрафовать... сходно со званием кавалергарда". Но писать было одно, а действительность была иная. Запрещение "штрафовать палкою благородных" слишком походило на потёмкинские времена, кои решено было вырвать с корнем и даже след его могилы замести.

Подтянуть некоторую распущенность, существовавшую в конце царствования Екатерины II в войсках вообще и в гвардии в особенности, было необходимо, но, вместо того чтобы сделать это исподволь и пригодными для русских мерами, решено было подтянуть на прусский образец, т. е. при помощи суровых телесных наказаний, давно уже выведенных Г. А. Потёмкиным. Эмблемой их и служила трость, заимствованная от пруссаков вместе с их одеждой и уставами. Направить армию должны были "гатчинцы".

5 сентября 1797 г. в Гатчине при параде состоялся высочайший приказ о сокращении штатов Кавалергардского полка. Извещая об этом д'Отишана, великий князь Александр Павлович писал ему, что намерение государя – сохранить всего один эскадрон в 60 человек кавалергардов, не считая офицеров, унтер-офицеров и трубачей.

Чем было вызвано такое решение Павла Петровича? На основании дошедших до нас документов можно с большим вероятием заключить, что д'Отишан надоел своей настойчивостью. Вместе с тем он по своим нравственным качествам слишком резко расходился с вошедшими в силу "gatchinois"; между маркизом д'Отишаном и "бароном" Аракчеевым лежала пропасть... Если бы д'Отишану удалось войти в силу у государя, удалось бы примером своего полка доказать, что можно управлять людьми и не прибегая к палке, это ведь было бы полным крушением для всех "гатчинцев".

Получив письмо великого князя Александра Павловича, д'Отишан представил ему 13 сентября доклад о сокращении полка до состава одного эскадрона. 1 декабря 1797 г. Кавалергардский полк фактически прекратил своё существование. А спустя год с небольшим д'Отишан вновь был принят на службу с зачислением "по армии" и 20 марта 1799 г. произведён в генералы от кавалерии. 19 ноября назначен командующим корпусом, сформированным для подкрепления армии Суворова.

Вслед за сим последовало резкое изменение политики императора Павла, решившего прекратить войну с Францией, и 10 декабря повелено было расположенным по границе войскам быть готовыми к выступлению "на непременные их квартиры".

2 ноября 1802 г., уже при императоре Александре, д'Отишан был назначен "инспектором по кавалерии Днестровской инспекции". 30 августа 1804 г. в возрасте 66 лет уволен в отпуск на два месяца, отпуск продолжен ещё на два месяца с отчислением от должности. Не получая никакого назначения, он обратился к государю 25 ноября 1805 г. с просьбой об отставке, которую и получил, с мундиром, 20 февраля 1806 г.

Д'Отишан поселился с женою в пожалованном ему в аренду сроком на 12 лет м. Народич Волынской губернии.

Пробыв на Волыни до августа 1815 г., маркиз отправился во Францию и был поставлен во главе войск Тулузского военного округа. В январе 1818 г. он назначен комендантом Лувра, а в октябре того же года командирован для встречи императора Александра Павловича, которого сопровождал король прусский.

Бесспорно, маркиз д'Отишан покрыл себя неувядаемой славой в тяжёлые дни июльской революции 1830 г. Несмотря на страшный припадок подагры, не позволявшей ему двигаться, этот 92-летний старик – один из немногих – не забыл своей солдатской присяги. При первых раздавшихся вечером 27 июля выстрелах он приказал поднять его из кровати, одеть в полную форму и вынести в галерею, где лично принял команду над горстью солдат, присланных для охраны дворца, решившись умереть, защищая вверенный ему пост. Сидя в креслах, д'Отишан приказал отвечать на огонь мятежников. К ногам его пали 19 швейцарцев, убитых или раненых, сам он ранен пулей и, окружённый толпами мятежников, продолжал оборону до тех пор, пока в ночь на 29-е число не был сменён присланным маршалом Мармоном генералом...

Маркиз д'Отишан умер в Сен-Жермене 12 января 1831 г.