1837 Г.

Колебания академиков наполнили радостью и надеждой сердца сторонников магнетизма. В течение семи лет они удвоили свои усилия и открыто практиковали в больницах и других официальных медицинских учреждениях.

12 февраля 1837 г. Берна, молодой врач, подхватывает знамя, столь блистательно вознесенное Фуассаком семь лет назад. Он просит Академию наук удостовериться в способности сомнамбул видеть без помощи глаз. Ответ будет быстрым!

17 июля 1837 г. Академия, удостоверившись в неспособности испытуемых прочитать книгу, помещенную в коробку, заключает (словами своего официального представителя Дюбуа): “Магнетизм и сомнамбулизм не основываются ни на какой реальности”.

Медицинская Академия и Академия наук отныне не рассматривают никаких предложений, связанных с этими ложными феноменами. Использование подобных методов запрещено во всех медицинских учреждениях. Таким образом, отчет Дюбуа безоговорочно осуждает магнетизм и перечеркивает отчет Гюссона.

1837 Г.

Дю Поте повержен. Двери парижских больниц, в которых он осуществлял свою замечательную работу, закрылись перед ним. Он уезжает в Лондон, где проводит ряд выступлений. На них присутствует Джордж Эллиотсон, президент Королевского лондонского медицинского и хирургического общества. Он быстро убеждается в важности магнетизма и решает ввести его как терапевтическую технику в своей больнице. Королевская медицинская академия запрещает практиковать магнетизм в больницах. С Эллиотсоном не считаются, и он вынужден подать в отставку. Он организует месмеровскую больницу, в которой лечит больных магнетизмом; издает журнал, “Зоист”, где пропагандирует свою технику.

Вскоре мы увидим, как чтение этого журнала изменит жизнь молодого хирурга из Калькутты, доктора Джеймса Эсдейла. Но прежде чем отправиться в Индию, обратим наши взоры на Шотландию. Там совершается событие, столь важное для продолжения нашей истории.

1841 Г.

Среди людей, посетивших Безанси, побывал некто по имени Лафонтен. Двадцать лет спустя он стал знаменитым магнетизером. Лафонтен выступает в крупных городах Европы. После сеансов в Риме, на которых присутствовал сам Папа, он отправляется в Англию, где значительно укрепляет свою репутацию, гипнотизируя льва в лондонском зоопарке. Затем Лафонтен прибывает в Шотландию, в Эдинбург, сопровождаемый необычайными слухами. Городской фармацевт, Джеймс Брэйд, решает присутствовать на первом представлении, дабы разоблачить мошенничество. Заинтересовавшись работой Лафонтена, он был удивлен тем, что испытуемый не мог открыть глаза, несмотря на все усилия. Лишь на третьем представлении Джеймс Брэйд понимает механизм этого феномена. По его мнению, не магнетизм и не пассы вызывают сомнамбулический криз, который является результатом фиксации внимания подопытного на каком-либо предмете. Кстати, вспомните басню “Лисица и индейки”: один Лафонтен присоединяется к другому Лафонтену! Брэйд считает, что пациенты, как и индейки, не засыпают, а погружаются в своего рода нервный сон. Он пишет: “Неподвижность взгляда, парализуя нервные центры глаз и подчиненные им центры и нарушая тем самым равновесие нервной системы, дает нам в конечном итоге этот феномен”.