Ирреальность реальности

В темноте чувствуешь время иначе,

чем при свете.

Фридрих Ницше

 

Посмотрим, что же так привлекает внимание наших современников в так называемой первобытности.

Прежде большинство антропологов подчеркивают, что мышление первобытного человека иначе ориентировано, нежели современное. Его процессы протекают абсолютно иным путем, а именно: первобытный человек повсюду ищет мистические причины тех или иных событий, считает, что одно и то же существо может быть в разных местах одновременно, обладает полным безразличием к противоречиям, которых не терпит современный разум.

Реальность - мистична утверждает первобытный разум. Она перестала быть таковой для сегодняшнего человека, т.е. он не признает (по крайней мере на словах), что есть невидимое, неощутимое. Все можно изобразить, просчитать. В нашем мире все должно быть объектом эксперимента.

Сколь подробно, почти любовно описан археологами обычай сопровождать покойника в могилу чуть ли не со всем его имуществом! Традиционное истолкование этого расточительного обряда опирается на мнение самих носителей обряда, которые обычно дают стандартное объяснение о необходимости благоустройства души покойного в царстве мертвых. И вот здесь-то мы должны четко определиться в весьма важном вопросе, можем ли мы безоговорочно принимать их объяснения, как это зачастую делают антропологи? Если расспрашивать аборигенов тщательнее, глубже, пытаясь понять сокровенный смысл обряда, тогда они пожмут плечами и скажут, что поступают так из слепого повиновения божеству, который предписал им делать так, а они слишком невежественны, чтобы позволить себе рассуждать по поводу религии, которой повинуются безоговорочно.

Зато нам четко говорят, что был некто (тотемное животное, Моисей, Будда, Христос, даже "пророк" - З.Фрейд), кто сумел заставить их соблюдать законы, ритуал. Попробуем представить себе мотивы, по которым первобытный психолог - жрец заставлял паству совершать нелепые обряды, попробуем смоделировать ход его рассуждений, породивших страх стяжательства:

"Имущество, вещи, наследство притягивают к себе душу. Человек начинает всего бояться. Стяжательство - вредно. Быть богатым не плохо. Плохо гордиться тем, что ты богатый. Но как объяснить все это доверчивым и недоразвитым сородичам? И что же сделаю я - шаман каменного века, который получил Откровение (информацию о том как держать мир в равновесии), начну объяснять всем истины? Горячиться и брызгать слюной? Как приучить их к неосознанному страху стяжательства?"

Даже современные люди (и это после тысячелетнего христианства!) кое-как скрипя мозгами, понимают, что стяжательство - это болезнь. Что по каким-то неведомым законам богатство может принести болезнь и смерть. Нет уже надобности класть в могилу все имущество, включая жен, люди и так жертвуют деньги, создают благотворительные фонды.

Подчеркнем еще раз: любая вариация Откровения говорит: процветание - это хорошо, плохо - думать, что материальный мир - единственный. Это отягощает душу, она начинает болеть, метаться, умирать, тогда болеет тело, семья, народ. Со всем надо расставаться легко.

Так о какой душе заботился шаман? О душе умершего? (Это отдельная тема, скорее для профессионалов - медиумов, чем для философов) Шаман заботился о душах оставшихся людей. Наживайте все по - новой, раз вы - рабы вещей. Не зацепляйтесь душой за вещи умершего, пусть они исчезнут вместе с ним. Наверняка настоящий шаман так и объяснил бы вам этот ритуал, доверяй он вам. Но чаще вам скажут, что вещи будут сопровождать умершего на тот свет. А могилы - это клады имущества, отсюда возникает идея, что гробокопательство - зло. На это имущество - табу, запрет. Дело не в трупном яде, не в злых духах, а в том же стяжательстве. "На костях не построишь счастья".

Из-за таких "простых" объяснений, добросовестно записанных армией этнографов, прошлое кажется нам простым, примитивным; именно, поэтому в обыденном сознании слово "первобытный" стало синонимом неразвитости, своеобразным ругательством. Парадокс: сначала историки постарались доказать себе, что помимо истории существует первобытная до-история, затем они загипнотизировали этой идеей обывателя, а теперь уже обыватель не позволит историкам доказать ему обратное, а именно: первобытность сложнее и глубже, чем упростившаяся цивилизация, первобытность живет в нас и формирует наше сознание.[8]

Первобытность - словно сжатая до предела спираль, все скручено, смешано, разум, эмоции, мистика. "История - разворачивание спирали" - какой красивый образ! Сакральное и профанное делятся, становятся враждебными, не умея в то же время существовать друг без друга. Ведь они порождение единого, их взаимодействие придает тот необходимый запас энергии, который заставляет "спираль раскручиваться". Ядро делится, усложняется, а за счет этого спираль все раскручивается. Но наступит новый цикл, и они сольются в нашем сознании. А в нашем подсознании (снах, фантазиях, интуиции) они никогда и не делились. И в этом смысле мы - такие первобытные люди.

В первобытном обществе основные архетипы внушаются человеку при обстоятельствах, которые производят глубочайшее впечатление на сферу его чувств. Такова инициация, когда мальчик становится сознательным членом социальной группы.

Поразительно, с какой легкостью антропологи, а следом за ними и философы воспринимают и описывают явления первобытности. Казалось бы, все эти диковинки должны ставить в тупик цивилизованного человека. Однако ученые мужи с каким-то сладострастием и упоением взялись за детальное описание первобытной жизни, последовательно создавая, вылепливая образ благородного дикаря. Откуда такой интерес? Не покидает ощущение, что под видом исследования первобытности на самом деле они изучают какую-то часть себя, человеческой натуры. Легальная возможность открыто (т.е. научным языком) говорить о том, что вызывало насмешку у образованных людей XIX века. Фактически речь идет об исследовании самих себя, это - замаскированная рефлексия. Возьмем, к примеру, столетнюю полемику о тотемизме

Что такое тотемизм в понимании рядового историка, знающего первобытность по учебнику Першица - Монгайта - Алексеева? Это поклонение животному, которого боишься, от которого зависишь, мясо которого ешь. А поклоняешься для того, чтобы охота была успешной. Прекрасный пример переноса сегодняшней мифологии в первобытность, а именно: если и молимся, то лишь из практических соображений, все подчинено добыванию хлеба насущного.

А вот как поэтически описывает тотемизм Леви-Брюль: это - пламенное желание и острая потребность слиться воедино с "общим началом", это - страстный призыв к охраняющей силе. Красиво, не правда ли? Действительно, мы даже сейчас, живя в квартирах на десятом этаже, замечаем, что только зверь невозмутим и способен хранить молчание, словно зверь знает Истину. Мы смеемся, плачем, страдаем, а зверь - невозмутим. Не потому ли сознание первого человека нашло образ бога в звере. У бога нет внешности, зверь похож на бога гармонией, в которой состоит смысл жизни.

Память человека фиксирует в последующих жизнях только архетипическое состояние гармонии, равновесия. Поэтому мы не помним прошлых жизней, поэтому мы "помним" лишь ощущения, запахи, эмоции. Поэтому коллективные представления - священны, ибо здесь, в коллективном "Я" все ощущения усиливаются многократно. Для этого существует ритуал, где личность на краткое мгновение прикасается к "вечности", т. е., говоря научным языком, к ощущению архетипов. В ритуале архетипы драматизируются, их пытаются инсценировать, возникает эффект "эмоционального заражения". Все ритуалы характеризуются крайним нервным возбуждением, которое вызывается переутомлением, пляской, экстазом. Все это обостряет, усиливает эмоциональный характер архетипов.

Тотемизм шире, чем поклонение животным. Представьте себе, что все звери на Земле вымерли, исчезает ли тотемизм? Ни в коем случае: архетипическое сознание найдет нечто иное, куда и будет помещен соответствующий архетип. Хотя, наверное, точнее было бы сказать: куда и будет спроецирован архетип. Например, компьютеры, чем не предмет тотемизма. Разве не обращаемся мы с ними, как с некими непонятными невозмутимыми существами, которые вроде бы зависят от нас, но от которых, на самом деле, зависим мы сами. Тотемный зверь всегда был проводником между миром живых и мертвых, каналом, по которому люди получали благодать (равно - успех, удача), а мертвые получали энергию человеческого жертвоприношения. А теперь взглянем на новейший американский фильм "Матрица", который на наших глазах стал культовым, то есть, архетипическим фильмом. Компьютерная сеть здесь проводник между двумя мирами. Сменилась атрибутика, но принцип тотемизма остался прежним. Человек архетипический не может жить без проводника.

Получается, что рассуждения о первобытности это легальная возможность говорить о мистике.