Людвиг Вольтман

Наиболее последовательная концепция «политической антропологии» изложена у немецкого антрополога Людвига Вольтмана. В этом сочинении красной нитью проходит мысль о зависимости социально-политического строя и культуры людей от их биологических особенностей, точнее — от расовых различий.

Как заправский расист, Вольтман убежден в духовном превосходстве европеоидной («кавказской») расы над остальными. Из «кавказской» же расы он отдает всяческое предпочтение североевропейской («германской») ее разновидности. Подобно Гобино, он считает гибельным смешение этой расы с другими, менее полноценными. По его мнению, вполне законен и полезен для человечества институт рабства, ибо рабство содействовало выработке «понятия социального труда», аристократия же была необходима для выработки «понятия о социальной свободе». Вольтман Л. Политическая антропология. СПб., 1905

Вольтман убежден даже, что даровитость расы обратно пропорциональна ее пигментации: чем светлее кожа, тем даровитее народ. Вершину же человечества составляет, конечно, одареннейшая германская раса, именно она создала всю европейскую цивилизацию. Впрочем, никаких фактов Вольтман, естественно, не приводит.

В целом, несмотря на наукообразную форму, несмотря на размещенные там и сям цифровые таблицы, придающие книге видимость объективности, в трудах Ляпужа, Вольтмана и других «антропосоциологов» и «политических антропологов» налицо тот же самый расизм, что и у Гобино, только без его романтики и без пессимистической концовки. В смысле же общественно-политической направленности нетрудно заметить, что концепция Гобино представляла собой попытку идейно оправдать господство европейцев над внеевропейскими народами, а концепция антропосоциологов, наряду с этим, — также и господство правящих классов над народными массами в европейских странах.

В годы гитлеровской диктатуры расизм в Германии сделался официальной и единственно разрешенной в антропологии и этнографии доктриной. Антропология и этнография вместе были сведены к единой «науке» — «расоведению» (Rassenkunde). Все ученые, не согласные с расистской точкой зрения, отстранялись от работы, подвергались преследованиям, многие эмигрировали. Из «официальных» антропологов-расистов наиболее выдвинулся Ганс Гюнтер, который в своих многочисленных книгах доказывал превосходство «нордической» высокорослой белокурой и длинноголовой расы над всеми другими. Несмотря на наукообразную видимость, книги эти представляют собой самую дикую расистскую фантазию.

С точки зрения современной антропологической методики приемы работы антропологов-расистов крайне примитивны. Те соматические признаки, которым расисты придают такое большое значение, особенно головной указатель, оказываются на поверку, во-первых, очень изменчивыми, а во-вторых, они не стоят ни в каком соотношении с социальными явлениями, классовыми отношениями, психическими свойствами людей. «Психотехнические» опыты, которыми расисты пытались не раз подкрепить свои тезисы о неодинаковой умственной одаренности людей разных рас, ставились обычно совершенно неправильно, тенденциозно, с заранее подготовленными выводами.

Что касается неодинакового уровня культурного развития народов разных стран и разных частей света, то такая неодинаковость, конечно, существует, но она зависит не от расовых особенностей населения, з от меняющихся исторических условий. Например, культурная отсталость народов Африки сравнительно с современными народами Европы создалась в сущности лишь за последние 3—4 века и была следствием, с одной стороны, массового вывоза рабов из Африки, а с другой, — ускоренного развития капитализма в Европе; в раннее средневековье Африка в целом вовсе не была отсталой по сравнению с Европой.

Народы монголоидной расы, особенно китайцы, задолго до европейцев достигли высокого уровня культуры; отсталость Китая от Европы — это дело последних 3—5 веков и объясняется политическими причинами. Принадлежащие к той же расе японцы в течение нескольких десятилетий догнали и обогнали самых передовых жителей Запада. Великие цивилизации Древнего Востока — египетская, шумеро-вавилонская и др. — были созданы людьми отнюдь не «северной», а средиземноморской и балкано-кавказской рас в ту эпоху, когда люди «благородной» белокурой северной расы были еще настоящими дикарями. Таких примеров можно привести множество.

Хотя упрощенные и по большей части грубо тенденциозные выводы расистов оказались ошибочными, собранный ими фактический материал (Аммон, Ляпуж, Вольтман) возбуждал научный интерес. Сама же критика расистских концепций настоящими учеными — антропологами, этнографами, историками — привела к положительным результатам, позволила уточнить наши представления об исторических связях: раса — язык, раса — культура, раса — этнос.