М ІНІСТЕРСТВО ОСВІТИ І НАУКИ УКРАЇНИ

УКРАЇНСЬКА ІНЖЕНЕРНО-ПЕДАГОГІЧНА АКАДЕМІЯ

КАФЕДРА ПСИХОЛОГІЇ, ФІЛОСОФІЇ І ОСВІТНІХ ТЕХНОЛОГІЙ

ФІЛОСОФІЯ

МЕТОДИЧНІ ВКАЗІВКИ ПО ОРГАНІЗАЦІЇ ТА

ПЛАНУВАННЮ САМОСТІЙНОЇ РОБОТИ СТУДЕНТІВ

ПРИ КРЕДИТНО-МОДУЛЬНІЙ ОРГАНІЗАЦІЇ

НАВЧАЛЬНОГО ПРОЦЕСУ

для студентів усіх форм навчання усіх

спеціальностей

Харків

2012 р

МІНІСТЕРСТВО ОСВІТИ І НАУКИ УКРАЇНИ

УКРАЇНСЬКА ІНЖЕНЕРНО-ПЕДАГОГІЧНА АКАДЕМІЯ

КАФЕДРА ПСИХОЛОГІЇ, ФІЛОСОФІЇ І ОСВІТНІХ ТЕХНОЛОГІЙ

ФІЛОСОФІЯ

МЕТОДИЧНІ ВКАЗІВКИ ПО ОРГАНІЗАЦІЇ ТА

ПЛАНУВАННЮ САМОСТІЙНОЇ РОБОТИ СТУДЕНТІВ

ПРИ КРЕДИТНО-МОДУЛЬНІЙ ОРГАНІЗАЦІЇ

НАВЧАЛЬНОГО ПРОЦЕСУ

для студентів усіх форми навчання,

усіх спеціальністей

Затверджено Науково-методичною Радою

Української інженерно -

педагогічної академії

Протокол № _____

від___________ 20__р.

Харків 2012 р.

(зворотня сторінка титульного листа)

УДК_____

Філософія: методичні вказівки по організації та плануванню самостійної роботи студентів при кредитно-модульній організації навчального процесу для студентів усіх форм навчання, усіх спеціальностей/ Упоряд.(и):Баженов О.В. – Х., 2012. – __с.

Анотація

Запропоновані учбово-методичні матеріали до семінарських занять і самостійної роботи студентів з курсу спецпитання філософії, які орієнтовані на учбову програму і сітку годин згідно рекомендаціям Міносвіти України, містять плани семінарських занять, теми доповідей та рефератів, додаткову літературу, завдання, контрольні питання, а також тести з тем курсу для самостійного закріплення знань та підсумкового самоконтролю. Індівідуальні завдання націлені на усвідомлення практиці і звертання уваги на знання у вигляді уявлень та понять, що потребує включення мисляння, у тому числі, що не виключено і творчого.

Рецензент:

проф. Будко В.В.

Відповідальний випусковий:

© Баженов О.В., 2012

© УІПА, 2012

Содержание

	МОДУЛЬ ПЕРВЫЙ. ФИЛОСОФИЯ МИРОВОЗЗРЕНИЯ Занятие первое. Предмет философии
1.1.1.	Мировоззрение (реальное и идеальное в философии) В.С.Соловьев. О трех типах философии//Философское начало цельного знания	8
1.1.2.	Рациональное в философии. Томас Нагель. Завершающее слово	9
	Тема 2. Понятие об онтологии, гносеологии, методологии. 2.1. Основной вопрос философии
1.2.1.1	Материалистическое воззрение. Чернышевский Н. Г. Антропологический принцип в философии	11
1.2.1.2	Идеалистическое воззрение. Юркевич Памфил Даниилович. Из науки о человеческом духе	12
	2.2. Виды философского исследования
1.2.2.1	Материализм. Бертран Рассел. Что такое душа?	18
1.2.2.2	Идеализм. С. Н. Трубецкой. Чему нам надо учиться у материализма	19
1.2.2.3	Спиритуализм. Лопатин Л.М. Понятие о душе по данным внутреннего опыта	20
1.2.2.4.	Органицизм. П.А. Флоренский. Номо faber	24
1.2.2.5.	Персонализм. Бердяев Николай Александрович. Философия свободы	29
	Тема 3. Специальные вопросы философии
1.2.3.1.	Метафизика (вопрос о смысле  жизни) Трубецкой Евгений Николаевич. Смысл  жизни	32
1.2.3.2.	Пример одного исследования. Соловьев Владимир Сергеевич. Судьба Пушкина	38
	Занятие 2. Бытие античной философииї Тема 2.1. Оправдание бытия
2.1.1.	Бытие. Соловьев В.С. Лекция «Исторические дела философии», произнесенная им 20 ноября 1880 г. в Санкт-Петербургском университете	41
2.1.2.	Понятие о развитии. Платон. Федр	47
2.1.2.а	Платон.О природе души	47
2.1.2.б	Платон. Трехчастная природа души
	Тема 2.2. Понятие диалектической логике идеального	48
2.2.1.	О душе. Аристотель	50
2.2.2.	Бессмертие души. Лосев А.Ф. Душа	53
	Тема 2.3. Виды и формы материи.
2.3.1.	Органопроекция. П.А.Флоренский. Столп и утверждение истины	56
2.3.2.	Явление. Юнг Карл Густав. Психологические типы. Определение терминов (Образ, Душа, Душевный образ)	66
2.3.3.	Сущее. Платон. Отрывки из диалогов «Теэтет» и «Парменид»	73
2.3.3 а.	Истина. А.Ф.Лосев. Очерки античного символизма и мифологии	74
2.3.3.б	Дружба и истина. А.Ф.Лосев. Очерки античного символизма и мифологии	75
	Тема 2.4. Законы диалектики.
2.4.1	О единстве науки. Лосев А.Ф. О единстве науки	76
2.4.2	Диалектика. П.А.Флоренский. Вступительное слово	80
	Занятие 3. Познание и вера в Середневековье и Возрождении Тема 3.1. Нравственное слово
3.1.	Мир. Бибихин В.В.Мир	82
3.1.1.	Гимн любви Апостола Павла (1 Кор. 12:31-13:8).	83
3.1.2.	Нравственное слово.св.Григорий Богослов Слово 7. О душе.	84
3.1.3.	Богословие бл.Августина. Исповедь Х.ІІІ.3-4; ХІ.31-34	86
	Тема 3.2. Понятие об множестве миров
3.2.1.	Слово святителя Григория Богослова на гневливость	88
3.2.2.	Оправдание добра. Вл.С.Соловьев. Нравственная организация человечества в ее целом//Оправдание добра. Глава девятнадцатая	91
3.2.3.	О множестве миров. Св. Василий Великий. Письмо Григорию брату о различии сущности и ипостаси	92
	Тема 3.2. Альтернативы слова
3.3.1.	Геометрия. П.А.Флоренский. Мнимости в геометрии	96
3.3.2.	Естествонаучные сочинения. Леонардо да Винчи. Естественнонаучные сочинения и работы по эстетике	99
3.3.3.	Научный диспут. Г.Галилей. Диалог о двух главнейших системах мира	101
3.3.4.	Научное объяснение. Курт Левин. Переход от аристотелевского к галилеевскому способу мышления в биологии и психологии.	103
3.3.5	Научный опыт. Исаак Ньютон. Лекции по оптике	105
	МОДУЛЬ ВТОРОЙ. ФИЛОСОФИЯ НАУКИ НОВОГО ВРЕМЕНИ И ПРОСВЕЩЕНИЯ Занятие четвертое. Субъект и объект познания
	Тема 4.1. Рационализм
4.1.1.	Дуализм Р.Декарта. Разыскание истины	107
4.1.2.	Монадология Г.Лейбница. Рассуждение о метафизике. Начала природы и благодати, основанные на разуме.	112
4.1.3.	Геометрический метод Б.Спинозы. Этика	114
	Тема 4 2. Эмпиризм
4.2.1.	Начала позитивизма Т.Гоббс. Очеловеческой природе	116
4.2.2.	Диспозиционализм. Дж. Локк. Опыты о человеческом разумении	117
4.2.3.	Сенсуализм. Кондильяк. Опыт о статуе	118
	Тема 4.3.Индивидуализм
4.3.1.	Агностицизм Дж.Беркли. Новые принципы чел.познания Новые опыты о зрении	118
4.3.2..	Скептицизм Дэвида Юма. Введение	119
4.3.3	Материализм франзцузского Просвещения. Дидро Д. Письмо о слепых, предназначенное зрячим	120
	Занятие пятое. Познание и свобода воли человека	127
	Тема 5.1. Противоречия и ограничения познания человека
5.1.1.	Гете И. Опыт как посредник между субъектом и объектом	127
5.1.2.	Пролегомены ко всякой будущей науке. Кант И. Критика чистого разума	127
5.1.3.	Объективный диалектический метод. Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук	130
	Тема 5.2.Нравственная наука	131
5.2.1.	Шопенгауэр Артур. О четверояком корне достаточного основания	131
5.2.2.	Органическая логика В.С.Соловьев. Теоретическая философия	133
	Тема 3. Критические опыты философии
5.3.1.	Диалектический материализм Фридриха Энгельса. Философия природы	134
5.3.2.	Здравый смысл шотландского Просвещения. Пирс Ч. Письма к Лэнгли	135
	Занятие 6. Наука и общество
	Тема 6.1. Наука о сознании
6.1.1.	Объяснение и описание. Дильтей Вильгельм	137
6.1.2.	Спиритуалистический теория души Л.Лопатина. Непосредственные задачи философии	137
6.1.3.	Актуальная теория души В.Вундта Вильгельма	138
	Тема 6.3. Классификационные устремления в познании
6.2.1.	Культурно-историческая теория. Баллантайн Ф.. Основные философские предпочтения	141
6.2.2.	Аргументы философии ХХ в. Нагель Т. Что все это значит?	143
6.2.3.	Теории сознания. Стивен Прист.	145
	Тема 6.4. (дополнительная) Национальная философская мысль
6.3.1.	Дм.Ив.Менделеев. О единице	146
6.3.2	Понятие о биосфере. письмо П.А.Флоренского – В.И.Вернадскому	147
6.3.3.	Наука и общество. Из писем П.А.Флоренского из Соловков	149

МОДУЛЬ ПЕРВЫЙ. ФИЛОСОФИЯ МИРОВОЗЗРЕНИЯ

Занятие первое. Предмет философии

Часть 1. Что такое философия

Тема 1. Природа философского познания

1.1.1. Мировоззрение (реальное и идеальное в философии)

В.С.Соловьев. О трех типах философии //Философское начало цельного знания (1877)

Но относительно философии должно заметить, что и теперь большинством людей она понимается соответственно своему первоначальному значению; до сих пор в философии видят более чем отвлеченную науку, в философе – более чем ученого. В разговорном языке можно назвать философом человека не только малоученого, но и совсем необразованного, если только он обладает некоторым особым умственным и нравственным настроением. Таким образом, не только этимология, но и общее употребление придают этому слову значение, совершенно не соответствующее школьной философии, но весьма близкое к тому, что мы назвали философией жизни, что, кончено, составляет уже большое praejudicium в пользу этой последней. Но решающего значения это обстоятельство все-таки не имеет: ходячее понятие о философии может не отвечать требованиям более развитого мышления. Итак, чтобы разрешить вопрос по существу, нам должно рассмотреть внутренние начала обеих философий и лишь в их собственной состоятельности или несостоятельности вывести заключение в пользу той или иной системы.

Все многообразие систем в школьной философии может быть сведено к двум главным типам или направлениям, причем одни из систем представляют простые видоизменения этих типов или различные стадии их развития, другие образуют переходные степени или промежуточные звенья от одного типа к другому, наконец, третьи – суть опыты эклектического соединения обоих.

Воззрения, принадлежащие к первому типу, полагают основной предмет философии во внешнем мире, в сфере материальной природы, и соответственно этому настоящим источником познания считают внешний опыт, то есть тот, который мы имеем посредством нашего обыкновенного чувственного познания…

Эмпиризм допускает познание только явлений. Но что такое явление? Оно противополагается сущему в себе и, следовательно, определяется как то, что не есть в себе, а существует только относительно другого, именно относительно нас, как познающего субъекта. Все явления сводятся к нашим ощущениям или, точнее, к различным состояниям нашего сознания. Все, что мы обыкновенно принимаем за внешние, независимые от нас предметы, все, что мы видим, слышим, осязаем и т.д., состоит в действительности из наших собственных ощущений, то есть из видоизменений нашего субъекта, и, следовательно, не может иметь притязания на какую-нибудь иную реальность, кроме той, какую имеют и все остальные видоизменения субъекта, как-то: желания, чувства, мысли и т.д. Таким образом, исчезает противоположение внутреннего и внешнего опыта; нельзя уже говорить о внешних предметах и о наших психических состояниях как о чем-то противоположном друг другу, так как и внешние предметы суть в действительности наши психические состояния и ничего более – все одинаково есть явления, то есть видоизменения нашего субъекта, различные состояния нашего сознания. Это относится не только к так называемым неодушевленным предметам, но и к предполагаемым субъектам вне нас. Все, что мы можем знать о других людях, сводится к нашим же собственным ощущениям: мы их видим, слышим, осязаем, как мы видим, слышим, осязаем другие внешние предметы; в этом отношении – в отношении способа нашего познания о них – между людьми и остальными предметами нет никакого различия, и если, как это делает эмпиризм, из способа познания выводить заключение об образе бытия познаваемого, из того, что этот вещественный предмет познается мною в моих ощущениях, заключать, что он и состоит только из моих ощущений, то такое заключение должно применяться и к людям. Я знаю о других людях только посредством моих ощущений, они существуют для меня только в этих состояниях моего сознания, следовательно, они и суть не что иное, как состояния моего сознания. Но и о самом себе как субъекте я знаю только в состояниях своего сознания, следовательно, я и сам как субъект должен быть сведен к состояниям своего сознания; но это нелепо, так как мое сознание уже предполагает меня. Остается, следовательно, допустить, что существуют явления сознания, но не моего, так как меня нет, а сознания вообще, без сознающего, так же как и без сознаваемого. Существуют явления сами по себе, представления сами по себе. Но это прямо противоречит логическому смыслу этих терминов. Явление, в противоположность сущему, значит только то, что не есть само по себе, а существует лишь для другого; точно то же значит и представление. Если же этого другого – представляющего – нет, то нет и представления, нет и явления, то все сводится к какому-то безразличному, в себя заключенному и никакого отношения к другому (так как другого нет) не имеющему бытию, – заключение, нелепое логически и не имеющее ничего общего с эмпирической действительностью, которым, следовательно, эмпиризм окончательно уничтожается.

Во избежание такого заключения остается признать, что познающий субъект как такой обладает не феноменальным, а абсолютным бытием, есть не явление, а истинно-сущее. Такое утверждение есть начало второго направления или типа школьной философии, который обыкновенно обозначается названием идеализма. Здесь истинно-сущее полагается уже не во внешнем мире, где ищет его натурализм, а в нас самих – в познающем субъекте. Последовательный сознающий себя эмпиризм, поглотивший принцип натурализма через сведение всякого внешнего предметного бытия к ощущениям субъекта, составляет, таким образом, естественный переход от натурализма к идеализму.

1.2. Рациональное в философии

Томас Нагель ЗАВЕРШАЮЩЕЕ СЛОВО (1997)

1.ВВЕДЕНИЕ

I. Эта дискуссия касается пронизывающей всякое исследование и всякую культуру темы, - что же завершает понимание и оправдание. Сводятся ли они целиком к верным помимо какой бы то ни было личной точки зрения объективных принципам, или же они оканчиваются на личном мировоззрении, индивидуальном или общем - так что, в конечном счете, казалось бы, даже самые объективные и универсальные принципы, перспективно и практически верные, только вытекают из них? Я намереваюсь прояснить этот вопрос и рассмотреть в отношении каждой отдельной области мысли возможность оправдания ответа именуемому мною рационалистским вопреки именуемому субъективистским ответу. Камень преткновения, по сути дела, в том, что за выдвигаемым обсуждаемым нами стоит первое лицо в единственном или множественном числе.

Насколько речь заходит об разуме, то он может быть последней инстанцией не только вопреки принятым мнениям и обыкновениям, но и вопреки свойствам нашей личной перспективы. Он оказывается тем, что может отыскаться в каждом индивидууме, к тому же обладающим универсальностью. В некотором отношении ум является способом отойти от общего мнения и получить опыт, который является не только индивидуальным выражением, – претендуя не столько на выражение собственной идиосинкразии, сколько на умелость. При всяком обращении к нему, ум готов раскрыться не только в виде источника личного и социального авторитета, но и универсального - умея убедить в этом тех, кто пожелает к нему прислушаться.

Если данное описание прозвучало картезиански или даже платонически, это не удивительно: при всей вековечности и избитости темы, она, возможно, до сих пор живуча, особенно из-за присутствия разновидностей того, что я бы назвал скепсисом (но в ином чем у его сторонников понимании) в отношению к разуму и в целом и в частностях. Избитый вариант такого скептицизма увлекателен в самых слабых сферах нашей культуры, но не на шутку получает солидную философскую поддержку. И я принялся за это исследование не столько из-за бытуающей атмосферы иррационализма, сколько в принципе из-за попустительства тому, что большинство высказываемого за иррационализм непригодно из-за бессвязности – ведь и вправду непросто решить, как возможно нечто вроде разума. Как возможно, что наделенные такими весьма случайными свойствами биологического вида создания, само существование которых кажется весьма случайным, мы доходим до универсально приемлемых методов объективной мысли? Как раз благодаря якобы неразрешенности этого вопроса и выживают в философской литературе такие причудливые формы субъективизма, но мне они кажутся не жизннее "простого" субъективизма¹.

Начнем все же с простейшей разновидности: относительная метка "для меня" или "для нас" – почти автоматична, и при некоей неоднозначной философской поддержке ее приводят к толкования глубочайшего расхождения верований и метода, будто вызванного различными системами отсчета, формам мысли и практики, объективно не рассудимых, где царит лишь борьба за первенство (к тому же кругу принадлежит идея, что все "конструируется"). И поскольку все эти оправдания предлагаются теми, кто считает их пригодными и не нуждающимися в последующих оправданиях, то ни один из выводов не может рассчитывать на приемлемость вне оправдывающей его принятие общности.

Напротив, сама идея разума приводит не к местечковым и относительным методам оправдания, но к методам, отделяющим выводы универсальные и закономерные от незакономерных и (не) нацеленных на достижение истины безотносительном выводной. Сами методы могут быть неудачны, но и их цель и рациональные оговорки, пусть даже они где-то заканчиваются, не могут исчерпываться просто значком "для меня", пусть даже на это и претендуют.

Существенным свойством для суждения будет его универсальность. Если мне резонно делать выводы, полагать, желать или еще что-то делать, то эти резоны не могут быть лишь моими – они будут оправдываться и теми, кто-бы оказался на моем месте. Не совсем ясно, однако, что означает для другого быть "на моем месте". Но всякое заявление, что являющееся существенно разумным для меня, будто не образумит делающего тот же вывод другого, следует отводить на том основании, что само очевидное отклонение от всеобщности можно рассматривать на языке всеобщего. Всеобщность причин означает, что они встречаются не только в идентичных обстоятельствах, но также и в относительно похожих, - и что означающее примерно подобное или различное вполне объясняется, исходя из той же самой всеобщности. Идеалом мог бы стать вывод универсальных и безоговорочных принципов.

Размышлять - значит системно раздумывать так, чтобы из-за моего плеча всякий бы углядывал правильность мысль. Но как раз всеобщность релятивисты и субъективисты отрицают. Даже когда они постулируют симулякр² в виде условия лингвистического, научного или политического консенсуса общества, то это ущербный вид всеобщности - поскольку в своих внешних границах он остается статистичным и не рациональным.

К сожалению, субъективизм отнюдь не упадническая интеллектуальная мода или ярлык теоретического изыска. Он пользуется отговорками или сведением на нет притязаний аргументов других. Утверждение, что вне релятивистической классификации нечто является истинным или ложным, правильным или ошибочным, хорошим или плохим, рискует быть отвергнутым как выражение узколобой перспективы или формы жизни – и не в качестве наглядного предупреждения просчетов во всем остальном правильного, но в качестве демонстрации того, что нет ничего истинного, и мы всего лишь выражаем собственные личные и культурные точки зрения. В действительности это заканчивается безмерным возрастанием интеллектуальной лености современной культуры и крахом серьезных аргументов, вплоть до падения уровня гуманитарных и социальных наук, с отказом от более серьезного нежели просто ссылки на высказывание от первого лица, рассмотрения объективных аргументов. Вплотную я не возьмусь здесь за выражения этой установки, хотя она и дает свои фоновые возмущения - ведь вряд ли можно надеяться, что работа о том, как возможен разум, сведет на нет интерес к релятивизму.

Многие формы релятивизма и субъективизма саморазрушительны – или по противоречивости или по смутности – противоречивости, раз заявляют, что нет ничего похожего, и смутности, раз заверяют, что ничто из искомого или являющегося предметом нашей веры, не есть то, как мы о нем говорим или как его выдвигаем. И мне думается, что более банальные и ограниченные формы субъективизма, не попавшие ни в один из этих разрядов – вообще не искренни.

Моя позиция заключается в том, что имеется нечто или категория мысли, вроде разума, и что он применим в теории и практике, и в формирование не только убеждений, но не меньше того желаний, стремлений, выборов. Суть тут не в простоте разума, а в том, что определенные критические изгибы нашей мысли в целом по самым разным вопросам можно принять за его образцы именно благодаря их всеобщности и места в иерархии оправдания и критики. Так я определяю рационалистскую позицию. И я намереваюсь рассмотреть, как возможно придать ей адекватный вид. И как удается примирить неопределенный характер искомого нашим мышлением, с тем, что последнее является всего лишь нами выполняемым?

На этот счет высказывался каждый крупный философ. Сам я симпатизирую Декарту и Фреге, и я постараюсь воспротивиться ограничениям пределов человеческого разума, иногда заметных в различных вариациях у Юма, Канта, в известных работах Витгенштейна. В последнее время, их разноидность можно отыскать у В.У.Куайна, Нельсона Гудмена, Хилари Патнэма, Бернарда Уильямса и Ричарда Рорти. Эти формы субъективизма, казалось бы отступают, от чрезмерных притязаний человеческой мысли и стремятся низвести ее содержания до оснований так, чтобы та не выходила за границы дальше обозримого. В большинстве своем я обороняюсь не только от воззрений отдельных философов, но от общей тенденции низводить объективные претензии разума, и постараюсь защитить тенденцию, заметную во многих философских доводах - банальных и сложнейших – и неизменно привлекающих стремящихся это явление осмыслить. Опротестовываемая мною позиция - это тот вид субъективизма, который по-своему привлекателен, и даже нередко кажется единственно описывающим субъекта, - что мы на самом деле не более чем те, кем являемсяь, позиция мною расцениваемая как маловразумительная.