Глава 1

Социология и общество

Знание об обществе и социология

Говорят, что социология - это новая наука на очень старую тему. Или ина­че: социология имеет короткую историю, но длинное прошлое. На самом деле, как отдельная область научного знания она появилась только в первой поло­вине XIX в. Наименование «социология» было введено в 1838 г. французским философом Огюстом Контом, который построил эту словесную конструкцию, соединив латинское socius (социум, общество) с греческим logos (мудрость, знание). В середине века первые книги, в названия которых входит термин «социология», пишет британский мыслитель Герберт Спенсер. Но должен был пройти и миновать весь XIX в., чтобы социология появилась в университетах как признанная академическая научная дисциплина.

Несмотря на то, что свои интеллектуальные корни она имела в Европе, пол­ное институциональное признание она получает прежде всего в Америке. В Со­единенных Штатах уже в 1892 г. возникает первый социологический факуль­тет в Чикагском университете (им руководит Альбион В. Смол, который был в то же время основоположником «Американского социологического журна­ла» (American Journal of Sociology), остающегося до настоящего времени веду­щим периодическим изданием в области социологии в США). В 1909 г. фор­мируется Американская социологическая ассоциация (ASA), которая и поны­не является самой крупной профессиональной организацией социологов.

В Европе первая кафедра социологии создается во Франции в 1895 г. в Уни­верситете Бордо (ее возглавляет Эмиль Дюркгейм, который в 1898 г. начина­ет также издавать и редактировать очень влиятельное периодическое издание «Социологический ежегодник» (L'Annee Sociologique)). В Германии значитель­но позже, только в 1919 г., первую кафедру социологии в Мюнхенском универ­ситете возглавляет Макс Вебер, к тому времени уже известный профессор политэкономии и истории хозяйства, который в 1909 г. вместе с Фердинан-

Глава 1

дом Теннисом и Георгом Зиммелем был основателем первого германского объе­динения социологов («Немецкое социологическое общество» - Deutsche soziologische Gemeinschaft). В Великобритании только после Второй мировой войны социология получает признание и обретает статус в главных уни­верситетах, Оксфордском и Кембриджском, поначалу она выступает здесь как социальная антропология или социальная и политическая философия. В Польше создателем первого университетского социологического центра был Флориан Знанецкий, который основал кафедру в Университете в Познани в 1920 г. и был редактором первого польского социологического журнала «Со­циологическое обозрение» (Przegl^du Socjologiczny), который издается до на­стоящего времени.

Организация и сотрудничество социологов в международном масштабе начались в 1893 г., когда французский ученый Рене Вормс основал элитар­ный, небольшой по числу сотрудников Международный социологический институт (Institut International de Sociologie, IIS). Однако массовая организа­ция всемирного радиуса действия возникла только в 1949 г. Это Междуна­родная социологическая ассоциация (International Sociological Association, ISA), которая представляет социологов почти ста стран и имеет сейчас свыше 3 тыс. членов.

Таким образом, социология является относительно молодой научной дис­циплиной. Именно это я имею в виду, говоря, что социология имеет короткую историю. Однако размышления на тему общества сопутствовали людям с са­мого начала их истории, их деятельности, несомненно, восходят к глубокой древности и имеют вечный характер, ибо жизнь в окружении других людей, контакты с ними, сотрудничество, конкуренция, борьба составляют основу существования человеческого рода. Мы относимся к существам такого рода, которые ведут стадный образ жизни, мы живем в коллективах, группах - от семьи через род, племя, общину, совокупность соседей, товарищей, сотрудни­ков, сослуживцев до народа и, наконец, континентального или глобального сообщества, например, европейского или мирового, что сегодня обозначается все более явно благодаря расширению коммуникаций, экономическим, куль­турным связям, а также целевой интеграционной политике. Все это замечали еще древние философы (например, Аристотель), которые определяли челове­ка как «существо общественное» (homo socius или homo politicus).

Никогда мы не остаемся в одиночестве, от рождения до смерти нас окру­жают другие, и мы должны как-то справляться с этим, общаться с ними, уст­раивать свою жизнь среди других. Мы извлекаем различный опыт из таких контактов, сравниваем собственный опыт с опытом близких и знакомых лю­дей, обобщаем его, выводим из него разные жизненные стратегии, которые применяем в повседневной практике. Стало быть, каждый человек в извест­ном смысле является социологом. Только не социологом в академическом, научном плане. Это я и имею в виду, говоря, что социология имеет длинное прошлое.

Чем отличается это предсоциологическое знание об обществе? Это знание выступает в трех ипостасях - обыденного опыта, художественных впечатле­ний и философской рефлексии. Обыденное знание - это прежде всего набор

наблюдений, достаточно случайных и индивидуальных. Каждый живет в не­сколько отличных, своеобразных группах, в разных условиях, имеет свою, чем- то отличающуюся от других жизненную судьбу, успехи и поражения, и в то же время каждый имеет склонность к обобщению этого личного опыта, рас­смотрению его в качестве всеобщего и типичного. Наша перспектива, наша собственная точка зрения кажется нам единственно правильной. Поэтому вто­рой особенностью обыденного знания, так называемой жизненной мудрости, является фрагментарность, отрывочность. Даже тогда, когда это знание фор­мулируется в человеческих поговорках, повседневно употребляемых посло­вицах или наиболее распространенных легендах, мифах, рассказах, оно не со­здает системы. Самое большее, что удастся сделать, - это систематизировать это обыденное знание в форме словаря пословиц, расположенных в алфавит­ном порядке, при этом каждая из таких пословиц будет иметь отношение к предмету, ничего общего не имеющему с другими, соседними, и, кроме того, окажется, что порой эти пословицы не согласованы друг с другом, а, напро­тив, утверждают противоречащие друг другу вещи. В-третьих, обыденная муд­рость нередко оказывается поспешным, опрометчивым суждением, авторы которого не слишком обеспокоены серьезным обоснованием своих выводов, солидной базой аргументов провозглашаемых ими истин, иногда они удов­летворяются ссылками на единичные факты и даже факты мнимые, являю­щиеся вымыслом, мифом или обманом. Наконец, в-четвертых, знание, осно­ванное на так называемом здравом смысле, часто оказывается категоричным, его носители не останавливаются перед самыми решительными оценками, ре­комендациями, аксиологическими суждениями. Они легко впадают в мора­лизаторство, проповедуют свои партикулярные правила и директивы.

Знанием об обществе располагает также искусство. Это наиболее очевид­но для литературы, особенно реалистической прозы (в самом деле, не являют­ся ли превосходными социологами Бальзак, Золя, Фолкнер, Стейнбек, Грасс, Фуэнтес, Маркес? - назовем лишь несколько имен). Социологическое содер­жание мы находим и в поэзии, в драматургии, а также в публицистике. Осо­бым, недискурсивным образом связанные с темами жизни общества наблюде­ния и интуицию выражает также живопись (Гойя, Босх), даже музыка, напри­мер опера. Неисчерпаемой сокровищницей социологического знания являются киноискусство, искусство фотографии, телевизионный репортаж.

И в этом нет ничего удивительного. Ведь главным предметом и ведущей темой искусства является судьба человека, а эта судьба, как уже говорилось, неразрывно связана с обществом. Таким образом, посредством искусства осу­ществляется важный вид социологического познания. Но, разумеется, эта за­дача реализуется как бы попутно, при удобном случае. Ведь цели и намерения искусства совсем другие, и ценность искусства не измеряется (во всяком слу­чае не главным образом или прежде всего) его познавательными функциями, Поэтому искусство не связано строгими правилами и стандартами соответ­ствия объективной истине. В этом плане искусство скорее ближе обыденному мышлению, нежели научной социологии.

Третий вид досоциологического познания общества - это социальная (или политическая) философия, представляющая собой один из самых главных

разделов философии с древнейших времен. Она уже существенным образом отличается от обыденного знания и от художественного познания (познания посредством искусства). Прежде всего, это отличие заключается в том, что она ставит своей целью выявление правды о мире. Во-вторых, эта рефлексия осуществляется на профессиональной основе, профессиональными философа- ми-мыслителями, а не между прочим, побочно или случайно, среди повсед­невных дел или в процессе художественного творчества. Благодаря этому она позволяет выйти за рамки индивидуального опыта и ограниченного, субъек­тивного горизонта. Она опирается на наблюдения и сравнения, касающиеся разных обществ, использует исторические материалы, описывающие преж­ние общества, В-третьих, здесь придается гораздо большее значение точно­сти формулировок и обоснованию выводов и суждений, хотя основной ак­цент при этом постоянно ставится на доводах рассудка, логичности и взаи­мосвязи выводов, на правильной дедукции, в то время как эмпирические и исторические факты трактуются всего лишь как иллюстрации. В-четвертых, отдельные положения связаны здесь в целостные системы, при этом центр тяжести переносится на их логическую взаимосвязь и явно обозначается стрем­ление восполнить все выявляемые поля незнания. Из таких философских си­стем, построенных Огюстом Контом или Гербертом Спенсером, и появилась на свет социология. В-пятых, типичным моментом является здесь норма­тивный подход, оценивающая позиция, а также претензия на формулиро­вание указаний, практических советов или политических рекомендаций. Неслучайно такую большую роль в социальной философии играет этика, неслучайно также столь значительное место занимают здесь многочислен­ные образы «идеальных обществ», имеющие более или менее утопический характер.

Социология формируется из этих трех видов досоциологического мышле­ния, являясь одновременно продолжением и новой особенной формой обы­денного знания, художественного творчества и социальной философии. Разу­меется, она не подменяет собой и не вытесняет из жизни этих форм челове­ческой мысли, она дополняет их, присоединяется к ним, существует рядом с ними, отличаясь, однако, некоторыми существенными моментами. Решающим, переломным моментом является представление и утверждение, что общество - это не хаос отдельных человеческих судеб и случайных примеров, а нечто, обладающее особенными, характерными повторяющимися признаками и за­кономерностями, что это общество может быть предметом новой, развиваю­щейся начиная с эпохи Просвещения познавательной перспективы, а именно новейшей эмпирической и экспериментальной науки, претендующей на фор­мулирование общих законов бытия. Распространение на сферу социальных отношений современного научного видения и мышления, действовавшего уже с XVII в. в сфере познания природных явлений - в астрономии, физике, хи­мии, биологии, дало начало научной социологии.

Эта новая научная перспектива отличалась тремя характерными призна­ками: тем, какдобывается знание, тем, как формулируются результаты, и тем, как используются полученные данные и сделанные выводы. Во-первых, науч­ная социология обращалась к систематическому, основанному на определен-

ных стандартах способу достижения и обоснования истинных положений, то есть к тому, что называется научным методом. Достаточным критерием исти­ны считались подтвержденные эмпирически или экспериментально факты общественной жизни. Социология претендовала на обоснованное обобщение таких фактов в виде общественных законов. Она требовала обычно весьма категорических заключений и воздерживалась от оценок и аксиологических характеристик. Во-вторых, научная социология предлагала новые (или изме­ненные), опирающиеся на точные определения-дефиниции, четкие и оптималь­но измеримые понятия, формирующие специфический язык научной дисцип­лины. Эти понятия должны были найти применение в утверждениях о зависи­мости между различными фактами или явлениями. И большинство таких утверждений-выводов должны были быть логично связанными в системы, которые называются научными теориями. В-третьих, научное социологиче­ское знание должно было дать убедительные, обоснованные ответы на не­сколько вопросов разных типов. Прежде всего, надо было ответить на воп­рос, имеющий описательный, информативный характер: как выглядит си­туация на самом деле? Здесь роль социологии заключалась в анализе и разоблачении различных мифов и типичных заблуждений, характерных для перспективы обыденного знания или для фантазий и идеализации, имею­щих место в искусстве. Социология, таким образом, должна была проверить прежде всего подлинность фактов. Она должна была также выявить то, что кроется под поверхностью явлений, доступных непосредственному зритель­ному восприятию, она обязана была искать более глубокие, скрытые от по­верхностного наблюдения пласты общественного бытия. Наконец, она долж­на была вскрывать непреднамеренные и неосознанные последствия соци­альных действий членов общества. Следующим вопросом было: почему же всё это есть именно так на самом деле? Здесь социология стремилась к по­иску причин более глубоких и фундаментальных, чем те, которые подсказы­вал и обнаруживал здравый смысл, она должна была вскрывать глубокие ме­ханизмы, определяющие те или иные явления, связи этих явлений с контек­стом иных синхронных процессов и феноменов, а также с секвенциями, рецидивами и повторами более ранних явлений. Она претендовала на то, чтобы отличать истинные причины от мнимых лучше и точнее, чем это дела­ла философия. Социология хотела предвидеть ход будущих событий, иметь возможность ответить на вопрос: что и как будет дальше? При этом она не собиралась удовлетвориться выражением некоторых предчувствий и про­рочеств, но должна была выявить ожидаемые тенденции на основе научных законов, выработать обоснованные прогнозы социального развития. И на­конец, социология имела практические намерения: она претендовала на то, чтобы давать научно обоснованные советы, что делать, чтобы изменить об­щество в достойном, правильном направлении. Эти советы и рекомендации были адресованы политикам и представителям администрации, вовлеченным в управление социальной жизнью, а также простым людям, которым она долж­на была помочь лучше разбираться в обществе и тем самым обрести лучшие шансы для реализации своих стремлений и намерений.