Каждая монада представляет вселенную

Решение первой и основной проблемы, касающейся природы монады, немедленно выдвигает второй, не менее важный вопрос: что воспринимает и представляет каждая монада? Ответ Лейбница четок. Каждая монада представляет все остальные, иными словами, вселенную целиком. "Каждая субстанция с точностью выражает сущность всех остальных в силу существующих между ними связей", сотворенная монада представляет всю вселенную как целокупность.

Вот два отрывка с примерами, первый - из "Рассуждения о метафизике": "Всякая субстанция - как целый мир, как живое зеркало Бога или же всей вселенной, она отражает ее (вселенную) по-своему, особо, так же как один и тот же город представляется по-разному в зависимости от местонахождения наблюдающего. Поэтому мы можем сказать, что вселенная умножается во столько раз, сколько существует субстанций, а Божья слава умножается с ней наравне, пропорционально различным представлениям о Его творениях. <...> Можно сказать, что всякая субстанция каким-либо образом несет в себе особенности бесконечной мудрости и всемогущества Бога, подражая Ему по мере своих возможностей: она отражает, хотя и смутно, все происходящее во вселенной, прошлое, настоящее и будущее, а также все, имеющее определенное сходство с восприятием или бесконечным познанием. Поскольку все другие субстанции отражают, в свою очередь, эту субстанцию и приспосабливаются к ней, можно сделать вывод, что она распространяет свою силу на все остальные субстанции по аналогии с всесильным Творцом".

В следующей цитате из "Монадологии" Лейбниц уточняет: "Впрочем, в том, что я сказал, видны априорные основания, почему не может быть иначе: Бог, приводя в порядок целое, заботится о каждой части, о каждой монаде, а представляющую природу монады ничто не может ограничить так, чтобы она представляла лишь одну часть вещей; смутно она представляет детали всей вселенной, а отчетливо - только небольшую часть того что наиболее близко к каждой монаде или превосходят ее по размерам; в противном случае любая монада была бы Божеством. Значит, монады ограничены не предметом, а способом познания предмета. Все монады смутно относятся к бесконечному, ко всему, но они ограничены и различаются между собой восприятиями". Это то, что греки называли "заговором всех вещей", а философы Возрождения обозначили выражением omnia ubique (все везде), иными словами, присутствие и отражение всех вещей в каждой из них.

Следовательно, можно сказать, что учение Лейбница, согласно которому всякая монада представляет все остальные, является новым вариантом классической доктрины "все во всем", впервые изложенной греческими естествоиспытателями и медиками, а затем дополненной и разработанной с метафизических позиций античными неоплатониками и учеными Возрождения. Кроме того, выясняется, что античное учение о человеке как микрокосме теперь распространилось на субстанции: всякая монада есть микрокосм.

По Лейбницу, если любая монада стала "постоянным живым зеркалом вселенной", зеркалом всех событий вселенной, достаточно проницательный пытливый ум, может распознать в мельчайшей монаде все, что произошло, происходит и произойдет в будущем, сможет увидеть то, что отдалено во времени и пространстве, полную историю вселенной. В душе каждого из нас (как во всякой монаде) представлена единая "связь вселенной", но только в неопределенном будущем станет возможным объединение того, что пока от нас сокрыто.

Смысл этой концепции Лейбниц передал выразительной формулировкой: "Настоящее всегда несет в себе зародыш будущего". В каждом мгновении присутствует совокупность времен и событий во времени, в хронологическом срезе.