7) Интеллектуальная революция р.Декарта: методическое сомнение как поиск беспредпосылочного основания истины.

Принимать за истинное только такое знание, которое не дает никакого повода к сомнению – первое правило Декарта для достижения истины. Декарт считает, что найти такое начало — важнейшая задача философа, и осуществлять его поиски надо с предельной тщательностью и строгостью. Процедура, при помощи которой, по мнению Декарта, единственно может быть обнаружено первое начало метафизики, и есть знаменитое «картезианское сомнение». Для того, чтобы отыскать самое первое и абсолютно истинное положение, считает Декарт, надо сначала усомниться абсолютно во всем. И сомнение здесь означает не колебание, а решительное отбрасывание того, что дает повод к сомнению. Поэтому «картезианское сомнение» может быть названо радикальным. Сомневаться надо не хаотично, а строго последовательно, начиная с того, что «обманывает» прежде всего. Декарт считает, что таковы наши чувства, которые говорят нам о существовании внешних вещей. Поэтому мы считаем, что внешнего мира нет. А что же после этого остается? Только сам человек с его познающим умом. Сомнение есть наша мысль.

8) Концепция "саморазвивающегося" Абсолюта.

понимании Бога как Абсолюта, находящегося за пределами всего реально существующего, носящего сверхбытийный характер и постижимого только в мистическом озарении, уводящем из земного мира. Если в истоке традиции господствует неоплатоническая концепция сверхбытийного Божества, стоящего выше всех противоречий и в том числе выше противоположности за-вершенности и становления, то в конце долгого мыслительного пути она превращается в де-тально проработанную гностическую концепцию саморазвивающегося Абсолюта, причем реальный процесс его развития непосредственно связан с деятельностью человека, осуществ-ляемой в эмпирическом времени. Человек выступает здесь как своего рода эмпирическое, земное "измерение" Бога, Абсолюта, - как самое главное "измерение", в котором и сверша-ется смысл всего процесса, происходящего в Абсолюте.

9) Новоевропейская культура как культура господства человека над природой: р.Декарт, и.Кант, и.Г.Фихте.

Декарт: Декарт полагает, что раз чувства обманывают, то их вообще нельзя принимать в качестве начал познания. Обман может привести только к обману. Поэтому он формулирует строгое требование: единственное, чем следует пользоваться в познании истины, есть один только разум, который извлекает знания из себя самого

Кант: Рассудок выводит нас к природе. Мир природы — мир феноменальный. Мир свободы — мир умопостигаемый (мир вещей-в-себе). Они так бы и оставались несоприкасаемыми, чуждыми друг другу, если бы между областями природы и свободы не был переброшен «мост» — не выявлена была бы еще одна способность души, равно возвышающаяся над первыми двумя и объединяющая их. Такой способностью является способность. Она глубочайшим образом связана со способностью человека (данной ему культурой) испытать чувство удовольствия от соприкосновения с феноменом целесообразности мира — природного и сотворенного самим человеком. Но последнее — сотворенная целесообразность — есть искусство. Ему принадлежит величайшая роль — увенчать культуру, преодолеть антиномию явления и сущности, природы и свободы.

Фихте: природа познается у Фихте через «Я есть Я». Допустив подобную деятельность, Фихте вынужден различить несколько видов Я. В обыденном языке этим словом именуется «эмпирическое Я», не знающее о том, что Я полагает не-Я, т. е. мир явлений. Более глубокий уровень Фихте именует «интеллектуальным Я». Оно расколото на сознательную и бессознательную деятельности, и именно оно полагает эмпирическое Я и эмпирическое не-Я. Поскольку в идеале полагания не-Я вообще не должно происходить, Фихте говорит и об «абсолютном Я», которое выступает целью всех практических устремлений эмпирического Я. Эти устремления выражаются в желании человека подчинить себе не-Я, т. е. природу, и создать собственный моральный миропорядок. Однако эта цель в полной мере не достижима. Абсолютное Я остается идеалом, в целом эквивалентным понятию Бога.