2. Предел и беспредельное.

«Анаксимандров вопрос». Но бесконечное как бы содержит все конечное. Ему можно приписать все признаки конечных вещей. В результате о бесконечном можно сказать все, что угодно (катафатический путь богопознания), и потому остается неясным, что же оно собой представляет. Поскольку бесконечное лишено тех признаков, которые присущи конечным вещам и явлениям, постольку знание о нем может носить только негативный характер (апофатический путь богопознания).

Пифагор объяснял зарождение мира взаимодействием двух начал – «предела» и «беспредельного». Последнее, заимствованное у Анаксимандра, отождествлялось с пустотой и одновременно с бесконечной пневмой, воздухом, окружавшим космос. Космос «вдыхает» внутрь себя пневму, где она ограничивается «пределом», и кладет начало отдельным вещам

Аристотель: «Доверять же мышлению в вопросе о бесконечном странно, так как избыток и недостаток имеются не в предмете, а в мысли». Далеко не все возможное в мысли осуществимо в реальном мире. «Ведь каждого из нас можно помыслить во много раз больше, чем он есть, увеличивая до бесконечности, однако не потому находится кто-нибудь за городом или имеет такую-то величину, что так мыслит кто-то, а потому, что так есть...». Представлять себе доведенным до конца процесс бесконечного деления какой-либо величины можно только «в мысли». Но если мы можем мыслить результаты такого процесса — бесконечные множества, бесконечно большие и бесконечно малые величины — актуально, реально существующими, то из этого отнюдь не следует, что они действительно обладают реальным бытием вне нашей мысли.

Аристотелевская концепция актуального и потенциально бесконечного:

1. Реально существующие величины всегда конечны; говорить об их бесконечности можно только в том смысле, что они могут стать сколь угодно большими или малыми, оставаясь при этом конечными. Таким образом, бесконечное существует не как какой-то определенный реальный предмет, а лишь как процесс неограниченного изменения реальных конечных предметов. «...Бесконечное не следует брать как определенный предмет, например, как человека или дом, а в том смысле, как говорится о дне или о состязании, бытие которых не является определенной сущностью, а всегда находится в возникновении и уничтожении и хотя является конечным, но всегда иным и иным». 2. Бесконечное — не нечто абсолютно противоположное конечному; оно есть не что иное, как такое конечное, в котором всегда сохраняется возможность выхода за его границу. «Не то, вне чего ничего нет, а то, вне чего всегда есть что-нибудь, то и есть бесконечное»; «бесконечное имеется там, где, беря известное количество, всегда можно взять что-нибудь за ним».

Гегель: «...Конечность дана лишь как выхождение за свои пределы; в ней, следовательно, содержится бесконечность, иное ее самой. Точно так же бесконечность дана лишь как выхождение за конечное; в ней, следовательно, как нечто существенное содержится ее иное, и, стало быть, она в самой себе есть иное самой себе». Истинно бесконечное, отмечал Гегель, «это отношение с самим собою в переходе и в другом», где «в своем переходе в другое нечто лишь сливается с самим собою». Бесконечность — это змея, кусающая свой хвост. Образом ее служит не неограниченно продолжающаяся прямая линия, «только на обеих границах которой лежит бесконечное и всегда лишь там, где ее... нет», а круг, который не имеет ни начальной ни конечной точки и вместе с тем является «замкнутым и всецело наличным». Истинная бесконечность есть «возвращенность-в-себя, соотношение себя с самим собой», самоопределение.

Великое возвращение. Все эманирующее из чего-то во возвращается к тому, из чего эманирует. Все стремится обратно. Все стремится к благу. Благо в начале. От чего бытие — от того и благо — к тому прежде всего стремление, к тому и возвращение. Гегель: мировой дух приходит к познанию самого себя, к абсолютному знанию.

Относительность беспредельного. Всякое высшее является беспредельным по отношению к низшему. Но всякое низшее является неопределенным по отношению к высшему.