Долгое правление Владимира Святославича (980–1015) было отмечено целым рядом важных событий. Внутри страны и на ее границах Владимир стремился навести порядок. В 981 г. он воевал с поляками за так называемые Червенские города, расположенные на западе Волыни. В следующие годы он подавил попытки вятичей и радимичей отделиться от Киева. Все это показывало, что Древнерусская держава продолжала оставаться довольно непрочным политическим объединением, и для ее сплочения нужен был какой-то более действенный фактор, нежели обычная военная сила.    Выбор Владимира не был ни простым, ни легким. Начинал он с того, что попытался реформировать языческий культ. Первое, что он сделал, став киевским князем, – рядом с княжеским дворцом велел воздвигнуть страхолюдную статую, и это был Перун с золотым усом и серебряной головой. И вот появились в Киеве новые капища (капь – идол, капища – языческие храмы), появились деревянные идолы – новые языческие уроды на киевских холмах.    Перун прославился человеческими жертвоприношениями. При язычнике князе Владимире, как и при отце его Святославе, человеческие жертвоприношения практиковались на Руси. Вообще-то славянские боги не были кровожадными и довольствовались простыми жертвоприношениями (например, когда молили богов о победе, им приносили в жертву петухов). Исключением был как раз Перун – кровожадный и жестокий бог войны, бог-громовержец. Выбрав жертву (часто младенца), волхвы убивали ее, а оставшимся в живых полагалось ликовать. Нередко в жертву приносили как раз первоначальных русских христиан. Отец однажды отказался принести в жертву собственного сына (жертву выбирали по жребию), и языческая толпа растерзала его.

   Сам Владимир до поры предстает перед нами как закоренелый язычник. И все же именно при нем христианское учение на Руси приобретает все больше и больше сторонников. Характерно, что у самого язычника Владимира 4 из 5 жен были христианками. Этот князь канонизирован русской церковью как Владимир Святой. Есть на Руси соединение определений «Святой и Грешный». Никому оно так не впору, как Владимиру, грешнику и святому – одновременно. Какое-то время в нем жило как бы два духа: с одной стороны, жестокое и воинственное язычество. Он помнил еще, как штурмовали Византию, как пили из черепов поверженных врагов… Однако во второй половине своей жизни Владимир стал преображаться. В народной памяти он остался великим православным князем (он отменил, кстати сказать, смертную казнь). Сохранились многочисленные легенды, былины о Владимире «Красном Солнышке». При нем была построена первая на Руси каменная церковь в Киеве – величественный каменный собор, называвшийся храм Успения Богородицы, или Десятинная церковь (на ее содержание Владимир отдал десятую часть всех княжеских доходов). Как же получилось, что выбор был сделан в пользу христианства?

Крещение Руси

   Летописный рассказ об этих событиях оброс множеством легендарных деталей, за которыми, правда, можно увидеть и рациональное зерно. Прежде всего, князь не мог не понимать, что для укрепления государства требуется монотеистическая религия (вера в единого бога), тем более, что такие религии уже исповедовали почти все соседи Руси. Еще за четверть века до этого крестился от Рима польский князь Мешко, а еще ранее христианской стала Чехия. На востоке преобладал ислам, хотя на развалинах Хазарского каганата сохранялся иудаизм, да и еврейские купцы не утратили своей важной роли в торговле Восточной Европы. Даже в Скандинавии тамошние языческие конунги (прежде всего, шведские короли) все больше склонялись к христианству. Поэтому Владимир, будучи осторожным и умным политиком, стремился, видимо, прозондировать все варианты и избрать наиболее подходящий.

   Согласно летописи, иудаизм был отвергнут на том основании, что у его поклонников не было своей земли. Ислам Владимир также отклонил, заявив: «Веселие Руси есть пити, не можем без того жити!». Сложнее всего с вопросом о предпочтении Риму Константинополя. Разумеется, русские летописцы век спустя, уже после разрыва между греческой и римской церквами в 1054 г., стремились доказать преимущества не просто христианства как такового, но именно его православной ветви. Инициаторами этих вставок следует, видимо, считать потомков князя Всеволода Ярославича, женатого на византийской принцессе – Мономаховичей. В сказаниях же о славянских просветителях Кирилле и Мефодии, вошедших в самые первые разделы «Повести временных лет», никакой враждебности по отношению к Риму не усматривается. Там, наоборот, подчеркивается благовидная роль папы Николая I, который способствовал просветительской деятельности братьев и даже не препятствовал переводу священных книг на славянский язык, хотя в Западной Европе уже в ту пору каноническим текстом Библии считался латинский ее перевод. Как бы то ни было, Византия, находившаяся, к тому же, не так уж далеко от Руси (в сравнении с Римом), являла собой пример могущественной державы, ведущей успешную внешнюю политику как на востоке, так и на западе. Толчком же к установлению хороших отношений с империей послужил один случай.

    В августе 987 г. в Малой Азии начался мятеж Варды Фоки, одного из византийских военачальников, претендовавшего на императорский трон. Старший из правивших тогда братьев-императоров, Василий II Болгаробойца официально обратился за помощью к киевскому князю, и тот охотно откликнулся на его просьбу, направив в Византию 6-тысячный отряд варягов, с помощью которых удалось разгромить мятежников. Кажется, именно с их помощью Владимир в свое время победил Ярополка, а теперь подвернулся благоприятный повод избавиться от этих искателей приключений. Однако свою помощь князь обусловил двумя обязательствами: императоры должны были отдать ему в жены свою сестру Анну, а сам он обещал принять христианство вместе со своим народом. После успешного подавления восстания исполнять свои обещания греки не торопились, и тогда Владимир в 988 г. направился с войском в Крым и осадил там византийскую крепость Корсунь (Херсонес). Это и решило исход дела. Анну отправили к Владимиру, а вместе с ней на Русь приехали епископы и священники.    Неясно, где крестился сам князь, но вот о крещении киевлян, которых для этой цели загоняли в Днепр, наша летопись рассказывает весьма живописно, упоминая о крушении идола Перуна и прочих языческих богов. В Новгороде сопротивление христианству было довольно упорным, так что дядя князя Добрыня вынужден был использовать силу. Выступления против новой веры имели место в разных частях страны на всем протяжении следующего XI в. Но в целом, пожалуй, можно сказать, что процесс христианизации шел успешно, особенно в городах. В сельской же местности население еще долго держалось за веру в старых богов еще в течение нескольких столетий.

   Владимир еще при жизни рассадил своих двенадцать сыновей по важнейшим городам и землям, рассчитывая, видимо, таким путем держать их в повиновении. Однако там сохранялась и местная знать, а следовательно, продолжала существовать почва для сепаратистских настроений. И уже незадолго до смерти Владимира в 1015 г. они проявились с полной отчетливостью. Перед кончиной князь приблизил к себе Бориса, одного из младших сыновей, матерью которого (как и Глеба) была византийская принцесса Анна. По некоторым сведениям, именно ему, рожденному в христианском браке, Владимир собирался передать свой престол. Однако не собирались без боя отказываться от своих прав Святополк, сын Ярополка и пасынок Владимира, усыновленный им сразу после рождения, и Ярослав, старший из сыновей Владимира. Так, Ярослав, княживший в Новгороде, отказался платить Киеву положенную ежегодную дань в 2 000 гривен. За ним стояла вся новгородская верхушка, а также нанятая за морем варяжская дружина. Святополк, хоть и находился в столице под надзором после недавнего тюремного заключения, также мог рассчитывать на поддержку своих бояр, да и части киевлян. Борис же в день смерти отца находился в походе против печенегов, так что к нему надо было посылать гонцов, чтобы известить о случившемся.

   Святополк быстро овладел инициативой, привез тело Владимира в Киев и начал раздавать горожанам «имение», т. е. привлекать их на свою сторону. Поэтому Борис, получив весть о смерти отца, не рискнул идти в столицу со своей дружиной и был убит подосланными Святополком людьми в своем стане на р. Альте. Когда отряд посланных им убийц пришел к Борису, тот молился в шатре. Юный Борис был смелый человек, он знал о замысле Святополка, но он рассуждает уже как христианин: «Не подниму я руку на брата старейшего, он мне вместо отца». Бога любить, а брата своего ненавидеть, «ложь есть». Суетен мир, бессмысленна власть. Нужно жертвовать собой: «Аще кровь мою прольет, мученик буду Господу моему». Борис готов принять мучение – он хочет подражать Христу. Такая же участь постигла и его брата Глеба: по наущению Святополка, где-то у Смоленска, повар перерезал ему ножом горло. Эти двое стали для русского сознания символами Жертвы, Непротивления, Страдания, потому также были канонизированы русской церковью.

    Был убит и древлянский князь Святослав, пытавшийся бежать в Венгрию. Однако Ярослав с новгородским войском выбил из Киева Святополка, бежавшего в Польшу к своему тестю, королю Болеславу I Храброму. Вернувшись с польскими войсками, Святополк в 1017 г. победил Ярослава на Буге и вновь занял Киев. Но жители, раздраженные насилиями поляков, выступили против иноземцев. Болеслав вынужден был оставить город, правда, основательно пограбив его и уведя в плен многих людей. Ушел с поляками, забрав с собой все ценности и казну, и митрополит Анастас, бывший херсонесский иерарх, перешедший на сторону русских и поставленный Владимиром главным священником Десятинной церкви. Святополк остался без поддержки, а Ярослав собрал на севере новые силы и снова пошел на юг. Святополк обратился за помощью к печенегам, но в битве на р. Альте в 1018 г. снова потерпел поражение и бежал на запад, где в итоге и умер.

Киевская Русь при Ярославе Мудром

   С 1019 г. началось правление Ярослава Мудрого. Ему, хотя и не сразу, удалось восстановить единство государства. Правда, сохранило самостоятельность Полоцкое княжество, где сидел его племянник Брячислав, а кроме того, Ярославу пришлось выдержать борьбу со своим братом Мстиславом Тмутараканским. В 1024 г. Мстислав победил Ярослава в битве у Листвена под Черниговом и утвердил свою власть над всем восточным берегом Днепра. Но к окончательной победе он не стремился, оставив Киев и Новгород Ярославу. Такое положение дел сохранялось вплоть до смерти Мстислава в 1036 г. Время Ярослава стало в истории Древней Руси во многих отношениях поворотным пунктом. Принятие первого свода законов, упорядочение церковной организации, начало составления летописных сводов – все эти черты подтверждают изменившийся как раз в это время характер жизни государства. Рассмотрим более подробно некоторые из этих вопросов.

   Церковь укрепляла свои позиции. Развивалась и церковная организация. Из Византии, Болгарии, Сербии пришли на Русь священники, принесли церковную утварь, религиозную литературу, богослужебные книги, переведенные с греческого на славянский язык. Из Византии пришла на Русь и церковная иерархия. Высшим лицом церковной иерархии был константинопольский патриарх. Церковь Русская – митрополия. Митрополит, пребывавший в Киеве, был ставленник константинопольского патриарха, поначалу всегда грек. В крупных городах сидели епископы. Их ставил митрополит. Только в Новгороде Великом было все по-своему – там епископ избирался всем народом и активно участвовал в делах государственной власти.    После 1036 г., когда Ярослав стал единоличным правителем на Руси, из Константинополя был приглашен митрополит, освятивший построенный в Киеве в 1037–1039 гг. Софийский собор. Однако уже его преемник Иларион, ставший митрополитом в 1051 г., был избран собором русских епископов без согласия Византии. С его именем связана выработка первого церковного устава, к ведению которого относились семейные и брачные дела. Словом, уже к середине XI в. церковь стала влиятельной силой, особенно в городах. Нельзя не отметить и активно развернувшееся уже в это время строительство монастырей, равно как и связанные с ними земельные пожалования

   Во главе государства в XI в. стояли киевские великие князья, сделавшиеся теперь полноправными правителями всей страны. Представители же бывших племенных княжений, именовавшиеся теперь боярами, составили верхушку дружинного слоя, старшую дружину. Кроме того, была еще и младшая дружина, где состояли люди менее знатные – рядовые воины, мечники. Но и те, и другие являлись слугами великого князя, исполняя его поручения – в военном деле, управлении страной, суде, сборе даней и податей, в сфере дипломатических отношений. Были у князя и личные слуги, так называемые отроки и детские. Они оказывали ему различные услуги в дворцовых и в личных княжеских делах, также входя в младшую дружину. Вообще, княжеские дружины, прежде выполнявшие чисто военные функции, с конца X и в течение всего XI в. постепенно сливаются с аппаратом управления, превращаясь в становой хребет государственной власти. Из них князь опирался в городах на бояр-посадников, в армии – на воевод и тысяцких.    Все большую ценность приобретала в глазах общества земля с работающим на ней населением. Обладание такими землями означало получение личного богатства, а в перспективе – и политической власти. Начавшись с простого обложения данью, к середине XI в. этот процесс заметно продвинулся вперед. Создается княжеский домен, т. е. комплекс населенных земель, принадлежащий непосредственно великому князю, главе династии. Такие же владения появляются у его родственников. В одних случаях князья просто захватывают общинные земли, в других – сажают на свободные земли пленных, превращая их в работников, строят там дворы и заводят собственное хозяйство. В это же время возникают и первые вотчины бояр, воевод, посадников. Однако верховная собственность на них все же находилась в руках великого князя, который мог вотчину пожаловать, а мог и отобрать, скажем, за преступления против власти. Вотчины вырастали из прежних «кормлений», т. е. определенных территорий, права на сбор дани с которых отдавались князьями в руки тех или иных своих приближенных. Позднее в разряд таких кормлений переходили и города. А к концу XI в. обзаводятся своими вотчинами и многие младшие дружинники. Так складывается в Древней Руси феодализм.

   С 1019 г. началось правление Ярослава Мудрого. Ему, хотя и не сразу, удалось восстановить единство государства. Правда, сохранило самостоятельность Полоцкое княжество, где сидел его племянник Брячислав, а кроме того, Ярославу пришлось выдержать борьбу со своим братом Мстиславом Тмутараканским. В 1024 г. Мстислав победил Ярослава в битве у Листвена под Черниговом и утвердил свою власть над всем восточным берегом Днепра. Но к окончательной победе он не стремился, оставив Киев и Новгород Ярославу. Такое положение дел сохранялось вплоть до смерти Мстислава в 1036 г. Время Ярослава стало в истории Древней Руси во многих отношениях поворотным пунктом. Принятие первого свода законов, упорядочение церковной организации, начало составления летописных сводов – все эти черты подтверждают изменившийся как раз в это время характер жизни государства. Рассмотрим более подробно некоторые из этих вопросов.

   Церковь укрепляла свои позиции. Развивалась и церковная организация. Из Византии, Болгарии, Сербии пришли на Русь священники, принесли церковную утварь, религиозную литературу, богослужебные книги, переведенные с греческого на славянский язык. Из Византии пришла на Русь и церковная иерархия. Высшим лицом церковной иерархии был константинопольский патриарх. Церковь Русская – митрополия. Митрополит, пребывавший в Киеве, был ставленник константинопольского патриарха, поначалу всегда грек. В крупных городах сидели епископы. Их ставил митрополит. Только в Новгороде Великом было все по-своему – там епископ избирался всем народом и активно участвовал в делах государственной власти.    После 1036 г., когда Ярослав стал единоличным правителем на Руси, из Константинополя был приглашен митрополит, освятивший построенный в Киеве в 1037–1039 гг. Софийский собор. Однако уже его преемник Иларион, ставший митрополитом в 1051 г., был избран собором русских епископов без согласия Византии. С его именем связана выработка первого церковного устава, к ведению которого относились семейные и брачные дела. Словом, уже к середине XI в. церковь стала влиятельной силой, особенно в городах. Нельзя не отметить и активно развернувшееся уже в это время строительство монастырей, равно как и связанные с ними земельные пожалования.

   Во главе государства в XI в. стояли киевские великие князья, сделавшиеся теперь полноправными правителями всей страны. Представители же бывших племенных княжений, именовавшиеся теперь боярами, составили верхушку дружинного слоя, старшую дружину. Кроме того, была еще и младшая дружина, где состояли люди менее знатные – рядовые воины, мечники. Но и те, и другие являлись слугами великого князя, исполняя его поручения – в военном деле, управлении страной, суде, сборе даней и податей, в сфере дипломатических отношений. Были у князя и личные слуги, так называемые отроки и детские. Они оказывали ему различные услуги в дворцовых и в личных княжеских делах, также входя в младшую дружину. Вообще, княжеские дружины, прежде выполнявшие чисто военные функции, с конца X и в течение всего XI в. постепенно сливаются с аппаратом управления, превращаясь в становой хребет государственной власти. Из них князь опирался в городах на бояр-посадников, в армии – на воевод и тысяцких.    Все большую ценность приобретала в глазах общества земля с работающим на ней населением. Обладание такими землями означало получение личного богатства, а в перспективе – и политической власти. Начавшись с простого обложения данью, к середине XI в. этот процесс заметно продвинулся вперед. Создается княжеский домен, т. е. комплекс населенных земель, принадлежащий непосредственно великому князю, главе династии. Такие же владения появляются у его родственников. В одних случаях князья просто захватывают общинные земли, в других – сажают на свободные земли пленных, превращая их в работников, строят там дворы и заводят собственное хозяйство. В это же время возникают и первые вотчины бояр, воевод, посадников. Однако верховная собственность на них все же находилась в руках великого князя, который мог вотчину пожаловать, а мог и отобрать, скажем, за преступления против власти. Вотчины вырастали из прежних «кормлений», т. е. определенных территорий, права на сбор дани с которых отдавались князьями в руки тех или иных своих приближенных. Позднее в разряд таких кормлений переходили и города. А к концу XI в. обзаводятся своими вотчинами и многие младшие дружинники. Так складывается в Древней Руси феодализм.

Система государственного и местного управления в период татаро-монгольского ига и Золотой Орды.

  В XIII в. с востока на Русь обрушились полчища татаро-монгольских завоевателей. С запада русские земли подверглись агрессии немецких, шведских и датских рыцарей — крестоносцев. Исход борьбы с захватчиками оказал огромное влияние на дальнейшее экономическое и государственно-политическое развитие, привел к значительным изменениям в этнической и политической карте Восточной Европы и Средней Азии. Ордынское иго надолго затормозило экономическое развитие Руси, разрушило ее сельское хозяйство, подорвало русскую культуру, привело к падению роли городов в политической и экономической жизни Руси, к резкому сокращению населения страны, особенно городского.

  Ордынскими ханами была создана целая система ограбления завоеванной страны путем регулярной дани. Дань 14 различных видов и тягостей истощала экономику Руси, мешала ей оправиться после разорения. Значительно ухудшилось международное положение Руси, были разорваны древние торговые и культурные связи Руси с соседними странами. Русь была отрезана от Черного моря, прекратилась торговля с Византией и Закавказьем. Под власть Литвы попали западнорусские города (Смоленск, Полоцк), и Руси пришлось потом вести длительную борьбу за их возвращение. Отрицательные последствия монголо-татарского завоевания сказывались в течение нескольких столетий.

  В основе государственного управления древнерусскими княжествами была княжеская власть. Основным фактором, способствующим ее сохранению, был отказ монголо-татар от прямого включения древнерусских земель в состав Золотой Орды в отличие от стран Средней Азии, Прикаспия и Северного Причерноморья.

  Кроме того, захватчики не создавали на территории Руси своей постоянно действующей администрации. Поэтому в Древней Руси было сохранено то государственное и местное управление, которое существовало до монгольского нашествия. Именно это управление, прошедшее известную эволюцию, сумело, в конечном итоге, при помощи церкви сплотить народ вокруг единой цели — изгнания монголо-татарских поработителей и установления политической и экономической независимости государства.

  Система русской управленческой иерархии 14 в. включала в себя четыре нисходящие ступени. На верхней ступени возвышались великие князья – верховные правители Русской земли. Вторую ступень занимали вассалы великого князя — удельные князья, обладавшие правами суверенных правителей в пределах своих уделов. На третьей ступени находились вассалы удельных князей — бояре и служилые князья, утратившие права удельных, иными словами, крупнейшие феодалы-землевладельцы. На низшей ступени управленческой иерархии стояли слуги под дворским — управляющим княжеским хозяйством, оставлявшие княжескую и боярскую администрацию. Они получали от князя или боярина небольшие участки земли за службу. В конце 14 в. их стали называть дворянами и детьми боярскими. Ранее сложившийся на Руси политический строй княжеств существенно не изменился в 13-14 вв. По-прежнему князьям принадлежала в их княжествах судебная и административная власть над населением.

  Во главе управления княжескими землями и хозяйством стоял дворский. В его ведении находились все прочие слуги княжеского двора, руководившие отдельными отраслями хозяйства. Казной князя ведал казначей, а его архивом — печатник. С появлением в суде, дипломатии и управлении хозяйством письменной документации у князя сложился штат дьяков и подьячих. Позднее этот бюрократический штат вошел в систему великокняжеских (государственных) приказов. Отличительной чертой управления в княжествах 14 в. являлось слияние дворцового управления с государственным. 

  Во всех делах управления князья опирались на духовенство, которое обычно поддерживало княжескую власть. Монголо-татары не посягали на духовный образ жизни русских людей и прежде всего на их православную веру, хотя и варварски разрушали церкви. Русское духовенство ордынцы не без основания считали нередко своим союзником. Во-первых, русская православная церковь боролась против влияния католичества, а папа был врагом Золотой Орды. Во-вторых, церковь на Руси в начальный период ига поддерживала, ради сохранения всей системы государственного управления в русских княжествах, князей, выступавших за сосуществование с Ордой. В свою очередь ордынцы освобождали русское духовенство от дани и снабжали служителей церкви охранными грамотами на церковное имущество. Все это, вместе взятое, позволило русской православной церкви сохранить известную самостоятельность и независимость от монголо-татарского ига и в последующем сыграть значительную роль в собирании русских земель, в сплочении всего русского народа для борьбы за независимость.

  Политика Золотой Орды в отношении русских земель на протяжении ее истории прошла несколько этапов:

1-й этап (1243—1257 гг.). Формальный контроль осуществлялся из Каракорума, а непосредственная исполнительная власть и организация военных походов на Русь находились в руках золотоордынских ханов.

2-й этап (1257—1312 гг.). Пик распада русских земель и начальный этап этногенеза великороссов. Наиболее тяжелый период ига Орды: организуется структура вассальной зависимости Руси от Орды, баскаческая система, проводится перепись населения.

3-й этап (1312—1328 гг.). Отмена баскачества. На фоне исламизации и преодоления кочевых традиций в Золотой Орде происходит становление великокняжеской системы управления русскими землями при постоянном вмешательстве ханов во внутриполитическую жизнь Руси.

4-й этап (1328—1357 гг.). Рост антиордынских настроений, борьба политических центров за первенство среди русских княжеств, имеющих особые отношения с ханской властью.

  Встав на путь предоставления известной самостоятельности в своих землях русским князьям и церкви, монгольские правители, тем не менее, пытались переместить политический центр русских княжеств в Золотую Орду. Об этом свидетельствуют получение русскими князьями ярлыков на княжение и система сбора дани в интересах монголо-татар. Однако эти новшества в государственной власти Руси в 13-14 вв. не стали раз и навсегда данными. В первые годы после установления на Руси монголо-татарского ига хан Батый вызвал к себе всех русских князей, которые должны были засвидетельствовать свою покорность и из его рук получить свое княжество.

  Этими актами монгольские ханы давали понять, где находится политический центр Руси, и откуда исходят истоки государственной власти и управления. Эта система ярлыков на власть просуществовала во взаимоотношениях Руси и Орды с 1242 по 1434 гг. Первым туда в 1242 г. отправился Александр Невский, а последним—в 1434 г. Василий Юрьевич Косой.

С получением ярлыков на княжеский престол русские князья в проведении внутренней политики сохраняли свою независимость от ханской власти. Эволюция власти проходит в плане изменения порядка сбора дани, а затем и в направлении усиления московских князей и превращения их в правителей Московского государства.

  С установлением монголо-татарского ига порядок сбора дани был изменён. Ее собирали ордынские сборщики-баскаки. Они приезжали на Русь в сопровождении вооруженной охраны. Для раскладки дани проводилась специальная перепись. Ею занимались ордынские численники, которые ходили по домам и устанавливали размер дани, используя старые русские единицы обложения — соху. Одновременно с переписью численники приступили к созданию на Руси баскаческой военной организации. Они принудительным набором образовывали из местного населения военные отряды, во главе которых ставили своих десятников, сотников, тысячников и темников. Эти отряды не подчинялись русским князьям и полностью поступали в распоряжение баскаков, которые строго следили за выполнением установленных повинностей и вообще за всей жизнью русских княжеств.

  Отряды баскаков располагались в Суздальской, Муромской, Рязанской, Тверской, Курской и Смоленской землях. Великий баскак, которому подчинялись все местные баскаки, находился при Александре Невском во Владимире и связывал князя по рукам. Военная организация баскаков заменяла собой оккупационные войска. Однако во внутреннюю жизнь русских княжеств она не вмешивалась. Ее интересовал только размер собранной дани. Во всем остальном княжеская власть была самостоятельной.

  В первой трети 14 в. система сбора дани из русских княжеств была изменена. В царствование Ивана Калиты (1325-1340 гг.), который заслужил полное доверие Орды, русские князья получили право сами собирать дань и отправлять ее в Орду. В последующем во взаимоотношениях Руси и Орды важным фактором являлся уже не сам процесс сбора дани, а ее размер, который, по мере роста могущества Московского государства, уменьшался.

  Возвышение Москвы и превращение её со временем в центр национального объединения русских земель отнюдь не объяснимо ссылкой на ее благоприятное географическое положение. Своим возвышением Москва обязана не географическому, а политическому фактору. Первые московские правители сумели не только пробиться к великокняжескому престолу, но и удержать его за собой.

  Крупной удачей для московских князей было подавление народного антиордынского восстания в Твери в 1327 г. Воспользовавшись этим предлогом для устранения своих соперников, московский князь Иван Калита самолично возглавил карательный поход ордынцев против Твери. В награду он получил и великокняжеский престол, и право собирать дань с русских земель и доставлять ее ханам. Назначение Ивана Калиты главным сборщиком дани явилось большим политическим выигрышем для московского княжества.

  Установилась гегемония Москвы в Северо-Восточной Руси, и этим закладывалась политическая основа создания единого Русского государства. Объединение русских земель вокруг Москвы происходило, таким образом, в первую очередь под влиянием внешнеполитических факторов - необходимости обретения полной национальной независимости от Золотой Орды. Создание единого Русского государства не было в достаточной мере подготовлено экономически, как это было при образовании централизованных государств в Западной Европе. Процветающие города и торговые связи не являлись той цементирующей основой, на которой велось строительство единого государства. И чем меньше проявляли себя в объединительном процессе стихийные экономические силы, тем большую роль играла в нем сила военная.

  Территориальный и национальный рост Московского княжества сопровождался политическим подъемом московского князя — того, кто был старшим в княжеской семье. В то время, когда Московское княжество вбирало в себя разъединенные части Русской земли, этот старший князь собирал в своих руках раздробленные элементы верховной власти и превратил, в конечном итоге, Московское княжество в национальное Русское государство, следовательно, и сам превратился в русского государя.

  Московский великий князь был не единственным, а только старшим из московских князей. Вотчина московских князей не была цельной владельческой единицей: подобно вотчинам других княжеских линий, ока представляла группу независимых удельных княжеств. В то время, когда начиналась объединительная роль Москвы, в семье ее князей еще вполне действовали старые удельные отношения. Но по мере того, как расширялись владения, и возрастало внешнее значение Москвы, изменялись и внутренние отношения между московским великим князем и его младшими удельными родичами.

  Порядок наследования в Московском княжестве в 13-14 вв. описан в  духовных грамотах князей (их духовном   завещании). По этим грамотам князь разделял свои владения между сыновьями, а при отсутствии таковых — между ближайшими родственниками. При этом каждый князь-наследник являлся полным хозяином доставшегося ему удела. Каждый князь обязывался: не вмешиваться в удельные дела другого, не мог без разрешения владельца приобретать земли в чужом уделе, не мог даже без позволения местного владельца проехать через его владения. Однако все они, согласно заветам отца, обязаны были чтить старшего брата вместо отца, а старший обязывался держать младших братьев в братстве без обиды и заботиться о детях их, если они осиротеют.

  Старший великий князь не имел политической власти над младшими своими родичами, он не мог судить их, если это не были его дети. Притом тогда уже не существовало на Руси и единого великого князя. Такой титул имел каждый отделившийся княжеский род: у князей тверских был свой великий князь, у ростовских — свой, у ярославских — свой и т. д. Правда, первым из этих великих князей, старейшим из старших, можно было считать великого князя московского, потому что с Ивана Калиты он владел непрерывно и великокняжеской Владимирской областью. Но в 14 в. под влиянием начал, на которых был построен удельный порядок владения, и Владимирское великое княжество утратило свой прежний родовой характер. 

  Действительные отношения московских князей с Дмитрия Донского или даже при его ближайших предшественниках становились уже на другие основания. Началось постепенное превращение удельных князей из самостоятельных владельцев в слуг своего старшего родича, великого князя. Великий князь московский приобретал все большее преобладание над удельными младшими родичами.

  Усиление старшего наследника происходило при условии подчинения ему удельных князей. Это подчинения принимало различные формы. Простейшую форму представляла личная служба удельного князя великому князю по договору. Здесь удельный князь, оставаясь независимым в своем уделе, обязывается служить великому без ослушания, по обоюдному договору, а великий князь — "кормить", "вознаграждать слугу по его службе". 

  Другую форму представляло положение окупных князей, у которых великий князь покупал их уделы, оставляя за ними пользование их бывшими вотчинами с известными служебными обязательствами. В подобном положении находились и князья, у которых великий князь отнимал уделы, но самих принимал на свою службу, возвращая под ее условием отнятые вотчины или части их в виде пожалования.

  Наконец, великие князья стремились подчинить себе удельных в силу общего принципиального требования, чтобы удельные князья повиновались великому именно потому, что они удельные. Здесь вотчины удельных князей не отнимались и не покупались, а князья сами по договору отказывались от них и получали их обратно, как пожалование. Кроме того, с конца 14 — начала 15 в. московский князь получает право суда над младшими князьями.

  В период Монгольского Ига существовало два процесса, за счет которых создавалось политическое и национальное значение Московского княжества и его старшего князя. Один процесс расширял территорию и внешнее влияние этого княжества, другой — собирал элементы верховной власти в лице старшего из московских князей. Эти процессы шли в условиях монголо-татарского ига, которое не разрушило систему управления русскими княжествами. В результате при активной и ведущей роли этой системы управления в 15 в. удалось восстановить полную государственную независимость русских земель и образовать российское централизованное государство.