Билет 28. Творчество б. Зайцева.

Зайцев создал художественную прозу, преимущестненно лирическую, без желчи, живую и теплую. Тихий свет добра, простые нравственные начала, особенное чувство сопричастности всему сущему: каждый лишь частица единой природы, маленькое звено Космоса: «Не себе одному принадлежит человек». Самая первая - "Рассказы - В нее автор включил девять лирико-импрессионистических этюдов и рассказов (поэм, как называл их сам Зайцев и его критики).

Как прозаик и драматург Зайцев выдвинулся уже в начале 900-х гг. - роман «Голубая звезда», пьеса «Усадьба Паниных». Но главные его книги все-таки написаны за рубежом: автобиографическая тетралогия «Путешествие Глеба», художественно-биографического жанра — о Жуковском. Тургеневе, Чехове, о св. Сергии Радонежском; великолепный перевод дантовского «Ада». События двух революций и гражданской войны явились тем потрясением, которое изменило и духовный, и художнический облик Зайцева. 1922 г. вместе с книгоиздателем Гржебиным он выехал за границу, в Берлин. Пережитое, страдания и потрясения вызвали в Зайцеве религиозный подъем, с этой поры он, можно сказать, жил и писал при свете Евангелия. Это сказалось даже на стиле, который сделался строже и проще, многое «чисто» художественное, «эстетическое» ушло и открылось новое. Обновленная стихия сострадания и пронизывает его прозу о пореволюционной России — рассказы «Улица Св. Николая», «Белый свет», «Душа». Одновременно Зайцев создает цикл новелл, далеких от современности: «Рафаэль», «Карл V», «Дон Жуан», — и пишет книгу «Италия», о стране, куда ездил. в «Италии» отражено представление Зайцева о путях культурного развития Европы, обусловленного закономерной сменой языческого мировосприятия более совершенным христианским.тональность оставались как бы единая: спокойная, почти летописная. «Итальянская» тема в зайцевском творчестве проходит через всю его жизнь. появляются первые произведения, несущие в себе память о России: романы и повести «Золотой узор», «Странное путешествие», «Дом в Пасси», «Анна» и беллетризованные жизнеописания: «Алексей, Божий человек» и «Преподобный Сергий Радонежский». зайцевский мир более бесплотен и одухотворен, чем обычный мир. Люди у Зайцева всегда были немного «эмигрантами», странниками на земле. Зайцев слушает трепет жизни во всем, его душа откликается на радость всего живущего. Специфика творчества Зайцева была обусловлена стремлением писателя открыто «выражать себя», что привело к преобладанию жанров с документальной основой: как мемуарных (мемуарные очерки, литературные портреты), так и написанных по канве исторических источников (беллетризованное житие, художественная биография). В наследии писателя наличествуют и произведения, допускающие прямое звучание авторского голоса: газетно-публицистические и литературно-критические выступления, дневники, письма. Зайцев создал свою разновидность жанра: психологизированную биографию с преимущественным интересом к вопросам любви, религиозной веры и подсознательным основам творчества. Значимое место в творческом наследии Зайцева занимают циклы путевых очерков «Италия», «Прованс», «Афон» и «Валаам», сохранившие связь с древнерусским жанром «хожений» и представляющие собой культурологические хожения нового времени.

Билет 29. Шмелев «Человек из ресторана»: идеи, образная система, композиция, стиль. См билет 22

Билет 30. Тема смерти в творчестве Андреева.

болезненная чуткость к человеческому страданию и в то же время неверие в способность победить зло, поэтизация анархической свободы личности, обостренный интерес к интуитивному, подсознательному в человеке – таковы характерные черты раннего творчества Андреева. Рассказ о семи повешенных. горячий социальный протест писателя против расправы с революционерами и революцией переводится из сферы социально-политической в нравственно-психологическую – человек и смерть. Перед лицом смерти все равны: и революционеры, и преступники; их связывает воедино, отграничивая от прошлого, ожидание смерти. Рассказ о Сергее Петровиче. Студент 3 курса, не удается жизнь, начитавшись ницше, понимает, что он не сверхчеловек как приятель Новиков, но значит ему удастся смерть. Колеблется, тк несчастная жизнь лучше забвения, но пугается прослыть трусом и выпивает яд. Смерть – как идея, как оправдание беспомощности, как стремление сбежать от трудностей, неестественность даже в приверженности идеалогии. Жизнь Василия Фивейского. повествование о трагической судьбе деревенского священника, «человека догмата», фанатика веры. В «Жизни Василия Фивейского» Андреев задумал «расшатать» веру. Если самому «смиренному», наисмиреннейшему, принявшему жизнь, как она есть, и благословившему Бога, доказать, что на том свете будет, как здесь – он откажется от Бога. Уверенность, что где-нибудь да должна быть справедливость и совершенное знание о смысле жизни – рождает нового Бога. Постепенно для Фивейского наступает страшное прозрение: Бог не хочет или не может помочь людям – там ничего нет. Тогда он бунтует против неба. Но, потеряв веру, сам Василий не в силах дать что-либо людям. Идея роковой предопределенности жизни человека и человечества составляет в конечном итоге смысл этого рассказа, Василий бежит, его находят мертвым в той же позе. В пьеса «Жизнь Человека» разрабатывается проблема роковой замкнутости человеческого бытия между жизнью и смертью, в котором человек обречен на одиночество и страдание. маленькая жизнь человека «протекает среди мрачной черной мглы, глубокой жуткой беспредельности». Большой шлем. Равнодушие людей друг к другу, мелочность – мечта сыграть большой шлем, но Масленников умирает от сердечного приступа. Все обеспокоены только тем, где взять партнера для игры. Красный смех – смерть, безумие войны, противоестественность. Иуда Искариот – смерть как единственный выход после предательства.