1858 Г., 3 июля

Аксессуары имеют громадное значение для создания впечатления, и тем не менее ими постоянно приходится жертвовать. Не только обстановка, подробности фона являются аксессуарами, но и одежды и сами фигуры, а в главных фигурах - отдельные их части. В портрете, где изображены и руки, эти руки будут аксессуарами; они должны быть прежде всего подчинены голове, но часто бывает и так, что рука должна обращать на себя меньше внимания, чем какая-нибудь часть одежды или часть заднего плана и т. д. Плохим художникам мешает достигнуть прекрасного, или той идеализированной правды, о которой говорит Мереей, то, что помимо недостатков основной идеи в смысле правды их аксессуары, вместо того чтобы способствовать общему впечатлению, наоборот, ослабляют его излишним подчеркиванием отдельных частностей, которым следовало бы отвести подчиненную роль. Этот плохой результат может быть следствием многих причин; он может получиться от чрезмерной заботы о том, чтобы выделить эти частности и тем самым щегольнуть мастерством, с другой стороны, он может быть следствием привычки точно копировать с натуры все аксессуары, предназначенные усиливать эффект. Каким же образом, копируя аксессуары с реальных предметов в том самом виде, каковы они есть, и не преображая их глубоко, художник сможет затем что-либо добавить или убавить от себя, чтобы придать косным по самой своей природе предметам мощь, необходимую для того, чтобы произвести впечатление?

1859 Г., 1 марта

Словарь. Картина. Написать картину, довести ее от наброска до законченного состояния - это одновременно и наука, и искусство; чтобы проявить тут подлинное умение, необходим долгий опыт.

Искусство постигается так медленно, что для систематизации известных принципов, которые, по существу, управляют каждой частью искусства, нужна целая жизнь. Прирожденные таланты инстинктивно находят средства выражения своих идей; у них это является сочетанием порывов и смутных поисков, сквозь которые идея проступает с еще более, может быть, своеобразной прелестью, чем в произведении умелого мастера.

Страсбург, 1859 г., 1 сентября

Самый упрямый реалист все же вынужден, передавая природу, прибегать к известным условностям композиции или манеры. Если говорить о композиции, то он не может просто взять отдельный кусок или даже несколько кусков и сделать из этого картину. Надо вложить в нее идею, дабы представить зрителю что-то большее, чем случайное соединение не связанных между собой частей, без этого не было бы искусства. Когда фотограф снимает пейзаж, вы всегда видите лишь одну часть, вырезанную из целого; край картины тут столь же интересен, как центральная часть; вы можете лишь вообразить себе весь пейзаж - видите же вы только кусок, который как будто выбран случайно. Второстепенное здесь притязает на такое же внимание, как и главное; чаще всего это второстепенное прежде всего бросается в глаза и оскорбляет их. Требуется больше снисхождения к несовершенству воспроизведения в фотографическом снимке, нежели к созданию творческого воображения. Фотографии, которые производят наибольшее впечатление, - это те, в которых в силу несовершенства самого способа точной передачи оставлены известные пробелы, места отдыха для глаза, которые позволяют ему сосредоточить внимание лишь на небольшом числе предметов. Если бы глаз обладал силой увеличительного стекла, фотография была бы невыносима: мы замечали бы все листья на дереве, все черепицы на крыше, а на черепицах весь мох, всех насекомых и т. д. А что сказать о неприятных видах, какие порождает реальная перспектива,- менее неприятны они, пожалуй, в пейзаже, где части, выступающие вперед, могут быть увеличены, даже сверх меры, не оскорбляя зрения так, как это получается с человеческими фигурами! Самый упрямый реалист должен исправлять в картине эту негибкость перспективы, искажающую вид предметов именно в силу своей точности.

Мастера искусства об искусстве. - М., 1967. - Т. 4.- С. 166 - 170.