4. Упанишады

Упанишада – отглагольное существительное; uра-ni-sad («сидеть около»), т.е. сидеть у ног учителя, получая от него наставления, поучения. Действительно, в этих произведениях немало поучений и наставлений. Но там имеются и диспуты брах­манов при царских дворах, и диалоги. Всех Упанишад более двух­сот (больших и малых – от одной страницы до сотни и более). Одни из них написаны стихами, другие – прозой, третьи – смешан­ные. Упанишады создавались в течение двух с лишним тысяче­летий, начиная с конца второго тысячелетия до н.э. и кончая серединой II тысячелетия н.э. Главные, старейшие, предфилософские Упанишады – это «Брихадараньяка» (ХШ – VII вв. до н.э.), «Чхандогья» (тот же период), «Айтарея», «Каушитаки», «Кена», «Катха», «Тайттирия», «Шветашватара», «Майтри», «Иша», «Мундака»[9]. Упанишады – последние части Араньяк или даже Брах­манов. Так, «Чхандогья-Упанишада» – это 3 – 10-я части «Чхандогьи-Брахманы». Будучи шрути, Упанишады – анонимны, но внутри них действуют живые лица, главным образом, брахманы и обра­зованные кшатрии.

Брахманы и кшатрии

В период формирования Упанишад про­исходила борьба кшатриев против брахманов, что и отразилось в них. Нередко кшатрий оказывается более знающим, чем брахман. В старейших Упанишадах – «Брихадараньяке» и «Чхандогье» – кшатрий Правахана наставляет самого брахмана Уддалаку. Есть особое кшатрийское знание, о котором Правахана говорит: «Ведь до сих пор это знание не пребывало ни с одним брахманом» (Бр. VI, 2). В той же «Чхандогье» шесть ученых брахманов обра­щаются за поучением к царю Ашвипати (Чх. V, 11). В «Каушитаке» царь, т.е. кшатрий, принимает брахмана в ученики, подчер­кивая, что это против обычая (Кау. IV, 19). Более того, в «Бриха­дараньяке» содержится прокшатрийский миф, в котором бог-творец Брахман творит «образ, который еще лучше», чем брахманство, – образ «кшатра» – персонификацию варны кшатриев. Далее Брах­ман творит «виш» – персонификацию вайшьев и «питающую все землю», т.е. варну шудр. Кшатрий лучше брахмана: «нет ничего выше кшатры» (Бр. I, 11). В Упанишадах заметен отказ от тради­ционного противопоставления варн, их различие снимается выс­шим знанием: варны – не самоцель. Это говорит о тех социальных процессах, в условиях которых готовился генезис философии. В частности, меняется отношение к женщине. Если одна из жен брахмана Яджнавалкьи наделена лишь «знанием, свойственным женщинам», то другая способна беседовать о Брахмане, и становится ученицей своего мужа.

Упанишады и философия

Многие ученые считают Упанишады философскими произведениями. Так, европеец П. Дейсен, автор «Философии Упанишад», сравнивает учение Упанишад с воззре­нием Платона. Более того, в Упанишадах якобы предвосхищена доктрина Канта. С другой стороны, индус С. Чакраверти видит в Упанишадах «венец индийской философии». В пользу последне­го мнения как будто говорит значительная рационализированность основных понятий Упанишад. Но хуже обстоит дело с их систем­ностью, а еще хуже – с доказательностью. Стиль Упанишад – афо­ристичен и догматичен. Состав Упанишад – сложен. По своей форме – это совокупность рассказов, поучений, заклинаний, молитв, обря­дов, гимнов, сравнений, аллегорий, загадок и т. п. Правда, ритуализма в Упанишадах значительно меньше, чем в Брахманах, и сам он более внутренний (эзотеричен), чем внешний (экзотеричен). Созерцательное почита­ние богов ставится выше традиционных обрядов (Бр. III, 8; Чх. V, 24). Там даже есть элемент насмешки над традиционным ритуалом, когда удхитху – определенное жертвенное песнопение – испол­няют голодные собаки, подражающие жрецам, – так собаки до­бывают себе пропитание (Чх. I, 12). Но все же религиозно-мифо­логический комплекс в Упанишадах весьма велик.