Принцип "компетенции компетенции"

В целях определения компетенции третейского суда применяется конструкция, именуемая принципом (доктриной) "компетенции компетенции". В соответствии с данным принципом третейский суд самостоятельно решает вопрос о наличии или отсутствии у него компетенции рассматривать переданный на разрешение спор, в том числе в случаях, когда одна из сторон возражает против третейского разбирательства по мотиву отсутствия или недействительности третейского соглашения.

Принцип "компетенции компетенции" препятствует рассмотрению государственными судами вопроса о компетенции третейского суда до того момента, пока об этом не принято решение составом третейского суда, ограничивая тем самым роль государственных юрисдикционных органов в частном правоприменительном процессе. Зарубежными авторами указанный принцип рассматривается в качестве правила хронологического приоритета. Арбитры в этом случае рассматриваются не как единственные, а как первые лица, принимающие решение по вопросам о компетенции на рассмотрение спора сторон.

Доктрина "компетенции компетенции" получила широкое признание как в национальном законодательстве, так и в международных соглашениях. Так, в § 3 ст. V Европейской Конвенции о внешнеторговом арбитраже (заключена в Женеве 21 апреля 1961 г.) содержится правило о том, что арбитражный суд, против которого заявлен отвод о неподсудности, не должен отказываться от разбирательства дела и имеет право сам вынести решение по вопросу о своей компетенции или о наличии или действительности арбитражного соглашения или сделки, составной частью которой это соглашение является, с тем, однако, что указанное решение арбитражного суда может быть впоследствии обжаловано в компетентном государственном суде в соответствии с законом страны суда.

Принцип "компетенции компетенции" нашел свое нормативное закрепление в п. 1 ст. 17 Закона о третейских судах, а также в п. 1 и 3 ст. 16 Закона о международном коммерческом арбитраже.

Вслед за законодателем регламенты многих постоянно действующих третейских судов восприняли это правило. Например, в соответствии с п. 5 ст. 2 Регламента Третейского суда при ТПП РФ, вопрос о компетенции Третейского суда по конкретному делу решается составом третейского суда, рассматривающим спор.

В Российской Федерации принцип "компетенции компетенции" применяется государственными судами, в ряде постановлений которых было отмечено, что вопросы об определении компетенции третейского суда не относятся к подведомственности арбитражного суда*(52).

Основанием полномочий третейского суда на решение вопроса о собственной компетенции являются нормы законодательства, что дает третейскому суду возможность преодолеть утверждения о недействительности третейского соглашения. Основное значение принципа "компетенции компетенции" состоит в том, что он позволяет составу арбитража продолжать рассмотрение дела по существу даже тогда, когда одной из сторон заявлен спор по вопросам, связанным с наличием и действительностью арбитражного соглашения (как основания для наделения арбитража компетенцией на разрешение спора). Кроме того, доктрина "компетенции компетенции" предоставляет арбитрам возможность признать третейское соглашение недействительным и вынести решение об отсутствии у них компетенции на разрешение спора сторон, не входя в противоречие с самими собой. Данное правило было закреплено законодателем в п. 5 ст. 17 Закона о третейских судах. Как справедливо замечает О.Ю. Скворцов, значение принципа "компетенции компетенции" для третейского разбирательства обусловлено тем, что именно он обеспечивает возможность исполнения третейского соглашения о передаче спора на рассмотрение третейского суда*(53).

Как уже было отмечено, доктрина "компетенции компетенции" является косвенным следствием принципа автономности третейского соглашения. Указанные принципы различаются по основаниям их применения, при этом автономность (отделимость) третейского соглашения позволяет рассматривать его как самостоятельное и не зависящее от основного договора, а доктрина "компетенции компетенции" применяется в случаях, когда полномочия третейского суда оспариваются по основаниям недействительности самого третейского соглашения. Применение принципов "компетенции компетенции" и автономности третейского соглашения осуществляется комплексно.

Принцип "компетенции компетенции" имеет как позитивное, так и негативное следствия. Позитивное следствие состоит в том, чтобы наделить арбитров правом решать вопрос о собственной компетенции на разрешение спора сторон, как это широко признается в международных конвенциях и национальном законодательстве об арбитраже. В равной степени важно и негативное следствие рассматриваемого принципа, которое состоит в том, что арбитры рассматриваются не как единственные, а как первые лица, принимающие решение по вопросам о компетенции на рассмотрение спора сторон*(54).

В завершение отметим, что в ряде стран вопрос о компетенции арбитража решается государственными судами до начала производства в третейском суде. Такая конструкция позволяет реализовать механизм предварительного контроля за третейским разбирательством, однако имеет серьезные недостатки. Так, затянутая многоступенчатая процедура, ориентированная на привлечение ряда государственных юрисдикционных органов ставит под сомнение все преимущества третейского разбирательства, и прежде всего те из них, которые связаны с оперативностью и конфиденциальностью.