3. Создание славянской письменности.
Когда возникла идея создания славянской письменности и перевода Священного Писания на славянский язык, и кому она принадлежит?
Профессор Е.Е. Голубинский утверждает, что эта идея впервые осенила св. Кирилла в тот момент, когда он, по указу императора Михаила III должен был отправиться в Моравию, чтобы учить моравских славян истинам веры Христовой. Этому предшествовала просьба моравского князя Ростислава, который обращался к императору: "...добрый владыка, пришли нам мужа, который бы нас научил всякой правде".
Согласиться с тем, что мысль о создании славянской азбуки принадлежит св. Кириллу можно, однако, вряд ли эта мысль возникла у Кирилла внезапно, перед поездкой в Моравию. Невозможно в такой короткий срок изобрести славянскую азбуку, тем более сделать некоторые переводы. Итальянская легенда прямо утверждает, что св. Кирилл принес в Моравию уже готовый перевод Евангелия. Когда же он успел сделать этот перевод, если в Моравию святые братья отправились после недельной подготовки? Неужели все это они совершили по дороге в Моравию?
"Изобрести грамоту внезапно, по заказу, испытать по дороге... и перейти со свежими переводами в Моравию немыслимо...", - пишет филолог и историк прошлого столетия Погодин. Мысль о создании славянской письменности, вероятно, появилась во время миссии к агарянам, куда св. философ был направлен для дискуссии об истинах веры, поскольку путь его пролегал через славянские земли.
Св. Кирилл с самого детства был очень близок славянскому народу, ибо жил в городе, который был в основном населен славянами. С болью в сердце будущий просветитель славян сознавал, что этот многочисленный народ находится во тьме, не зная Слова Божия, истин веры Христовой. И хотя многие славяне были крещены, они не имели возможности питаться от живого источника Слова Божия, во-первых, потому, что не имели письменности, во-вторых, богослужение совершалось на чужом, не понятном для них языке. Славянские народы представляли собой поле, готовое к жатве. Это поле можно было жать серпом Слова Божия, переведенного на родной язык. Это хорошо понимал св. Кирилл. [3]
4. Подготовка к Моравской миссии.
В 862 г. Пришло послание из отдаленной по понятиям того времени страны: «Тогда как Философ радовался о Боге, снова другое дело пришло и труд не меньше первого. Ведь Ростислав, князь Моравский, по Божию указанию держал совет с князьями своими и моравлянами, а потом послал к царю Михаилу, говоря: “Хоть люди наши язычество отвергли и держатся закона христианского, нет у нас такого учителя, чтобы нам на языке нашем изложил правую христианскую веру, чтобы и другие земли, глядя на это, уподобились нам. Так пошли нам, владыко, епископа или учителя такого. От вас ведь исходит во все земли добрый закон”». В житии Мефодия также содержится упоминание об этом: «Случилось же в те дни, (т. е. когда Мефодий стал игуменом монастыря Полихрон), что Ростислав, князь славянский, со Святополком послали из Моравии к царю Михаилу, говоря так: “Мы Божией милостью здоровы, и пришли к нам многие христианские учители от латинян, и от греков, и от немцев, и учат нас по-разному, а мы, славяне, люди простые, и нет у нас никого, кто бы нас наставил истине и дал нам знание Так, добрый владыко, пошли такого мужа, который нас наставит всякой правде”». [1, 84-85]
Если прочесть внимательно сведения, приводимые в житиях Кирилла и Мефодия, о послании Ростислава к императору Михаилу III, можно сразу отметить, что они не вполне совпадают между собою. Согласно житию Кирилла, Ростислав просил прислать в Моравию епископа или учителя для наставления людей, уже обратившихся в христианство, на родном для них языке. Основанием для этого было то, то «добрый закон» пришел из Византии. В житии Мефодия дело представлено несколько иначе. Согласно этому житию, моравы просили учителя, который наставил бы их истине. [1, 97]
Наряду с вопросом о церковной независимости Моравии от Баварии, просьба Ростислава о письменном славянском наставлении ставит во всей его серьезности вопрос о культурной и духовной свободе. [1, 97]
Император Михаил, выслушав просьбу посольства Ростислава, тотчас вызвал к себе Кирилла и сказал ему, что, несмотря на утомление от предыдущей миссии, ему непременно следует отправиться в Моравию, потому что никто другой не в состоянии будет справить с таким поручением. Кирилл согласился исполнить повеление императора с условием, чтобы моравы имели «буквы для их языка». Именно из слов Кирилла становится понятным, что Ростислав просил о получении славянской письменности. На возражение Кирилла император ответил: «Дед мой, и отец мой и иные многие искали их (т. е. буквы славянского алфавита) и не обрели, как же я могу их обрести?» Философ же ответил: «Кто может записать на воде беседу и захочет прослыть еретиком?» Царь отвечал ему: «Если захочешь, то может тебе дать их Бог, Который дает тем, кто просит без сомнения, и открывает всем стучащим». Кирилл подчинился и, помолившись, вместе со своими сотрудниками сразу взялся за дело. И Бог, Который слышит молитвы своих рабов, быстро открыл ему письмо, и тогда он изобрел буквы и начал писать слово Евангелия. [1, 98-99]