Эволюционное преобразование мозга.

Строение мозга у животных разных видов разнообразно. И хотя, родственные виды, например среди ракооб­разных или млекопитающих, имеют общие черты в строении мозга, между собой они мало похожи. Именно с появлением нервной сис­темы организмы получили возможность быстрой адаптации к быст­ро меняющимся факторам среды, что, безусловно, давало преиму­щества в борьбе за существование. У предков млекопитающих, как и у современных рептилий, кора больших полушарий была очень сла­бо дифференцирована. Но на пути от рептилиеподобных предков млекопитающих до ныне живущих млекопитающих про­изошло значительное увеличение коры мозга по сравнению с други­ми структурами мозга, изменение количества, размеров и формы корковых областей, их модульного строения и связей, произошло увеличение переднего мозга и, как предполагается, переме­щение главенствующей роли от стриарного комплекса сначала к лим-бической системе, а затем к неокортексу и особенно к префрон-тальной области коры. Важной чертой эволюции млекопитающих является уже упомяну­тое увеличение неокортекса, при этом степень этого увеличения от­личает приматов от остальных млекопитающих, а человека — от ос­тальных приматов. Такое развитие коры привело к воз­никновению новых мощных приспособительных функций. Можно предположить, что именно это явилось основой такого свойства нервной системы, которое У. Матурана обозначил как способность нервной системы «взаимодействовать со своими соб­ственными внутренними состояниями, как если бы те были незави­симыми сущностями». В таком «взаимодей­ствии» нервной системы со своими собственными состояниями мо­жет лежать ключ и к пониманию онтологической сути субъективных состояний — «переживаний», «мыслей», «образов», — а также язы­ка и мышления. Внутрикорковые процессы рассматриваются рядом авторов в ка­честве нейронной основы сознания. Так, например, в концепциях В. Маунткасла и Дж. Эделмена сознание возникает на основе повторного входа «сигнализа­ции», при этом, согласно одним взглядам, данный про­цесс происходит в модульных распределенных сетях, а согласно другим — в вырожденной группе нейронов. По мнению же Дж. Экклса, сознание — побочный эффект, возникший в эволюции неокортекса, наблюдающийся только у мле­копитающих и сводящийся к взаимодействию мозга и ментального мира в множестве пресинаптических окончаний корковых нейронов, которые образуют морфологическую единицу - дендрон.

Сравнительный метод в системной психофизиологии.

Системная психофизиология, основы которой были заложены трудами В.Б. Швыркова и его коллег, основана на признании:1) единой психофизиологической реальности, в которой психоло­гическое и физиологическое — лишь разные стороны рассмотрения системных процессов; 2) способности организмов достигать необ­ходимые для своего выживания результаты — определенные соотно­шения со средой в качестве критерия эволюционного отбора. При этом индивидуальный опыт отражает филогенетическую историю вы­живания вида и онтогенетическое развитие индивида и состоит из набора функциональных систем, которые являются элементами субъек­тивного мира. 3) того, что поведенческий акт формируется в про­цессе системогенеза — образования новой функциональной систе­мы. Как же с пози­ций этого подхода выглядят межвидовые различия поведения и пси­хики и как использовать уже имеющиеся знания о системной струк­туре индивидуального опыта животных в исследованиях человека?

Современный срез эволюционирующей биосферы представлен животными разных видов и разного филогенетического уровня. Они имеют не только разную анатомию, но и разный репертуар актов поведения. В одной и той же среде разные виды выделяют совершен­но разное в зависимости от их поведенческих возможностей и эко­логии. Развитие нервной системы привело к более дробному, более диф­ференцированному соотношению организма со средой, а следовательно, и более сложной структуре индивидуального опыта. Судить об этой структуре можно на основании изучения активности специализиро­ванных относительно элементов опыта нейронов.

Представления о том, что поведенческие возможности определяют­ся разнообразием наборов специализированных нейронов, уже получили экспе­риментальное подтверждение. Была установлена системоспецифичность нейронов, т.е. принадлежность каждого нейрона только одной системе. Именно эти разработки сделали метод иссле­дования импульсной активности нейронов в поведении объектив­ным методом изучения структуры индивидуального опыта, его фор­мирования и реализации. Поскольку использование данных, полученных в рамках струк­турно-функциональной парадигмы, для формулировки заключений о системной специализации нейронов затруднено, экспериментальное решение задач системной психофи­зиологии возможно путем выяснения типов и количества поведен­чески специализированных нейронов разных типов (паттерны спе­циализации нейронов), вовлеченных в обеспечение поведения, и анализа динамики импульсной активности этих нейронов на после­довательных этапах поведения (в разных актах). Сравнительное же системно-психофизиологическое исследование заключается в сопо­ставлении подобных показателей у индивидов, принадлежащих к разным видам.

Сравнительные исследования системной организации активности мозга в поведении направлены на выяснение особенностей структу­ры и особенностей формирования индивидуального опыта у живот­ных разных видов. Они должны дать ответ также и на вопрос о на­иболее общих закономерностях системной организации активности мозга и поведения, инвариантных у животных с разным строением нервной системы. Выявление общих и видоспецифичных характери­стик формирования и реализации индивидуального опыта явится основой для развития системно-эволюционных представлений о мозге, поведении и психике. В частности, оно будет способствовать уста­новлению тех особенностей системной организации мозговой ак­тивности, которые отличают человека от животных. Имеющиеся в литературе данные свидетельствуют как о сходных, так и о различных характеристиках системной организации индиви­дуального опыта человека и животных. Как и у животных, у людей зарегистрирована активность нейронов, связанная с определенны­ми актами, а также обнаружена зависимость этой активности от цели поведения. В то же время описанные у разных живот­ных нейроны «лиц», могут быть отнесены к систе­мам актов «социального» поведения, изучение которого на нейрональном уровне у животных также уже начато. Что касается специфики человека, у него были обнаружены ней­роны «слов», т.е. клетки, избирательно активирующиеся при предъяв­лении определенного слова. Этот факт позволяет предположить существование «добавки» к опыту животных, в виде специфически человеческого опыта - знаний. Последнее может изучаться путем сопо­ставления активности мозга «с индивидуальной историей воспита­ния обучения и обстоятельств жизни конкретного человека».