Глава 3. Субъекты в международном гражданском процессе

верждавший, что он внук другого известного собирателя запад­ной живописи И. Морозова, предъявили ряд исков к России, Государственному Эрмитажу, ГМИИ им. А. С. Пушкина и Центру Помпиду. Истцы требовали наложения предварительного ареста на картины и каталоги выставки, признания их права собствен­ности на картины и выплаты им возмещения в крупных суммах. Картины перешли в собственность государства на основании декретов о национализации 1918 г.

Решением французского суда в исках Щукиной и Коновало­ву было отказано со ссылкой на принцип судебного иммунитета российского государства и его собственности.

От имени российского государства в суде было заявлено, что акт о национализации представляет собой осуществление пуб­личной власти государства и что организация культурного обмена также осуществляется в сфере реализации публичных функций государства. Французский суд согласился с этими доводами и признал, что при отсутствии согласия государства на рассмотре­ние дела иски не могут быть предметом рассмотрения суда. На этом же основании суд отказал истцам в отношении их требова­ний об осуществлении мер принудительного характера в отно­шении картин.

В свою очередь немецкий суд не признал иммунитет ино­странного государства в споре с немецким маклером по сделке об оказании услуг по продаже земельного участка. В связи с тем, что в этом случае иностранное государство выступало продав­цом земельного участка, т.е. действовало в гражданско-правовом обороте как частное лицо и не осуществляло никаких публич­ных функций Высший Земельный Суд Мюнхена посчитал, что иностранное государство в этом деле судебным иммунитетом не обладает.

Для облегчения ситуации с разграничением публичных и част­ных действий государств во многих странах были приняты зако­ны об иммунитетах иностранных государств.

В законодательные акты США, Великобритании и других го­сударств, а также в некоторые международные соглашения были включены специальные правила, касающиеся частноправовых отношений, в которых иностранное государство не имеет имму­нитетов. Так, согласно Европейской конвенции об иммунитете государств от 16 мая 1972 г., иммунитет не признается, «если иностранное государство отказалось от иммунитета; само предъя­вило иск; спор возник по трудовому контракту, в связи с недви­жимостью, требованиями о возмещении ущерба, охраной прав

445

I

446

Часть 3. Международный гражданский процесс

п ромышленной собственности, а также деятельностью de jure destionis, осуществляемой бюро или агентством государства в стране суда». Законы иностранных государств также ограничи­вают иммунитеты сферой осуществления публичных функций.

Российская Федерация не участвует в такого рода конвенци­ях и не имеет специального законодательства об иммунитетах иностранных государств. Однако процессуальные иммунитеты иностранного государства, международных организаций в но­вейших процедурных кодексах России получили некоторое оформление. Так, по АПК РФ иностранное государство пользу­ется иммунитетом лишь при условии его действий в публичной сфере (ст. 251 АПК РФ), что исключает применение иммуните­тов в частной сфере. В то же время ГПК РФ такого ограниче­ния иммунитетов иностранного государства не имеет (ст. 401 ГПК РФ). Последнее означает, что в отсутствие единого унифи­цированного регулирования данной проблемы в ее разрешении определяющее значение будет иметь российская судебная прак­тика по этому вопросу. Так, в Постановлении Пленума Верхов­ного Суда РФ № 5 от 10 ноября 2003 г. отмечается, что согласно ст. 401 ГПК РФ аккредитованные в Российской Федерации дип­ломатические представители иностранных государств, другие лица, указанные в международных договорах Российской Феде­рации или федеральных законах, подлежат юрисдикции россий­ских судов по гражданским делам в пределах, установленных об­щепризнанными принципами и нормами международного права или международными договорами Российской Федерации.

К числу таких договоров Российской Федерации Постановле­ние Пленума относит «Венскую конвенцию о дипломатических сношениях» от 18 апреля 1961 г. и «Венскую конвенцию о кон­сульских сношениях» от 24 апреля 1963 г.

В силу ст. 31 Венской конвенции о дипломатических сноше­ниях 1961 г, дипломатический агент пользуется иммунитетом от гражданской юрисдикции государств пребывания, кроме случаев: 1) вещных исков, относящихся к частному недвижимому имуще­ству, находящемуся на территории государства пребывания, если только он не владеет им от имени аккредитующего государства для целей представительства; 2) исков, касающихся наследова­ния, в отношении которых дипломатический агент выступает в качестве исполнителя завещания, попечителя над наследствен­ным имуществом, наследника или отказополучателя как частное лицо, а не от имени аккредитующего государства; 3) исков, отно­сящихся к любой профессиональной или коммерческой деятель-