Часть 2. Особенная

Глава 6. Международные деликты

337

него жесткого подхода в правовом регулировании деликтных от­ношений. В ст. 1219—-1223 ГК РФ как и в законодательствах других государств произошла дифференциация коллизионного регулирования деликтных отношений с применением принципа защиты слабой стороны.

В ст. 1219 закреплен генеральный, традиционный принцип lex loci delicti — «применяется право страны, где имело место действие или иное обстоятельство, послужившее основанием для требования для возмещения ущерба». Но в отличие от преж­ней подобной нормы Основ 1991 г. ГК РФ не содержит никаких ограничений в пользу российского права. Следовательно, ст. 1219, закрепившая lex loci delicti, распространяет свое действие не только на деликты в российском понимании, но и на их интерпре­тацию в других государствах — действия: в состоянии крайней необходимости, в чужом интересе, совершенные несовершенно­летними, недееспособными.

Следующее новшество в ст. 1219 — это закрепление привязки о применении права наступления вреда страны, если «причини-тель вреда предвидел или должен был предвидеть наступления вреда в этой стране».

Таким образом, в норме ст. 1219 предложены альтернативные привязки выбора права, применимого к деликтам международ­ного характера: по закону места наступления вреда или по закону страны, где имело место вредоносное действие.

В п. 2. ст. 1219 сложная отсылочная норма корректируется одним исключением — общим личным законом причинителя вреда и потерпевшего. В том случае, если причинитель вреда и потерпевший от деликта имеют общий личный закон (граждан­ство или место жительства для физических лиц, а также одну национальность для юридических лиц), то к деликтному правоот­ношению может применяться право той страны, которая является для них «общей». Это правило применяется только к случаям, произошедшим за рубежом. Так, если в случае с российским са­молетом, летевшим в Испанию будет установлено, что в гибели пассажиров виноваты не швейцарские диспетчеры, а российские летчики, то к правоотношению возможно применение россий­ского права (летчики и потерпевшие — граждане России).

Далее в п. 3. ст. 1219 оговаривается автономия воли — сторо­нами деликтного правоотношения представляется возможность выбора применимого права при соблюдении ограничительных условий: а) выбрать можно только право страны суда и б) выбор может состояться после наступления деликта — возникновении внедоговорного обязательства.

В ст. 1220 ГК РФ определяется круг вопросов, который будет решаться при рассмотрении деликтного вопроса на основе выб­ранного правопорядка: деликтоспособных лиц, совершивших правонарушение, основание ответственности, ее ограничение, способы, объем и размер возмещения вреда.

Деликтоспособность — способность нести ответственность за причиненный вред, в том числе и причиненный третьими лицами (родителей — за несовершеннолетних детей и т.д.).

Статьей 1221 ГК РФ впервые в наше законодательство внесено положение о выборе применимого права к деликтным правона­рушениям, связанным с причинением вреда вследствие недо­статков товара, работ, услуг, либо за вред, причиненный вслед­ствие недостоверной или недостаточной информации о товаре, работе или услуге.

В судебной практике России в последние годы получили рас­пространение случаи причинения вреда вследствие недостатков как товаров, так и услуг. До вступления в силу разд. IV ГК РФ в суде РФ рассматривалось дело по иску белорусской компании к российскому акционерному обществу о взыскании убытков. Производственная травма причинена работнику истца на терри­тории Республики Беларусь по вине ответчика, допустившего выпуск трактора с конструкционным недостатком. У ответчика и истца отсутствуют договорные отношения.

В данном случае арбитражный суд РФ применил п. «ж» ст. 11 Киевского соглашения «О порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности» (1992), предус­матривающий разрешение спора по праву той страны, где имело место обстоятельство, послужившее основанием для требования о возмещении вреда. Вследствие того, что производственная травма причинена на территории Республики Беларусь, суд из­брал в качестве применимого право этого государства.

В другом случае в суде рассматривался спор о возмещении вреда, причиненного легковому автомобилю в результате столк­новения с грузовиком трейлером. Дорожно-транспортное про­исшествие имело место на территории Республики Беларусь. Виновником аварии согласно справке органа автомобильной инспекции был признан водитель транспортного средства, при­надлежавшего российскому обществу, — российский гражданин. Дорожно-транспортное происшествие произошло в Респуб­лике Беларусь, что также определило выбор белорусского права в качестве применимого судом.

Кроме того, суд при разрешении данного спора выбрал при­менимое право Республики Беларусь и на основе коллизионной

12-217

338