Церковная реформа

Главным памятником реформы Петра в церковной сфере Л.Карташев («Очерки но истории русской церкви», Мо-

• ква, 1991) называет уничтожение патриаршества и замену сю неправославной антиканонической формой коллегии.

Антон Карташев объясняет это ярким наследственно- семейным воспоминанием Петра о пережитом при его от­це Алексее Михайловиче трагическом конфликте царя с пат­риархом Никорюм. Заостренная идеология Никона глубоко напугала тогда всех русских государственников.

Для поколения, пережившего трагедию конфликта царя н патриарха, в самом звании патриарха виделась опасная возможность новой вспышки.

Пикто, однако, в XVII веке не решался отменять цер­ковную монархию, являвшуюся основным каноническим принципом. Дерзнуть на это смог лишь Петр и то не сразу, подходя к нему задолго и издалека.

Монархическое начало епископата было сломано запад­ной реформацией. Только в протестантизме можно было найти образец для церковных реформ. Отрицательный мо­мент оттолкновения от старорусского, московского благо­честия, по мнению Антона Карташева, был заложен в психике Метра ужасными впечатлениями детства.

Стрелецкий бунт 1682 года, облеченный в форму на­ступательного, дерзкого крестового похода на Кремль ста­рообрядческих вождей, в то время как на глазах у Петра были зверски растерзаны Алексей и Иван Нарышкины, ос­тавил в ребенке Петре не только болезненный конвульсивный тип лица, но и глубокое духовное отвращение к зверино­му лику дикого, темного, невежественного и ничуть не хри­стианского старомосковского фанатизма.

Автор «Очерков по истории русской церкви» подчер­кивает, что Петр оправдывал одной крайностью другую. Раздражавший Петра темный лик доморощенного москов­ского благочестия преследовал его неотвязно в самом ин­тимном семейном кругу.

Первая жена Петра Евдокия Федоровна Лопухина, на которой женили молодого царя помимо его воли была цен­тром вьющегося клубка темного, суеверного святошества в виде странников, юродивых и к лику ш. Это было прямым вызовом Петру бежать из дома, но куда?

Путь был ясен — в немецкую слободу.

Именно там, в чарующей атмосфере западного просве­щения зародились его дружеские и деловые привязанно­сти к Лефорту и Гордону. Именно в слободе Петр впер­вые встретил коллегиальную форму церковно-приходского самоуправления протестантских общин и узнал от протес­тантов об их общих конституциях церкви в разных стра­нах западной Европы.

В 1697 — 1698 гг. Петр гостил у короля Георга в Анг­лии, где ему довелось беседовать с наследной принцессой Анной. Судя по тому, что Петр впоследствии характери­зовал Анну как «сущую дочерь нашей церкви», царю до­велось побеседовать с английской наследницей и на цер­ковные темы.

Позднее Петр беседовал о церковных делах и с анг­ликанскими епископами. Архиепископы Кентерберийский и Йоркский назначили для Петра специальных богосло- вов-консультантов. К ним присоединился и Оксфордский университет, который назначил консультанта со своей стороны.

Вильгельм Оранский, получивший английскую корону, но воспитанный в левопротестантском духе, ссылаясь на пример родной ему Голландии и самой Англии, советовал Петру сделаться самому «главой религии», чтобы распо­лагать полнотой монархической власти.

Мысль о применении примата государственной власти у себя дома, по мнению Антона Карташева, зародилась имен­но в это время, однако, лишь спустя десятилетия Петру уда­юсь найти компетентного единомышленника в лице киев- 1VI и пна Феофана Прокоповича.

Во время посещения иностранных государств с 1709 по 1717 год Петр неоднократно демонстрировал свои симпатии к протестантской системе верховенства светской власти над церковью.

Очутившись в 1712 году в Виттенберге перед статуей .Мютера, Петр заявил: «Сей муж подлинно заслужил это. Ом для величайшей пользы своего государя и многих князей, кои были поумнее прочих, на папу и на все его воинство с голь мужественно наступал».

Однако никаких специфически религиозных реформ Метр, по утверждению Антона Карташева, не предпринимал. ( тарый теократический идеал подразумевал своей последней целыо приведение христианского народа в вечное царство Христово.

Монарх же с его утилитарными попечениями был слугой .лого церковного идеала и направлял исход земных попечений и ;>том духе. Теперь же произошла переоценка ценностей, на место последней и высшей цели стала утилитарная задача го­сударственной власти, и монарх, ее носитель и исполнитель, потребовал себе тоталитарного подчинения решительно всех публичных функций, в том числе и религиозной.

Теория Петра подразумевает подчинение монархом всех религий, всех вер.

Такое государство в науке получило название «поли­цейского». Если одна из церквей в нем и занимает господ­ствующее или первенствующее среди других культов по­ложение, то не в силу своей истинности, а только по естественному физическому признаку как вера большин­ства народа, как организация национально-историческая.

Духовенство всех вер с этой точки зрения исполняет функции, входящие в сферу надзора и государственного попечения, другими словами, является служивым классом.

Аскетическая и небесная устремленность в религиях, в 1 ом числе и в византийском православии, оцениваются Пет­ром отрицательно.

В своем манифесте, изданном по окончании Северной войны, Петр противопоставляет новое государственное вдох­новение старому: «Надлежит трудиться о пользе и прибытке общем, который Бог нам пред очами кладет как внутрь, так и вне, отчего облегчен будет народ».

А все это для того, «дабы с нами не так сталось, как с монархией греческою».

Петр неоднократно выражал свое отрицание духа ви­зантийских императоров. Например, отсутствие интереса к военному делу, которое служило причиной многих ссор царя с его сыном Алексеем Петровичем, было, по мнению Петра, одной из причин гибели Византии.

Итак, в 1716 году в Петербург, по указанию самого Пет­ра, был вызван Феофан Прокопович.

Прокопович родился в 1681 году в семье киевского тор­говца, его дядя занимал высокий пост ректора Киево-Мо­ги лянской Академии.

В юности Прокопович бывал за границей, он учился в Римской Униатской Коллегии св. Афанасия. Для прохо­ждения этой учебы ему пришлось вступить в Базилианский орден и стать униатским монахом. Иезуиты не могли не оце­нить выдающихся способностей Прокоповича и предлагали ему войти в орден и остаться ученым работником при Ва­тиканской библиотеке.

Однако в 1702 году Прокопович вернулся в Киев и, но обычаю тех времен, снова принял православие.

Он был профессором этики в академии, вел курс ри­торики, затем философии, а с 1714 по 1716 год препода­вал в духовной академии высший курс богословия.

Первая встреча Феофана Прокоповича и Петра произош­ла в 1706 году в Киеве, когда Феофану было поручено го­ворить Петру приветственное слово. Затем они встретились сразу после Полтавской победы в 1709 году при богослу­жении на поле сражения.

Тогда Феофану Прокоповичу удалось потрясти Петра своим блестящим искусством красноречия. Он связал воедино разные случайности, такие как, например, календарное сов­падение дня победы 27 июня с памятью преподобного Самсо- ния, который, по легенде, избил 10 тысяч филистимлян ос­линой челюстью и победил льва.

Под львом, конечно, подразумевался Карл XII. Герб Швеции слагается из фигур трех львов, а солнце с конца июня и в июле вступает в зодиакальный знак Льва.

Как свидетельствует Антон Карташев, все это было лишь эффектной игрой слов, однако, в исключительную мину­ту это прозвучало для Петра мистической символикой. В речи Феофана Прокоповича также не была забыта и тре­уголка Петра, простреленная пулей.

Очарованный Петр, разумеется, не мог после этого забьггь Феофана.

В 1711 году, отправляясь в Прутский поход, Петр рас­порядился о назначении Феофана главой войскового ду­ховенства. Затем Феофан был назначен главой Академии и игуменом Киево-братского монастыря. В 1718 году Петр предложил Священному Собору поставить Феофана ар­хиепископом Псковским с тем, чтобы резиденцией его был Петербург.

Па средства Новгородской кафедры для Феофана была выстроена хорошая архиерейская усадьба, где Прокопович повел, радуя Петра, светский и открытый образ жизни. В доме у Феофана нередко пировали иностранные и русские «птенцы гнезда Петрова». Петр также частенько бывал в гостях у архиепископа.

Библиотека Феофана, состоявшая из более чем трех тысяч томов, большей частью включает в себя протестантских ав­торов. Примерно с 1717- 1718 гг. Петр и Феофан Проко­пович приступают к обсуждению будущих церковных реформ. Уже в декабре 1718 года Феофан, по приказу Петра I, при­ступил к составлению мотивированного проекта учреждения духовной коллегии. Позже духовная коллегия была пере­именована в святейший Синод.

Привилегия назначения членов Синода, так же как и прочих коллегий, принадлежала только царю. Таким об­разом Петру удалось подчинить церковь светской власти.