НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПАЛЕОГЕОГРАФИИ ПОЗДНЕГО КАЙНОЗОЯ

3.1. Модели палеогеографических реконструкций и их противоречия

Развитие взглядов на новейшую историю Русской равнины. В ^

70-х годах прошлого века большинство русских естествоиспытателей был! сторонниками лайелевской теории плавающих льдов. Однако эти пред< ставления в России не были следствием простого заимствования. О пла вающих льдах уже много писал М. В.Ломоносов. Русские полярные экспФ диции Ф. Ф. Беллинсгаузена и М. П. Лазарева в Антарктику и многие дру< гие намного увеличили познания русской науки о плавучих льдах. Отсюда v возникали экстраполяции в недалекое геологическое прошлое.

По-видимому, первым русским ученым, приписавшим северному "на! носу" материковое ледниковое происхождение, был В. М. Севергин, кото рый в 1815 году писал: "Что касается в особенности до гор финляндских, тс вероятно, что оные покрыты были здревне вечными льдами... что льды по< катили вместе с собою оторванные громады; что часть их оставили от дельно в болотах; стаявшие льды в глубинах произвели озера" (Севергин В М. Примечание о вероятной древности и образовании различных хребто! гор Российских. Умозрительные исследования. СПб: Академия наук. 1815 Т. 4. С. 356. Цит. по Маркову, 1955).

Однако отдельные высказывания не "создали погоды". Установлена господства теории материкового оледенения - заслуга главным образом К Ф. Рулье, Г. Е. Щуровского, Ф. Б. Шмидта и П. А. Кропоткина.

Профессор Московского университета К. Ф. Рулье в течение ряда ле1 занимался изучением геологии окрестностей Москвы. Он открыл и изучш известное Троицкое обнажение четвертичных отложений. В 1852 году К. Ф Рулье писал, что северо-западные ледники постепенно продвигались юго-восток, бороздили и частично разрушали встречаемые на пути камен­ные породы и относили их, в зависимости от величины, ближе или даль от места образования. Те же мысли высказывал Г. Е. Щуровский в своей боте "Эрратические явления". Ф. Б. Шмидт не сразу пришел к представл ниям о материковом характере оледенения севера Русской равнины. В году, описывая шрамы и валунный щебень в Эстонии, Ф. Б. Шмидт объж няет их комбинацией ледниковой и дрифтовой теории, так как шрамы поверхности скал могут образовывать и плавучие льдины. Ф. Б? Шмидт мечал, что теория материкового оледенения многого не объясняет. Напр: мер, движения льда против, уклона местности. В 1871 году Ф. Б. Шмидт

72

общает о своих исследованиях четвертичных осадков в Эстляндии и срав­нивает их с подобными же осадками Швеции и выступает уже как реши­тельный сторонник теории материкового оледенения.

За четверть века (1852-1876) в России произошла в основных чертах разработка ледниковой теории материкового оледенения равнин. Понадо­билось, однако, в течение не менее одного, а то и двух десятилетий доказы­вать ее состоятельность При этом не сразу и не полностью приняли эту тео­рию очень крупные русские ученые, даже такие, как П. П. Семенов, Н. А. Головкинский, П. А. Гельмерсен, А. А. Иностранцев, В. В. Докучаев, И. В. Мушкетов и другие.

Если многие географы и геологи, очень близко стоявшие к проблеме ледниковой теории, постепенно становились в ряды ее защитников, то сре­ди ученых, которые по роду своих интересов стояли дальше от этих вопро­сов, были еще и противники.

Зоолог М. П. Богданов в очерке "Животный мир Европейской России" (1884) задает вопрос: "как сложился животный мир России?", и, пытаясь от­ветить на этот вопрос, излагает свои взгляды на природу ледникового пе­риода. Он отмечает двойственность в положении ледниковой теории в тот период: одни утверждают, что весь север был покрыт сплошным ледником громадных размеров, другие - что это не ледяной покров, а море.

Далее М. П. Богданов пишет, что не может признать, чтобы сплошная ледяная пелена когда-либо покрывала север России и Финляндию, так как при этом условии не могли бы уцелеть лемминг или лапландская пеструш­ка. Поэтому М. П. Богданов считал, что посередине ледникового покрова Финляндии были пространства, свободные ото льда, где существовала ор­ганическая жизнь. Что касается севера Русской равнины, то он был покрыт морем, в море спускались льды Финляндии, льды плавали и разносили ва­луны.

Основываясь на этих мыслях М. П. Богданова и данных палеозоологии, быстро развиваются представления, возрождающие теорию дрифта (И. Г. Пидопличко, П. С. Макеев, 1952).

В 80-х годах прошлого столетия теория материкового оледенения стала руководящей теорией для основной массы русских ученых. Уже не было оснований для спора: были ли вообще материковые льды в четвертичном периоде? В такой первоначальной постановке вопрос уже был решен. В эти годы начался следующий этап в развитии ледниковой теории: исследование вопроса о географическом распространении и развитии материкового оле­денения.

В настоящее время существуют две точки зрения на развитие матери­кового оледенения четвертичного периода. Одни исследователи считают, что было несколько самостоятельных оледенений с межледниковыми эпо­хами между ними (полигляциализм), другие утверждают, что оледенение

73

было однократным (моногляциализм). Борьба этих двух направлений должается в течение длительного времени. На современном этапе борь моногляциалисты оперируют главным образом ссылками на ископаел фауну, изучение которой не дало, по их мнению, оснований для признанй многократности ледниковых эпох. Применительно к территории СССР взгляды были высказаны В. И. Громовым в 1933 году. В. И. Громов указв вает на то, что распределение всех известных фаунистических остатков стратиграфическому разрезу приводит к совершенно определенному вь воду: холодная фауна появляется только однажды, что должно указывать Л однократность оледенения. Далее В. И. Громов отмечает, что полностью of сутствует не только холодная, но и вообще какая-либо фауна в миндельсюЦ время и наблюдается только один хорошо выраженный вюрмский комплек с элементами арктической фауны. ,.

Следующим доводом В. И. Громова является развитие культуры пале<) лита. Начало верхнего палеолита сопоставляли с последним оледенение^ то есть предполагали, что развитие верхнего палеолита проходило в "^ ние одной ледниковой эпохи и в сравнительно стабильных условиях клима! та. Однако в связи с дополнительными геологическими исследованиям! были получены данные в пользу гораздо более значительной древност верхнего палеолита, что должно было обнаружить следующие несоответс вия: палеолит, образующий один крупный этап человеческой культурь совпал с несколькими климатическими переворотами, которые должны бь ли отразиться на развитии верхнего палеолита, но в действительности отразились.

Кроме того, В. И. Громов считает неубедительными геомс фологические и литологические данные, на которых часто основывают казательства множественности оледенений. Так, наличие ряда речных рас и нахождение на различной высоте моренных образований, послу ших основой для вычисления колебаний снеговой линии в различные лед никовые и межледниковые эпохи, он считает потерявшими свою мость, после того как были доказаны весьма значительные эпейрогениче ские и орогенические движения.

Говоря о межморенных отложениях, В. И. Громов отмечает, что в основании и кровле почти всегда имеются ленточные глины, указывающв во всяком случае на близость ледника. Следовательно, вопрос о межледк ковом возрасте этой фауны может быть сведен к вопросу о ее интерстадк альном возрасте.

Критикуя моногляциалистическую точку зрения В. И. Громова, К. Марков в 1938 году в статье "О множественности оледенений" отстаивав полигляциалистическую концепцию. Разбирая доводы В. И. Громова, он < глашается с тем, что одни только геоморфологические данные не мог служить доказательством смены ледниковых и межледниковых эпох,

74

критически относится к остальным его положениям. Так К. К. Марков не согласен с выводом В. И. Громова относительно однократности появления холодной фауны и отмечает, что границы разных оледенений не совпадали и поэтому и не могло осуществиться в широких масштабах то последова­тельное захоронение холодной, теплой и снова холодной фауны, безрезуль­татные поиски которой привели В. И. Громова к отрицательному выводу о полигляциализме.

Доводы о большей древности верхнего палеолита К. К. Марков считает не обоснованными удовлетворительным фактическим материалом. Неубе­дительными считает К. К. Марков и рассуждения В. И. Громова о межмо­ренных отложениях, отмечая, что подстилающие и перекрывающие их лен­точные глины свидетельствуют лишь об известной последовательности из­менения: о холодных озерах, существовавших непосредственно перед оле­денением и после него, и о теплом морском бассейне в середине межледни­кового отрезка времени.

Таким образом, К. К. Марков считает, что попытки низведения меж­ледниковых эпох до ранга межстадийных находятся в явном противоречии с фактами.

Однако в своей следующей статье (одноименной), написанной в 1941 го­ду, К. К. Марков стоит уже на несколько иных позициях. Он пишет, что "... существующие пока фактические данные, а также теоретические соображения заставляют предполагать, что история древнего оледенения протекала различ­но в различных географических районах в зависимости от климатической спе­цифики последних. Схематизируя и подчеркивая крайние условия развития древнего оледенения, можно назвать: тип полигляциального и тип моногля-циального развития. Полигляциальным характером отличалось в особенности развитие территорий оледенений приатлантических ... с влажным морским климатом, а моногляциальное развитие в наиболее чистом виде характе­ризовало внугриматериковые равнины с сухим континентальным климатом. Оба типа изменений и типа территорий связаны были постепенным перехо­дом, и нигде история оледенения не представляла, конечно, чисто моногляци-ального типа развития, а только приближалась к нему". И далее: "Неправиль­но спорить об абсолютной истине одной или другой точки зрения. Каждая из двух точек зрения имеет свой смысл, но правота их только относительная. Она зависит от географических (климатических) особенностей того конкретного района, который имеется ввиду в каждом отдельном случае".

Таким образом, К. К. Марков, находясь на позициях полигляциализма, не отказывается полностью и от моногляциализма, не противопоставляет оба эти взгляда, а диалектически связывает их в единое целое.

Говоря о споре моно- и полигляциалистов, нельзя не сказать и о суще­ственных противоречиях среди самих полигляциалистов. Эти противоречия касаются, в основном, вопроса о количестве оледенений, которые испыты-

75

вала Русская равнина. Так, если большинством признается три-четыре ол> денения (И. П. Герасимов, Г. И. Горецкий, К. К. Марков, Е. В. Шанцер др.), то некоторые исследователи признают семь (С. А. Яковлев и др.) и да же восемь оледенений (А. И. Москвитин). При этом одни относят nepebid материковые оледенения к виллафранскому (верхнеплиоценовому) времЫ ни, другие считают, что все оледенения происходили позже и относятся только к плейстоцену в минимальном понимании. Единой общепризнанной международной стратифафической шкалы антропогена пока еще нет, псь этому применяют различные, иногда даже взаимно противоречащие схемы.

Эталоном страггифафии антропогена считается схема, составленная А Пенком и Э. Брюкнером в 1909 году для Альп и затем дополненная Б. Эбер^ лем и др. В ней выделено пять этапов резких похолоданий, следствием ко-] торых были оледенения, разделенные потеплениями. С этой альпийской схемой сопоставляются материковые оледенения средних широт (в том, числе и Русской равнины), покрывавшие в фазы похолоданий примерно од­новременно огромные площади материков. Большинство этих сопоставле-i ний приближенно или спорно.. Этим и объясняется существование множест-] ва местных схем со своими названиями ледниковий и межледниковий. Лед-_; никовья, первоначально выделенные в альпийской и других схемах, сами распадаются на стадиалы и интерстадиалы. Вследствие того, что трудна объективно отличить крупные интерстадиалы от настоящих межледнико-] вий, разные исследователи насчитывают неодинаковое число оледенений] Сторонники одной из крайних точек зрения — моногляциализма - считают^ что было всего одно антропогеновое оледенение со многими большими и малыми стадиями, а полигляциалист А. И. Москвитин считает, что было bo-J семь самостоятельных оледенений.

В начале своих работ по стратифафии четвертичных отложений Pyc-j ской равнины А, И. Москвитин пользовался общепринятой тогда схемой альпийских оледенений с соответствующими межледниковьями. В 1946 го-1 ду, изучая отложения среднего плейстоцена, А. И. Москвитин пришел к вьн воду, что днепровское и московское оледенения представляют собой не ста-j дии единого рисского, а вполне самостоятельные оледенения, разделенньп длительным и сложно построенным одинцовским межледниковьем.

Тогда же он пришел к выводу, что в верхнем плейстоцене между к; ской стадией вюрмского оледенения и позднейшими его стадиями - осташко: ской и валдайской - обнаруживается не длительный вюрмский интерстади предполагавшийся ранее, а почти такое же сложное, как одинцовское, хотя и столь продолжительное межледниковье. Так получились контуры трех отдел плейстоцена, симметрично построенных из двух оледенений и двух межл ковий в каждом. Позднее, в 1970 году, А. И. Москвитин сделал окончательв оформление своей схемы, выделив в нижней плейстоцене вместо двух предв лагавшихся четыре оледенения, разделенные тремя межледниковьями.

76

Сходные принципы положены в основу схемы С. А. Яковлева (1956). К. К. Марков не согласился со схемами А. И. Москвитина и С. А. Яковлева, считая, что обе они палеонтологически слабо обоснованы. Схема, предло­женная К. К. Марковым в 1965 году, мало чем отличается от унифициро­ванной схемы.

Некоторые проблемы палеогеографии севера Евразии. В изучении геологии и палеогеофафии позднего кайнозоя за последние годы, как отме­чалось выше, достигнуты большие успехи, что позволяет с высокой степе­нью детальности освещать различные аспекты истории развития крупных естественно-исторических областей. Вместе с тем, по мере углубления ис­следований выявляется много дискуссионных проблем, касающихся прин­ципиальных вопросов изучения позднего кайнозоя. К их числу Г. И. Лазу-ков (1989) относит такие, как корреляция континентальных и морских от­ложений, генезис валуносодержащих толщ, проблема материковых оледе­нений и великих трансгрессий и другие.

Отражением этого является постепенное изменение существующих па-леогеофафических представлений и стратифафических схем ряда регионов нашей страны. Например, для севера европейской части СССР и Западной Сибири многие опубликованные материалы говорят о том, что основная часть толщи позднего кайнозоя, считавшаяся ранее четвертичной (плейстоценовой), относится к концу миоцена, плиоцену и эоплейстоцену и лишь верхи ее яв­ляются плейстоценом и голоценом. Генезис этого мощного (до 400 м) разреза - морской, ледово-морской и озерно-аллювиальный. Ледниковые моренные горизонты установлены только у подножий Урала, Пай-Хоя и плато Путорана. Все это меняет и существовавшие ранее стратифафические схемы.

В Центральных районах Русской равнины также пересмотрено боль­шинство прежних, казавшихся незыблемыми стратифафических постулатов четвертичной геологии, что выразилось в замене ряда основных стратотипов опорных разрезов плейстоцена, в постепенном изменении представлений об ареалах распространения акчагыльскои трансфессии и ледниковых покровов раннего плейстоцена, днепровского и ранневалдайского ледников, а также о генезисе переуглубленных долин и возрасте выполняющих их осадков.

Таким образом, можно констатировать, что накопленные за многие го­ды и особенно полученные в последнее время разнообразные материалы по литологии валуносодержащих толщ, включенной в них фауне и микрофло­ре, палеоклиматологии, неотектонике и колебаниям уровня Мирового океа­на и другие вступают в противоречие с господствующей теоретической кон­цепцией — ледниковой, — согласно которой главенствующую роль ифают материковые покровные ледники, растекавшиеся из центров на обширные пространства. Но это не означает ее полного отрицания. Рассмотренные на­ми материалы свидетельствуют лишь о значительном преувеличении гео­логической роли материковых покровных ледников и недооценке других

77

факторов - роли тектонических движений и возможной синхронизации холоданий (и связанных с ними оледенений) и морских трансгрессий.

Мы считаем, что необходимо не противопоставлять друг другу резулк различных специализированных исследований, а объяснить факт одноврем ного существования казалось бы таких мало совместимых явлений, как мат ковые оледенения и трансгрессии океана и других. Напрашивается вывод: можно и необходимо выдвижение, обоснование и разработка нескольких ги__ тез для создания палеогеографических реконструкций как вероятностных м делей наших представлений о событиях геологического прошлого.

Но если ледники в силу таких обстоятельств, как относительно незнач тельная продолжительность эпох похолоданий и особенностей динами] растекания льда, не могли распространиться на столь значительные рассто ния, как это представляется сторонникам классической теории материково покровного оледенения, то тогда возникает вопрос, а какие же силы спос ствовали столь широкому распространению эрратических валунов. Огромн эродирующая и транспортирующая роль плавающих льдов хорошо извест с давних пор. М. В. Ломоносов писал еще в 1763 году: "Надменные прей билием вешних вод великие реки поднимают тяжкие свои зимние кровли, отрывая части от берегов, тянут на себе в низ быстриною. Упирая, отираясь ударяя в берега безмерными силами, подрывают и опровергают крутые яр и немалые островки сдирают... Отставая от берегов, отрывают от гор, и дал' че с собою в низ относят вмерзлые в них зимою камни" (цит. по: Ломоносо. 1949, с. 48). И. Г. Пидопличко (1956) называет свыше тридцати современны факторов валунообразования и валунонакопления. Наиболее значимым, с нашей точки зрения, представляется перенос и накопление валунов течений* грунта (солифлюкция), водой рек, постоянными и временными морскими тел чениями, горными ледниками, морским прибрежным льдом. Вопрос только в том, как широко могли распространяться эти явления.

Из этого следует вывод, что если признать совпадение обширных транс] грессий с эпохами похолоданий, то разнос валунов на значительные расстоя-j ния можно объяснить не только деятельностью материковых покровным льдов, но и эродирующей и транспортирующей ролью плавающего льда, в том числе и в обширных приледниковых водоемах. Кроме того, необходима учитывать наличие гораздо более широкого источника валунного материала,! нежели только Балтийский щит. Для Европейской части СССР это также районы Украинского щита, Белорусского выступа кристаллического фунда-j мента, Тиманское поднятие, Урал, Новая Земля, верхнепермские и нижне-] триасовые отложения, содержащие крупнообломочный материал.

Наряду с этим многие исследователи (Лисицын, 1974, 1978, ^981 и др.я Павлидис, 1968, 1981 и др.) на основании изучения современных процессов осадконакопления и донных отложений арктического и антарктического побе-| режий отрицают возможность значительного накопления валунных отложений.

78

Гипотеза пространственно-временного сочетания ледово-морских явлений и покровных материковых оледенений. К настоящему времени просматриваются две основные линии палеогеографических реконструкций, являющихся моделями наших представлений о событиях прошлого.

С одной стороны, это гипотеза покровного оледенения, отрицающая значи­тельную роль ледово-морских процессов в формировании валуносодержащих толщ. Она удовлетворительно объясняет распространение и генезис нескольких горизонтов "морен", "водно-" и "озерноледниковых" отложений, текстурные осо­бенности и другие литологические характеристики валуносодержащих отложе­ний, разнос эрратического материала Однако с климатической точки зрения трудно объяснить накопление таких огромных масс льда в условиях резко конти­нентального климата, когда льдом был покрыт не только Арктический бассейн, но и прилегающие районы Атлантического и Тихого океанов. О возможных преуве­личениях древнего оледенения предупреждали еще А. И. Воейков и И. Д. Чер­ский. Кроме того, существующие представления о максимальных границах по­кровных ледников противоречат данным о скоростях растекания льда и находкам в моренах остатков морских и наземных животных и растений.

С другой стороны, это ледово-морская гипотеза, основанная на допу­щении обширных морских трансгрессий и отрицающая значительное рас­пространение материковых покровных ледников.

Нами выдвигается гипотеза разнообразного сочетания во времени об­ширных морских трансгрессий и приледниковых водоемов с ледовыми яв­лениями и покровных оледенений. При этом возможны следующие вариан­ты развития событий.

Если трансгрессия в той или иной степени совпадала с похолоданием, то­гда главным агентом транспортировки валуносодержащего материала станови­лись морские льды; покровное оледенение распространялось в областях доста­точного увлажнения в зимнее время года и предопределяло образование айс­бергов, паковых льдов и соответствующего способа разноса обломочного мате­риала. Если морской трансгрессии предшествовало похолодание, то обширные территории могли покрываться маломощным и малоподвижным льдом, нако­пившимся in situ, а не притекшим из некоторых центров. При наступлении трансгрессии маломощный лед всплывал и способствовал разносу эрратическо­го материала. И, наконец, похолодание могло наступать вслед за максимумом трансгрессии, и тогда обширные территории в условиях избыточного увлажне­ния могли покрываться более мощным малоподвижным льдом; в этом случае наиболее активные массы льда находились в центрах оледенений.

Учитывая различную природу колебаний климата и морских трансгрес­сий, значительную длительность этих процессов и метахронность, можно предположить, что все эти три возможных варианта имели место в действи­тельности. Такое предположение хорошо согласуется с теорией оптимума Г. Симпсона к теорией метахронности оледенения К. К. Маркова, предостере-

79

niimiinmiiiniiiiniiiiiiniiniiiiiniimiiiinmtinfflmTfflmmnnniiimfffliiffliiiifiHiiiiilt

гавшего избегать ошибочного слияния двух различных понятий: по холодание и оледенение. Если похолодания были повсеместно-синхроннь то оледенения были местнометахронны.

Исходя из этих положений, нами сделана попытка на новой основе ев зать важнейшие события позднекайнозойской геологической истории с эпо хами похолоданий (и связанными с ними ледниковыми и ледовыми явле ниями) и тектоническими движениями (и связанными с ними морекм трансгрессиями и регрессиями) как планетарными геохронологическ рубежами. Существующий уровень накопления фактов вполне допуска обоснование позиции о сосуществовании континентальных оледенений морских трансгрессий. Палеогеографические реконструкции выполнен только для наиболее дискуссионных эпох похолоданий, так как для эпо потеплений у нас нет расхождений с существующими схемами.