§ 21. Гражданская жизнь

Переход от военной жизни к гражданской – это тоже существенный перелом. Но к гражданским условиям я быстро адаптировался.

Еще не имея на руках приказа об увольнении, я начал подыскивать себе работу. Прибыло из ВАКа сообщение об утверждении диссертации. Получил диплом. В облздравотделе мне порекомендовали областную больницу. Главврачем был в то время Е.О. Непокойчицкий.

Он меня знал как военного хирурга и направил ординатором травматологического отделения областной больницы. Зав. отделением, Е.С. Галай, принял меня настороженно. Галай боялся, что я буду претендовать на заведование отделением. Но у меня такой мысли даже не возникало. Итак, 18 декабря 1968 г. я уволен из армии и с 18 декабря 1968 г. зачислен на работу в травматологию. Характер у зав. отделением был тяжелый, об этом говорили все сотрудники отделения. Возникали небольшие конфликты с ним и у меня, особенно по вопросу организации работы отделения и операционной. Но в общей сложности мы расходились мирно. Об этом он вспоминает до сих пор.

Проработал я в травматологии 6 месяцев. Как-то однажды на территории больницы меня встретил ректор медицинского института Евгений Никандрович Медведский. Он хорошо меня знал еще задолго до работы в областной больнице. Он предложил мне должность ассистента на кафедре анатомии человека. С перспективой через два года возглавить курс военно-полевой хирургии при вновь организующейся кафедре травматологии. Хорошо знать анатомию стало моей мечтой после случая в Киеве с мочеточником. Я без колебаний согласился, предварительно побеседовав с зав. кафедрой проф. З.И. Ибрагимовой. Она пообещала золотые горы. Но я не знал тогда, что эта женщина властолюбивая, но не все зависело от нее. В период работы на кафедре мы с ней иногда конфликтовали по житейским вопросам. У нас с ней были разные взгляды на жизнь. Сказывалось различие в происхождении, национальном менталитете, перенесенными в жизни трудностями. Я же по характеру придерживаюсь принципа Чацкого: «Служить бы рад, прислуживаться тошно». Когда я пришел на эту кафедру, то в числе сотрудников, кроме зав. кафедрой, был всего один кандидат мед. наук, Осипович Ж.С., она же доцент кафедры. У П.Г. Миховича с утверждением кандидатской не клеилось, он повторно защищался, у Г.Г. Бурака кандидатская была не завершена, В.В. Ольшанникова была далека от завершения диссертации. Поэтому, через год-два З.И. Ибрагимова вполне бы могла представить меня на должность доцента. Но так как должности доцентов в институте были ограничены, выдвижение на них проходило только с ведома руководителя. А поскольку я был военным пенсионером и не планировался на заведование кафедрой, меня не выдвинули на должность доцента.

С приходом на кафедру анатомии мне пришлось почти заново осваивать этот труднейший предмет мединститута. Я просиживал вечера, готовясь к каждому занятию. Я старался залезть вглубь предмета, понять его. В течение двух-трех лет я овладел предметом.

Через два года моей работы на кафедре анатомии в мединституте организовалась кафедра травматологии и ортопедии с курсом военно-полевой хирургии при ней. Возглавил кафедру доцент Железняк Василий Алексеевич (ныне покойный). Когда встал вопрос о замещении должности доцента курса военно-полевой хирургии, то и здесь моя кандидатура не прошла по тем же причинам, так как с точки зрения руководства начинать работу над докторской диссертацией было уже поздно. Я окончил Военно-медицинскую академию, всю жизнь прослужил в армии, десятки лет был на хирургических должностях, кандидат наук – и я не прошел по конкурсу. Взвесив все «за» и «против», я расстался с мыслью о переходе на кафедру травматологии и работал на кафедре анатомии тихо, спокойно до тех пор, пока не ушел на заслуженный отдых. Работу на кафедре анатомии в первые годы я сочетал с ночными дежурствами в клинике травматологии. Но с течением времени такое сочетание становилось трудным. Иногда всю ночь оперирую, а утром к 8⁰⁰ бегу на занятия. От работы по совместительству я отказался. На этом и закончилась моя хирургия.

Через год-два после защиты кандидатской диссертации у меня возникло желание взяться за докторскую. В академии мне предложили тему: «Гормональные сдвиги в организме при травмах». Тема очень заманчивая, со 100% гарантией на успех. Суть работы такова: при различных травмах в организм пострадавшего льют массу гормональных препаратов. А нужно ли это? Если нужно, то какие и сколько? Или не нужно вообще. В те годы этот вопрос ни кем не освещался. Я загорелся темой. Но когда об этом сказал жене, она была категорически против. Ей надоела моя кандидатская. Кроме того, когда я поговорил по этому вопросу с ректором института и проректором по науке, я понял, что из этой затеи ничего не выйдет. Для выполнения этой темы надо создавать новую лабораторию. Для этого в институте нет ни денег, ни помещения, ни штата лаборантов, надо было их готовить в Минске. Возраст мой приближался к 50 годам. 10 лет уйдет на работу над темой, кому будет нужен новый доктор наук в 60 лет? И я от мечты отказался.

В медицинском институте я проработал ровно 23 года. Уволен 30 июня 1992 г при сокращении штата кафедры. Набор студентов с 450-500 человек сократился до 150, затем до 125 чел., а в 1994 г. планировался набор всего 100 человек. Соответственно уменьшению количества студентов уменьшилось и количество преподавателей. Я попал под первое сокращение, т.к. мой возраст, был почти 70 лет.

Педагогическая работа мне нравилась. От работы я испытывал удовольствие. Изучение анатомии постоянно увязывал с клиникой. У студентов пользовался огромным авторитетом. Об этом свидетельствуют многочисленные сувениры, подарки, преподнесенные студентами, старших курсов и выпускниками, давно ушедшими с кафедры анатомии. За время моей работы в институте мне приходилось несколько раз лежать в больнице. Студенты осаждали больницу целыми группами и ежедневно. Больные удивлялись такой привязанности студентов к преподавателю. Мне много раз приходилось слышать из уст студентов: «По вашим конспектам весь институт учится». Эти строки дописываются в больнице, в неврологическом отделении, где я уже второй месяц лежу с радикулитом. Я не работаю полтора года. Но студенты посещают меня и в этот раз.

В своей педагогической работе я придерживался принципа: если студент меня не понимает, виноват я сам, не мог доходчиво и просто объяснить излагаемый материал. Поэтому, какой бы трудный материал не был, я старался как можно проще объяснить его, показать на трупе, на схеме, на муляже. Но не все студенты одинаковы. Один схватывает налету, до другого доходит медленно, а третьему на все наплевать. Я старался больше работать с теми, до кого доходит медленно. Они хотят знать, и я им помогал больше, чем другим. Всего мною опубликовано около 30 печатных работ, часть из них в соавторстве.

Рис. 18. Ассистент А.П. Алексеев демонстрирует приемы препарирования иностранным студентам 1 курса ВГМИ.