1.2 Фэнтези

1.2.1 Фэнтези как литературный жанр

Фэнтези (от англ. fantasy – фантазия) – одна из разновидностей фантастики; литературный жанр, который характеризуется следующими признаками:

• Изображение несуществующего мира, обладающего свойствами, невозможными в нашей реальности. Например, созданный Терри Пратчеттом Плоский мир: «этот мир, как следует из названия, совершенно плоский и покоится (точнее, едет верхом) на спинах четырех огромных слонов. Слоны стоят на панцире гигантской звездной черепахи по имени Великий А'Туин. Диск обрамлен водопадом, пенистые каскады которого бесконечной лавиной обрушиваются в космос. Ученые подсчитали, что шансы реального существования столь откровенно абсурдного мира равняются одному на миллион. Однако волшебники подсчитали, что шанс "один на миллион" выпадает в девяти случаях из десяти";

• Магия и фольклорные персонажи играют роль необходимых элементов. В качестве примера может подойти любое произведение в жанре фэнтези. Т. Тудкайнд в «Правилах волшебника» вводит магию как неотъемлемую принадлежность мира, в котором живут герои, а фольклорные мотивы проявляются в образах волшебников и говорящих драконов;

• Фэнтези активно использует различные авантюрные сюжеты (поиск, странствие, война, спасение людей и государств, путешествия и др.). Например, русский писатель Андрей Белянин в своей трилогии о приключениях лорда Скиминока («Меч Без Имени», «Свирепый ландграф», «Век святого Скиминока») перемещает главного герой из Астрахани в другую реальность, где он должен стать королем и спасти свой новый мир;

• Наличие средневекового антуража. Писатели жанра фэнтези очень часто, создавая новые миры в своих произведениях, черпают вдохновение из времен Средневековья (рыцари, прекрасные принцессы, мечи, лук и стрелы, верный конь и др.) Так поступают многие авторы: Ник Перумов, Т. Гудкайнд, А. Белянин, О. Громыко и др. Следует отметить, что этот признак не является определяющим. Возможны и другие варианты, например: Древний мир (Г. Л. Олди «Герой должен быть один», действие происходит в Древней Греции), современность (С. Лукьяненко «Ночной дозор»), будущее (Кристофер Сташефф «Чародей поневоле») и др.;

• В фэнтези на первый план выдвигаются сами герои, их поступки и чувства, волшебство играет вспомогательную роль. Например, С. Майер «Сумерки», если мысленно из сюжета убрать всё сказочное, получится обычная история о любовном треугольнике, в котором главная героиня страдает и заставляет страдать всех окружающих – на первом плане описание чувств и переживаний героев;.

• Противопоставление добра и зла как основной сюжетообразующий стержень, «для фэнтези обязательна борьба добра и зла – ибо она, как и сказка, структурирована этически» [25]. Конечно, фэнтези отличается от сказки. Зло и добро в ней равнозначны, а в сказке добро побеждает без потерь. Данный признак характерен для всех произведений жанра фэнтези. Например, в серии Д. Емеца «Мефодий Буслаев» главный герой – обычный человек, который по воле провидения (в связи с часом рождения) оказался на службе у зла (Темная канцелярия), влюбляется в своего ангела-хранителя, который, разумеется, выступает со стороны добра. Борьба за душу героя ведется на всех уровнях: от внутренних метаний до масштабных столкновений Ада и Рая. За кем будет победа пока неизвестно, серия ещё не окончена;

• Наличие потустороннего мира и его проявлений. Например, в произведении Т. Гудкайнда «Правила волшебника» помимо изображения основного мира, в котором происходит действие и развивается сюжет, фигурирует ещё и Мир Духов, играющий роль потустороннего мира. Этот мир редко пересекается с миром живых, но при необходимости может влиять на события и тем самым склонять чашу весов на сторону добра или зла;

• Полная свобода автора. Этот признак – наиболее важный и определяющий самую суть жанра фэнтези. Фантазия писателя может повернуть сюжет самым неожиданным образом, поскольку волшебный мир предполагает, что в нем возможно абсолютно всё. По этому признаку можно легко разграничить фэнтези и научную фантастику, потому что НФ описывает вероятное, и автор находится в определенных изначально заданных рамках; он вынужден дать объяснение невероятному, обосновать его научно или псевдонаучно (что чаще всего и происходит) [35]. Напротив, писатель в жанре фэнтези имеет право не делать никаких объяснений и обоснований, его свобода ограничена лишь полетом его фантазии.

Для наглядности сравним две одинаковые ситуации. Герой попадает в темницу, откуда сбежать почти невозможно, и на рассвете его должны казнить. Рассмотрим, какой выход из этого положения предложат разные направления фантастики. НФ располагает небольшим набором средств, позволяющих вызволить героя так, чтобы это выглядело правдоподобно. Это, как правило, различные технические средства: например, лазер, чтобы разрезать стальную решётку, взрывное устройство для крушения стен, телепортация и др. У фэнтези гораздо больше возможностей. Помочь освобождению героя может что угодно и кто угодно. Это может быть дружелюбное приведение, указывающее потайной ход на свободу, неожиданно проснувшаяся способность к магии у самого героя или какой-то магический предмет (обычная вещь, вдруг ставшая волшебной), вмешательство судьбы самым невероятным образом – и всё это будет правдоподобным в реальности фэнтези.

Одной из особенностей фэнтези можно считать и то, что этот жанр преимущественно воплощается в крупных формах, которые сближают его с романом и повестью. Но даже повесть-фэнтези – явление редкое, очень немногие авторы прибегают к этой форме, например М. Семёнова, Е. Лукин, Т. Гудкайнд. Рассказы в жанре фэнтези тоже редки и чаще всего создаются как бы в дополнение к уже написанным романам, к уже созданным мирам или героям, или же объединяются в циклы (например, антология «Легенды» под ред. Роберта Сильверберга).

Нужно заметить, что чёткого определения жанра фэнтези современное литературоведение еще не вывело. Это объясняется тем, что, как и всякое «молодое» явление в литературе, оно вызывает больше вопросов, чем ответов. Большую путаницу вызывает отсутствие общепринятой терминологии, определения жанра и его классификации. Понятие «фэнтези» рассматривают то широко, то узко, относя, таким образом, к фэнтези самые различные произведения. Так, Т. Чернышева называет фэнтези «адетерминированной моделью действительности, повествованием сказочного типа со многими посылками», игровой фантастикой [50]. Известный критик фантастики, В. Гончаров говорит об этом жанре следующее: фэнтези, «в отличии от материалистической научной фантастики, описывает мироздание с позиции объективного идеализма» [35]. Г. Гуревич относит фэнтези к «ненаучной фантастике», в противовес научной, объединяя, таким образом, в одном определении различные жанры и направления. Некоторые исследователи склонны рассматривать фэнтези очень широко. Например, Г. Нефагина полагает, что если автор использовал хотя бы один из перечисленных приёмов фэнтези, то данное произведение можно смело отнести к этому жанру. Так, она причисляет к фэнтези романы В. Пелевина «Омон-Ра», «Чапаев и пустота», «Жизнь насекомых». Аналогичной точки зрения придерживается и Е. Ковтун [35]. Такой подход, бесспорно, имеет право на существование. Но если начать объединять произведения по столь общему критерию, мы получим нечто вроде малопонятной смеси из совершенно различных текстов всех времён и народов, принадлежащих и к фэнтези, и к НФ, и к мифологии, и к фольклору. В связи с этим мы предлагаем относить к жанру фэнтези такие прозаические литературные произведения, в которых присутствуют перечисленные ранее признаки.

Итак, как мы уже сказали, в современном литературоведении не существует общепринятого понятия «фэнтези». Почти все, кто пишет о фэнтези, пытается дать своё толкование этому термину. В результате появилось большое количество дефиниций, часто противоречащих друг другу. В связи с определением понятия жанра фэнтези можно сформулировать три основные точки зрения:

1. Фэнтези как одно из направлений фантастики.

Это самый распространенный взгляд на жанр фэнтези, именно его мы берём за основу в нашей дипломной работе. Так, В. Л. Гопман определяет фэнтези как «вид фантастической литературы, или литературы о необычайном, основанной на сюжетном допущении иррационального характера. Это допущение не имеет логической мотивации в тексте, предполагая существование фактов и явлений, не поддающихся, в отличие от научной фантастики, рациональному объяснению» [11, с. 1162]. Другой исследователь предлагает следующее определение: «Фэнтези – это описание миров подобно нашему, миров с работающей в них магией, миров с чёткой границей между Тьмой и Светом. Эти миры могут быть какими-то вариациями Земли в далёком прошлом, далёком будущем, альтернативном настоящем, а также параллельными мирами, существующими вне связи с Землёй» [26]. Более подробно о рассмотрении фэнтези как разновидности фантастики мы уже писали выше.

2. Фэнтези как разновидность литературной сказки.

Ряд исследователей склоняется к определению фэнтези как разновидности литературной сказки. Известный писатель Ник Перумов считает, что «по внешним параметрам фэнтези является разновидностью фантастической сказки. (…) Сказка. От научной фантастики этот жанр отличается отсутствием нравоучения и потуг на мессианство. От традиционной сказки – отсутствием деления на плохих и хороших» [4]. «Сказочной фантасмагорией вымышленных миров» называет фэнтези писатель Э. Геворкян [8]. Волшебной сказкой называл свою эпопею «Властелин колец» Дж. Р. Р. Толкин. Правда, в 50-е годы, когда она создавалась, термина «фэнтези» ещё не существовало.

Сужение жанра до сказки нередко приводит к абсурду. Одна из исследовательниц, Н. Н. Мамаева, причислила «Властелина колец» к литературным сказкам Англии, заявив: «Это не фэнтези!» [33], а критик В. Губайловский, как бы в оппозицию, высказал мнение, что фэнтези можно считать лишь одну книгу – именно «Властелина колец» [12].

Действительно, на внешнем уровне ближайшим родом фэнтези кажется волшебная сказка – это убедительно продемонстрировал С. Л. Кошелев в статье «Жанровая природа «Повелителя колец» Дж. Р. Р. Толкина», обнаруживший в знаменитой эпопее реализацию 25 пропповских функций из 31 [29]. Эту же методологию по отношению к анализу русской фэнтези применяет исследователь А. Д. Гусарова [20]. И в том и в другом случае обнаруживается сходство. Но всё же больше выявляется отличительных черт фэнтези от сказки.

В первую очередь, это относится к природе quest’а (от англ. «путь», «поиск»), уходящего корнями в древние мифы о культурных героях, которые наделены иррациональным даром, сакральными знаниями, борются с хтоническими чудовищами, добывают чудесные предметы. И совершают они всё это не ради личных целей, как сказочные герои, а для установления природного равновесия между Хаосом и Космосом.

А. Д. Гусарова выделяет формульный принцип героя фэнтези, который «завязан» на иррациональном даре и обязательной его реализации в условно-фантастическом мире. «Кроме того, – пишет она, – в связи с существованием иррационального Дара и его необходимой реализацией в «горниле испытаний» определяется принцип мира как магический и поделённый дихотомично. В связи с этим мир магический – это средоточие вечной битвы. Герой, влекомый своим даром, возвращается в этот мир…» [20]. Принцип героя и принцип мира исследовательница предлагает считать содержательными принципами фэнтези. С этим нельзя не согласиться, однако с небольшим уточнением. Определение содержания вторичного мира необходимо поставить на первое место, так как создание любого фантастического произведения, по мнению современных исследователей фантастики, начинается с сотворения» мира: «…прежде всего необходимо сотворить некий мир, как можно лучше обустроив его и продумав в деталях» [53].

Дж. Р. Р. Толкин в своём эссе «О волшебных сказках» рассуждает о роли фантазии в создании чудесных вторичных миров. Толкин превозносит фантазию, подобно романтикам начала XIX в. Но, в отличие от них, писатель считает фантазию не иррациональной, а рациональной деятельностью. По его мнению, автор фантастического произведения должен сознательно добиваться установки на реальность. Необходимо придать вымышленному внутреннюю «логику реального», начиная с того, что сам автор должен верить в существование Фэери (созвучно фэнтези), «вторичного мира, основанного на мифологическом воображении» [29]. Сказка же создаётся с установкой на вымысел: в неё не верит ни автор (рассказчик), ни читатель (слушатель). В этом ещё одно существенное отличие фэнтези от сказки.

3. Определение фэнтези через миф.

Определять фэнтези через понятие мифа – вполне закономерная точка зрения. Так как литература в жанре фэнтези всегда имеет некую мифологическую основу.

Наиболее чёткое определение жанра фэнтези предлагает справочник «Русская фантастика ХХ века в именах и лицах»: «Фэнтези – это своеобразное сращение сказки, фантастики и приключенческого романа в единую («параллельную», «вторичную») художественную реальность с тенденцией к воссозданию, переосмыслению мифического архетипа и формированию нового мира в её границах. (…) Расцвет фэнтези (неомифа) приходится на эпоху постмодерна, эпоху эксперимента и поиска новых форм» [47, 12].

Исследовательница О. Добровольская считает, что «этот жанр возник на основе переосмысления авторами традиционного мифологического и фольклорного наследия. И в самых лучших образцах данного жанра можно обнаружить ряд параллелей между авторским вымыслом и мифо-ритуальными представлениями, легшими в его основу» [21, с. 13]. И. В. Эйдемиллер и А. Ю. Лебедев считают, что «мир фэнтези – это пропущенные через современное сознание и ожившие по воле автора древние мифы, легенды, сказания» [52].

В описательных концепциях фэнтези определён ряд признаков жанра, среди которых на первый план выходят: фантастическая картина мира, сказочно-мифологическая основа и жанровый синтез. Исследователи находят в фэнтези элементы героического эпоса, легенды, рыцарского романа, литературной сказки, романтической повести, готического романа, оккультно-мистической литературы символистов, постмодернистского романа и др. (вероятно, для каждого конкретного произведения свои). Можно заметить, что все перечисленные жанры и направления так или иначе связаны с мифом.

В отличие от мифологических романов ХХ в., мифологизм фэнтези не имплицитный, это не приём (метафора или архетип), не мифопоэтика, а сознательное стремление автора создать фантастическую мифологию по аналогии с древними системами. В основе фэнтези модель мира, обнаруживающая такие свойства мифологического мышления, как невыделенность человека из окружающей среды, персонализация добра и зла, очеловечивание природных явлений, отождествление микрокосма и макрокосма, пространственно-временной синкретизм, бинарная логика.

Итак, «в основе фэнтези всегда – либо переработанная каноническая система мифов, либо оригинальная авторская мифопоэтическая концепция, важнейший признак которой – создание вторичного мира (целостной картины мира и человека), где человек – микрокосм в системе макрокосма» [47, с. 22].