24. «Дон Жуан» Байрона: мотиви, проблема жанру, співвіднесеність із «донжуанівською» парадигмою.

 (До питання про жанр)

   Над "Дон Жуаном" Байрон работал в течение семи последних лет своей жизни. Он начал ее еще в Венеции, в 1817г., и уже до самой смерти (если не считать недолгого перерыва с конца 1819 по 1821 год) не оставлял работы над ним. Байрон успел написать шестнадцать глав - песен; семнадцатая глава так осталась неоконченной.

   В конце первой песни поэт, шутливо сравнивая "Дон Жуана" с классическим эпосом, говорит об основных особенностях своего произведения: это эпопея, воспроизводящая "новые типы", созданная по материалам современной действительности(отнесение событий романа к концу XVIII века -- чисто условно, эти хронологические рамки самым явным образом нарушаются самим Байроном) и стремящаяся к правдивому ее воспроизведению.

   Лиро-эпическая форма романа дает возможность поэту выступать то в роли рассказчика, то от своего собственного имени. При этом лирические отступления автора носят самый разнообразный характер:  порою, поэт дает в них иронически-обобщающий комментарий к приключениям своего героя, в других же случаях -- вовсе отвлекается от сюжета и свободно рассуждает о самых различных сторонах общественной жизни, затрагивает острые политические вопросы полемизирует с современной ему литературой, вспоминает о случаях, происшедших в его собственной жизни, вступает в разговор с читателем относительно своего творчества и пр. "Дон Жуану", как давно уже отмечено критикой, присуще и большое эмоциональное разнообразие. Сатира, юмор, задушевный лиризм, патетика -- все эти различные эмоциональные оттенки присутствуют в "Дон Жуане" в самых смелых, неожиданных сочетаниях. Соответственно этому богат, гибок и многообразен сюжет романа.

 Проблема жанра "Дон Жуана" является спорной в байронистике.

С одной стороны, в "Дон Жуане" Байрон остается романтиком, но страстное отрицание существования действительности уже не предполагает бегство от нее, а, напротив, требует от художника, как это понимает Байрон, ее познания изучения и обобщения.

   В своих работах, исследуя роль обстоятельств в процессе формирования характера центрального персонажа, И. А. Дубашинский приходит к выводу о сочетании романтических и реальных форм типизации А. В. Беликова же утверждает, что духовное становление и развитие героя,   продолжающееся на протяжении всего романа, приводят к появлению нового качества - реального характера. Гузик М. Л. считает, что в "Дон Жуане" нет принципиально нового подхода к человеку в сравнении с романтизмом. Основная функция центрального персонажа заключается в том, чтобы средствами иронии способствовать разоблачению времени и обстоятельств. Этой же цели служит разнообразный бытовой материал. В работах этих ученых есть немало ценных выводов и наблюдений в отношении творчества Байрона, но особенности жанра и эволюции его метода исследованы недостаточно, намечено только общее.

Поэтому лучше прибегать к термину "роман в стихах", наиболее точно выразившему жанр байроновского "Дон Жуана."

Отже, «Дон Жуан» розкриває нові можливості поєднання лірики з епосом , оновлення епічної форми, її осучаснення. Одночасно Байрон послідовно підсилює реалізм оповіді так, що після ще дуже близьких до естетики романтизму перших пісень «Д.Ж.» наступні набувають все більш реалістичних форм.

(Загальна донжуанівська парадигма, вибір героя Байроном та зв'язок із традицією у творі )

   Легенда родилась в Испании и долго оставалась устным приданием. Согласно ей, образ весьма предприимчивого обольстителя возник не только как художественное обобщение. В Дон-Жуане ученые распознали черты реального лица -- Дона Хуана Тенорио, придворного кастильского короля Педро Жестокого (XIV в). После многих рискованных похождений этот соблазнитель и обманщик совершил преступление. Дон Хуан убил командора ордена, когда тот вступился за честь своей дочери. Монахи, желая отомстить ему, обрекшему на гибель их патрона, заманили к себе Дон Хуана и умертвили его. Затем возникло предание, согласно которому авантюрист и грешник попал в руки дьявола, и лишь затем возникла версия о том, что статуя командора низринула распутника в ад.

Пьеса "Севильский обольститель" (1630) занимает важное место не только в творчестве Тирсо де Молина, но и вообще в истории европейской литературы. Эта первая литературная обработка легенды о Дон-Жуане послужила источником для всех дальнейших трактовок данного сюжета Мольером, Гофманом, Байроном, Пушкиным, Мериме, Л. Украинкой, Блоком и другими.

      Герой байронівського “Дон Жуана” не має по суті нічого спільного зі своїм тезкою, великим спокусителем жінок, крім ім´я та іспанського походження, яке теж не треба приймати серйозно. Він молодий європеєць взагалі і його «іспанськість» - своєрідна форма очуження, яке дає йому можливість дивитися на все трохи з відстані, як чужинцю у тих країнах, куди він потрапляє після ранньої юності  в Іспанії.  Щодо жінок, то вже давно помічено, що не він їх причаровує, а вони його досить агресивно спокушають.

   Суждения ученых свидетельствуют о том, что обращение Байрона к теме Дон Жуана было подсказано не столько тем или иным литературным или театральным впечатлением, сколько мотивами более общего характера. Стремясь установить тесный контакт с читающей публикой, Байрон выбирает образ, прочно вошедший в создание европейских народов. Байрон использует "бродячий" сюжет и затем подвергает его полнейшему переосмыслению.

   Сам автор в начале первой песни шутливо обосновывает, почему он так сделал: оказывается, среди известных ему и всему миру политических и военных деятелей не нашлось подходящего героя. Байрон перечисляет конкретных лиц, среди которых - Дантон, Марат, Лафайет, Нельсон. Упоминается не без иронии "даже слава Бонапарта", которая "есть детище газетного азарта" (I,II). Отвергнуты все знаменитости, и выбор пал на личность мало примечательную, но, есть основание полагать, более органически вписывающееся в действительность.

   Дон Жуана он показал человеком своего времени, авантюристом, отчаянным искателем удачи, неотягощенным нравственными колебаниями, когда предоставляется шанс удовлетворить и жадность к наслаждению, и честолюбие, разрастающееся буквально на глазах. Автор не подвергал героя строгому суду, не старался обличить жизненные понятия о морали. Даже, напротив, ему нравился этот персонаж, который согласно легенде, "со сцены прямо к черту угодил", - нравился своей отвагой, острым умом и полным отсутствием ханжества.

Следовательно, говоря о выборе героя, можно утверждать, что легенда о Дон Жуане служила превосходной фабулой, позволяющей связать воедино приключения основного персонажа, которого превратности фортуны заставляют объездить всю тогдашнюю Европу, присутствуя при важнейших событиях стремительно несущегося времени. Важнейшую занимательность эта легенда обеспечивала с гарантией, однако предметом авторского внимания оставались приключения духа. Авантюры героя в  которых много и смешного, и печального, на поверку каждый раз оказываются испытанием простой души", "естественного человека", столкнувшегося с непонятной ему системой условностей, двуличия, низменных амбиций и недостойных страстей, с интригами, жесткостью, корыстолюбием, беспредельным эгоизмом, со всеми уродствами и нелепостями жизни, опрокинутой ураганом 1789 года.