1.2. Этика и другие практические науки

Этика возникла как встречное движение мифологических образов богов и героев, с одной стороны, и советов, касающихся коренных жизненных ситуаций, с другой. Научный статус она обретала путем восхождения от частного к общему:

— от единичного образа к целостной картине мира, в которой множество образов связано друг с другом;

— от отдельного совета (или еще более простого запрета и приказания) к универсальному принципу или к системе взаимосвязанных правил — кодексу.

В Древней Греции особую роль в систематизации мифологического материала сыграл Гесиод, который в «Теогонии» попытался соединить пеструю мозаику мифических персонажей и эпизодов в целостную картину всеобщей связи богов через их родство, происхождение от первого существа — Хаоса. Установление родственных связей между богами было одновременно уточнением преобладающего характера их деятельности, своеобразного божественного нрава. Кроме Гесиода были и другие систематизаторы мифов, но плоды их усилий дошли до нас только в виде осколков.

Аналогичный путь избрала философия. Первые философы от Фалеса до Демокрита занимались физикой: стремились понять единство природы (греч. «φύσις» — «природа») как происхождение всех вещей и явлений от общего первоначала. Архаическая философия связала в один узел все ранее выделенные нами движения мысли:

— от множества божественных сущностей к общему прародителю;

— от разнообразия природных явлений к «αρχή», первоначалу всего сущего;

— от многообразия советов к единому этическому принципу.

К этим трем со временем добавилось четвертое — движение мысли, посредством которого она постигает самое себя: связь слов в предложении, предложений в речи и мыслей в суждении. Так постепенно сложились три основные части греческой философии: физика, этика и логика (диалектика). Отдельные авторы, в частности Платон и его последователи, считали самостоятельной и четвертую часть — теологию как учение о божественном, божественных силах,

Единство всех частей философии было обусловлено тем, что законы природы и правила жизни осознавались по аналогии с грамматическими правилами языка. Это ясно видно на примере греческого слова «ряд», «член ряда» — «στοίχεϊον», которое сначала относилось к буквам, а потом к стихиям — элементам, из которых состоят все природные вещи (земля, вода, воздух и огонь). Стало быть, природные элементы связаны друг с другом так же, как буквы в словах и предложениях, а поступки в нравах. Единство природы и этоса столь же очевидно обнаруживается, например, в философии Эмпедокла, который учил о том, что все на свете — от мельчайших частиц до небесных тел — подчиняется периодическим колебаниям любви и вражды.

Превращению этики в науку способствовало ее отделение от других наук. Сначала она существовала в нерасчлененном единстве эллинской и всякой иной мудрости. Исходная ее спецификация началась с обособления физики, логики и этики внутри целостного философского знания. Практически одновременно с этим происходит разделение этики и риторики. Чтобы обрести самостоятельность, этике понадобилось осознать коренное отличие этоса от природы (φύσις) и осмысленного слова (λόγος).

Отделению нрава от природы заметно способствовали греческие софисты V в. до н.э.; размежевание нрава и умения говорить (риторики) стало возможным во многом благодаря усилиям Сократа и Платона.

Само слово «этика» как прилагательное, образованное от «ήθος», ввел в оборот в IV в. до н.э. Аристотель. Этика как практическая наука о достижимом добре и зле отличается у него от теоретических (созерцательных) наук физики и метафизики, с одной стороны, и от поэтических наук грамматики, риторики и диалектики — с другой. Теоретические науки изучают то, что существует независимо от человеческой деятельности или, как выражается Аристотель, не может быть иным, нежели оно есть. Поэтические и практические науки направлены на то, что может изменяться усилиями человека. При этом поэтические науки изучают то, что человек создает вне себя: вещи, сооружения, художественные произведения, — практические — то, что он создает в себе самом и в своей жизни. Главное отличие поведения, которым занимается практическая наука, от творчества состоит в том, что вещи создаются людьми не ради самих этих вещей, а ради чего-то другого; нравственные же поступки имеют ценность сами по себе.

Зодчий строит дом не ради самого дома, а для того, чтобы в нем можно было жить. Нравственный человек совершает добрый поступок не ради чего-

то другого, а ради самого этого поступка, поскольку именно в нем выражается человеческое стремление к добру.

Основными видами поведения Аристотель считал управление своими страстями, управление хозяйством, управление государством. Следовательно, к практическим наукам у него относятся собственно этика, экономика (от «οικος» — «дом», «хозяйство») и политика (от «πόλις» — «город-государство»).

У Аристотеля экономика и политика еще тесно переплетены с этикой, но в дальнейшем развитии европейской культуры под сильным влиянием христианства и — менее ощутимым — других идейных течений осознается существенная разница между нравственностью, экономикой и политикой.

Христианская этика открыла то обстоятельство, что стяжание богатства и погоня за властью трудно совместимы с сохранением душевной чистоты. Новое время (XVII-XIX вв.) в европейской культуре повернуло этику обратно к экономической и политической проблематике, но усилило ее стремление к отделению от религии. Своего апогея процесс обособления этики от других наук достиг в критической философии И. Канта, которая провела резкие разграничительные линии между этикой и теологией, этикой и психологией и даже наметила линию размежевания между этикой и философией права.

В XX в., когда процесс дифференциации наук приобрел особенно принципиальный характер, самым значительным стало обособление двух наук об этосе: этики и этологии. За этикой осталась та область поведения, которая связана со специфически человеческой способностью свободы воли. К новой науке этологии отошли те формы поведения, которые являются общими для человека и животных.

Отношения этики с другими науками не являются статичными, раз и навсегда данными. Они существенно изменяются во времени и в пространстве, с переходом от одной культуры к другой. Растет не только степень самостоятельности этической мысли, но и ее связь с остальными видами научной деятельности, а также ненаучными формами культуры: религией, искусством и т.п.