Глава 1
ПРОГНОЗИРОВАНИЕ
В ПСИХИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ
ЧЕЛОВЕКА
ПРОГНОЗИРОВАНИЕ - ОДИН ИЗ ВИДОВ ОПЕРЕЖАЮЩЕГО ОТРАЖЕНИЯ
Современный подход к проблемам прогнозирования складывался постепенно. Одна из первых работ, в которой вопросы, связанные с прогнозированием, получили свое научное освещение, — книга Г. Уэллса «Предвидения», изданная в 1901 г. В 30-е гг. XX в. наметились ростки научно обоснованного объяснения способности человека к опережающему отражению. Объективная возможность для научного прогнозирования была создана историей развития различных областей знания, практикой прогнозирования в различных областях деятельности, психологическими исследованиями прогнозирующего человека.
Необходимость человека иметь знания о будущем способствовала в XX в. формированию прогностики — науки о закономерностях разработки прогноза. Прогностика ищет общие для разных предметных областей способы получения прогнозов. Экономическое, политическое, спортивное, экологическое, педагогическое и другое прогнозирование составляет отрасли соответствующих областей науки и практики.
Цель отраслевого прогнозирования — получение прогноза, поэтому основное внимание обращено на объекты прогноза, методы его разработки и оценки. Например, по-
литическое прогнозирование направлено на получение опережающей информации о результатах выборов, о поведении избирателей, об эффективности принимаемых политических решений, будущих действиях значимых в политическом мире фигур и т. п. Объектами прогнозирования в образовании могут быть разные типы учреждений народного образования (школа будущего, модели специалистов, школы в системе других социальных институтов и пр.); содержание обучения и воспитания новых поколений с учетом социально-экономических изменений в будущем и т. п.
В прогностике используются такие методы, как экстраполяция, различные экспертные методы, а также разрабатываются свои, учитывающие специфику объектов прогноза в той или иной отрасли, например, опытно-экспериментальное моделирование.
В отраслевом прогнозировании вопрос о прогнозирующем человеке не рассматривается. Изучение объектов прогноза, методов его разработки как бы абстрагировано от человека. Психологический же подход к прогнозированию состоит в изучении прогнозирования как психической деятельности, тех свойств человека, которые влияют на успешность/неуспешность прогнозирования. Это один из аспектов психологии прогнозирования. Есть и другой: он определяется объектами прогноза. В отраслевом прогнозировании к ним относятся объективно существующие процессы и явления. Психологию прогнозировании интересует человек как объект и субъект прогноза. Например, прогнозирование, которое осуществляет учитель, входит в круг психологических проблем, поскольку основной объект его прогноза — ученик. Но в то же время прогнозирующий учитель, являясь субъектом этой деятельности, проявляет в ней свои прогностические способности и умения. В настоящей книге рассмотрены оба аспекта психологии прогнозирования.
Попытаемся осмыслить сущность прогнозирования через систему психологических понятий-. Как известно, психическое отражение наряду со свойствами активности, динамичности, правильности обладает свойствами опережения, иначе говоря психическое отражение — опережающее
отражение. Опережающее отражение существует в различных формах: предчувствия, предвидения, предугадывания, предсказания, прогнозирования и т. п. Наиболее общим понятием, охватывающим все формы проявления опережающего отражения, является понятие «антиципация».
Антиципация психологами рассматривается как «способность... действовать и принимать те или иные решения с определенным временно-пространственным упреждением в отношении ожидаемых, будущих событий» (Б. Ф. Ломов, Е. Н. Сурков, 1980, с. 5). В зависимости от типа решаемых в процессе деятельности задач выделяется пять уровней антиципации, по сути характеризующих уровни организации психического отражения человека: сенсомоторный, перцептивный, представленческий, речемыслительный, субсенсорный (Е. Н. Сурков, 1985). При этом в каждом антиципирующем процессе названные уровни участвуют, взаимодействуя друг с другом, составляя функциональную систему. Специфика же их интеграции зависит от конкретной задачи, цели деятельности, направляющей опережающий поиск.
Обобщив значительный материал по наблюдению случаев опережающего отражения в спортивной деятельности человека, в деятельности оператора, шахматиста и других, Е. Н. Сурков (1985, с. 23-24) составил развернутые характеристики антиципации на разных уровнях психического отражения (табл. 1).
Опережающее познание человеком мира, других людей и себя имеет различия как в форме получения этого знания, так и в основаниях, которые используются.
Широко распространенное явление — предчувствие — говорит об опережающих чувствах, об ожидании появления каких-то пока еще не пережитых чувств. Часто появление предчувствия может быть не до конца осознаваемым состоянием, которое будет выражаться в изменении обычного спокойного состояния, в появлении беспокойства, в желании получить дополнительную информацию о людях или обстоятельствах, в отношении которых возникает предчувствие. Как правило, появление у человека предчувствий имеет в качестве оснований развитые чувства, эмоциональ-
ность как свойство личности, высокую чувствительность, озабоченность и переживания в отношении соответствующих людей, обстоятельств или событий. Люди различаются по особенностям развития опережающего отражения точно так же, как и по всем другим свойствам психики. Поэтому можно встретить людей, у которых очень развита способность к предчувствию; у других предчувствия никогда не возникают.
В качестве примера появления способности к предчувствиям можно привести рассказы о дочери Марины Цветаевой Але, которая в приведенных фрагментах рассказывает о себе, какой она была во времена ссылки.
Когда я была совсем маленькая, то видела в людях скрытое не только от окружающих, но и от них самих; потом это прошло, чтобы возобновиться в годы странствий и отъединенно-стей. Помню, как несказанной северной зимой — ночью под огромными, чистыми, близкими звездами в абсолютно первозданной тишине я, возвращаясь с работы, остановилась на высоком берегу Енисея и пронзительной мыслью преодолевала времена и расстояния, впивалась в души и судьбы, оторванные от меня. Потом, когда я вернулась, никто не смог мне сказать ничего, что уже не было бы мне известно (Мария Белкина. Скрещение судеб. М., 1988, с. 396).
Предчувствие как форма опережающего отражения закрепляется в определенных эмоциях человека, например волнении, страхе, тревоге. По своей сути тревога — эмоция беспокойства, волнения, иногда напряжения, которая порождается ожиданием чего-то неприятного, угрожающего, хотя реальных причин, которые создавали бы основу для этого, нет (Е. П. Ильин, 2001). Предчувствие может относиться не только к отрицательным, но и к положительным эмоциям. Ожидаемое удовольствие, радость переживаются как предчувствие этих эмоций.
В понятии предугадывание заключен несколько иной оттенок. Здесь подчеркивается, что знание получено как бы случайно (гадал и отгадал). Здесь указывается не на объект, а скорее на способ получения опережающего знания. Предугадывание («сложное предвосхищение») не предполагает специальных научных исследований и содержит прогностическую информацию, полученную неосознанно, часто в
Антиципация на разных уровнях психического отражения
Таблица 1
Уровень |
Класс решаемых задач |
Основные критерии |
Разрешающий эффект антиципации |
Субсенсорный |
Тонические и познотонические реакции, не осознаваемые человеком Удержание равновесия (на неосознаваемом уровне) «Компенсаторные реакции» при внезапной потере равновесия. Идеомоторные акты |
Стабилизация позы «выравнивание» устойчивости перед началом действия Потенциальная и актуальная готовность к реализации моторных программ различного уровня построения еще до их реального выполнения |
Оптимизация тонуса мышц; обеспечение устойчивости и равновесия Эффекты по обеспечению условий для возобновления, восстановления, закрепления заученного действия (формирование навыка) |
Сенсомоторный |
Простые сенсомоторные реакции, реакции выбора, РДО, зрительно-моторное слежение |
Своевременность реагирования Управление движениями в заданном интервале времени, темпе, ритме |
Эффект своевременности реакций Сокращение латентного периода Эффект ожидания Эффект минимизации пространственной и временной ошибки Точность воспроизведения временных интервалов |
Перцептивный |
Глазомерные задачи в плане определения расстояний, скоростей, ускорений движущихся объектов Выбор наикратчайшего маршрута движения Маскировка своих действий |
Точность распознавания и определения нужного расстояния (дистанции) и скорости движения Минимизация пути по времени Уклонение от опасных столкновений и ударов Своевременное переключение на очередное движение или задачу действия |
Эффект своевременности и точности движений в пространстве и времени Эффект предпочтения в выборе маршрута из множества других Некоторые эффекты предпочтения в поиске маршрутов движения и проверки перцептивных гипотез |
Окончание табл. 1
Уровень |
Класс решаемых задач |
Основные критерии |
Разрешающий эффект антиципации |
Представлений |
Преодоление барьера сксоости. «Панорамное» видение |
Сохранение в памяти и актуализация «карты местности» и «карты пути» |
Эффект сохранения надежности действия Своевременность и плановость выполнения действий(координиро-ванность) Выигрыш в пространстве и времени: освобождение от опеки партнера или противника Эффект панорамного предвосхищения |
Речемысли-тельный * |
Решение задач проблемного типа. Планирование действия Упреждения тактического действия партнера (противника) во времени и пространстве Задачи рефлексивного управления. Планирование и организация коллективных действий |
Решение задач нестандартным способом с учетом неожиданностей, с учетом сильных и слабых звеньев подготовки партнера (или противника) Навязывание противнику неудобного для него темпа действий Создание условий для сообщения противнику ложной информации о намерениях собственных и партнеров |
Эффект упреждающего планирования Эффект инсайта Эффект вероятностного прогнозирования Эффект разгадывания замысла Эффект групповой координации действий с упреждением действий противника Эффект прогностического понимания (разгадывания) готовности противника к поединку Эффект рефлексивного самоконтроля за успешностью реализации тактического замысла и успешностью планирования |
результате озарения, которому предшествовал опыт взаимодействия с определенным предметом, сосредоточенность на нем. Догадка часто сопровождается всплеском эмоции радости, удовольствия.
Понятие предсказание также характеризует одну из форм опережающего отражения, но эта форма — словесное описание будущего — «сказал заранее, наперед». Однако семантика русского языка позволяет уловить в этом понятии элемент проявления бессознательного, интуиции. Этот термин чаще всего используется в отношении тех людей и ситуаций, когда трудно объяснить, как, каким способом получен прогноз. Поэтому его часто употребляют люди, которые берутся предсказывать судьбы других людей, события. Ни они сами, ни их клиенты не знают, как получено предсказание.
Слово предвидение — «видеть вперед» — имеет корень «вид», поэтому предвидение может быть отнесено к тем прогнозам, которые опираются на зрение (видеть). В психологии широко исследуются предвидения, в основании которых лежат наблюдаемые, видимые явления. Например, зрительные предвидения в социальной перцепции или в игровых видах спорта. Но анализ психологической литературы показывает, что этот термин понимается и как опережающее знание в более широком смысле, если считать, что в корне произошло чередование и/е, «вед» — от «ведать» — знать. Поэтому понятие «предвидение» употребляется в двух смыслах: как близкое к понятию «предсказание», когда делается акцент на интуицию, неосознанность получения опережающего знания, как близкое к прогнозированию научное предвидение, когда путь получения прогноза носит целенаправленный характер и осознается. «Научное предвидение — форма конструктивной деятельности мозга, направленной на воссоздание картины эмпирически ненаблюдаемого явления...; имеет в качестве своего содержания информационную модель будущих событий и может выступать как способ научного познания» (В. А Лисичкин 1972 с. 86-87).
Примером интуитивного предвидения может служить продолжение приведенных выше воспоминаний:
Прогнозирование — вид опережающего отражения
17
Так межпланетно, межконтинентально Аля общалась с Борисом Леонидовичем, стоя на берегах Енисея, а Борис Леонидович в это время лежал в больнице в Москве, и она силой своего проникновения знала, когда ему хуже, когда лучше, когда он выздоровел. Так потом приснится ей «пастернаковская смерть» еще до того, как Борис Леонидович умрет. Так силой своего предвидения она знала и день своего повторного ареста. Впрочем, тогда уже пошли повторные аресты, и тут информация опережала интуицию, но день все же был предсказан точно... (Мария Белкина. Скрещение судеб, с. 396).
И. В. Бестужев-Лада, представляя развернутую классификацию процессов научного предвидения, выделяет прогнозирование как одну из форм антиципации. Прогнозирование понимается как «специальное научное исследование, предметом которого выступают перспективы развития явления» (И. В. Бестужев-Лада, 1982, с. 8). В отличие от других форм опережающего отражения, прогнозирование имеет целенаправленный характер, при этом сознательно ставится цель получения прогноза, исследуются или подбираются основания для его построения, иногда определяется форма, в которой должен быть получен прогноз. Это может быть прогностическое умозаключение, образ будущего в виде модели, план будущего, гипотеза и т. п.
Уточним понятие «прогнозирование», взяв за исходное положение, что прогнозирование является одним из видов человеческой деятельности. Знание о будущем составляет «основной продукт» познавательной прогностической деятельности, а ее цель — получение прогноза. Выделим те признаки, которые составляют ее сущность как познавательной психической деятельности.
Во-первых, прогнозирование понимается как «процесс исследования», «анализ», «сторона познавательной деятельности», то есть как познавательная деятельность человека. Во-вторых, прогнозирование понимается как познавательная деятельность, которая приводит к знанию будущего при определенных условиях. К последним относятся: а) создание оснований прогнозирования; преобразование оснований и соотнесение их с конкретными данными о прогнозируемом объекте (учет текущей информации, условий проявления закономерностей и т. п.); б) форма получения
знаний о будущем («понятие», «образ», «предположение», «дедукция высказываний» и пр.). В-третьих, прогнозирование определяется как познавательная прогностическая деятельность, результат которой имеет специфику: отражение будущего с учетом вероятности его наступления и различной временной перспективы. По цели построения прогноза выделяют прогнозирование поисковое, при этом в прогнозе описывается новое (будущее) состояние объекта, и нормативное, при котором прогнозируется процесс достижения заданного конечного состояния.
Итак, в качестве существенных признаков прогнозирования выделяются: родовой — познавательная деятельность; видовые — знания о прошлом; преобразование знаний; результат деятельности — прогноз, то есть знание, отражающее специфику будущего, имеющее вероятностный характер.
Целенаправленное систематическое изучение психологических характеристик опережающего отражения в отечественной психологии началось в 1960-е гг, хотя отдельные наблюдения и гениальные догадки высказывались значительно раньше. Например, Н. А. Бернштейн (1947), изучая механизмы активности человека, предположил, что таковым является «модель потребного будущего».
К настоящему времени наблюдается некоторая неравномерность в рассмотрении различных форм опережающего отражения, приоритеты отдаются изучению научного предвидения и прогнозирования, хотя в практической жизни людей значимыми оказываются не только научные прогнозы, но и предвидения, предчувствия и т.п.
Внимание психологов привлекают те случаи, когда предшествующие прогнозированию события имеют чередования, доступные для восприятия и запоминания. Появление той или иной карты как козырной, чередование «орла» и «решки» при подбрасывании монеты, появление того или иного цвета при чередовании масти и т. п. При играх в карты или на автоматах прогнозирование того или иного цвета, цифры, масти, фигуры и т. п. становится основой успеха. Вероятность их появления прогнозирующий пытается вывести, анализируя порядок чередований. При этом ана-
Прогнозирование — вид опережающего отражения
19
лизе идет и поиск закономерностей, и ссылка на аналогии, и ставка на удачу. Этот особый вид прогнозирования получил название вероятностное прогнозирование. Его отличительная особенность в том, что оно возможно «лишь при сохранении в памяти субъекта вероятностно упорядоченных следов минувших событий, вероятностно организованного прошлого опыта» (И. М. Фейгенберг, В. А. Иванников, 1978, с. 32). Термин, по нашему мнению, не совсем удачный, поскольку любой вид опережающего отражения имеет вероятностный характер, поэтому вероятностным можно назвать и научное предвидение, и предсказание и т. п. Прогнозированием в соответствии с предложенным определением этот случай опережающего отражения может быть в том случае, если в чередующихся событиях прошлого устанавливается закономерность. В противном случае это будет предугадывание или предсказание. Иллюстрацией этого суждения может быть поведение игроков в рулетку, когда они ставят на «красное» или «черное», опираясь не на закономерность, а на ощущение субъективной вероятности (предугадывание) наступления события, исходя из знания предшествующих обстоятельств.
Я слышал еще третьего дня, — говорит Алексей Иванович, — что красная на прошлой неделе вышла двадцать два раза сряду... Разумеется все тотчас же оставляют красную и уже после десяти раз, например, почти никто не решается на нее ста-пить (Ф. М. Достоевский. Л., 1973, т. 5, с. 400).
В ситуациях вероятностного прогнозирования особенно зримо высвечивается проблема соотношения закономерности и случайности. Прогнозирующий должен принимать решение, предвидя его последствия, не найдя закономерности и полагаясь на удачу, то есть на случай. Ощущение субъективной вероятности наступления события, вера в случай формируют у некоторых людей определенное отношение к будущему, желание, а иногда и потребность «испытать судьбу».
Для честного игрока пушкинской эпохи (а честная карточная игра была почти всеобщей страетью, несмотря на официальные запреты) выигрыш был не самоцелью, а средством вызвать ощущение риска, внести в жизнь непредсказуемость... Игра вносила в жизнь случайность (Ю. М. Лотман, 1994, с. 154).
Возможность учитывать вероятности наступления случайных событий появилась в связи с развитием теории больших чисел. Закон больших чисел показывает соотношение между внешними и внутренними сторонами вероятности: «совокупность действия большого числа случайных событий приводит (при некотором постоянстве общих условий) к результату, который выражает устойчивую тенденцию этих событий» (Г. В. Рубанов, 1974, с. 37).
Говоря о каждом из видов опережающего отражения, мы пытались найти то, что их отличает, но при этом столь же важно помнить о том, что их объединяет: они имеют в основе опережающее отражение, а поэтому в реальной жизни взаимосвязаны. Предчувствие может быть выражено как в эмоциях, так и в высказывании об ожидаемых чувствах, прогнозирование может включать в себя и предвидение, и предчувствие.
Эта общность различных видов опережающего отражения имеет корни в истории развития его как свойства нервной системы у животных, на всех этапах онтогенеза у человека и на всех уровнях психического отражения у человека. Развивая идеи П. К. Анохина (1978), Б. Ф. Ломова (1980), Е. Н. Суркова (1980,1985) о системном, многоуровневом характере антиципации, мы хотели бы привлечь внимание к личностному уровню опережающего отражения. Существует множество наблюдений и данных научных исследований, сообщающих, что люди различаются по своей личностной организации, опосредованной свойствами их опережающего отражения: прогностическими способностями, временными ориентациями на прошлое, настоящее или будущее (Е. И. Головаха, А. А. Кроник, 1984), потребностью «экстраполировать себя в будущее» (К. А. Абуль-ханова-Славская, 1987, 1991, 1993), фантазиями на темы будущего (Л. С. Выготский, 1965, 1967), адаптационными свойствами, позволяющими упреждать будущее (А. Тоф-флер, 1997; С. Т. Посохова, 2002), эмоциональными ожиданиями (А. Г. Закаблук, 1986; А. В. Запорожец, Я. 3. Неве-рович, 1974) и др. Ниже мы более подробно рассмотрим характеристики личностного уровня антиципации.
Прогнозирование — вид опережающего отражения 21
Научные обобщения базируются на многообразии на-. блюдаемых в жизни и экспериментальных ситуациях фактах. Однако некоторые из видов опережающего отражения, например предчувствия, предугадывания, удивляют и не получили своего объяснения к настоящему времени. Вот некоторые из таких примеров предвидения, остающихся загадочными.
Примеры удивительных предвидений
В предисловии к книге «Последняя ночь Титаника» Уолтер Лорд (1983) поведал следующую историю.
Один писатель-горемыка некий Морган Робертсон сочинил в 1898 году роман о трансатлантическом лайнере, который своими фантастическими размерами превосходил все построенные дотоле суда. Сказочный корабль Робертсон населил богатыми самодовольными пассажирами. По ходу действия романа холодной апрельской ночью происходит столкновение лайнера с айсбергом, и судно гибнет. Кораблекрушение это, по мысли автора, должно было символизировать тщету всего земного. Книга Робертсона, выпущенная в том же году издательской фирмой «М. Ф. МЭНСФИЛД», так и называлась «Тщета».
Спустя 14 лет английская судоходная компания «Уайт стар лайн» построила лайнер, который удивительно походил на судно, описанное Робертсоном. Водоизмещение нового лайнера было 66 тыс. тонн, пароход из книги Робертсона — 70 тыс. тонн. Длина реального лайнера составляла 269 метров, литературного — 243. Оба лайнера имели по три гребельных винта и могли развивать скорость порядка 24-25 узлом. Каждый из них был рассчитан на 3000 человек, а спасательные шлюпки того и другого могли вместить лишь часть пассажиров и членов экипажа. Однако никто не придавал этому значения, поскольку оба судна считались «непотопляемыми».
Робертсон назвал свое судно «Титаном», владельцы компании «Уайт стар лайн» окрестили принадлежавший им новый лайнер «Титаник».
10 апреля 1912 года реальный лайнер отправился в свой первый рейс из Саутгемптона в Нью-Йорк. Помимо прочих грузов на его борту находился бесценный манускрипт «Рубайат» Омара Хайама, а путешественники, внесенные в список пассажиров лайнера, стоили в общей сложности 250 миллионов долларов. Х&подной апрельской ночью лайнер, как и его литературный «прототип», столкнулся с айсбергом и тоже пошел ко дну (Уолтер Лорд. Последняя ночь Титаника. Л., 1983, с. 8).
Можно предположить, что создатели реального корабля читали роман Робертсона и именно под влиянием прочитанного создали «Титаник». Но ситуация гибели реального корабля была, по-видимому, неподвластна предвидению писателя.
В предвидении, предчувствии, предугадывании проявляется интуиция человека, он не может объяснить, как получил знание о будущем. Эти процессы протекают на бессознательном уровне. Осознается только результат. Но, как известно, интуитивные знания получают люди, которые на сознательном уровне ведут большую работу по поиску информации для получения решения и при этом обязательно имеют высокий уровень мотивации, сосредоточенность на решаемой проблеме. Только предшествующая работа сознания может подготовить интуитивное решение. В перечисленных бессознательных формах опережающего отражения, по нашему мнению, функцию сбора и переработки информации выполняет наблюдение и наблюдательность человека. Не случайно корни слов предвидение и предчувствие указывают на органы чувств, которые помогают создать для них основания. Одна мать предчувствует те события, которые происходят с ее ребенком, она готовится сама и готовит ребенка к встрече с ними. Другая мать никогда ничего не предчувствует. Чаще всего различия их позиций определяются наблюдательностью.
Исследования П. К. Анохина (1962,1978) раскрыли картину зарождения анатомо-физиологических предпосылок антиципации в фило- и антропогенезе. Несмотря на то что мы ведем речь об антиципации как человеческой способности, истоки формирования этого свойства психики нужно искать на более ранних этапах эволюции. При таком анализе возможно более глубокое понимание механизмов развития прогнозирования в онтогенезе на разных уровнях познавательной деятельности.
Действительно, поведение животных очень часто представляется как целенаправленное, спрогнозированное. Хозяин собирается уходить из дому, но Блек спокойно лежит. Он знает, что сейчас с ним гулять не пойдут. В другом случае, когда хозяин одевается, собака «предвидит», что и она
Прогнозирование — вид опережающего отражения 23
пойдет: она выбегает в прихожую, оживлена, несет поводок. В художественном описании животных удивляет не только то, что они действуют разумно, но и то, что они «предвидят» события, которые еще не наступили, и, основываясь на этом предвидении, готовятся к ним.
Если обратиться к литературе о животных, то в описании их поведения мы прежде всего встречаем анализ инстинктивного поведения, которое создает у наблюдателя впечатление, что животные действуют целенаправленно, прогнозируя изменения в окружающей среде или появление тех ситуаций, которых в данный момент нет. Общеизвестно, что птицы сидят на яйцах, чтобы они не остыли, но насиживание не сводится к одному лишь сидению. Незадолго до кладки яиц птицы выщипывают перья у себя на груди, в области так называемого наседного пятна. Именно этот, теперь уже обнаженный участок кожи, очень богатый кровеносными сосудами и поэтому особенно теплый, соприкасается с яйцами (Р. Бертон, 1972). В поведении птицы, выщипывающей перья на совершенно определенном месте еще до того, как появились яйца, налицо предвосхищение будущих событий.
Но оказывается, что аналогично «спрогнозированным» является поведение не только зрелых особей, но и только что родившихся детенышей животных и птиц. Никто не учил кукушонка выбрасывать из гнезда других птенцов. Мать-кукушка, положив в гнездо зяблика спое яйцо и предусмотрительно удалив одно чужое, больше никогда не возвращается на это место. Тем не менее новорожденный кукушонок уже через два часа, не успев даже как следует обсохнуть, подползает под птенца зяблика, поддерживает его крылышками и на спине тащит к краю гнезда. Там он резко распрямляется и выбрасывает птенца из гнезда. Избавившись от «хозяйских» детей», кукушонок тем самым избавляется от конкурентов и обеспечивает себя обильным питанием (Д. А. Жданов, 1969).
Работы И. М. Сеченова, И. П. Павлова раскрыли загадку инстинктивного поведения животных, показали, что инстинкт — врожденная, видовая, шаблонная форма поведения, основанная на системе безусловных рефлексов.
И в более поздних исследованиях (Р. Бартон, 1972; В. Де-тьер, Э. Стеллар, 1967; А. Д. Слоним, 1967 и др.) было доказано, что инстинкт — полезная, жизненно необходимая, но вовсе не разумная форма поведения. Даже небольшие изменения в среде, в ситуации достаточны, чтобы убедиться в этом. Выявив природу инстинктов, ученые все-таки не считали, что механизмы поведения животных полностью объяснены. Оставалось по-прежнему загадочным то, что инстинктивное поведение несет в себе элементы предвосхищения: яиц еще нет, но птица выщипывает перья на на-седном месте; кукушонка еще не начали кормить, но он выбрасывает других птенцов, чтобы ему досталось больше корма; еще не наступили холода, но птицы готовятся к перелету; личинка жука-дровосека еще не превратилась в жука, но заранее прогрызает дверь в стволе, как будто бы предвидя, что она превратится в жука, которому не под силу будет пробить в древесине выход.
Разгадать эту загадку, по нашему мнению, удалось П.К.Анохину (1978). Зарождение, развитие и последующее закрепление в инстинктах антиципации имеет следующие причины: 1) приспособление живых организмов к последовательно развивающимся, повторяющимся воздействиям внешнего мира; 2) временное соотношение процессов внешнего мира и процессов, происходящих в организме, которое характеризуется «в высшей степени быстрым в цепных химических реакциях отражением медленно развивающихся событий внешнего мира»; 3) «создание и закрепление тех структур организма, которые целесообразно его приспосабливают», то есть развитие аппарата «максимального и быстрейшего опережения последовательных и повторяющихся явлений внешнего мира» (П. К. Анохин, 1962, с. 107, 109).
Особенно наглядно этот приспособительный процесс как опережающий был продемонстрирован на примере куколок некоторых насекомых и использован П. К. Анохиным как одно из доказательств разработанной им теории опережающего отражения. Куколки насекомых по условиям жизни должны зимовать на открытом воздухе. Действительно, как может куколка осы, содержащая достаточное количе-
Прогнозир'ование — вид опережающего отражения 25
Таблица 2 Классификация видов опережающего отражения
Основания классификации |
Вид антиципации |
По степени осознанности |
Осознаваемая, неосознаваемая |
По форме существования |
Предвосхищающие: реакции, действия, образы, умозаключения, планы, гипотезы,следствия |
По основаниям |
Научная, эмпирическая |
По уровню психического отражения |
Субсенсорная, сенсорная, перцептивная, представленче-ская, речемыслительная, личностная |
По сочетанию вышеназванных видов |
Предчувствие, предсказание, предугадывание, предвидение, прогнозирование |
ство воды в протоплазме, устоять против зимних морозов? Оказалось, что уже первые осенние похолодания стимулируют в протоплазме клеток, составляющих тело куколок, особый процесс: быстрое образование глицерина, который значительно снижает криоскопическую температуру клеточных масс. «Эта способность куколок в ответ на первые похолодания накапливать глицерин, который будет нужен только еще в декабре, является наглядным подтверждением опережающего отражения действительности, выработанного на протяжении миллионов лет» (П. К. Анохин, 1978, с. 28).
Таким образом, в филогенезе в результате взаимодействия со средой сформировались опережающие, «антиципирующие реакции». «Исторически накапливавшиеся количественные усовершенствования реакции привели к совершенно очевидному, новому качеству приспособительных функций мозга. Это качество мозга выражается в его способности строить грандиозные планы на будущее» (П. К. Анохин, 1962, с. ПО).
Более подробно механизм опережающего отражения у человека описан в исследованиях В. М. Русалова (1980).
В вероятностной среде, то есть среде, требующей прогнозирования, были изучены такие компоненты психодинамики человека, как саморегуляция и активность, а также особенности нервной системы, влияющей на эти компоненты. Установлено, что саморегуляция в вероятностной среде характеризуется различной чувствительностью и пластичностью.
Активность в вероятностной среде, по данным автора, определяется фактором скорости и фактором вариативности скорости психических процессов. Характеристики этих факторов даны на основе ритмов ЭЭГ: «...чем выше амплитуда медленных ритмов ЭЭГ, тем ниже скорость, однако выше устойчивость скорости психических процессов, вовлеченных в прогностическую деятельность... чем выше исходный фоновый уровень пространственно-временной сопряженности ЭЭГ-процессов, тем быстрее протекают психические процессы, хотя при этом испытуемые менее склонны видоизменять тактику вероятностного прогнозирования» (В. М. Русалов, 1980, с. 31).
Таким образом, в фило-, антропо- и онтогенезе формируются структуры и свойства мозга, создающие предпосылки для развития способности прогнозирования. Если основываться на работах В. М. Русалова, то это число степеней свободы нейронных связей и различные ритмы ЭЭГ, по П. К. Анохину, — способность мозга к антиципирующим реакциям, по Н. А. Бернштейну, — мозговые модели «потребного будущего».
ФУНКЦИИ АНТИЦИПАЦИИ
Познавательная и коммуникативная функции
Функции антиципации в жизни человека не были предметом специальных исследований, но они постоянно привлекают внимание специалистов, изучающих различные функции психики.
Наиболее полная и всесторонняя характеристика функций психики дана в работах В. Н. Панферова (2000). Его
Функции антиципации
27
классификация имеет два класса функций: имплицитные (осуществляют координацию деятельности человека) и эксплицитные (трансформация имплицитных функций при взаимодействии человека с окружающим миром). Имплицитные включают: гностические, аффективные, регулятор-ные функции. Эксплицитные включают: коммуникативные, информационные, когнитивные, эмотивные, конативные, креативные. Несмотря на то что опережающее отражение — фундаментальное свойство психики, а значит, имеет системный характер, в самостоятельную функцию оно не выделено. Однако можно предположить, что именно благодаря его системному характеру оно включено в каждую из перечисленных функций. Далее мы сможем в этом убедиться.
На это обратили внимание авторы обобщающего труда по психологическим проблемам антиципации Б. Ф. Ломов и Е. Н. Сурков. «Функции психики (когнитивная, регулятивная, коммуникативная) проявляются в феноменах антиципации в неразрывном единстве, что позволяет рассматривать их как системные процессы, то есть специфические интегральные характеристики психической деятельности» (Б. Ф. Ломов, Е. Н. Сурков. 1980, с. 13).
Рассматривая антиципацию как неотъемлемое свойство психического, авторы анализируют проявления антиципации в когнитивной, регулятивной и коммуникативной функциях. Когнитивная функция касается познания будущего в самых различных формах; регулятивная обеспечивает готовность к встрече с событиями, упреждение их в поведении, планирование действий. Коммуникативная функция антиципации состоит в готовности, планировании, предсказуемости процессов общения (Б. Ф. Ломов, Е. Н. Сурков, 1980; Е. А. Сергиенко, 1997).
Когнитивная и коммуникативная функции антиципации будут подробно проанализированы в разделе «Опережающее познание», где мы рассмотрели проблемы социально-перцептивного предвидения и речемыелительного прогнозирования. В данном параграфе мы хотели, в первую очередь, обратить внимание на адаптационные и регуляторные возможности антиципации.
Адаптация и прогнозирование
К настоящему времени благодаря многочисленным исследованиям российских и зарубежных психологов сложилась целостная картина, раскрывающая различные аспекты адаптации человека (Л. В. Куликов, 1997; А. А. Реан, А. Р. Кудряшов, А. А. Баранов, 2002; С. Т. Посохова, 2001; Т. И. Ронгинская, 1995, и др.). В этой картине способность к опережающему отражению предстает как необходимое и решающее условие адаптации.
Не анализируя различные подходы к явлениям адаптации, попытаемся увидеть те ее стороны, которые связаны со способностью человека к опережающему отражению. Исследователи по-разному трактуют сущность адаптационных процессов, но какой бы подход мы ни взяли — в механизмы адаптации будут включены те или иные виды опережающего отражения.
Если адаптация рассматривается как приспособление к изменяющимся условиям среды, то значимым оказывается анализ не только того, что есть приспособление, но и того, на что оно направлено. Изменения среды, как известно, носят динамический характер, распределены во времени и в зависимости от удаленности от настоящего потребуют от человека различных ресурсов для приспособления. Изменилось в данный отрезок времени место расположения объекта: адаптация будет состоять в преднастройке движений, направленных на него. Изменяются требования к готовности ребенка для обучения в школе, и родители четырех-, пятилетних детей должны предвидеть изменения, которые последуют к тому моменту, когда придет время их ребенку поступать в школу. Изменения в области услуг заставляют их производителей постоянно предвидеть спрос на те или иные виды услуг. Изменения в экономическом развитии заставляют население адаптироваться к ним. Успешнее это делает тот, кто может прогнозировать характер и содержание этих изменений.
Адаптационные возможности людей, эмигрировавших из России, изучены в исследовании Н. С. Хрусталевой (1996). Естественно, что в жизни эмигрантов происходят
Функции антиципации
29
огромные изменения. Выезжая из России, они должны максимально подготовиться к ним, а фактически предвидеть то, что их ждет, поскольку будущее выступает для них во многих направлениях как неопределенное и вероятностное. В ходе адаптации, по данным Н. С. Хрусталевой, происходят личностные изменения людей. Мера позитивности или деструктивности этих изменений во многом определяется полнотой и точностью картины ожидаемого будущего. Среди таких изменений — «комплекс иностранца», чувство одиночества и утраты прежних социальных связей, социальная пассивность, агрессивность и т. п. Источник деза-даптивного поведения чаще всего лежит в деформации временного поля сознания, в котором утрачены перспективы собственного будущего.
Адаптация к жизненным трудностям чаще всего требует изменения самой личности, выхода «за пределы собственного "Я"». В качестве таких трудностей выступают болезни, уход из жизни близких людей, потеря работы, разрыв отношений со значимыми людьми и т. п. Трудные жизненные ситуации могут назревать длительное время, и человек может, предчувствуя их, подготовиться. Но они могут возникать и внезапно, неожиданно. Адаптироваться к трудной ситуации — значит не дать ей «раздавить» себя. Резервы адаптации в этом случае — в возможностях личностного роста. «Он может стать основанием для творческого создания субъективной концептуальной модели потребного будущего с последующей самодетерминацией ее развития» (С. Т. Посохова, 2001, с. 163). Подтверждением данного тезиса являются экспериментальные данные, полученные Е. Ю. Коржовой (2002) в результате изучения типов поведения людей при адаптации к условиям трудных жизненных ситуаций. Для «преобразователя жизни» — адаптирующий интернальный тип, по терминологии автора, — характерны такие особенности, как разнообразие жизненных целей, стремление к самосовершенствованию, к познанию своего внутреннего мира, стремление к выделению ближних, средних и далеких по'временной перспективе целей, к осознанному пониманию ценности саморазвития и самосовершенствования. Тип поведения, который
чаще приводит к дезадаптации, «потребитель жизненной ситуации» (адаптивный экстернальный), характеризуется противоположными качествами, но все они так или иначе касаются перспективного мышления, прогностических способностей. «Жизненные цели либо отсутствуют, либо они обобщенно — прагматичны. Жизненное кредо зачастую отсутствует, либо в нем отражаются прагматичные жизненные установки... Самосовершенствованием почти не занимаются и не считают нужным заниматься» (Е. Ю. Кор-жова, 2002, с. 137).
Когда изменения в социально-экономической или личной жизненной ситуации происходят с большой скоростью, и их много, возможности адаптироваться к ним резко сокращаются.
Эта проблема оказалась в центре внимания Алвина Тоф-флера, который посвятил ей книгу «Футурошок» (1997). Шок от будущего наступает именно потому, что изменения в различных сферах жизни отдельного человека и человеческих сообществ приобретают ускоряющийся характер и затрагивают многие стороны жизни: от изменений характера воздействия на органы чувств до изменений в способах общения и т. п. Роль опережающего отражения как механизма адаптации в этом случае возрастает, на что указывает А. Тоффлер: «Рациональное поведение зависит от непрерывного поступления данных из окружающей среды. Оно зависит от мощности, с которой индивидуум может предсказать с наибольшей вероятностью результат своих конкретных действий. Чтобы это сделать, он должен быть в состоянии предсказать реакцию окружающей среды на его действия. Здравомыслие само по себе, таким образом, держится на человеческой способности проектировать свое непосредственное личностное будущее на базе информации, поступающей извне» (А. Тоффлер, с. 284). В данной книге можно найти множество доказательств взаимосвязи успешности адаптации и возможности предвидеть надвигающиеся изменения. В частности, убедительно доказывается, что в тех случаях, когда изменения непредсказуемы, а, следовательно, к ним нет преднастройки, готовности, они становятся причиной болезней. Изменения, особенно про-
Функции антиципации
31
исходящие быстро и в большом количестве, приводят человека к шоку (болезни, уход в зависимости, психические расстройства). Есть некоторая норма изменений, к которой человек способен адаптироваться (сенсорные, информационные, событийные и другие изменения). В тех случаях, когда изменения носят планомерный и предсказуемый характер, адаптация за счет прогнозирования и готовности к встрече с этими изменениями происходит безболезненно. А. Тоффлер не одинок в своих наблюдениях. Необходимость новых человеческих ресурсов для развития адаптационных процессов видит М. Мид(1988). Она обосновывает это динамикой развития культур. Современное общество вошло в ту стадию развития (префигурация), когда старшие поколения уже не могут оказать молодым максимальную помощь в подготовке их к будущей жизни. Причина в том, что происходящие изменения настолько динамичны, что старшее поколение с трудом может прогнозировать условия жизни будущих поколений. «Дети сегодня стоят перед лицом будущего, которое настолько неизвестно, что им нельзя управлять так, как мы это пытаемся делать сегодня, осуществляя изменения в одном поколении с помощью конфигураций в рамках устойчивой, контролируемой старшими культуры» (М. Мид, с. 360). В поэтической форме эту же мысль выразил Халил Гибрал (Ливия):
Тпои дети — пс твои дети,
они порождены зовом, который жи:шь
обращает к самой себе.
Они приходят в мир благодаря тебе,
но не ты их приводишь.
И хотя они с тобой, они тебе не принадлежат.
Ты можешь предложить им свою любовь,
но не свои мысли, потому что мысли у них собственные.
Ты можешь дать приют их телам,
но не их душам, потому что души их
обитают в доме завтрашнего дня,
который ты не можешь посетить даже в мечтах.
Ты можешь лишь попытаться сделать их такими, как ты,
потому что жизнь не возвращается назад.
И не останавливается на дне вчерашнем.
Сложилось направление исследований, в рамках которого адаптация рассматривается как стремление человека
к сохранению устойчивости (гомеостатический подход). Опережающее отражение и в терминах этого подхода выступает механизмом адаптации. Если в рассмотренном выше случае в качестве такового выступали прогнозы в виде преднастройки, гипотез, предвидения следствий, в этом случае основным механизмом выступает целеполагание. Устойчивое положение в среде связано с целесообразным поведением человека, таким, которое ему полезно, выгодно, необходимо. А целесообразность требует проявления различных видов целеполагания (внешних и внутренних, близких и далеких). Достижение лично значимых и социально важных целей может являться признаком установившегося равновесия между человеком и требованиями окружающей реальности. В процессе адаптации достигаются генетически предопределенные цели, сформированные на протяжении жизни или заданные извне (Е. В. Трифонов, 1984.)
Ряд авторов понимает адаптацию как реализацию личностных ресурсов, когда личность рассматривается как субъект адаптации (С. Т. Посохова, 2002; Л. В. Куликов, 1997; А. А. Реан и др. 2002). В частности, С. Т. Посохова видит личностный потенциал адаптации в таких сферах, как биопластика, биография, психические образования и личностная регуляция. В каждом из этих компонентов выявляются резервы, свойства, которые способствуют активности адаптации и приводят к ее успеху за счет собственных личностных ресурсов. Одним из проявлений пластичности нервных процессов является способность нейронов реагировать на изменения в вероятностной среде, а следовательно, способствовать адаптации за счет учета вероятности наступления стимула, раздражителя и т. п. Блок психических образований представлен системой личностных образований, среди которых способности к перцептивному, речемыслительному прогнозированию, будущее как мотив активности и др.
Кратко взаимосвязь адаптационных процессов и опережающего отражения можно сформулировать в виде закономерности: чем быстрее меняется окружение, тем больше требуется чувство будущего.
Функции антиципации
33
Регулятивная функция антиципации
Резервы личностной регуляции связаны с временной структурой сознания и с проявлением способности к антиципации в том или ином возрасте.
Важный показатель совершенства личностной регуляции заключается в способности человека к установлению нужного соответствия между временными точками жизни: настоящим, прошлым и будущим. Низкие регуляторные возможности личности прошшмотся в полной зависимости от актуального настоящего, что препятствует предвидению отдельных последствий событий в будущем. Личность с низкими рсгуляторными возможностями может строить свои действия, исходя в основном из смысла будущего, что нарушает адекватность оценки настоящего. Оптимальная личностная регуляция выражается в способности сознательно актуализировать слабые значимости будущего, преодолевать стихийно складывающиеся значимости настоящего и прошлого ради саморазвития и самопроявления (В. Г. Асеев, 1981, с. 28-37).
Оригинальное объяснение регулятивной функции предвидения дает Дж. Келли (2000). Человек, живя в мире, имеет его собственное видение и понимание, которое фиксирует в виде конструктов — суждений, отражающих этот мир. «Они используются для предсказания будущих событий, а мир неуклонно движется вперед и обнаруживает правильность или ошибочность таких предсказаний, этот факт дает основание для пересмотра конструктов» (Дж. Кслли, с. 24). Значит, формулируя предсказания в виде конструктов, проверяя их, изменяя их под влиянием этой проверки, человек регулирует свои взаимоотношения с миром. Если конструкты оказываются ошибочными, то заключенное в них предсказание (предположение) также оказывается ошибочным, и тогда можно попасть в затруднительное положение. Предсказание не выполнило своей функции — подготовки к встрече с реальностью. В связи с этим Дж. Келли приводит следующий пример:
Если мой сосед относится ко мне враждебно, он будет стремиться узнать, когда я попаду в затруднительное положение, заболею или окажусь уязвимым в чем-то другом. Я прослежу за ним, чтобы убедиться, так ли это». Следующим утром он встречает соседа, и тот приветствует его традиционным «Как ваши
ела?» Как тут сомневаться?! Сосед делает именно то, что предсказывалось в отношении враждебно настроенного человека (Дж. Келли, с. 23).
Если дается правильная оценка точности такого предвидения, то она позволяет в дальнейшем строить нормальные взаимоотношения с соседом, если она не проводится или дается неверная оценка предсказания, то отношения нарушаются.
Жизненные ориентации, существующие в виде терминальных образов — предельных ценностей, являясь обращенными в будущее, выполняют функцию перспективных регуляторов жизнедеятельности. «Предполагается, что существует три группы жизненных ориентации, отличающихся по своей регулятивной функции в основных жизненных ситуациях, — ориентации на: а) удовольствие, б) самореализацию и в) самосовершенствование по направлению к идеалам» (А. А. Грачев, 2000, с. 76.). Каждый из этих жизненных регуляторов включает различные формы опережающего отражения. Удовольствие как жизненная ориентация может выступать в виде ожидаемых, предвидимых событий, людей, вещей. Оно может по своей прогностической сути быть прогнозируемой радостью от приятных переживаний, мыслей (Е. П. Ильин, 2001). В реальной жизни этот регулятор поведения работает очень четко: прогнозируя удовольствие, человек стремится в те места и к тем людям, которые могут эту потребность удовлетворить. Наоборот, предвидя, что никакого удовольствия не будет, а ждет скука или тревога, человек пытается соответствующие жизненные ситуации избежать. Есть и экспериментальные доказательства этого наблюдения. В диссертации А. Г. Закаб-лука (1986) предметом исследования были прогнозы учащихся п отношении своего состояния на уроке. Обследовались учащиеся 3, 5, 7 и 10 классов. Установлено, что из всех изучавшихся видов эмоций (страх, радость, интерес, волнение): а) наибольший процент учащихся каждой возрастной группы прогнозирует в ситуациях школьной жизни переживание радости и интереса; б) большинство школьников прогнозируют отсутствие страха и волнения. Вероятно, если бы школьники прогнозировали преимуще-
Функции антиципации
35
ственно страх и волнение, то посещение школы было бы весьма проблематичным. В полученных данных примечательно то, что во всех возрастных группах довольно низкой оказалась точность прогнозов у школьников, ожидавших переживание страха. Особенно отчетливо этот результат иллюстрируют данные о прогнозах страха минимальной (1 балл) и максимальной (5 баллов) интенсивности. Прогнозировали переживание страха в 3-м классе 10,5%, в 5-м классе — 15,5 %, в 7-м классе — 22,0 %, в 10-м классе — 8,0%. Точность этих прогнозов соответственно оказалась только: 4,5%, 9,5%, 4,5%, 1,5% (А. Г. Закаблук, 1986). Ожидаемые (прогнозируемые) эмоции регулируют состояния, поведение через преднастройку, установки, ожидания, готовность к встрече с предстоящими событиями, людьми.
Одним из регуляторов жизни человека выступает потребность в самореализации. Самореализация как жизненная ориентация обращена к тем сторонам «Я», которые еще не выявились, но которые предполагаются в виде потенциальных возможностей. Человек выявляет этот свой потенциал различными способами, проверяя, испытывая себя, подтверждая наличие потенциала или отступая, чтобы набрать новые данные о своих пока не раскрытых возможностях. Естественным в этом случае является такая организация жизни, в которой регулятором выступают цели, формулируемые для себя самим человеком. Сличение результата с достигнутой целью позволяет либо повышать уровень требований к себе и ставить более сложные цели, либо развивать те качества, которые необходимы для реализации поставленных, но пока еще нереализованных целей.
Самосовершенствование по направлению к идеалам уже по своей сути содержит образ-идеал, то есть образ будущего «Я». Если он входит в сознание, принимается, то становится действительным реальным регулятором жизненных ориентации. Многочисленная художественная литература дает типы личностей, которые становились идеалами для того или иного поколения (Джек Лондон, Мартин Идеи; Николай Островский). Идеал как образ «Я», желае-
мый в будущем, порождал высокий уровень мотивации в работе над собой, приводящей к самосовершенствованию. У современного поколения в качестве идеала часто выступают звезды кино, эстрады, бизнеса.
Заканчивая рассмотрение вопроса о проявлениях опережающего отражения в адаптационных и регулятивных процессах, мы хотели бы присоединиться к авторам, которые считают, что будущему нужно учить. Если опыт старшего поколения не может в современных быстро меняющихся условиях служить помощью для подготовки молодежи к адаптации и регуляции в новом мире, в котором им предстоит жить, то подготовка к будущему должна осуществляться теми, кому жить в будущем. На первый взгляд кажется, что непонятно, чему нужно учить. Но если иметь в виду психологическую подготовку к встрече с будущим, то из написанного выше становится понятным, чему нужно учить. Это может быть показ различных альтернатив будущего, создание образов будущего, определение последствий сделанного выбора и др. Важно учить думать в терминах вероятностей, выявлять роль ценностей в принятии решений, проводить лекции по социологии будущего и т. д. Ограничимся только одним, недостаточно, с нашей точки зрения, убедительным примером, доказывающим одновременно и необходимость и эффективность обучения прогнозированию. Авторы книги «Социально-психологическая реабилитация подростков» А. Л. Лихтарников и Е. Н. Чес-нокова (2001) приводят множество ситуаций, когда осужденные подростки собираются совершить какие-либо действия (отказаться от лечения наркозависимости, совершить побег и др.), не прогнозируя последствия. И одно из направлений реабилитации — обучение прогнозированию. Сколь это необходимо, иллюстрирует следующий пример.
Один воспитанник мешал учителю вести урок и провоцировал его своими репликами о том, что он собирается совершить побег. Другие погпитапники тоже заговорили на тему побега. Учитель не стал писать взыскание ученику за его поведение, а вместо этого начал с подростками диалог и усилил эту ситуацию. «Хорошо, — сказал он, — допустим, вы совершите побег. И что произойдет дальше? Что вам понадобится для дальней-
Опережающее познание
37
шей жизни?» — «Деньги и место, где можно спрятаться», — ответили ребята. «Где вы собираетесь брать деньги?» — задал следующий вопрос учитель. «И как долго вы собираетесь прятаться или жить таким образом?» — задал следующий вопрос учитель. Воспитанники задумались. В результате обсуждения подростки пришли к выводу, что побег не имеет смысла (А. Л. Лихтарников, Е. Н. Чеснокова, с. 45).
«Когда миллионы проникнутся этой страстью к будущему, мы будем иметь общество, гораздо более приспособленное к изменениям. Организационная задача образования — создать такую любознательность и чуткость. Образование должно переместиться в будущее время» (А. Тоффлер, 1997, с. 348).
ОПЕРЕЖАЮЩЕЕ ПОЗНАНИЕ
Опережающий характер деятельности наших органов чувств (сенсорный, перцептивный уровень отражения) проявляется в своевременности и точности движений в пространстве и времени, в выборе оптимальных маршрутов движения, в сокращении скорости реакций, маскировке своих действий и др. (Е. Н. Сурков, 1980).
Именно на сенсорном и перцептивном уровнях более обстоятельно, чем, например, на речемыслительном, изучены механизмы опережающего отражения. Они выглядят, по данным В. В. Швыркона, следующим образом:
...длительное отражение параметров стимула следует после узнавания стимула и здесь используются уже другие группы нейронов... узнавание в этом контексте можно определить как процесс сличения реальных параметров стимула с предвидимыми, а не просто имеющимися в памяти, что снимает вопрос об операции «поиска в памяти образца» для сличения. Процессы, приводящие к узнаванию, начинаются с операции отражения свойств стимула еще до его действия на рецепторы (В. Б. Швырков, 1973, с. 167).
Характеристика особенностей антиципации на перцептивном уровне отражения дана в ряде работ (В. А. Иванни-ков, 1978; Е. Н. Сурков,'1985; И. М. Фейгенберг, 1978, 1986). Здесь мы бы хотели более, подробно рассмотреть вопрос о предвидении в процессах социальной перцепции.
Социально-перцептивное предвидение
Предвидение в социальном взаимодействии имеет своеобразие, которое состоит в том, что человек должен создать основания для него за короткое время, иногда мгновение, и ответить на ряд вопросов:
1) кто есть воспринимаемый человек (пол, возраст, национальность, профессия, образование, семейное положение, социальные роли);
2) что он делает (спектр его трудовой, бытовой деятельности);
3) как удачно выполняется деятельность (способности);
4) каким образом он выполняет деятельность (эмоционально-волевые качества);
5) цель деятельности (потребности, интересы, мотивы);
6) как он относится к окружающему миру (спектр отношений);
7) в чем его особенности (черты личности).
В итоге социально-психологической интерпретации личности формируется образно-понятийное суждение, оценка личности, которая «является средством прогноза социально-психологических особенностей поведения человека» (В. Н. Панферов, 1983, с. 24-23).
На то, что возникновение образов-представлений в ходе социальной перцепции носит прогностический характер, указывал С. Л. Рубинштейн (1976), подчеркивая, что интерпретация, возникающая в процессе восприятия другого человека, становится гипотезой, которая проверяется на дальнейших его этапах. Представление об интерпретации как о своеобразном «акцепторе действия», как механизме опережающего отражения человека человеком развивается в ряде работ В. Н. Панферова. Социально-психологическая интерпретация развивается в ходе совместной деятельности познающих друг друга людей от неосознанного, неструктурированного образа-представления до устойчивого, осознанного дифференцированного образа, который можно представить как суждение, систему выводов о другом человеке (В. Н. Панферов, 1977; 1982). Процесс формирования интерпретации затрагивает все уровни психи-
Опережающее познание
39
ческого отражения — ощущение, восприятие, представление, мышление — и является сложным по своей структуре (В. Н. Куницына, 1995; В. А. Лабунская, 1999).
Установление связей между наблюдаемыми внешними характеристиками людей и их внутренними состояниями характеризуется неоднозначностью и зависит как от особенностей субъекта и объекта социальной перцепции, так и от ситуации, в которой происходит восприятие. Следовательно, построение социально-психологической интерпретации носит вероятностный характер.
Таким образом, социально-психологическая интерпретация, которая возникает на основе межличностного восприятия: а) выступает как суждение о личности другого человека, носящее вероятностный характер; б) образуется в результате становления антиципационного образа-предста-вления; в) основана на взаимосвязи различных уровней психического отражения. Отсюда можно сделать вывод о том, что протекание социальной перцепции носит прогностический характер и детерминировано процессами антиципации от сенсомоторного до речемыслительного уровня.
«Вы плохо себя чувствуете?» — гипотеза-вопрос возникает на основе перцепции внешнего облика собеседника. «Вы хотите меня обидеть?» — в этом вопросе-прогнозе содержится оценка мимики, поз и других атрибутов невербального поведения, сформировавших предвидение о намерениях партнера.
Ядром интерпретационных схем, способствующих построению подобных образов, являются представления о внешности человека и его поведении. Человек как объект познания может быть представлен рядом характеристик. Предметом межличностного восприятия является внешность другого человека, его межличностное поведение, экспрессивное «Я» личности (В. А. Лабунская, 1999). Под| внешним экспрессивным «Я» понимаются устойчивые и *; среднеустойчивые характеристики социально-психологи-: ческих компонентов личности. К устойчивым относятся: физиогномические и индивидуально-конституциональные характеристики человека. Среднеустойчивыми являются способы оформления внешности: прическа, косметика,
украшения, одежда. Динамическими являются характеристики экспрессивного невербального поведения, говорящие об общей психомоторной активности личности и ее актуальном психическом состоянии. Очевидно, предметом предвидения в процессе непосредственного общения будут выступать те из внешних признаков, которые подвержены наиболее интенсивным изменениям во времени и пространстве, т. е. динамические элементы внешности.
На возможность предвидеть динамические элементы невербального поведения указывает и тот факт, что многие люди ориентируются на определенные сенсорные сигналы (паттерны) невербального взаимодействия, обладающие индивидуальным содержанием, являющиеся относительно устойчивыми в сходных ситуациях общения. Миллс метко назвал это явление мотивационным вокабулятором: «Люди различают ситуации с помощью специфических вокабуля-торов, согласно которым они предвосхищают последствия своих действий» (Р. Миллс, 1970, с. 473). Например, для Огюста Ренуара таким «вокабулятором» были руки. Он постоянно говорил о руках:
По ним можно судить о новом знакомце: «Ты видел этого человека... пока он открывал пачку сигарет... несомненно хам, а та женщина, как она поправляла прядь волос движением указательного пальца... наверняка славная особа». Ренуар говорил: глупые руки, остроумные руки, руки буржуа (Жан Ренуар. Огюст Ренуар. М., 1970, с. 10).
На основе наблюдения за невербальными сигналами поведения возможен также прогноз эмоциональных проявлений объекта, поскольку «выразительное движение... это не внешний лишь спутник или сопровождение, а компонент эмоций, внешняя форма их существования или проявления» (С. Л. Рубинштейн, 1989, с. 116). Известный герой И. Ильфа и Е. Петрова, бесспорно, обладал способностью к социально-перцептивному предвидению и верно спрогнозировал эмоциональное поведение своей собеседницы:
Остап сразу понял, как вести себя в светском обществе. Он закрыл глаза и сделал шаг назад.
— Прекрасный мех! — воскликнул он.
— Шутите, — сказала Эллочка нежно. — Это мексиканский тушкан.
Опережающее познание
41
— Быть этого не может. Вас обманули, Вам дали гораздо лучший мех. Это шанхайские барсы. Ну да! Барсы! Я узнаю их по оттенку. Видите, как мех играет на солнце! Изумруд! Изум-
РУД!
Эллочка сама красила мексиканского тушкана зеленой акварелью, и поэтому похвала утреннего посетителя была ей особенно приятна.
Не давая хозяйке опомниться, великий комбинатор вывалил все, что слышал когда-либо о мехах. После этого заговорили о шелке, и Остап обещал подарить очаровательной хозяйке несколько сот шелковых коконов... (И. Ильф, Е. Петров. Двенадцать стульев. Орджоникидзе, 1979, с. 169).
Эта сцена является прекрасной иллюстрацией фактически каждого положения, в котором раскрываются особенности социально-перцептивного предвидения.
Прогнозы, имеющие место в реальной практике взаимодействия между людьми и представляющие собой предсказание относительно социального поведения в конкретных условиях, позволяют говорить об их эмпирическом характере.
Информация, служащая основанием социально-перцептивного предвидения, приобретается субъектом межличностного восприятия в процессе накопления опыта общения в различных ситуациях и хранится в долговременной памяти в виде эталонов восприятия (социально-перцептивных стереотипов), когнитивных схем. Воспринимая динамические компоненты экспрессии, человек соотносит их с хранящимися в памяти эталонами и предвосхищает развитие образов и действий в пространстве и времени путем экстраполяции.
Процесс социально-перцептивного предвидения чаще носит неосознанный характер. Процессы переработки сенсорной информации при этом свернуты и проявляются в виде интуитивного предвидения. Результатом понимания и познания другого человека является социально-психологическая интерпретация, один из компонентов которой — развернутый прогноз поведенческих, эмоциональных и познавательных характеристик другого человека.
Если обобщить вышесказанное, становится очевидным, что социально-психологическая интерпретация, возникающая на основе межличностного восприятия: а) выступает
как суждение о личности другого человека, носящее вероятностный характер; б) образуется в результате становления антиципационного образа-представления; в) затрагивает все уровни психического отражения. Иными словами, восприятие человека человеком можно представить как деятельность по построению прогностических образов разной структурированности и осознанности на основе наблюдаемого образа.
В соответствии с теорией социального научения А. Бандуры (2000), построение антиципирующих схем восприятия происходит через прямой личный опыт, а также через наблюдение поведения других и его последствий для них, то есть через влияние примера. При этом незаменимым аспектом научения является моделирование. В процессе моделирования у субъекта восприятия формируются интерпретационные схемы, служащие основой для предвидения поведения. «Через посредство вербальных и воображаемых символов люди преобразуют и сохраняют опыт в репрезентативной форме, что является руководством для будущих действий» (А. Бандура, 2000, с. 27). При посредстве символов люди могут предвидеть последствия различных поступков и действий и на этой основе строить свое поведение. Механизм прогнозирования поведения строится на способности человека «регулировать собственную реактивность на основе предшествующих событий, предсказывающих определенные последствия» (А. Бандура, с. 124).
Субъект восприятия при этом наделен активностью, которая проявляется как когнитивная составляющая процесса социального научения. При помощи мышления человек конструирует антиципирующие образы, выстраивает закономерности, лежащие в основе наблюдаемого поведения. Наблюдаемые действия человека обобщаются и сохраняются в символической форме. Мышление позволяет человеку проверять возможные альтернативные ходы действия, отбрасывать или сохранять «их на основе подсчитанных последствий». Наилучшее символическое решение претворяется в реальность.
К личностным особенностям, мешающим эффективному моделированию, можно отнести склонность к ложным
Опережающее познание
43
убеждениям и нежелание подвергать их эмпирической проверке, а также ограниченность опыта, приводящую к неверным дедуктивным рассуждениям. Предвидение в данном случае рассматривается как процесс моделирования наблюдаемого поведения значимого человека-модели. Реакция модели ведет к внутренним воображаемым реакциям наблюдателя, складывающимся в антиципационные схемы, которые, в свою очередь, служат внутренними сигналами, влияющими на внешнюю реакцию наблюдателя (А. Бандура, 2000).
Предвидение в социальной перцепции может быть направлено на самого себя: прогнозируется впечатление о своих социальных действиях и поведения в целом. Эта проблема была главной в творчестве Э. Гоффмана, и она раскрыта им в работе «Представление себя другим в повседневной жизни» (1959, 1991).
У человека в обществе других людей есть достаточно оснований для того, чтобы управлять впечатлениями, которые возникают у участников социальной ситуации (3. Гоффман, 1991, с. 17).
Такое управление, как известно, возможно только на основе ожидаемого, прогнозируемого впечатления. Он приравнивал социальное взаимодействие к театральному представлению, в котором каждый человек выдерживает свою «линию». «Линия» — это набор специально подобранных человеком иербальных и невербальных актов. Социальная интеракция требует, чтобы люди были в курсе тех интерпретаций, которые другие дают их поступкам. Зная роли других людей, субъект общения может предсказать репертуар их действий и на этой основе управлять самоподачей. Пример управления впечатлением через предвидение находим у А. Моруа:
Лучшие сцены возникают преднамеренно и проводятся с большим искусством. Великие полководцы — Наполеон, Лио-тэ — впадали в гнев крайне редко и только тогда, когда считали это необходимым. Их ярость сметала все препятствия. Лиотэ в подобных случаях бросал на землю свой маршальский берет и топтал его ногами. В такие дни он приказывал еще с утра: «Приготовьте мой старый берет!» (А. Моруа. Из писем к незнакомке. Иностранная литература, 1974, № 1).
Установлено, что точность и глубина социально-перцептивных предвидений определяется субъективными характеристиками прогнозиста: знаниями, опытом, личностными особенностями, среди которых выделена наблюдательность. Умение человека наблюдать играет важнейшую роль в процессе получения как текущей информации о прогнозируемом объекте, так и для формирования и углубления профессиональных знаний, необходимых для построения эмпирических прогнозов и составляющих его оснований. Развитой наблюдательностью обусловлено количество, разнообразие и адекватность когнитивных схем (стереотипов), интуиция которых часто выступают в качестве основы предвидения взаимодействия (Г. И. Кислова, 1995; Е. Н. Панферов, 1982; Е. К. Черапева, 2002 и др.). На социально-перцептивном предвидении строится сцена, которая описана биографом К. Моне. В тот период, когда им фактически было нечего есть, Моне задумал написать вокзал Сен-Лазар.
Он не собирался писать вокзал по памяти, но хотел уловить непосредственно на месте игру солнца в клубах дыма. «Им придется задержать руанский поезд: освещение куда лучше через полчаса после отправления». — «Ты спятил!»
Облачившись в самый нарядный костюм, выпустив кружевные манжеты и играя тростью с золотым набалдашником, он приказал подать свою визитную карточку директору вокзала Сен-Лазар. Высокое лицо усадило посетителя, который непринужденно представился: «Я художник Клод Моне». Озадаченный директор решительно ничего не знал о живописи, но не смел в этом признаться. Моне дал ему немного помучиться, потом сообщил великую новость: «Я решил писать ваш вокзал». Моне предоставили все, что ом пожелал. Поезда останавливали, очищали перроны, топки набивали углем так, что они дымили, как хотелось Моне (Жан Ренуар. Огюст Ренуар. М., 1970). Обобщая результаты изучения социально-перцептивного предвидения, Е. К. Черанева характеризует его следующим образом: социально-перцептивное предвидение — это эмпирический процесс получения опережающей информации о динамических компонентах экспрессивного поведения личности на основе их восприятия в ситуации непосредственного взаимодействия. Результат данного процесса — перцептивный образ, включающий в себя
Опережающее познание
45
новые пространственно-временные характеристики воспринимаемых элементов экспрессии (мимики, жестов, позы, экспрессивных сторон речи).
Информация, служащая основанием социально-перцептивного предвидения, приобретается субъектом межличностного восприятия в процессе накопления опыта общения в различных ситуациях и хранится в долговременной памяти в виде эталонов восприятия (социально-перцептивных стереотипов), когнитивных схем. Воспринимая динамические компоненты экспрессии, человек соотносит их с имеющимися социально-перцептивными эталонами и экстраполирует их на развитие взаимодействия в пространстве и времени.
Опережающие образы воображения
Образ — основной результат процесса воображения. Его характеристики многогранны и индивидуальны для каждого человека, поскольку образ отражает и особенности вида чувствительности, и опыт ощущения и восприятия, и их эмоциональный фон, и способность памяти сохранить первичные представления и др. Одна из особенностей образов воображения связана с их временной направленностью. Образы, созданные на основе представлений и направленные на воссоздание имевшей или имеющей место действительности, обращены к прошлому, они его воссоздают. Но есть образы, которые также, основываясь на уже имеющихся представлениях, обращены к неизвестному, к тому, чего не было и нет сейчас. Эти образы, создаваемые человеком, становятся условием (фактом) творения новой реальности. Как говорил Мишель Монтень: «Сильное воображение порождает событие». Анализируя взаимосвязи искусства и жизни, Ю. М. Лотман выделяет такое их соотношение, которое заключается «во взгляде на искусство как на область моделей и программ. Активное воздействие направлено из сферы искусства в область внехудожествен-ной реальности. Жизнь приобретает себе искусство в качестве образца и спешит «подражать» ему» (Ю. М. Лотман, 1994, с. 181). Созданные в литературе, в театре образы во-
ображения, как правило, опережающие реальность, становятся примерами, по которым люди строят свое поведение, речь, в конечном счете, жизненную судьбу.
Опережающие образы сами становятся причиной изменения настоящего. Появляются новые произведения искусства (кинематографические, литературные, музыкальные, изобразительные, архитектурные и др.), новые запахи, вкусы, не имевшие места в реальности предметы быта и т. п. Но иногда созданный образ не материализуется в настоящем по разным причинам: нет соответствующих технологий, материалов, инструментов. Такие образы могут быть описаны их создателями в виде моделей будущего (города будущего, автомобили будущего, человек XXV в. и т. д.), научно-фантастических образов. Люди, создающие образы будущего (имеющие, как говорят, богатое воображение), в отличие от тех, кто на основе своих представлений способен воссоздавать реальность, обладают пластичностью представлений, гибкостью и перспективностью мышления (Л. А. Регуш, 1985; А. Я. Дудецкий, 1974). Такие люди способны разорвать сложившиеся ранее ассоциации и включить имеющийся образ в новую систему связей, создавая тем самым новые представления (Л. С. Выготский, 1967). История человечества накопила множество примеров, доказывающих, что богатство воображения человека способно опередить время и заглянуть в будущее. Ярчайшие примеры — в научно-фантастической литературе. Вот только некоторые из них, говорящие о том, что благодаря воображению писатели на десятилетия и даже столетия опережали время, создавая образы будущей реальности.
Гиперболоид инженера Гарина, «изобретенный» А. Толстым и сороковые годы прошлого века, оказался предвидением лазерного луча.
Луч описал петлю в воздухе и упал на носовую часть нашего пакетбота. Послышалось ужасающее шипение, вспыхнуло зеленоватое пламя разрезаемой стали. Дико закричал матрос, стоящий на юте. Носовая надводная часть пакетбота обрушилась в море. Луч поднялся, задрожал в вышине и, снова опустившись, прошел параллельно над нами. С грохотом на палубу повалились верхушки обеих мачт (А. Н. Толстой. Гиперболоид инже- . нера Гарина. Пермь, 1977, с. 207).
Опережающее познание
47
Литератор и фантазер Сирано де Бержерак задолго до научного ракетостроения начинил фантастическую карету ракетами для фейерверка, чтобы отправиться на Луну.
Известный писатель-фантаст А. Р. Беляев «изобрел» собаку профессора Сальватора с приживленным туловищем обезьянки. А в 1960-х гг. мировую печать обошла фотография, которая могла бы стать иллюстрацией к роману Беляева. Советский медик В. Демихов приживил взрослому псу верхнюю часть туловища щенка.
Рассказ и роман «Голова профессора Доуэля» были написаны, когда еще не существовало опытов не только С. С. Брюхоненко, но и его предшественников по оживлению изолированных органов.
В новелле А. и Б. Стругацких «Свечи перед пультом» гений ученого переносят в искусственный мозг. Пока что это сказочно. Но, по мнению академика Н. Амосова, кибернетика сможет помочь в хирургической пересадке головы. Наука на новом уровне возвращается к идее «Головы профессора Доуэля».
В романе Ж. Верна «Удивительные приключения экспедиции Барсака» описывается город в Африке, которым правит тиран, поставивший себе на службу изобретения безумного человека-ученого. Прогнозами в романе являются те средства, с помощью которых учиняют засады на пути экспедиции. Изобретения, которые создал Марсель Кама-рэ, являются сейчас реальностью.
Дождь вызывается путем увеличения электрического заряда туч при помощи сконцентрированных волн Герца, направленных специальными прожекторами. Ж. Берн описывает изобретение М. Камарэ «осы» — вертикальные цилиндры с четырьмя винтами. С заданными промежутками «осы» выскакивают из ячеек, делают круг, стреляют и возвращаются за новым зарядом. Сегодня есть ракеты с самонаводящейся боеголовкой.
В романе А. А. Малиновского-Богданова «Красная звезда» довольно подробно охарактеризована модель развитого социалистического общества. В эт*ом обществе существует высокая степень централизации планирования, нетоварное распределение. Один из ученых социалистического Марса(где развивается действие романа) так определяет перспективу социалистической революции на Земле: в силу неравномерности развития общества
...предвидится не одна, а множество социальных революций в разных странах и разное время, и даже во многом, вероятно, неодинакового характера, а главное — с сомнительным и неустойчивым исходом... Даже там, где социализм держится и выйдет победителем, его характер будет глубоко и надолго искажен многими годами осадного положения, необходимого террора и военщины, с неизбежным последствием — варварским патриотизмом (3. Файнбург, Г. Козлова. Какой социализм мы строили?//Политическое образование, 1989, № 18, с. 40) А теперь заметим, что этот роман был написан в 1907 г. Мы рассмотрели один из аспектов связи воображения и отражения будущего — способность воображения создавать идеальные образы задолго до того, как они станут реальностью, и таким образом уже в настоящем «видеть будущее». Эта характеристика воображения относится не только к изменению действительности, но и к организации собственной жизни и познанию самого себя.
Все будущее человек постигает при помощи творческого воображения; ориентировка в будущем, поведение, опирающееся на будущее и исходящее из этого будущего, есть главнейшая функция воображения... (Л. С. Выготский, 1967, с. 81). Через воображение человек создает образ себя в будущем. Это может быть идеальный образ «Я», профессиональный образ, образ физического «Я» и т. д., но относящиеся не к сегодняшней Я-концепции, а к будущей. Каждый структурный элемент Я-концепции имеет динамический характер, и основное направление изменений связано с будущим. Человек сначала воображает себя в той или иной роли, которая может появиться во временной перспективе, и ориентируется на этот образ, воплощается в него и тем самым изменяется в соответствии с созданным в воображении образом будущего «Я». Какие бы группы населения ни обследовали психологи (профессиональные, разновозрастные, разнополовые и др.), оказывается, что ни в одной из этих групп нет полного совпадения образов «Я-реального» и «Я-идеального». Всегда идеал выступает как образ «Я», желаемый в будущем. Конечно, при этом у разных катего-
Рис. 1. Средние значения выраженности профессиональных
качеств при оценке учителями «Я-реального» и «Я-идеального»
(по выборке в полом, я = 206)
рий людей в качестве желаемого будущего выступают различные по психическому содержанию характеристики образа. Например, в исследовании Н. Л. Регуш (2002) изучались образы «Я-реального» и «Я-идеального» у учителей, имеющих различный стаж работы.
Методика (тест Р. Лири) позволила получить средние значения оценок, которые приписывали учителя качествам, характеризующим их в настоящее время, и тем качествам, которые они хотели бы видеть у себя как у профессионалов в будущем. На рис. 1 средние значения этих оценок приведены в соответствии с каждым из качеств.
Рис. 2. Отклонения «Я-реального» от образа идеала у учителей (п = 206 чел.)
Данные этого исследования показывают, что представления о себе в будущем расходятся при оценке почти всех качеств. По одним — в большей мере, по другим — в меньшей. На эти расхождения, безусловно, влияет профессия обследованных людей. Именно профессиональными особенностями можно объяснить желание развить в будущем некоторые из черт, например авторитарность. Такой же результат получен при изучении учителей и в других исследованиях (А. А. Реан, Я. Л. Коломинский, 1999) (рис. 2).
Если в будущем учителя видят необходимость усилить авторитарность, то по ряду других качеств (подозрительность, подчиненность, зависимость, агрессивность) в будущем высказывается желание уменьшить проявление этих качеств.
Особенно значимы различия между «Я-реальным» и «Я-идеальным» по шкале «подозрительность». Если вспом-
нить, что высокие показатели по этой шкале образуют качества, которые провоцируют существенные трудности во взаимоотношениях, то понятна ориентация в идеальном «Я» на качества, снимающие подобные затруднения.
У врачей-хирургов, обследованных Т. Л. Мироновой (1999), также получены расхождения в образах «Я-реального» и «Я-идеального», то есть «Я» в будущем. «Создание творческой личности, устремленной в будущее, подготавливается творческим воображением, воплощающимся в настоящем», — писал Л. С. Выготский (1967, с. 81-82).
Если соотносить образы воображения, имеющие характер предвидения, со схемой, предложенной Е. Н. Сурковым, то, очевидно, что они по форме принадлежат к пред-ставленческому уровню, а по механизмам получения — к речемыслительному.
Если современный индивидуум хочет справиться с изменениями, эквивалентными тысячелетиям, в течение срока своей жизни, он должен хранить в своей голове достаточно точные, хотя и грубые образы будущего (А. Тоффлер, 1997, с. 346).
Речемыслительное прогнозирование
Изучению взаимосвязи прогнозирования и мышления посвящены как специальные монографии (А. В. Брушлин-ский, 1979), так и работы, в которых эта связь выявляется, хотя се обнаружение и не было главной лэд.ччей автора. В основном это работы по изучению механизмов решения мыслительных задач (Э.Кестер, 1976; Ю. Н. Кулюткин, 1970; А. Ф. Эсаулов, 1979; О. К. Тихомиров, 1984 и др.).
Попытаемся описать те характеристики прогнозирования, которые исследователи мышления обнаружили при анализе мыслительных задач и процесса их решения. Для этого используем данные, которые содержатся в обобщениях, характеризующих явление «мыслительная задача», а также исследования, раскрывающие путь поиска решения мыслительных задач.
Кроме того, мы считаем, что может быть выделен специальный вид задач — прогностическая задача. Основанием для этого служит тот факт, что в различных видах деятель-
ности есть задачи, цель которых — получение прогноза. Значит, к прогностическим мы будем относить те задачи, требование которых — получение прогноза в различной форме.
Прогнозирование при решении мыслительных задач
В определениях задачи выделим те признаки, которые говорили бы о ее прогностической сущности. Понятие «задача» разными авторами с разных позиций раскрывается неодинаково, и единого, всеми приемлемого определения задачи пока нет.
Цели нашего анализа в большей мере отвечает подход Г. А. Балла. Он приводит ряд последовательных определений задач:
1. Задача есть ситуация, требующая от субъекта некоторого действия.
2. Мыслительная задача — ситуация, требующая от субъекта некоторого действия, направленного на нахождение неизвестного на основе использования связи с известным.
3. Проблемная задача или проблема — ситуация, требующая от субъекта некоторого действия, направленного на нахождение неизвестного на основе использования его связей с известным в условиях, когда субъект не обладает способом (алгоритмом) такого действия (Г. А. Балл. 1970, с. 79).
В принятом нами определении прогнозирования подчеркивалась его действенная сущность, необходимость преобразования знаний о прошлом и настоящем, вероятностный характер результата. Сопоставляя приведенное определение задачи и существенные признаки прогнозирования, заключаем, что такие признаки, как нахождение неизвестного, отсутствие заранее имеющегося алгоритма его нахождения указывают на необходимость проявления в ходе решения опережающего отражения в самых различных формах: гипотеза о величине неизвестного, о направлениях или области его поиска, план решения.
Опережающее познание
53
По представлениям Р. Говарда, задача моделирует реальные отношения в природе и обществе. Среду можно представить в виде трехмерного пространства. Его измерениями являются неопределенность, динамичность, сложность. Неопределенность — характеристика среды, позволяющая учитывать события, которые нельзя предсказать однозначно, которые имеют альтернативный характер. Динамика характеризует неустойчивый, меняющийся облик среды. Наконец, можно допустить, что сложность среды тем больше, чем больше переменных ее составляют. Принимая во внимание описанный выше характер среды, Р. Говард предложил классификацию, в соответствии с которой каждая задача может быть отнесена одновременно к этим трем основаниям.
Эта классификация для нас интересна в том отношении, что она включает виды задач, описывающих неопределенную среду («вероятностные задачи»), а именно неопределенность является существенной характеристикой будущего. Неопределенные, вероятностные задачи предъявляют и соответствующие требования к решающему: вынуждают актуализировать значительно более широкий, чем при решении задач с определенным условием, круг знаний; учитывать неопределенность через выдвижение нескольких предположений или вводя условия, при которых решение будет более вероятным. Поиск решения связан с выходом за пределы данной информации.
«При определении способностей к предвидению мы обнаруживаем, что индивид выходит за пределы данной информации, но не до такой степени, чтобы это могло быть названо умозаключением. Мы можем сказать, что испытуемый экстраполирует. На основе данной информации он делает предположение или предвидит, например, некоторые выводы... Чем больше вопросов задает экзаменующийся экспериментатору, получив задание, тем, по-видимому, больше он способен предвидеть случайные обстоятельства» (Дж. Гилфорд, 1965, с. 441).
Прогнозирование как механизм поиска решения называется всеми исследователями мышления. Одни акцентируют внимание на проявлениях прогнозирования в виде
гипотез (Ю. Н. Кулюткин, 1970), другие — на планах (К. Дункер, 1965), третьи — на регуляции поиска через антиципацию (А. В. Брушлинский, 1979). В качестве примера приведем анализ, который проводит Дж. Келли, характеризуя развитие антиципации в процессе решения задач, связанных с пониманием человеком происходящих событий и ориентации в них.
Мы говорим, что процессы конкретного человека, в психологическом плане, направляются по тем каналам, в русле которых он антиципирует события, и что эти каналы существуют в форме конструктов. В свою очередь, конструкт есть абстракция. Под этим мы подразумеваем, что конструкт — это качество, приписываемое ряду событий, посредством которого их можно разделить на две однородные группы.
...Мы сказали, что события отделяются друг от друга посредством истолкования их повторений. Иначе говоря, мы смотрим на текущий мимо нас нерасчлененный поток событий и пытаемся отыскать в нем что-то повторяющееся. Как только мы абстрагировали такое качество, у нас появляется основание отрезать кусочки времени и реальности и удерживать их по одному зараз для осмотра. С другой стороны, если нам не удается обнаружить такое качество, мы продолжаем плыть в безбрежном потоке, где ничто не имеет ни начала, ни конца. Таким образом, первый шаг в предсказании — крепко ухватить горсть того, что будет предсказываться. И это будет достигаться истолкованием (Дж. Келли, 2000, с. 157).
В ряде исследований, где мыслительный поиск анализируется как процесс творчества, уделяется внимание опережающим образам, которые могут носить интуитивный, неосознаваемый характер (В.Н.Пушкин, 1967; М. Верт-геймер, 1987).
Анализируя процесс поиска решения, Ю. Н. Кулюткин подчеркивает: «Приступая к решению задачи, испытуемые не просто перебирают конечные результаты, а прежде всего стараются опробовать тот или иной способ поиска. Именно он выступает в качестве гипотезы, которую необходимо верифицировать» (Ю. Н. Кулюткин, с. 94). Выделены типы людей, различающихся по стратегиям поиска решения. В основе их классификации лежат обнаруженные различия в соотношении фазы антиципации (построения гипотез) и фазы контроля (упреждающая оценка гипотез).
Опережающее познание
55
Заключая рассмотрение вопроса о прогнозировании в ходе решения задач, сошлемся на вывод, который был сделан А. В. Брушлинским при изучении прогнозирования в мыслительном процессе: «Всякое мышление есть прогнозирование, но не наоборот, то есть не всякое прогнозирование есть мышление... В ходе мысленного поиска решения не существует резкого, дизъюнктивного членения мыслительного процесса на управляющие и управляемые компоненты» (А. В. Брушлинский, с. 204). И далее: «Предвосхищение искомого в ходе живого, реального процесса мышления относится к числу высших уровней психической, вообще познавательной деятельности человека» (там же).
Прогностическая задача
Те задачи, которые имеют своим требованием построение прогноза, мы назвали прогностическими. Основные признаки прогностической задачи следующие. Во-первых, целью ее решения является получение знания о будущем. Во-вторых, условие задачи содержит необходимые, но недостаточные данные для получения прогноза, предполагает «привнесенные данные», которые человек включает, если сочтет нужным их использование. При этом условие имплицитно содержит противоречие между возможностью и необходимостью использования совершенно определенных оснований — знаний для прогнозирования. В-третьих, задача отражает те отношения между данными и искомым, которые имеют вероятностный характер, и тем самым моделирует вероятностный характер будущего. В-четвертых, условие и вопрос задачи строго не регламентируют направления поиска при решении, которое не имеет алгоритма. Наоборот, задача дает возможность каждому решающему раскрыть свою индивидуальность, проявить свои способности к познанию будущего.
Ориентируясь на эти признаки, можно увидеть, что в повседневной жизни человек постоянно решает прогностические задачи, отвечая на1 такие вопросы, как: куда целесообразнее поместить деньги, где получить образование, с какой фирмой заключить договор на покупку жилья, как
Рис. 3. Виды прогностических задач
должно пройти семейное торжество. Даже такой, казалось бы, эмоциональный вопрос: на ком жениться (за кого выйти замуж) тоже является прогностической задачей. Прогностические задачи существуют как самостоятельные во многих видах профессиональной деятельности, когда нужно определять перспективы развития отрасли, планировать, — одним словом, управлять. Этим видам задач посвящен специальный раздел книги.
Перечисленные признаки прогностической задачи будут взяты нами за основу при разработке методов диагностики способности к прогнозированию.
Предложенные основания классификации охватывают все многообразие прогностических задач в деятельности, поскольку отражают единство ее операционной и содержательной стороны, единство когнитивной и регулятивной функции прогноза в этой деятельности. Учитывая, что каждая задача одновременно принадлежит к каждому из выделенных оснований, эту классификацию можно представить в схеме (рис. 3).
Описанные проявления антиципации (прогнозирования) на речемыслительном уровне не охватили всего их многообразия. Ссылаясь на данные Е. Н. Суркова, перечень прогностических задач можно дополнить такими видами,
Опережающее познание
57
как задачи на упреждение тактических действии партнера (противника), организация коллективных действий, которые порождают такие эффекты антиципации, как эффект прогностического понимания, рефлексивного самоконтроля, реализации тактического замысла и др. (Е. Н. Сурков, 1985).
Прогнозирование в речи
Выше были рассмотрены случаи проявления прогнозирования на речемыслительном уровне, но при этом речь выступала только как средство мышления, поэтому не была специальным объектом анализа.
Существует направление исследований, в которых изучаются процессы прогнозирования, осуществляемые в речи. Результаты этого цикла исследований отражены в монографии «Вероятностное прогнозирование в речи» (отв. ред. Р. М. Фрумкина. М., 1971).
Прогнозирование в речи стало специальным объектом изучения в цикле экспериментов, проведенных Г. Граник и С. Бондаренко (1984). В одном из опытов проверялось влияние прогнозирования на синтаксис в следующей ситуации. Взрослым грамотным людям предлагалось написать диктант. Проводился этот диктант не совсем обычным способом.
Предложение не читалось предварительно и не диктовалось целиком. Пишущий получал текст небольшими частями. Например, диктовались два слова: «Деревня, где...», после чего делалась пауза. Человек, записывающий эти слова, сразу же ставил запятую после слова «деревня», перед словом «где».
Что происходит?
«От того, насколько отчетливо человек, пишущий данный «кусочек» предложения, помнит записанное и предвосхищает то, что напишет, во многом зависит правильность создаваемого им текста, в том числе и правильность расстановки знаков» (Г. Грайик, С. Бондаренко, 1984, с. 145). В создании грамотно написанного текста все время участвуют предугадывание и запоминание. Это явление в син-
таксисе авторы назвали «грамматическое бюро прогнозов». Например, слова «если», «хотя», «так как» и другие служат сигналом того, что мы имеем дело с придаточной частью предложения. «Так» предсказывает «что» и соответствующую запятую, «тот» предсказывает «который», слова типа «подняв» или «разглядывая» сигнализируют о начале деепричастного оборота» (Г. Граник, С. Бондаренко, с. 146). Ориентация на эти речевые сигналы позволяет человеку не просто видеть блоки предложений, но и предвидеть их и, следовательно, владеть синтаксической стороной речи.
Например, следующая грамматическая конструкция предполагает определенные предвидения: «Без хорошего владения родным языком ни один из нас не может двинуть вперед ни на шаг...».
Можно предполагать, что дальше будут перечислены те области жизни, которые нельзя двинуть вперед без знания родного языка, следовательно, можно предугадать однородные члены предложения с повторяющимся союзом «ни», между которыми должна ставиться запятая. И действительно, предложение может быть закончено так: ... ни науку, ни технику, ни искусство.
Таким образом, человек познает будущее, опираясь на различные возможности своей психической организации: и на органы чувств (сенсорно-перцептивное предвидение), и на представления (представленческий уровень отражения), и на речемыслительные процессы. Опережающее познание развивается в процессе всей жизнедеятельности человека, помогая решать повседневные и профессиональные задачи. Постоянное функционирование опережающего познания формирует определенные черты человека, отражающие организацию его жизни во времени. Если опережающее познание спонтанно складывается как жизненно важная и целесообразная форма бытия человека во времени, значит, оно выполняет важные, значимые для жизни функции.
Таким образом, антиципация включена в познавательные процессы различных уровней, где благодаря ей происходит преднастройка, перестройка движений, действий, мыслей или их временное упреждение.
Временные характеристики сознания
59
ВРЕМЕННЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ СОЗНАНИЯ
Время в структуре самосознания
Жизнь человека протекает во времени, и естественно, что по мере развития он начинает овладевать временем и осознавать его. Этот процесс происходит в определенной закономерной последовательности. По данным А. Гезелла (1953), П. И. Яничева (1989), имеет место такая хронология освоения ретроспективной части временного горизонта:
1,5 года — ребенок способен выполнить задание на воспоминание об объектах, которые наблюдал в пределах настоящего дня;
2 года — ребенок способен вспомнить события, которые имели место в течение месяца;
3 года — ребенок вспоминает о событиях в течение года; 4-5 лет — ребенок может вспоминать о событиях двухлетней давности;
6-7 лет — дети интересуются тем, что было «до них», историей родителей.
Ф. Мальрье (1953) приводит данные о становлении перспективной части временного горизонта у детей:
3 года — ребенок интересуется тем, что будет делать завтра;
3,5 года — зона антиципации достигает недели;
4 года — временной горизонт охватывает несколько месяцев, сезонов (зима, лето);
5 лет — зона антиципации достигает года (праздники, дни рождения);
8-9 лет — временная перспектива охватывает несколько десятков лет (кем я буду, когда вырасту).
Приведенные данные интересны не только содержательными характеристиками осваиваемого времени и его горизонтами, но и тем, что свидетельствуют об одновременном освоении прошлого и будущего времени. Тем самым уже на этих ранних этапах онтогенеза закладываются основы для становления различных видов антиципации (предвидения, прогнозирования и др.). Все они возможны только при условии знания прошлого, сохранения его в памяти и воспроизведения в нужных случаях.
На следующих стадиях онтогенеза человека время становится важнейшим фактором развития самосознания. Уже в подростковом возрасте появляется осознание себя и своей жизни во времени. Целесообразность и необходимость спонтанного развития временной структуры самосознания определяется потребностью в сохранении устойчивости собственного «Я». Поэтому Я-концепция человека включает образы себя в прошлом, настоящем и будущем.
Хорошо известно, что выпадение из сознания одного из временных горизонтов жизни приводит к его нарушению. Человек, потерявший память, теряет устойчивость в жизнедеятельности не только потому, что испытывает дискомфорт от незнания своей биографии, по и потому, что лишается возможности опираться на прошлое для прогнозирования своей будущей жизни. В тех случаях, когда кому-то выгодно было лишить человека полноценного сознания, его лишали памяти для того, чтобы он, потеряв ее, переставал думать о будущем. Утратив образы «Я в прошлом», люди превращались в животных. Ярчайший пример подобного нарушения сознания есть в романе Ч. Айтматова «И дольше века длится день» (1980).
Предание начиналось с того, что жуаньжуаны, захватившие сарозеки в прошлые века, исключительно жестоко обращались с пленными воинами. Они уничтожали память врага страшной пыткой — надеванием на голову жертвы шири. Сначала им начисто обривали головы, тщательно выскабливая каждую волосинку под корень. К тому времени, когда заканчивалось бритье головы, опытные убойщики-жуаньжуаны забивали поблизости матерого верблюда. Освежевывая верблюжью шкуру, первым долгом отделяли ее наиболее тяжелую, плотную вый-ную часть. Поделив выю на куски, ее тут же в парном виде напяливали на обритые головы пленников вмиг прилипающими пластырями. Это означало надеть шири. После надевания шири каждого обреченного заковывали шейной колодкой, чтобы он не мог прикоснуться головой к земле. После этого их бросали в степи со связанными руками и ногами, на солнцепеке без воды и пищи.
Погибали они не от голода и даже не от жажды, а от невыносимых нечеловеческих мук, причиняемых усыхающей, сжимающейся на голове сыромятной верблюжьей кожей. Неумолимо сокращаясь под лучами палящего солнца, шири стискивало, сжимало бритую голову раба подобно железному обручу. Уже
Временные характеристики сознания
61
на вторые сутки начинали прорастать обритые волосы мучеников. Это еще больше усиливало страдания. Испытания сопровождались полным помутнением рассудка.
Лишь на пятые сутки жуаньжуаны приходили проверить, выжил ли кто из пленных. Выживший и был раб — манкурт.
Манкурт не знал, кто он, откуда родом-племенем, не ведал своего имени, не помнил детства, отца-матери — одним словом, манкурт не осознавал себя человеческим существом. Лишенный понимания собственного Я, манкурт с хозяйской точки зрения обладал целым рядом преимуществ. Он был равнозначен бессловесной твари и потому абсолютно покорен и безопасен. Он никогда не помышлял о бегстве (Ч. Айтматов. И дольше века длится день. Новый мир. 1980, №11, с 67-68).
Если из жизнедеятельности человека исключается будущее (теряется надежда, нет радостных перспектив, будущее мрачно и неопределенно), то устойчивости личности также наносится ущерб. Только его выражением становится невротизация, тревога, депрессия.
Например, повышенная напряженность в связи с будущим зафиксирована при исследовании подростков и юношей, живших в период социально-экономического кризиса (1991-2001 гг.) в ряде городов России (Санкт-Петербург, Челябинск, Комсомольск-на-Амуре), а также в Германии (Потсдам) (Жизненные проблемы и способы их разрешения школьниками 12-18 лет, 2000).
В соответствии с использованной методикой, о силе проблемных переживаний свидетельствовал балл, которым подростки оценивали эмоциональные переживания в той или иной области жизни. Максимальная величина оценки составляла 5 баллов. Произведенный подсчет средних величин у каждого учащегося в каждой ситуации дал представление о проблемной нагруженности в той или иной области.
Достоверных различий в результатах 1993 г. и 1996 г. ни в одной из областей жизни не получено, они есть в результатах 1996 г. и 2001 г. Самыми высокими во все годы минувшего десятилетия остаются показатели проблемной нагруженности в связи с ожиданием будущего. У современных подростков тревогу вызывает неопределенность в поисках ответа на такие вопросы, как: смогу ли я получить образование, смогу ли я найти работу, которая позволит
Таблица 3
Сравнение средних значений проблемной нагруженности
в различных областях жизни у подростков
Санкт-Петербурга, баллы
Области проблем |
1993 г. ^д=404) |
1996 г. (п=4ОЗ) |
2001г. (л=436) |
Школа |
2,60 |
2,60 |
2,41 |
Будущее |
3,17 |
3,16 |
2,98 |
Родительский дом |
2,95 |
2,94 |
2,76 |
Взаимоотношения со сверстниками |
2,88 |
2,88 |
2,64 |
Свободное время |
2,80 |
2,80 |
2,51 |
Отношения со сверстниками другого пола |
2,66 |
2,66 |
2,40 |
«Я» |
2,61 |
2,61 |
2,36 |
Общая отягощенность проблемами |
2,78 |
2,78 |
2,56 |
Примечание: достоверно значимые различия выделены жирным шрифтом, р < 0,05.
мне достойно жить, выйду ли замуж, что будет с экологией окружающей среды и т. д. Нарушение временной структуры сознания искажает временную картину жизни человека. Проблемы, связанные с будущим, вероятно, могут деформировать проживание настоящего.
Результаты, имеющие устойчивый характер на протяжении минувшего десятилетия, позволяют дать психологический портрет подростка эпохи перемен: это человек, который испытывает тревогу в отношении своего будущего; будущее не есть то светлое и лучезарное время, ради которого можно терпеть неудобства в настоящем. Это человек, у которого конфликтные, проблемные взаимоотношения в родительском доме; эти отношения хотелось бы улучшить, они переживаются остро, порождая чувство одиночества и незащищенности. Это человек, основным видом деятельности которого является учение, но школьные проблемы не воспринимаются как жизненно важные и значимые.
Временные характеристики сознания
63
Наоборот, наличие радостной перспективы может менять жизнь человека, помогая выходить здоровым и успешным из трудных жизненных ситуаций в настоящем. Ярчайший пример подобного влияния далекой радостной перспективы — работа колонии А. С. Макаренко.
Истинным стимулом человеческой жизни является завтрашняя радость. Воспитать человека — значит воспитать у него перспективные пути. Методика этой работы заключается в организации новых перспектив, в использовании уже имеющихся, в постоянной подстановке более ценных (А. С. Макаренко, 1958, с. 74, 75).
Потеря кратковременной и оперативной памяти не позволяет человеку проживать настоящее, приводит к беспомощности, потере ориентировки, невозможности выполнить самые элементарные действия по самообслуживанию, что, естественно, приводит к нарушению временной структуры сознания.
Временное поле личности
Жизнь во времени требует от человека постоянного опережающего отражения, которое, как уже говорилось, может проявляться в виде антиципирующих реакций, процессов предвидения, прогнозирования и прогностических свойств личности. «Психологическое поле», являющееся одним из понятий теории Курта Левина, характеризуется им не только пространственными признаками, но и временной перспективой. Основной тезис К. Левина состоял в том, что, рассматривая жизнь человека в настоящем, необходимо видеть в этом отрезке его прошлое и перспективу. Поэтому он ввел понятие временной перспективы. «Временная перспектива — это и есть включение будущего и прошлого, реального и идеального плана жизни в план данного момента» (Б. В. Зейгарник, 1981, с. 60). Психологическое прошлое и будущее являются частями психологического поля в настоящем и составляют одно из измерений пространства, существующего в данный момент времени (К. Левин, 1943; Б. В. Зейгарник, 1981).
Временное поле личности — система личностно значимого прошлого, настоящего и будущего — имеет обуслов-
ленность такими факторами, как возраст, смыслы и ценности. Связь прошлого, настоящего и будущего в сознании складывается в картину «жизненного пути» (С Л Рубинштейн, 1976; К. А. Абульханова-Славская, 1999; В. И. Ковалев, 1995 и др.). Конкретизируя это явление, В. И. Ковалев вводит понятие временной трансперспективы, которое специально призвано подчеркнуть связность прошлого, настоящего и будущего в сознании каждого конкретного человека.
Исследуя временное поле личности, психологи открывают те конкретные явления, в которых существует время как компонент самосознания. Актуализируясь, оно становится механизмом развития, воплощением единства устойчивости и изменчивости. «Своими действиями я непрерывно взрываю, изменяю ситуацию, в которой я нахожусь, а вместе с тем непрерывно выхожу за пределы самого себя.' Этот выход за пределы самого себя не есть отрицание моей сущности, как думают экзистенционалисты, это — ее становление и вместе с тем реализация моей сущности » (С. Л. Рубинштейн, 1976, с. 341).
К таким феноменам сознания, отражающим его временное поле, относятся жизненные ориентации, терминальные ценности, соотношение «Я-реалыюго» и «Я-идеального» (или «Я в будущем»). Если реализации «будущего Я» ничто не мешает, в соответствующее время этот образ становится реальностью (появляется «Я профессиональное», «Я се-мейно-ролевое», «Я родительское», «Я этническое» и т. д.). В тех же случаях, когда «Я-реальное» мешает реализоваться «Я будущему» или образ «будущего Я» не сформировался, возникают проблемы. Например, человеку давно пора изменить характер общения со своим ребенком-подростком. Но его «Я-образ» родителя дошкольника, младшего школьника, который все лучше знает, является непререкаемым авторитетом, хорошо выполняет свои функции, не позволил сформироваться новому образу — «Я-родителю» подростка. В какой-то мере в этой ситуации наблюдается ригидность в развитии родительского «Я», вызванная тем, что в сознании такого родителя отсутствовали представления о себе в будущем, т. е. о себе как родителе подростка.
Временные характеристики сознания
65
Временным компонентом самосознания являются цели, которые ставит человек и на которые он ориентируется в организации своей жизни. Временная перспектива целей, их содержание, значимость этих целей, удовлетворенность результатами достижения составляет временное поле человека.
Прогнозирование будущих событий и поведения человека рассматривает Дж. Келли, вводя понятие «личностный конструкт». Под конструктом он понимает репрезентацию мира, использующуюся для предсказания будущих событий. Основной постулат «теории личностных конструктов» гласит, что поведение определяется тем, как люди прогнозируют будущие события: «Процессы конкретного человека, в психологическом плане, направляются по тем каналам, в русле которых он антиципирует события» (Дж. Келли, 2000, с. 65). Антиципация происходит на основе истолкования повторяемости явлений окружающего мира. При этом каждый человек выстраивает свою систему конструктов, отличающуюся диапазоном применимости, фокусом направленности, степенью проницаемости для незнакомых элементов, иерархичностью конструктов. Конструкты носят дихотомический характер, они биполярны-по природе, помогают интерпретировать мир с точки зрения сходства и различий. По мере того как «антиципации или гипотезы проверяются и пересматриваются друг за другом в свете развертывающейся последовательности событий, система истолкования претерпевает прогрессивное изменение. Человек перестраивается. Это и есть опыт» (Дж. Келли, с. 97). Если в качестве антиципирующего объекта выступает другой человек, то возникает необходимость сходства взглядов, принятия его способов видения мира. Эти знания, по Келли, также входят в структуру человеческого опыта.
Процесс прогнозирования, согласно теории личностных конструктов, строится по циклу «ориентировка — выбор — исполнение». Первоначально человек, ориентируясь в ситуации, рассматривает несколько конструктов, которые он может использовать для интерпретации наблюдаемого. Затем, ограничивая количество альтернативных гипотез,
ленность такими факторами, как возраст, смыслы и ценности. Связь прошлого, настоящего и будущего в сознании складывается в картину «жизненного пути» (С. Л. Рубинштейн, 1976; К. А. Абульханова-Славская, 1999; В.И.Ковалев, 1995 и др.). Конкретизируя это явление, В. И. Ковалев вводит понятие временной трансперспективы, которое специально призвано подчеркнуть связность прошлого, настоящего и будущего в сознании каждого конкретного человека.
Исследуя временное поле личности, психологи открывают те конкретные явления, в которых существует время как компонент самосознания. Актуализируясь, оно становится механизмом развития, воплощением единства устойчивости и изменчивости. «Своими действиями я непрерывно взрываю, изменяю ситуацию, в которой я нахожусь, а вместе с тем непрерывно выхожу за пределы самого себя. Этот выход за пределы самого себя не есть отрицание моей сущности, как думают экзистенционалисты, это — ее становление и вместе с тем реализация моей сущности...» (С. Л. Рубинштейн, 1976, с. 341).
К таким феноменам сознания, отражающим его временное поле, относятся жизненные ориентации, терминальные ценности, соотношение «Я-реалыюго» и «Я-идеального» (или «Я в будущем»). Если реализации «будущего Я» ничто не мешает, в соответствующее время этот образ становится реальностью (появляется «Я профессиональное», «Я се-мейно-ролевое», «Я родительское», «Я этническое» и т. д.). В тех же случаях, когда «Я-реальное» мешает реализоваться «Я будущему» или образ «будущего Я» не сформировался, возникают проблемы. Например, человеку давно пора изменить характер общения со своим ребенком-подростком. Но его «Я-образ» родителя дошкольника, младшего школьника, который все лучше знает, является непререкаемым авторитетом, хорошо выполняет свои функции, не позволил сформироваться новому образу — «Я-родителю» подростка. В какой-то мере в этой ситуации наблюдается ригидность в развитии родительского «Я», вызванная тем, что в сознании такого родителя отсутствовали представления о себе в будущем, т. е. о себе как родителе подростка.
Временные характеристики сознания
65
Временным компонентом самосознания являются цели, которые ставит человек и на которые он ориентируется в организации своей жизни. Временная перспектива целей, их содержание, значимость этих целей, удовлетворенность результатами достижения составляет временное поле человека.
Прогнозирование будущих событий и поведения человека рассматривает Дж. Келли, вводя понятие «личностный конструкт». Под конструктом он понимает репрезентацию мира, использующуюся для предсказания будущих событий. Основной постулат «теории личностных конструктов» гласит, что поведение определяется тем, как люди прогнозируют будущие события: «Процессы конкретного человека, в психологическом плане, направляются по тем каналам, в русле которых он антиципирует события» (Дж. Келли, 2000, с. 65). Антиципация происходит на основе истолкования повторяемости явлений окружающего мира. При этом каждый человек выстраивает свою систему конструктов, отличающуюся диапазоном применимости, фокусом направленности, степенью проницаемости для незнакомых элементов, иерархичностью конструктов. Конструкты носят дихотомический характер, они биполярныло природе, помогают интерпретировать мир с точки зрения сходства и различий. По мере того как «антиципации или гипотезы проверяются и пересматриваются друг за другом в свете развертывающейся поелсдопателыюсти событий, система истолкования претерпевает прогрессивное изменение. Человек перестраивается. Это и есть опыт» (Дж. Келли, с. 97). Если в качестве антиципирующего объекта выступает другой человек, то возникает необходимость сходства взглядов, принятия его способов видения мира. Эти знания, по Келли, также входят в структуру человеческого опыта.
Процесс прогнозирования, согласно теории личностных конструктов, строится по циклу «ориентировка — выбор — исполнение». Первоначально человек, ориентируясь в ситуации, рассматривает несколько конструктов, которые он может использовать для интерпретации наблюдаемого. Затем, ограничивая количество альтернативных гипотез,
человек делает выбор необходимых для данной ситуации конструктов. Во время фазы исполнения происходит осуществление действий и контроль поведения.
Таким образом, согласно взглядам Дж. Келли, человек прогнозирует все события внешнего мира, в том числе и поведение других людей, опираясь на выстроенную им самим систему репрезентативных схем.
Психологическое содержание будущего
Психология, в отличие от естественных наук и философии, рассматривающих время как форму существования бытия, изучает время как субъективное отражение объективных временных отношений, на основе которого формируется целостное отношение личности ко времени собственной жизни.
Связь между прошлым, настоящим и будущим в структуре индивидуального времени может быть рассмотрена либо сквозь призму причинности (как в психоанализе и бихевиоризме), либо через призму представлений субъекта о будущем: «То, что ребенок или взрослый ожидает, во многом определяет то, что он думает или делает» (G. Allport, 1960, с. 327). Индивидуальное время отличается по своим характеристикам от объективного физического времени. Главное отличие в том, что «началом» индивидуального времени является будущее, тогда как «началом» объективного физического времени — прошлое.
Объяснение этому факту было предложено А. А. Логиновым (1979). Объективное физическое время необратимо, непрерывно и асимметрично направлено от прошлого через настоящее в будущее. По мере эволюции в биологических системах происходит «расщепление» времени на «физическое» — биологическое и «индивидуальное» — переживаемое, причем второе обладает автономностью. У человека эта автономность проявляется в осознании им таких категорий, как прошлое, настоящее и будущее. Для человека время течет в двух различных направлениях: онтогенез совершается в соответствии с течением объективного времени от прошлого к будущему, индивидуальное же время идет
Временные характеристики сознания
67
в противоположном направлении — от будущего через настоящее к прошлому.
Е. И. Головаха и А. А. Кроник (1984) вкладывают в это такой психологический смысл: «В хронологическом времени постановка цели всегда предшествует выбору средства, тем не менее в сознании человека событие-цель как бы проецируется в тот отрезок времени, который хронологически расположен за моментом реализации события-средства» (с. 67).
Насыщение будущего значимыми целями является предпосылкой насыщения настоящего деятельностью, что, в свою очередь, приводит к наполнению прошлого информативными воспоминаниями. То, что будущее является «началом» индивидуального времени, имеет большое значение: время становится обратимым. Человек не властен над объективным временем, зато свое психологическое время он структурирует свободно. Будущее для человека всегда потенциально изменяемо.
Представления о будущем являются неотъемлемой частью жизненного пути человека, поскольку образуют субъективный образ его развития. К. Обуховский (1981) называет будущее формирующей действительностью. Личность должна неустанно развиваться и изменяться таким образом, чтобы ее свойства и возможности были лучше «при-спосиГш-ии» к новым, более сложным задачам. Будущее дли челснкк.1 иилтпчи сферой, знание о которой конструируется, моделируется самим субъектом, создается на основе преобразования.
«Репертуар» будущего основан на опыте прошлых событий. Однако перспектива не может происходить только из событий, хранящихся в памяти. П. Фресс (1981, с. 244) приводит такой пример. Для младенца будущее — это повторение настоящего. Если плачущего младенца покормить из бутылочки, в другой раз он перестанет плакать при одном ее виде. Но если ребенок идет в другую комнату искать игрушку, пользуется ли он при этом только опытом прошлого? Нет. В этом случае он использует не только опыт прошлого, но и цель, которая относится к будущему. Далее он отмечает, что чем богаче у индивида опыт прошлого, тем
Рис. 4. Содержание образа будущего старшеклассников
больше будущее раскрывается перед ним. В онтогенезе представление в сознании будущего, которое находит свое выражение во временной перспективе, является более новым образованием по сравнению с прошлым и настоящим (Ж.Нюттен, 1985).
В исследовании О. Е. Байтингер (1998), проведенном в 90-е годы прошлого века, изучалось психологическое содержание будущего людей юношеского возраста. Его результаты представлены на рис. 4.
В образе будущего старшеклассников было выделено восемь содержательных категорий: «учеба в вузе», «работа», «семья», «хобби», высказывания о намерении развиваться как личности составили категорию «быть», высказывания о намерении владеть материальными ценностями — категорию «иметь». Предположения о своем участии в жизни общества, особенностях взаимодействия с людьми вошли в категорию «я и другие», высказывания юношей о службе в вооруженных силах — в категорию «армия».
Временные характеристики сознания
69
Наибольшее количество прогнозов старшеклассников связано с продолжением образования и трудоустройством. В общей сложности юноши и девушки (164 человека) назвали 11 профессий, в числе которых врач, юрист, бизнесмен, манекенщица, экономист, переводчик. Основной мотив выбора профессии у девушек — престижность, у юношей — оплачиваемость. Само содержание работы либо уходит на второй план, либо вообще не берется во внимание.
Высказывания девушек о будущей семейной жизни отражают их мечты о браке по любви, счастливой семейной жизни, материнстве. Юноши больше задумываются о выборе подходящей спутницы жизни и будущем отцовстве.
Кроме общего для всех респондентов желания «иметь много денег», в высказываниях старшеклассников много упоминаний о конкретных материальных ценностях, необходимых (по их мнению) для благополучной жизни. Ими оказались квартира и машина. При общей направленности молодых людей на «иметь», трудно найти некое разнообразие в материальных ценностях, которые отражали бы их индивидуальные интересы, хобби.
Мнения старшеклассников о будущем страны и общества разделились на две группы. Одни надеются на счастливое будущее («Я бы ничего не пожалел, чтобы Россия стиля норной стрлпой мира»), другие не ожидают ничего хорошего («И Гнить, что строил пропрлтится в малоразвитое государство»).
Таким образом, будущее — это своеобразное психологическое образование, результат внутренней работы личности, направленной на создание непрерывности личной истории, целостности «Я», перспективы жизненного пути.
В психологической литературе можно встретить большое количество терминов, описывающих представления личности о будущем: «жизненные ожидания и цели», «ориентации на будущее», «жизненная перспектива», «жизненные планы», «планирование будущего», «смысл жизни» и т. д. Эти термины различаются объектами будущего, уровнем обобщения и, вследствие этого, разным прикладным потенциалом. Но за каждым из этих явлений, относя-
щихся к будущему человека, стоят совершенно конкретные психические явления: переживания, жизненные планы, цели, ценности, уровни притязания, смысл жизни и т. д. В психологии развития этим явлениям уделяется специальное внимание особенно в связи с их характеристикой как возрастных новообразований или возникающих проблем.
В юношеском возрасте, как известно, актуальной является проблема выбора профессии, формирования достаточно объективных представлений о себе в выбранной профессиональной деятельности. В исследовании И. А. Баевой, посвященном психологической безопасности образовательной среды, установлено, что у старшеклассников размытость представлений о перспективах предстоящего будущего пути может составить причину психологической опасности. Этой опасностью могут стать и наркотики, и алкоголизм, и делинквентное поведение. Практика работы психологов в системе образования показывает, что семинары по обучению старшеклассников планированию жизненного пути и карьеры, обучение целеполаганию (И. А. Баева, 2002; И. В. Дубровина, 1999; А. Л. Лихтарников, Е. Н. Чес-нокова, 2001 и др.) снимают проблемы с профессиональным самоопределением, снижают эмоциональную напряженность в ситуации выбора профессии, формируют более конкретные представления о профессиональной карьере.
В пожилом возрасте, когда временные горизонты будущего значительно сокращаются, актуальной становится проблема смысложизненных ориентации. По данным Г. С. Сухобской и Н. М. Божко (1999), изучавших этот вопрос, пожилые люди в возрасте 60-65 лет имеют следующие виды ориентации (в порядке их ранговых мест по количеству предпочтений): познание и культура как главные ценности жизни, опека детей и внуков, продолжение жизни в любых сферах приложения, продолжение профессиональной жизни в прежней сфере, прикладная деятельность, погружение в прошлое, накопительская ориентация, социальная активность, уход в религию, уход в болезнь, активный отдых и получение радости от жизни, жизнь сегодняшним днем. В перечне смысложизненных ориентации пожилых люаей многие ориентации обращены преимуще-
Временные характеристики сознания
71
ственно в прошлое или настоящее, но будущее также не исключается из сферы сознания.
Таким образом, своеобразие будущего как объекта переживаний заключается в следующем. Будущее — результат внутренней работы личности. Это значит, что человек сам создает свое будущее, преобразуя свои знания, опыт прошлого в соответствии со своими целями и ценностными установками. Цель этой внутренней работы — создание непрерывности личной истории, жизненного пути.
Для человека будущее всегда потенциально изменяемо вследствие того, что его содержание не имеет законченного характера. Будущее — это широкий диапазон возможностей, задачи и цели будущего не формулируются в жесткой форме.
Познание будущего происходит в процессе прогностической деятельности личности, результатом которой является создание личностью образа будущего или гипотезы, умозаключения о следствиях или планов, ориентированных на будущее.
В масштабе жизненного пути личности будущее — это жизненные цели, планы, ориентации и перспективы.
Временные децентрации
Этим tJioiKii'o'icT.iiiiioM обозначают наиболее характерные, i нмн'пи.и1 дли 'ifjioiu'K.i орипгпщпи на прошлое, настоящее или будущее время. Как справедливо замечает А. Тоффлер: «Люди сильно различаются количеством энергии, которое они тратят на размышления о будущем, в отличие от прошлого и настоящего. Некоторые вкладывают значительно больше ресурсов, чем другие, в проектирование своего будущего, воображая, анализируя и оценивая будущее и вероятности. Они также различаются тем, как далеко они распространяют свои проекты. Некоторые привычно думают в образах далекого будущего, некоторые проектируют только ближайшее будущее» (А. Тоффлер, 1997, с. 342).
Преимущественная ориентация человека на определенное время включена в целостную личностную организацию
и, как правило, связана с интеллектуальными, эмоциональными и волевыми свойствами. Например, повышенная тревожность характерна, как правило, для людей, имеющих временную децентрацию на будущее. Еще ничего неприятного не случилось, но оно ожидается, вызывая чувство тревоги. Здесь уместно сослаться на результаты упоминавшегося исследования О. Е. Байтингер (1998), где в качестве одной из задач было изучение психологических причин переживания будущего как проблемы.
Было обследовано 160 юношей — выпускников челябинских школ. Изучалась их личностная тревожность и переживание будущего как проблемы, то есть ожидания, связанные с будущим. Расчет коэффициента корреляции Пирсона показал наличие связи между этими параметрами, что свидетельствует о следующей тенденции: при повышении уровня личностной тревожности степень переживания будущего как проблемы увеличивается.
Децентрация в будущее связана с ответственностью, особенностью которой является предвидение последствий принимаемых решений и оценка своих возможностей при их выполнении. Решительность, как свойство человека, отражающее единство волевых и интеллектуальных свойств человека, также характерна для людей, ориентированных на будущее. Связь временных децентраций прослеживается и с адаптационными свойствами личности (А. А. Реан, 2002; А. Тоффлер, 1997; С. Т. Посохова, 2001, и др.).
Характерные для человека временные ориентации формируют определенный тип отношения к жизни, выражаясь в своеобразных жизненных стратегиях. А. Менегетти (1991) выделяет в связи с этим два типа людей. Первый относится к жизни как к «неосознаваемой», как таковой, с ее связями и отношениями в настоящем, с проявлением отношения к каждому конкретному жизненному случаю или отношению, но не к жизни в целом. Поэтому жизнь в целом он воспринимает как поток явлений, в который он включен и призван этому потоку подчиниться. Жизненная стратегия второго типа характеризуется осознанием, осмысливанием жизни в целом, в которое включен рефлексивный анализ произошедшего и происходящего. Человек осозна-
Временные характеристики сознания
73
ет свою жизнь как единство прошлого, настоящего и будущего, занимая активную позицию по сотворению своего будущего, думая о нем, закладывая его в настоящем.
Временные децентраций обусловлены не только комплексом личностных черт, но и, конечно же, возрастом. Приведенные выше примеры это подтверждают. В юношеском возрасте, с одной стороны, наблюдается ориентация на будущее, в частности на отдаленную перспективу, но, с другой стороны, будущее вызывает тревогу и проблемные переживания.
Результаты изучения глубины временной перспективы (удаленности во времени ожидаемых событий) у людей юношеского возраста (по данным исследования О. Е. Байтингер, 1998) представлены на рисунке. На горизонтальной оси обозначены три временных масштаба — ближняя, отдаленная и дальняя перспективы, и на вертикальной — частота упоминаний респондентов о событиях будущего, попадающих в эти временные интервалы.
Из профиля временной перспективы видно, что в процентном отношении к общему числу высказываний у старшеклассников преобладает отдаленная перспектива (период обучения в вузе и начало самостоятельной, «взрослой» жизни), менее представлена ближняя перспектива (период до окончания школы) и меньше всего представлена дальняя перспектива (иыход на пенсию). Таким образом, наибольшее1 количеа по п|ш| iiojou и ожиданий юношей и девушек приходится именно на период включения в различные виды общественной деятельности, что приходится на конец второго — начало третьего десятилетия жизни.
Децентрация в прошлое — характерная особенность пожилых людей. В упоминавшейся работе Г. С. Сухобской и Н. М. Божко из смысложизненных ориентации, которые указывали респонденты, чаще упоминаются те, которые обращены к прошлому или настоящему (погружение в прошлое, уход в болезнь, опека детей и внуков, жизнь сегодняшним днем).
Временные децентраций можно считать в какой-то мере искажением времени жизни. Например, люди, отбывающие наказание, как правило, имеют деформированное времен-
ное сознание: пытаются исключить из сознания прошлое, живут настоящим и идеализируют будущее.
Но если человек должен достаточно быстро адаптироваться к переменам, искажение времени должно быть прекращено. Высокая проблемная нагруженность молодежи в отношении будущего, которая на протяжении последнего десятилетия фиксируется как в российских, так и в немецких исследованиях (Жизненные проблемы и способы их разрешения подростками 12-18 лет), возможно, имеет следующие причины: увеличивающийся темп изменений в социуме, временные децентрации в прошлое и настоящее в программах школьного обучения, необученность целепола-ганию и воображению. «Для образования урок ясен: его прямой обязанностью должно стать повышение... той скорости и экономии, с которой он может приспособиться к реальным изменениям. И чем больше скорость изменения, тем большее внимание должно быть посвящено распознаванию образцов будущих событий» (А. Тоффлер, 1997, с. 328).
Необходимость обучения целеполаганию осознана и психологами, и учителями. Существуют соответствующие программы обучения, которые помогают молодым обрести не только осознанность своей жизни в триединстве времен,
Рис.5. Профиль временной перспективы старшеклассников
Временные характеристики сознания
75
но и благодаря этому обрести смысл жизни. Например, Программа развития временной перспективы и способности к целеполаганию для учащихся 15-17 лет (А. Л. Лих-тарников, 1998; В. И. Дубровина, 1999 и др.).
Антиципация и личностные свойства
Способность к опережающему отражению является базовым свойством психики. Доказательством этого служит опережающее поведение живых существ, находящихся на разных стадиях филогенеза. Ниже мы рассмотрим особенности проявления опережающего отражения у человека с ранних этапов его развития и на протяжении всей жизни. В психической организации человека опережающее отражение проявляется, как было показано выше, на различных уровнях, в разных формах. Все это приводит к мысли о том, что данное свойство психики не может не влиять на личностную организацию человека в целом. Роль антиципации в жизни личности прекрасно охарактеризована Л. И. Анциферовой:
Основным способом бытия личности является развитие, которое выражает основную потребность человека как универсального родового существа — постоянно выходить за свои пределы... Личность постоянно экстраполирует себя в будущее, а сное отдаленное будущее проецирует в свое настоящее. Же-лйнио cuoiTo будущего и есть желлние развития. Будущее существует i личности кпк ii.itipiiiuii'iuiocTii оо рхшития и пережимается челопском и иидо страстного стремлении к споим целям и идеалам, как желание выразить себя в определенной деятельности, как тяга к обогащению ценностно-смыслового пространства собственной жизни позициями и уникальными взглядами на мир других людей (Л. И. Анциферова, 1981, с. 4).
Вероятно, есть личностные образования, которые опосредствованы особенностями опережающего отражения человека. Одним из первых на включенность временных ориентации в личностный строй обратил внимание К.-Г. Юнг. В описанных им психологических типах есть и параметр, характеризующий личностную организацию во времени. Сенсорный тип ориентирован на «здесь и сейчас», рассудочный — на будущее (К.-Г. Юнг, 1992).
Целеустремленность и антиципация
Одним из таких личностных свойств является целеустремленность человека. Она складывается из множества параметров, которые и позволяют отличать людей по качествам их целеустремленности. Это могут быть временные характеристики целей (близкие, далекие), источник появления целей: «потребность выходить за свои пределы», уровень притязаний, идеалы, «Я-идеальное» и т. д. Например, Франк (один из первых исследователей уровня притязаний) видел его сущность в прямой связи с оценкой человеком себя в будущем и определял уровень притязаний как «уровень будущих действий при решении знакомой задачи, который индивид, знающий свой уровень прошлых действий в этой задаче, явно предполагает достичь» (Franck, 1935, с. 119. Цит. по: К.Левин и др., 1982, с. 87). Когда говорят о целевом несоответствии, то имеют в виду расхождение между целями актуальными, реальными и уровнем ожидаемого результата, который иногда может выступать в виде уровня притязаний или далеких целей.
Существуют индивидуальные различия в целеполага-нии, связанные с ориентацией в жизни на различные по временной перспективе цели. Одни люди ориентируются на перспективные цели. Эта категория людей, живя перспективой, часто не замечает настоящего, плохо помнит его, как бы пробегает, не проживая, не чувствуя все грани текущего здесь и сейчас времени. Другие люди ориентированы на близкие цели, их жизнь во времени организована принципиально иначе. Близкие цели могут быть соотнесены с настоящим; получая результаты здесь и сейчас, эти люди имеют возможность часто радоваться или, наоборот, огорчаться и чувствовать настоящее. Их проблемы состоят в том, что будущее часто наступает неожиданно и они недостаточно к нему подготовлены.
Хуже обстоит дело в тех случаях, когда целеполагание у человека не сформировано, когда он не умеет ни поставить цель, ни организовать свою жизнь для ее достижения. Психологи-консультанты, работающие с наркозависимыми, утверждают, что для этой категории общим является отсутствие целеполагания как временного ориентира в
Временные характеристики сознания
77
жизни. Они даже ввели для характеристики этих людей, не имеющих в жизни никаких целей, образ «пустого мешка, который сам по себе не может стоять». Установлено, что нарушения целеполагания ведут к временной дезорганизации личности (Б. С. Братусь, 1988).
Известны два вида целей — реальные (близкие), — те, которые человек, по его мнению, может достичь в данных конкретных условиях, и идеальные, те которые в настоящее время могут не быть актуальными, но все же стоят за реальной целью. П. Хоппе понимал такие цели как широкие, превышающие временные границы реальных целей (Р. Нор-ре, 1930). Путаница, слипание близких и далеких целей становится причиной временной дезорганизации личности. «Недостаточное различение разноуровневых целей, их «слипание», отсутствие гибкости в целевых структурах приводит, в свою очередь, к весьма пагубным психологическим последствиям: извращению двух основных функций уровня притязаний (функции регуляции конкретной тактики целеполагания, ориентации в быстроменяющихся условиях реальной жизни и функции защиты самооценки, своего "Я"» (Б. С. Братусь, 1988, с. 200).
Где же искать ключ, вскрывающий тайники личной жизни и секреты взаимоотношений людей между собой?
...Таким ключом является основная жизненная цель, кото-||,ш |)уко1к)Д11Т кнждмм hi сталкивающихся между собой лиц. '•in цель инлиекн ночным источником хотений человека, его ( ipcMflPiiHH, главной причиной «го дейстнин. В сомом деле: жить кпждою челопекл ншф.-шляется его желаниями и стремлениями по линии основной жизненной цели (К. С. Станиславский, 1948, т. 1, с. 325).
Эмоции и антиципация
В эмоциональные особенности личности также встраивается ее своеобразие как носителя опережающего отражения. Это может проявляться в эмоциональных ожиданиях, которые представляют собой либо предчувствия, либо предвидения, а возможно, и прогнозы. Характерные, типичные для человека формы эмоциональных ожиданий закрепляются в виде эмоциональных свойств. Наиболее изучена
в этом отношении связь прогнозирования и тревожности. Например, в исследовании Н. Л. Сомовой (2002) изучалась связь между показателями способности к прогнозированию на речемыслительном уровне и личностной тревожностью. После обработки данных была обнаружена высокая степень корреляционной связи между соответствующими показателями (г = 0,75).
Саморазвитие и антиципация
Активная позиция человека по отношению к своей жизни, к ее выстраиванию, по отношению к своему «Я» описывается в таких явлениях, как самореализация, саморазвитие, личностный рост и т. п. Не полагаясь на судьбу, человек берет на себя ответственность за свое будущее. При этом решаются такие сложнейшие вопросы, как: что меня не устраивает во мне сейчас? Почему меня преследуют неудачи? Почему начались болезни? Что нужно менять в себе самом, чтобы изменить ситуацию? В этих случаях оказывается трудным как осознать существующую проблему, так и увидеть будущие пути ее решения и главное — отдаленные последствия.
Подтверждение этих размышлений находим у Л. Н. Толстого:
Когда Левин думал о том, что он такое и для чего живет, он не находил ответа и приходил в отчаяние, но когда он переставал спрашивать себя об этом, он как будто знал и что он такое, и для чего он живет, потому что твердо и определенно действовал и жил (Л. И. Толстой. Анна Каренина. 1950, с. 273). Сложность определяется тем, что смотреть на себя, отстранясь от себя, не всегда удается. Но на этом пути поиска себя человек обретает то, без чего сложно жить — смысл жизни, надежду — будущее.
...Наш дух, благодаря своей способности открывать впереди себя бесконечные горизонты, может действовать далее, лишь имея надежду достичь какой-то стороной самого себя высшего совершенства, без которого он чувствовал бы себя искаженным, неудавшимся, то есть обманутым (П. Тейяр де Шарден, 1987, с. 184).