48.Философия в системе культуры. Мировоззренческая функция философии.

Место философии в системе культуры. Начиная с античности, философы отводили философскому зна­нию центральное место среди многообразных сфер культуры. Некоторые из них даже ставили философию на самый высокий уровень обобщения знания, а отдель­ные направления культуры рассматривали как ее под­разделения. Так, Аристотель (384 — 322 гг. до н. э.) под­разделял философию на теоретическую (умозритель­ную), практическую (знание о человеческой деятельности и ее результатах) и изобразительную (творческую). Первая охватывала метафизику, физику и математику, вторая — этику, экономику и политику, а третья фило­софия — поэтику, риторику и искусство. С его точки зрения, философия есть такой род знания, который может быть определен как «главная и главенствующая наука, которой все другие науки, словно рабыни, не смеют прекословить». Творец «Великого Восстанов­ления Наук» Ф. Бэкон (1561 — 1626) писал, что различ­ные отрасли науки нельзя уподобить нескольким ли­ниям, расходящимся из одной точки, а скорее их мож­но сравнить с ветвями дерева, вырастающими из одного ствола, который до того, как разделиться на ветви, остается на некотором участке цельным и еди­ным; необходимо признать одну всеобщую науку, ко­торая была бы как бы матерью остальных наук и в развитии их занимала такое же место, как тот общий участок пути, за которым дороги начинают расходить­ся в разные стороны. Эту науку мы назовем «первая философия», или же «мудрость». «Тот, кто в филосо­фии и в изучении общих законов видит пустое и бес­смысленное занятие, не замечает, что именно от них поступают жизненные соки и силы во все отдельные профессии и искусства».

У Аристотеля и Ф. Бэкона, которых разделяют бо­лее полутора тысяч лет, нет принципиального расхож­дения в понимании сути философии как учения о все­общем, хотя, как мы видим, имеется и своеобразие в ее трактовке. Да и отношение философии к культуре (или отдельным обширным ее сферам) тоже неодинаково: у Аристотеля оно скорее экзогенного плана, а у Ф. Бэко­на — эндогенного. Но в обоих случаях оказывается, что философия проникает во все области культуры, явля­ясь ее общим основанием (или «корнем»).

Философия, вернее, значительная ее часть, особен­но онтология, или учение о бытии, о природе, а также учение о мышлении, обладает всеми признаками нату­ралистского, естественно-научного знания: объектив­ностью, логической принудительностью, подчиненно­стью принципу достаточного основания, возможностью проверки на практике и т. п. Это не только сближает философию и естествознание, но и позволяет им воз­действовать друг на друга в содержательном отноше­нии: философские представления (о причинности, о времени и т. п.) проникают в саму ткань различных естественно-научных теорий, выполняя конструктив­ную функцию; ни одна теория в науках не может воз­никнуть и функционировать без тех или иных блоков философских понятий (преломляемых на пути к созда­ваемой теории в тот или иной комплекс общенаучных принципов).

Но, в отличие от проблем, возникающих в разви­тии самого научного знания, философские проблемы имеют свою специфику. Она заключается: 1) в их пре­дельном характере (шире этих проблем: «что такое суб­станция?» «что такое причинность?» и др. в познании нет); 2) в их вечности, инвариантности (с древнейших времен поставлены вопросы: что такое смысл жизни, в чем заключается счастье и т. п., а они остаются акту­альными и сегодня). На первый взгляд, подходы к ре­шению таких вечных проблем, казалось бы, мало могут помочь в приращении конкретного знания. Однако в действительности это не так. Характер решения фило­софских проблем прежде всего влияет на понимание содержания наиболее общих понятий, необходимых для создания научной картины мира. Преодолевая кризис­ные ситуации в развитии научного знания, формулируя новые гипотезы, ученый обязательно выходит за преде­лы известного, т. е. фактически выходит за пределы своего профессионального знания, обращается ко всей человеческой культуре, и руководящей нитью при по­добном обращении является именно философия.

Конечно, ученый может выбрать не самое лучшее среди философских понятий и принципов, и тогда философия не приведет к успеху. Нужно научиться умению выбирать из многоразличного философского материала то, что окажется эффективным в решении частнонаучных проблем, т. е. в построении гипотез и теорий. С другой стороны, научные понятия, и прежде всего общенаучные, служат одним из источников раз­вития философии и способны порой переходить в философские категории (пример —понятия «система», «элемент», «структура»). Аналогично и взаимоотноше­ние философии с идеологией, с гуманитарным знани­ем, с искусством. Связь с искусством проявляется, в частности, в том, что в философском творчестве большую роль играет субъективно-личностный момент, эмоциональность философа, сказывающаяся как на форме, так и на содержании произведения философа. Проникая друг в друга, философия и наука, филосо­фия и идеология, философия и искусство в целом со­действуют позитивному развитию всей культуры. Из­вестный русский мыслитель и литературовед М.М. Бах­тин справедливо отмечал, что философию «можно определить как метаязык всех наук (и всех видов по­знания и сознания)»¹⁰.

Философия есть ядро, синтезирующее все сферы культуры, и в то же время мировоззренческое и мето­дологическое ее основание.

Философская форма мировоззрения начинает вызревать на еще более высоком уровне общественно-экономического и культурного развития общества. Ее первые признаки проступают в XII —VIII вв. до н. э. в Древней Индии, Древнем Китае, Древнем Египте. Ее зарождение как специфической формы духовной дея­тельности было связано с такой предпосылкой, как великий культурный переворот в Древней Греции в VIII — VII. до н. э. Одной из важнейших предпосылок было развитие полисной демократии, приоткрывшей возможность для свободного мышления. Крупнейший знаток истории философии Гегель писал: вследствие «общей связи политической свободы со свободой мыс­ли философия выступает в истории лишь там и постоль­ку, где и поскольку образуется свободный государcтвенный строй... Философия поэтому начинается лишь * греческом мире»³.

Из общекультурных предпосылок наиболее важным было противоречие между возросшим научным званием в недрах магии, стремившимся к автономии и к объяснению природы и природных явлений из них самих, и мифологически-религиозной формой, с кото­рой генетически было связано это знание. Размышле­ния над спецификой научного знания привели к появ­лению нового отношения между человеком и миром — «теоретико-познавательного» — и к оформлению тео­ретико-познавательного отношения между человеком и миром в рамках предмета мировоззрения.

Философия в течение целого ряда столетий разви­валась вместе с естественно-научным знанием, а фи­лософы были одновременно и естествоиспытателями. В дальнейшем, к концу XVIII — первой половине XIX столетия внутри этого общего научного знания стало проявляться стремление к формированию натуралис­тской формы мировоззрения. Первая его разновид­ность — вульгарный материализм. В XIX —XX вв. эта форма чаще всего стала выступать в виде естествен­но-научного материализма. Его главная предпосылка — созревание теоретической сферы физики, биологии, других наук и неудовлетворенность естествоиспытате­лей отношением к ним философии в лице таких пред­ставителей идеалистической натурфилософии, как Шеллинг и Гегель, выступавших с претензией на ру­ководство естественниками в решении частнонаучных проблем. Отрицательная реакция на философское осмысление таких проблем привела к попыткам решать общемировоззренческие вопросы с позиции понятий, принципов и законов своих конкретных наук. Напри­мер, в концепции тепловой смерти вселенной Клаузи-уса и Томсона выводы о тенденции развития всего кос­моса и вовлеченного в его эволюцию человечества делаются на основе одного закона термодинамики, что методологически, конечно, не оправдано.

В отличие от натуралистской формы мировоззре­ния, от отношения к миру, основанному на частнонаучном знании, философия как форма мировоззрения опиралась в решении мировоззренческих проблем на обобщения данных всей науки, всего человеческого опыта познания мира, включая и данные обыденной жизни человека. Она трансформировала свои связи с естествознанием, находила пути к гармонической свя­зи с ним и в то же время устанавливала связи с идео­логией, с гуманитарным знанием, с обыденным ми­ровоззрением людей. В ряде случаев философия оказалась недалека от веры в бога, от создания мета­физических конструкций, в которых постулировались трансцендентные миры, космические сущности, вли­яющие на развитие жизни людей и поступки отдель­ного человека.

4. Уровни научного исследования: эмпирическое и теоретическое. Методы и формы эмпирического познания. Теоретический уровень познания;

Уровни научного исследования: эмпирическое и теоретическое. Методы и формы эмпирического познания. Теоретический уровень познания.

ЭМПИРИЧЕСКОЕ И ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ - два вида научного знания, различение которых строится прежде все­го на выделении эмпирического и теоретического исследова­ния как двух основных направленностей, «векторов» науч­но-познавательной деятельности. Эмпирическое исследова­ние направлено непосредственно на реальный объект, как он дан в наблюдении и эксперименте. Теоретическое же исследование специфично тем, что в нем ведущей является дея­тельность по совершенствованию и развитию понятийного аппарата науки, работа с различного рода концептуальными системами и моделями. Оба этих вида исследования органи­чески взаимосвязаны и предполагают друг друга в целостной структуре научного познания. Эмпирическое исследование, выявляя новые данные наблюдения и эксперимента, стимулирует развитие теоретических исследований, ставит перед ними новые задачи. С другой стороны, теоретическое иссле­дование, совершенствуя и развивая понятийный аппарат на­уки, открывает новые перспективы объяснения и предвиде­ния фактов, ориентирует и направляет эмпирическое иссле­дование.

Различие между эмпирическим и теоретическим этапами познания проявляется также в различном соотношении чувственного и рационального коррелятов познавательной деятельности.

Эксперимент, будучи во многих науках основным методом эмпирического познания, всегда теоретически нагружен, а любая самая абстрактная теория должна всегда иметь эмпирическую интерпретацию. Но при всей неопределенности границ между эмпирическим и теоретическим знанием введение этих категории, безусловно, знаменовало собой прогресс в развитии методологии науки, поскольку способствовало конкретизации наших представлений о структуре познавательной деятельности в науке. В частности, использование этих категорий позволило уточнить структуру научного познания в целом, способствовало формированию более конструктивного подхода к решению проблемы эмпирического обоснования научного знания, привело к более полному выявлению специфики теоретического мышления в научном исследовании, позволило уточнить логическую структуру выполнения наукой основных познавательных функций, а также содействовало решению многих фундаментальных проблем логики и методологии научного познания.

Различение этих двух видов научного исследования и возникающих в связи с ними типов знания обнаруживается как в генетическом плане, в аспекте эволюции науки, посколь­ку т. н. эмпирическая стадия в истории науки предшествует возникновению теоретической стадии, так и в структуре раз­витой науки, где оно связано с взаимодействием теоретичес­кого аппарата науки и ее эмпирического базиса. На эмпирической стадии науки (ее классический пример — опытное естествознание 17—18 вв., а отчасти и 19 в.) решаю­щим средством формирования и развития научного знания являются эмпирическое исследование и последующая логи­ческая обработка его результатов, порождающая эмпиричес­кие законы, обобщения, классификации и пр. Однако уже на этих ранних фазах истории науки всегда осуществляется оп­ределенная концептуальная деятельность, направленная на совершенствование и развитие исходной системы научных аб­стракций, служащих основой для упорядочения, классифи­кации и типологизации эмпирического материала. Дальней­шее развитие концептуального аппарата науки, связанное с формированием теорий, а затем и построением многослой­ных теоретических систем, приводит к известному обособле­нию теоретического аппарата науки от ее эмпирического ба­зиса и порождает необходимость специальной работы по эм­пирической интерпретации теории и теоретическому истол­кованию эмпирических данных. Такое истолкование в свою очередь необходимо для эмпирического обоснования теорий, которое выступает как сложный и многоактный процесс (см.Верифицируемость, Оправдание теории, Фальсификация) и которое нельзя адекватно представить в примитивных схемах верификационизма или фальсификационизма. Как всякая ти­пология, различение эмпирического и теоретического знания является некоторой схематизацией и идеализацией, так что попытки провести его на конкретном материале науки быва­ют сопряжены с определенными трудностями, прежде всего в связи с т. н. теоретической нагруженностью эмпирически данного. В качестве методологического ориентира, однако, оно имеет кардинальное значение для анализа науки.

К числу общих методов естественнонаучного познания отно­сятся методы эмпирического познания — наблюдение и экс­перимент, метод индукции, метод гипотез и аксиоматический метод. Частными и специальными являются: вероятностные методы; методы, используемые в обобщении и осмыслении эмпирических результатов, — единственного сходства и раз­личия, сопутствующих изменений; методы аналогии, мыслен­ного и математического экспериментов. Наблюдение как способ познания мира используется чело­вечеством с древнейших времен. Начиная с 17 в. более важ­ное место занимает метод эксперимента. Эксперимент отли­чается от пассивного наблюдения своим активным харак­тером. Экспериментатор не просто наблюдает то, что про­исходит в ходе изучаемого явления, создает условия, при которых закономерности процессов проявляются более чет­ко. Разработка методологии экспериментального исследова­ния, начатая Ф. Бэконом, получила дальнейшее развитие в трудах Дж. Ст. Милля и группы методологов сер. 19 в. В ра­ботах этого периода (17 — середина 19 в.) метод эксперимен­та выступает в тесном единстве с методом индукции. В тру­дах Ф. Бэкона и Дж. Ст. Милля разрабатывается система пра­вил индуктивного обобщения результатов эксперимента, ко­торые одновременно являются и методами организации экспериментального исследования. Эти правила представля­ют собой частные методы естественнонаучного познания — методы единственного сходства и развития сопутствующих изменений и «остатков».

Изменения, происшедшие в науке во 2-й половине 19 в., со­стоящие в том, чего началось исследование явлений микро­мира, достаточно удаленных от знакомых и привычных яв­лений макромира, привели к осознанию принципиальной важности метода гипотез. Методологическое осмысление ги­потез и их роли в научном познании, начавшееся в после­дней трети 19 в., получило очень сильное развитие в нач. 20 в. в связи с возникновением электронной теории и физики атом­ных и субатомных явлений. Фундаментальные работы А. Пу­анкаре «Наука и гипотеза» и П. Дюгема «Физическая теория, ее цель и строение» знаменуют переход от эмпирико-индуктивистской концепции к гипотетико-дедуктивной модели на­уки. С этого времени метод эксперимента развивается в тес­ном взаимодействии с методом гипотез, в качестве основной задачи экспериментального исследования рассматривается проверка (подтверждение или опровержение) той или иной гипотезы. Характерной чертой этого периода является исклю­чительно широкое распространение статистических методов обработки опытных данных.

Более специальный (частный) характер носят методы анало­гии, мысленного и математического эксперимента. Метод ана­логий представляет собой способ формулирования гипотез, основанный на перенесении закономерностей с уже изучен­ных явлений на еще не изученные. Сама идея использова­ния аналогии обсуждалась еще Аристотелем, но широкое рас­пространение этот метод получил только в науке Нового вре­мени. Одним из наиболее ярких его применений является ис­пользование Дж. К. Максвеллом гидродинамических аналогий при получении уравнений электромагнитного поля. Метод мысленного эксперимента представляет собой специфический тип теоретического рассуждения. Он, как и многие другие ме­тоды, возник еще в античную эпоху (апории Зенона), но осо­бое распространение получил в науке Нового времени. Мно­гие мысленные эксперименты сыграли выдающуюся роль в развитии науки, напр., «демон» Максвелла, «поезд» и «лифт» Эйнштейна, «микроскоп» Гейзенберга.