Диссертация Трубицын

няет процесс познания, но не дает права вводить какой-то совершенно осо-

бый тип научных законов. Скорее нужно говорить об особых условиях реа-

лизации общих законов и об особых трудностях их обнаружения (как в слу-

чае европейской модернизации), об открытии новых срезов и сфер реально-

сти, а в связи с этим – новых законов и новых условий протекания уже из-

вестных. Сказанное о том, что «при переходе от равновесных условий к сильно неравновесным мы переходим от повторяющегося и общего к уни-

кальному и специфическому»1, необходимо понимать не как основание для отказа от поиска объективных законов, а как сигнал к подготовке методоло-

гии исследования к чрезвычайно высокой стохастичности их проявления.

Основные положения синергетики говорят о расширении границ возможно-

го, а не об их полном исчезновении. Вопрос о возможности применения тео-

рии самоорганизации систем будет рассмотрен более подробно ниже.

Авторы правы и в том, что законы следует не постулировать, исходя из некоторых предустановок (именно на это направлена критика «объективиз-

ма», перешедшая, на наш взгляд, в абсолютизацию субъективной стороны), а

выявлять путем непосредственного анализа фактов и доказывать. Тогда и становится востребованной установка на то, что закон есть утверждение, что

«что-то произойдет при определенных условиях». Научный закон является

классической диалектической парой: как «существенная, необходимая и устойчивая связь» он принадлежит объекту, но познающему субъекту он дан в виде конкретной взаимосвязи между конкретными явлениями и будет об-

наружен только тогда, когда будет доказано, что «что-то происходит при определенных условиях». Поэтому актуализацию проблемы онтологического статуса научных законов, их принадлежности как субъекту, так и объекту,

считаем полезной, в связи с чем важной является поправка, что закон есть

«условно выделенная часть реальности». Необходимо учесть это при выдви-

жении ведущего теоретического положения о роли природных ресурсов и условий в процессе модернизации. В формулируемый по этому поводу закон

1 Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. С. 54.

161

можно включить только то, что касается ресурсов и развития, и понимая, что на данную закономерность действует множество других закономерностей и обстоятельств, временно абстрагироваться от них такой формулировкой, ко-

торая не будет их априорно исключать.

Иерархия факторов макроэволюции. В ходе критики монизма в про-

блеме движущих сил истории авторы приходят к мысли, что построение иерархии факторов необходимо осуществлять по отношению к каждой науч-

ной проблеме отдельно1. Но сами они не отказываются от попытки построе-

ния такой иерархии по отношению к социальной макроэволюции в целом, и

лидирует в ней фактор демографический: «развитие в любом из направлений так или иначе было связано с увеличением демографического давления»2.

Под вторым номером обозначены «спонтанные изменения природной среды

– климата, уровня моря, тектонической активности»3, и авторы имеют в виду только стихийные природные процессы, а не антропогенные, которые они рассматривают в числе «вторичных» факторов, порожденных первым – де-

мографическим. В пользу интересующего нас механизма говорят также пункты 7) «конфликт интересов», или то, что обозначено традиционно в марксистской литературе как «социальные противоречия» (они, безусловно,

обостряются при вызове со стороны дефицита ресурсов и роста населения, а

иногда и прямо порождаются им) и 8) «механизм развертывания потребно-

стей», более привычный для нас как марксистский «закон возвышения по-

требностей». И наконец, под пунктом 10) обозначено «функционирование социальных систем в условиях ограниченности в ресурсах»4. Однако авторы считают это не первичным фактором эволюции, а вторичным, порожденным перечисленными выше, а также не считают его непосредственной причиной развития. Они справедливо полагают, что «без противоречия нет развития»,

но добавляют: дефицит ресурсов ведет к развитию далеко не всегда.

1Гринин Л.Е., Коротаев А.В. Социальная макроэволюция и исторический процесс // Философия и общество. 2007. № 3. С. 11.

2Там же, с. 12.

3Там же, с. 12 – 13.

4Там же, с. 18 – 22.

162

Затрагивается и проблема воздействия культуры. Соотнося свои рассуж-

дения с принципами биологической эволюции, авторы утверждают, что раз-

витие социальных систем по траекториям, задаваемым их «культурно-

генетическим кодом», является неэволюционным, близким онтогенетическо-

му развитию в биологии1. Это – развитие в рамках одной цивилизации или культуры, которое не является выходом на принципиально новый уровень организации общества. Здесь вновь обнаруживается рассогласование в при-

менении понятий «развитие» и «эволюция», но по сути это утверждение представляется верным и полезным. Прежде всего, таким типом динамики не является модернизация. Так, восточные цивилизации, конечно, менялись в ходе своей истории, приспосабливаясь к изменениям, но их радикальная трансформация в принципиально иной тип до определенного момента не происходила. И авторы справедливо полагают, что для «эволюционного раз-

вития» обществ необходимо появление новых, небывалых ранее проблем,

среди которых на первом месте обозначены рост населения и острая нехватка земли2. Чрезвычайно важным является и то обстоятельство, что каждая циви-

лизация «имеет свой предел, потолок развития, выше которого она не может подняться, не изменив свой культурный код»3.

Действительно, необходимость изменения базовых ценностей является одним из сильнейших препятствий модернизации, что хорошо показывает история, например, Китая, который несколько раз входил в новый цикл, не меняя цивилизационных признаков, решал проблему стесненности путем со-

вершенствования уже выработанной системы, а не посредством ее трансфор-

мации в новую. Здесь четко прослеживается изначальная конфликтность данного процесса, которая не берется во внимание отечественными теорети-

1Там же, с. 24.

2Там же.

3Там же, с. 32.

163

ками, понимающими модернизацию скорее как «обновление», чем как жест-

кую трансформацию на цивилизационном уровне1.

Казалось бы, представленная иерархия факторов ведет к пониманию ро-

ли стесненности в ресурсах как причины или как минимум базового фактора модернизации, но оно блокируется тезисом о том, что в ходе развития проис-

ходит «выход на первое место среди факторов эволюции контактов между обществами»2, и оттеснение ими на второй план природно обусловленных и демографических факторов. В числе первичных факторов (под п. 3) находит-

ся и «изменение внешней социальной среды», имеющее, по мнению авторов,

не меньшее, а часто большее значение, чем демографический и природный факторы социальной эволюции. Они подчеркивают «огромную роль» внеш-

них факторов, критикуя историографию, прежде всего отечественную, за не-

внимание к ним, за стремление обнаружить механизмы развития внутри са-

мого общества. Тезис о необходимости внешнего влияния развития они ар-

гументируют тем, что одного нового вызова для ароморфоза недостаточно, а

необходим новый ответ, который не содержится в прежнем «культурно-

генетическом коде», а заимствуется извне. В итоге констатируется, что «для появления новой, эволюционно перспективной модели всегда требуется со-

четание особых, в чем-то исключительных условий, уникальное совпадение внешних и внутренних факторов»3.

Теоретическую основу для наделения внешнего фактора развития таким высоким статусом влияния составляет синергетика и главное ее положение о том, что в точке бифуркации чрезвычайно расширяются возможности разви-

тия в разных направлениях под влиянием случайного стечения обстоятель-

ств. Роль случая оказывается настолько исключительной, что авторы утвер-

1Однако это вовсе не означает, что данное препятствие непреодолимо – в таком случае на планете вообще не возникло бы индустриальное общество. Оказывается, при наличии внутренних природно обусловленных предпосылок модернизации культура традиционного общества как препятствие отступает, проявляя такое неожиданное качество как гибкость. См. об этом подробно: Трубицын Д.В. Онтологический статус культуры и ее роль в процессе модернизации // Философские науки. 2010. № 11. С. 36 – 52.

2Гринин Л.Е., Коротаев А.В. Социальная макроэволюция и исторический процесс // Философия и общество. 2007. № 3. С. 37.

3Там же, с. 26.

164

ждают, например, что монгольской империи не было бы, если бы Чингисхан был убит до ее создания1. А рассуждая об иерархии факторов нового аро-

морфоза – возникновения машинного производства, они полагают, что боль-

шую роль сыграл английский протекционизм, в частности, запрет на ввоз импортных тканей, который как «пусковой механизм» и «удачная случай-

ность» совпал с другими факторами (относительно высокое развитие страны в сочетании с ее периферийным положением).

Отметим способ организации текста – внимание намеренно акцентиру-

ется на случайности запрета на ввоз тканей (является ли он случайностью?), а

метафора «пускового механизма», призвана провести читателя мимо подлин-

ной причины. Главное же, на наш взгляд, – высокий уровень развития капи-

талистических отношений и технологий – предлагается как некий фон, на который накладывается «пусковой механизм», что и создает впечатление бо-

лее случайности, чем закономерности. Заметим также, что, будучи весьма сциентистской в целом, предлагаемая методология в данном случае не опи-

рается на непосредственно проведенное социологическими или математиче-

скими методами исследование, а осуществляется традиционным для отече-

ственной историографии путем подбора показательных случаев. Полагаем, и

то, и другое необходимо устранить при применении данной методологии к исследованию проблемы модернизации. Избежать метафор, например, поз-

волит принятая в исторической социологии категориальная система «необхо-

димых и достаточных» и «необходимых и недостаточных» факторов.

Внешние и внутренние факторы эволюции. Авторы же делают вывод,

что для ароморфоза всегда необходимо внешнее влияние, и главными его движущими силами могут выступать «надобщественные», «мир-системные» воздействия2. Они утверждают, например, рассуждая над проблемой полити-

ческого развития, что «эволюционно тупиковыми были все направления со-

циокультурной макроэволюции по отдельности, эволюционное прорывное

1Там же, с. 29.

2Там же, с. 31.

165

направление же формировалось на мир-системном уровне из взаимодействия обществ, развивавшихся в разных эволюционных направлениях»1.

Одним из оснований для такого рода суждений является тезис о перехо-

де от социально-природной эволюции к социально-исторической2, с которым сложно спорить. Действительно, в результате двух важнейших ароморфозов

– аграрной революции и промышленной – роль природы в детерминации со-

циальных процессов неуклонно снижалась. И хотя это происходило не толь-

ко в силу развития технологий, ограждающих общество от непосредственно-

го воздействия природы, но и по причине усложнения самих социальных от-

ношений (сегодня для удовлетворения естественных потребностей человек вступает в отношения не с природой, а с другими людьми, и именно в соци-

альные отношения), данное утверждение, безусловно, верно. Но означает ли это, что природа устраняется в качестве главного фактора эволюции на этапе модернизации? Ведь снижение ее влияния на общество происходит в резуль-

тате этой эволюции, оно является ее следствием, а не причиной, иначе гово-

ря, находится в конце трансформации, а не в начале, что не дает права при-

писывать принцип социально-исторической эволюции (социальное детерми-

нируется социальным) всем участникам «мир-системы», особенно аграрным обществам, структура которых все еще носит традиционный уклад: они в ос-

нове своей подвергаются принципам социально-природной эволюции (соци-

альное детерминируется естественным). Если модернизация – это переход от одной фазы к другой, условия новой фазы не распространяются на общества в процессе модернизации в условиях ее незавершенности, либо распростра-

няются не в полной мере. А распространяются они ровно настолько,

насколько это может обеспечить внешнее воздействие. Пример – заимство-

вание сельскохозяйственных технологий Запада развивающимися странами,

позволяющее снизить остроту продовольственной проблемы в условиях их

1Гринин Л.Е., Коротаев А.В. Социальная макроэволюция и исторический процесс // Философия и общество. 2007. № 2. С. 38.

2Гринин Л.Е., Коротаев А.В. Социальная макроэволюция и исторический процесс // Философия и общество. 2007. № 3. С. 34.

166

перенаселения и аграрной стесненности. Но влияние природных факторов остается, и проблему все равно необходимо решать за счет трансформации экономики и общества. Конечно, «мир-система» расширяет арсенал средств решения этой проблемы за счет других ресурсов, например, продажи полез-

ных ископаемых (иногда в таких количествах, что общество вообще не испы-

тывает никаких стимулов к развитию), но сам первичный механизм и зако-

номерность остаются в силе, меняются лишь условия их реализации.

Необходимость рассмотрения эволюции отдельных обществ только в контексте мирового развития авторы обосновывают следующим. «Развитие человечества и конкретных обществ не является соотношением одних и тех же процессов, только разного масштаба… их продуктивнее рассматривать как соотношение частей и целого. А целое, как известно, не равно сумме ча-

стей. Это и понятно, поскольку части выполняют очень разную функцио-

нальную роль: центра и периферии, победителя и побежденного, хищника и жертвы, реципиента и донора, колони и метрополии и т.п.»1.

Кажущиеся логичными рассуждения перестают быть таковыми при столкновении с фактами однотипных развитий в изолированных обществах еще до возникновения «целого». Так, если речь идет о такой «надобществен-

ной системе», как валлерстайнова «мир-экономика», важнейшая ее предпо-

сылка – частнособственнические отношения и рынок – возникали в разных обществах независимо друг от друга. Причем достаточно точно установлена зависимость их «вызревания» от уровня стесненности, от плотности населе-

ния. Сказанное авторами отчасти верно по отношению к истории лишь после возникновения «мир-системы» (только при этом условии можно говорить о распределении ролей на «колонии и метрополии», «хищника и жертвы», «донора и реципиента»), но вопрос состоит в том, что движет развитием об-

щества до ее возникновения и отменяет ли ее возникновение эту и другие за-

кономерности внутреннего развития?

1 Гринин Л.Е., Коротаев А.В. Социальная макроэволюция и исторический процесс // Философия и общество. 2007. № 4. С. 19.

167

Важнейшие качественные достижения (ароморфозы), пишут авторы,

рождаются в отдельных социумах и в значительной мере именно за счет внутренних факторов. Но рождаются они в результате особого стечения об-

стоятельств, поскольку сначала такие общества аккумулируют достижения многих социумов, а затем творчески их перерабатывают. А это значит, что роль внешней среды всегда велика, а иногда исключительно велика1.

Если рассмотреть модернизацию, не сузив ее понимание до промыш-

ленного переворота, а взяв трансформацию полностью, от аграрного состоя-

ния к индустриальному, станет видно, что важнейшие ее составляющие – развитие частной собственности, рост товарности производства, применение наемного труда – происходили в разных странах, в том числе весьма далеких от очага «мир-экономики», без особого влияния извне, иногда подходя к фазе необратимости вплотную, а в одном случае – в Японии, перейдя ее в состоя-

нии изоляции. Становление индустриального общества в аспекте социально-

экономической трансформации происходило как имманентный процесс. Есть основания полагать, что и в исследовании генезиса европейского капитализ-

ма значение заимствований сильно преувеличено в мировой литературе.

Это начинает признавать современная историография долговременных исторических процессов. Р. Коллинз, например, упоминает об этом как о

«переднем рубеже исторической социологии». «Мы ведь совсем недавно пришли к пониманию того, пишет он со ссылкой на работы Фернана Броде-

ля, Марка Элвина, Эрика Джоунса, что у Запада не было монополии на про-

рыв к капиталистическим рынкам»2. Однако автор разбавляет это мир-

системной методологией: считает, что было два или три прорыва (Китай,

Япония, мусульманские страны Средиземноморья), но они «прекратили со-

стязание в рамках постепенно закрывающейся мир-системы»3. Тем не менее,

признание некоторого субстанционального единства развития различных стран и народов и того, что это единство находится в области социально-

1Там же, с. 22.

2Коллинз Р. Макроистория. С. 313.

3Там же.

168

экономических отношений, налицо. Добавим лишь, что «открытием» это стало не для всех; марксистской историографии, уделявшей максимум вни-

мания социально-экономической истории, это было известно всегда.

Вернемся к работе Л.Е. Гринина и А.В. Коротаева. Обоснование полива-

риативности и многофакторности, постановка на первое место внешних фак-

торов развития требует постоянного уточнения ключевых понятий, в том числе понятия ароморфоза. Сначала оно означает только качественно-

усложняющие изменения и четко противопоставляется идиоадаптационным изменениям, но затем появляются и не усложняющие ароморфозы, а каче-

ственно усложняющие становятся только третьим, высшим типом ароморфо-

зов1. Дифференцируется понятие эволюции – сначала до «макроэволюции», а

затем и до «социальной макроэволюции», для которой характерны аромор-

фозы высшего типа, в результате которых происходят качественные услож-

нения сразу многих обществ, мир-системы в целом2. Доказывая приоритет внешних воздействий и поливариативность развития в таких ароморфозах,

авторы справедливо подчеркивают, что заимствование обществами-

реципиентами инноваций всегда расширяет количество возможных «моделей развития», отличных от первичных, от того типа развития, в котором инно-

вация (технология или институт) была создана. И по мере такого распростра-

нения условия для данного ароморфоза становятся все менее исключитель-

ными, с чем также сложно спорить. При этом вскользь упоминается, что вы-

бор модели зависит от «степени готовности» общества-реципиента к воспри-

ятию инновации. Влияние собственного развития общества таким образом опять снижено лексически – оборотом «степень готовности», обозначающим что-то несущественное, не играющее особой роли. Между тем история,

например, колониального периода, показывает, что «степень готовности» оказывалась как раз важнейшим обстоятельством: восточные общества усва-

ивали институциональные и технологические инновации ровно настолько,

1Гринин Л.Е., Коротаев А.В. Социальная макроэволюция и исторический процесс // Философия и общество.

2007. № 4. С. 20 – 21.

2Там же.

169

насколько сами были развиты социально-экономически. В колониальную эпоху они восприняли от Запада, в общем-то, одно и то же воздействие, но результаты трансформации показали разные, явно зависящие от их внутрен-

него развития до контакта. Что же является приоритетным в данном случае и

могут ли заимствованные инновации и институты заменить внутреннее развитие?

Впрочем, авторы и сами критикуют диффузионизм, в соответствии с ко-

торым развитие осуществляется главным образом за счет распространения и заимствования культурных форм. Но и здесь они вводят еще одну разновид-

ность эволюции – «параллельную», объясняющую, по их мнению, почему те или иные инновации возможны и в разных обществах независимо друг от друга1. Полагаем, однако, что обозначенное как «параллельная эволюция» является как раз феноменом, а не сущностью, оно может не объяснить, а

лишь указать на то, что есть общие закономерности развития, которые нель-

зя свести к макроуровню. Названное «параллельной эволюцией» есть прояв-

ление общих процессов микро- и мезоэволюции, имеющих, мы уверены, ре-

шающее значение для эволюции макроуровня.

Принципиальная конфликтность ароморфоза. При обосновании ме-

тодологии авторы пользуются критикой классического эволюционизма нача-

ла XX в., многие положения которой сами требуют пересмотра. В частности,

это касается тезиса о необязательности прохождения всеми обществами всех стадий развития2. С ним связаны иллюзии многих теоретиков о необязатель-

ности радикальной социальной трансформации в ходе модернизации, а в практике – несбывшиеся надежды целых народов «проскочить» в современ-

ность, минуя капитализм, реформацию фундаментальных религий, индиви-

дуализм. Полагаем, что непрохождение некоторых стадий действительно не приводит к реальному развитию как выходу на новый уровень сложности с открытием новых перспектив, и одно лишь заимствование, безусловно, при-

1Там же, с. 40.

2Там же, с. 18.

170