IV. Выводы

1. Фрагментарный и эпизодический характер древнекитайских мифов свидетельствует о том, что это не однородные по своему составу произведения, а, скорее, сплавы материалов, неоднородных географически и, возможно, этнически, сплавы, еще не окончательно оформившиеся ко времени их первых записей.

2. Ярко выраженное историческое мышление китайцев, проявившееся уже в очень ранние времена и сочетающееся с тенденцией отказываться от сверхъестественных объяснений вселенной, привело их к «очеловечиванию», или к «эвгемеризации», большей части того материала, который первоначально представлял собою миф, — вплоть до такого состояния, когда он мог восприниматься как достоверная история. Нет сомнения, что такое направление было поддержано стремлением знатных домов феодального Китая отыскать убедительную генеалогию для своего рода среди неясных фигур древнего предания. В сравнении с развитием письменной литературы этот процесс начался так рано, что по большей части мифы в этой литературе не смогли быть записаны в своей первобытной мифологической форме. Можно думать, что такая ситуация почти уникальна среди главных цивилизаций древности.

3. Китайские ученые за несколько последних десятилетий — особенно историк Гу Цзе-ган — затратили много энергии на решение вопроса о хронологической стратификации ранних китайских мифов. Этим способом они вскрыли широко распространенное явление: «исторический возраст» мифа (исторический период, к которому его можно отнести по содержанию) находится в обратном соответствии с его «литературным возрастом» (временем, когда он впервые зафиксирован в литературе). Иными словами, чем раньше время, которое называется в мифе, тем позже он реально появляется в литературе.

Очень возможно, что это явление отражает постепенное географическое распространение китайской цивилизации, которая на своем пути впитывала культурные традиции — включая мифы — народов, первоначально обитавших вне китайской культурной орбиты. После успешного усвоения этих мифов исторически мыслившие китайцы старались согласовать их с существующей хронологической последовательностью, в которой каждое новое приобретение должно было быть датировано более ранним временем, чем приобретение, ему предшествовавшее, так как ближние хронологические уровни бывали уже заняты. Существование этого явления подтверждается в целом и теми пятью мифами, которые мы изучали (за исключением четвертого мифа о десяти солнцах), в чем можно убедиться, рассмотрев помещенную ниже таблицу (даты в средней колонке — всего только следование традиции).

Среди этих пяти сюжетов, взятых как пример, старейшим по литературному возрасту и много более других укрепившимся в китайском сознании является миф о наводнении, связанный с именем Юя. Миф же о Пань-гу, наоборот, является и самым молодым и, очевидно, наиболее чужеродным (хотя — в чем мы, впрочем, далеко не уверены — он может быть предположительно связан с упоминанием — возможно, чжоуского времени — изначальной вселенной, подобной яйцу или мешку).

Миф	Исторический возраст	Литературный возраст
Пань-гу	Начало творения	III в. до н. э.
Нюй-гуа	Фу-си (2852—2738 гг	Только два доханьских
	до н. э.)	упоминания(одно в
		IV в. до н. э.)
Разделение Неба и	Чжуань-сюй (2513—	Первая половина Чжоу
Земли	2436 гг. до н. э.)
Десять солнц	Яо (2357—2256 гг.	Вторая половина Чжоу
	до н. э.)
Наводнение	Юй (2205—2198 гг.	Первые годы Чжоу
	до н. э.)

4. Особенно следует подчеркнуть — если не считать мифа о Пань-гу, — что Китай является, возможно, единственной из ведущих цивилизаций древности, не имеющей настоящей истории творения мира. Сходную ситуацию мы находим в китайской философии, где с самого начала уделяется особое внимание человеческим взаимоотношениям и соответствию человека окружающему физическому миру, но к космическому происхождению мира интереса проявляется сравнительно мало.

5. Жестокость и драматические столкновения, грубый юмор и сногсшибательные ужасы, откровенности, сексуального ли порядка или связанные с другими физиологическими отправлениями, — все эти черты часто встречаются в других мифологиях, но смягчены или отсутствуют в мифах, изученных нами. Нет сомнений: в этом виновата отобранность китайских мифов, ибо ясно, что в действительности их содержание было скорее космогоническим, чем задушевно-человеческим. И все же можно думать, что в таком состоянии мифологии отразилось явление более всеобъемлющего характера — тот наставительный тон и внимание к нравственным чувствам, которые свойственны по большей части ранней китайской литературе. Тем не менее нужно отметить, что, когда дело доходит до реальной истории человечества, писатели древнего Китая умеют, если это необходимо, бесстрашно регистрировать самые ужасные жизненные происшествия.

6. То, что сюжеты древних китайских мифов ни в коем случае нельзя считать исключительно китайскими, доказывается внешними параллелями, отмеченными у нас для четырех из пяти примеров (исключение составляет миф о Нюй-гуа).

7. В сущности, из доханьского Китая до нас дошли в первоначальной форме тексты только одного рода: это краткие сухие надписи на чжоуских бронзах и еще более краткие и сухие надписи на гадательных костях династии Шан. Из более пространной литературы, которая писалась на бамбуковых дощечках, до нас из-за северокитайского климата совсем ничего не дошло. Этот факт в сочетании с редкостью антропоморфых изображения в доханьском искусстве делает маловероятным — хотя пророчества, несомненно, рискованны, — что в будущем археология сможет сделать сколько-нибудь значительные добавления ко всему, уже известному нам из традиционных литературных источников о мифах древнего Китая.

ПРИМЕЧАНИЯ

(составлены переводчиком)

1. На русский язык роман переведен А. П. Рогачевым (т. 1 и 2) и В. С. Колоколовым (т. 3—4): У Чэн-энь. Путешествие на Запад. М., 1959.

2. Эти руководства см. в нашей «Избранной библиографии» под именами Фергюссона, Масперо и Вернера. В библиографию включены все современные исследования, как упоминаемые в этой статье, так и не упоминаемые. Однако исходные китайские источники в наш список не внесены, ибо специалисту их перечисление не нужно, а неспециалисту принесет мало пользы. — Прим. автора.

3. Здесь автор следует китайским историкам, относящим наступление феодализма в Китае к началу династии Чжоу. Советские историки считают, что феодализм в Китае начался не ранее конца II в. н. э.

4. Эвгемер Мессенский (конец IV — начало III в. до н. э.) — древнегреческий философ-атеист, полагавший, что мифология и религия возникли как результат усилий выдающихся людей глубокой древности, которые заставляли себя обожествлять и так создали свой культ.

5. «Шу цзин» — древнекитайская классическая книга, в самых ранних частях которой (составленных не позднее VIII в. до н. э.) собраны древнейшие записи о деяниях легендарных правителей.

6. «Да Дай ли-цзи» — древнекитайская «Книга установлений» (Ли-цзи) в редакции Дай Дэ (Да Дай — «Великий Дай», в отличие от Сяо Дая — «Малого Дая», т. е. Дай Шэна, которому принадлежит краткая редакция той же книги).

7. «Ши цзы» — произведение философа Ши цзы (Ши Цзяо, 390 — 330 гг. до н. э.), названное согласно древнекитайскому обычаю именем его автора.

8. «Хань Фэй цзы» — сочинение философа Хань Фэя (280 — 233 гг.до н. э.), названное его именем.

9. «Люй-ши чунь-цю» — «Весны и осени Люя», древнекитайское философское сочинение, созданное, согласно традиции, в школе философа Люй Бу-вэя (290 — 235 гг. до н. э.).

10. «Чжуан цзы» — древнекитайское сочинение, принадлежащее философу Чжуан цзы (Чжуан Чжоу, 365 — 290 гг. до н. э.) и названное по его имени.

11. Имеющийся русский перевод А. Адалис (см.: Цюй Юань. Стихи. М., 1956, с. 76 — 89) недостаточно точно передает структуру поэмы. Поэтому мы приводим цитированные строки в своем дословном, хотя и слегка ритмизованном, переводе.

12. Подробнее см. здесь на с. 287 — 288.

13. Подробнее см. здесь на с. 123.

14. «Цзо чжуань» («Предание Цзо») — древнекитайское историческое сочинение, приписываемое Цзо Цю-мину (VI — V вв. до н. э.) и традиционно (хотя вряд ли вполне обоснованно) считающееся «Комментарием» на «Чунь-цю» («Весны и осени») Конфуция.

15. Бодде принимает чтение имени богини как Нюй-гуа, в советском китаеведении более принят вариант Нюй-ва. По-китайски возможны оба чтения.

16. «Хуайнань-цзы» («Философ из Хуайнаня») — сочинение хуайнаньского вана (князя) Лю Аня (179 (?) — 122 гг. до н. э.), одного из крупнейших представителей даосизма.

17. «Ле цзы» — сочинение, названное по имени Ле цзы (Ле Юй-Коу, 450 — 375 гг. до н. э.), которому традиция (оспариваемая современной наукой) приписывает составление трактата.

18. Имя Шан-ди имеет и другое толкование: «первопредок», «высочайший предок».

19. «Речи царства Чу».

20. Русский перевод А. Гитовича не вполне точен (см.: Цюй Юань. Стихи. М., 1956, с. 65 — 67). Поэтому мы даем строки стихотворения в дословном, слегка ритмизованном переводе.

ИЗБРАННАЯ БИБЛИОГРАФИЯ

Сюда включены только современные исследования, но не входят произведения, являющиеся их источниками.

Eberhard Wolfram. Lokalkulturen im alten China, t. I. Leiden. 1942; t. II. Peiping, 1942.

Eberhard Wolfram. Review of Karlgren «Legends and Cults in Ancient China». — «Artibus Asiae», vol. IX, 1946, с. 355 — 364.

Eberhard Wolfram. Typen chinesischer Volksmärchen (FF Communications, № 120). Helsinki, 1937.

Все сочинения Эберхарда обнаруживают привлекательную оригинальность, великолепное построение и энциклопедические знания. Тем не менее они иногда подвергались критике за проявляющуюся время от времени тенденцию к слишком поспешным заключениям и беззаботность в отношении деталей.

Eliade Mircea. Le chamanisme et les techniques archaïques de l'extase. Paris, 1951.

Eliade Mircea.The Myth of Eternal Return, transl. by Willard R. Trask. New York, 1954 (Bollingen Series, XLVI).

Значительные мысли этих двух привлекающих к себе внимание работ (обсуждаемых в гл. III, разд. 3 нашего очерка) удачно суммированы в статье: M. Eliade. The Yearning for Paradise in Primitive Tradition. — «Daedalus». Spring 1959 с. 255—267.

Erkes Eduard. Chinesisch-amerikanische Mythenparallelen. — «T'oung Pao», N. 3., XXIV, 1926, с. 32 — 54.

Полезное сравнительное исследование китайского мифа о десяти солнцах и его параллелей у народов, живущих вокруг Тихого океана.

Ferguson John C. Chinese Mythology. — «The Mythology of All Races», vol. VIII. Boston, 1928, с. 1 — 203.

Это краткое изложение, как и аналогичные работы Масперо (в его «Modern China») и Вернера, к древней китайской мифологии имеет мало отношения.

Granet Marcel. Danses et legends de la Chine ancienne, vol. 1 — 2. Paris, 1906.

Примечательная работа первооткрывателя, результаты которой, однако, сейчас часто ставятся под сомнение. Пользоваться ею можно только с большей осторожностью.

Hentze Carl. Mythes et symboles lunaires (Chine ancienne). Antwerpen, 1932.

Включена в список главным образом как пример чрезвычайно сомнительного теоретизирования. Лучше избегать пользования этой работой.

Karlgren Bernhard. Legends and Cults in Ancient China. — «Bulletin of the Museum of Far Eastern Antiquities», 1946, № 18, с. 199 — 365.

О разногласиях между Карлгреном и Эберхардом см. в гл. II, разд. 3 нашего очерка. Безотносительно к ценности теорий Карлгрена (представленных в бескомпромиссных, окончательных суждениях) эта работа неоценима по своему невероятно полному охвату материала и огромному количеству данных.

Maspero Henri. Legendes mythologiques dans le Chou king. — «Journal Asiatique», 1924, vol. ССIV, с. 1 — 100.

Как и все, что написал Масперо, это прекрасный сборник исследований, несмотря на то что в отдельных пунктах работа не защищена от придирок.

Maspero Henri. Mythology of Modern China. — «Asiatic Mythology». London, 1932, с. 252 — 564.

Об этой работе см. комментарий на сочинения Фергюссона.

Thompson Stith. Myths and Folktales. — «Myth: A Symposium» (Bibliographical and Special Series of the American Folklore Society», vol. 5, 1955), с. 104 — 110.

Werner Edward T.C. Dictionary of Chinese Mythology. Shanghai, 1932.

Werner Edward Т. С. Myths and Legends of China, London, 1922.

См. комментарий на сочинения Фергюссона.

На китайском языке

Гу Цзе-ган. Многочисленные статьи в «Гу ши бянь» (см. ниже) и в некоторых других изданиях.

Гу — один из крупнейших историков современного Китая. О его теории стратификации китайских мифов см. у нас в «Выводах». Хотя его сочинения и сочинения других китайских авторов, включенных в данный список, не цитируются подробно в настоящем очерке, при его написании они были совершенно незаменимы.

Гу Цзе-ган, Ян Сян-гуй. Сань-хуан као (История «Трех императоров» древнего Китая). — «Yenching Journal of Chinese Studies». Monograph Series, № 8. Peiping, 1936.

Замечательное произведение новой китайской науки.

«Гу ши бянь» («Симпозиум по древней китайской истории»), т. 1—5. Бэйпин, 1926 — 1935; т. 6 — 7. Шанхай, 1938 — 1941

Обширное собрание исследований известнейших китайских ученых.

Ян Куань. Чжунго шангу ши даолунь («Введение в изучение древнейшего периода истории Китая»). — «Гу ши бянь», т. 7, ч. 1. Шанхай, 1938, с. 65 — 421.

Попытка доказать, что приблизительно сорок персонажей древней китайской «истории» на самом деле боги или звероподобные божества. Хотя работа и не во всем убедительна, в ней в изобилии представлен весьма ценный материал.

Юань Кэ. Чжунго гудай шэньхуа («Мифы древнего Китая»). Шанхай, 1950; изд. 6, 1955.

Популярный пересказ мифов, не всегда основательный теоретически, но вполне достойный внимания вследствие тщательного цитирования оригинальных текстов. [Последняя работа имеется в русском переводе: Юань Кэ. Мифы древнего Китая. М., 1965. Книга дополнена статьей Б. Л. Рифтина, излагающей историю изучения китайской мифологии, и подробной библиографией, значительно дополняющей библиографию на китайском языке, приведенную в очерке Д. Бодде; кроме того, в библиографию включены русские и японские работы по китайской мифологии, у Бодде полностью отсутствующие. Отсылаем интересующихся к этой библиографии, также составленной Б. Л. Рифтиным. — Прим. пер.]

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru