Батуев А.С, Соколова Л.В. О соотношении биологического и социального в природе человека // Вопросы психологии. 1994. №1. – С. 81-92.

О соотношении биологического и социального в природе человека а. С. Батуев, л. В. Соколова Необходимость интеграции естественных и гуманитарных наук в области человекознания

 

Сегодня становится очевидным, что полноценное развитие науки о человеке, во всей интегральной совокупности ее составляющих, начиная от биологии и кончая высшими формами социальных взаимодействий, возможно лишь при условии формирования методологии междисциплинарных связей, выработки перспективных контактов как между биологическими и общественными дисциплинами, так и внутри всей системы естественнонаучных знаний, их общее и непосредственное участие в развитии концепции человека [5], [8], [13], [18]. К сожалению, в настоящее время единый теоретико-методологический подход к формированию целостной концепции жизнедеятельности человека, на наш взгляд, явно отсутствует, чему в немалой степени способствует и традиционно закрепленное разделение естественнонаучного и гуманитарного знаний, каждое из которых создает частные, региональные образы человека, опирающиеся на присущие той или иной области императивы. С другой стороны, такие дисциплины, как психология и социология, которые по самой своей принадлежности должны заниматься проблемой человека, как правило, привыкли оперировать «законами больших чисел». Так, психология остается большей частью именно общей психологией, социальной психологией, практически исключив из сферы рассмотрения психологию личности, психологию индивидуальности — т. е. те области, развитие которых немыслимо без учета детерминирующих биологических начал в человеке. Да и сам факт, что психология до сих пор остается в ряду гуманитарных наук, не мог не наложить отпечаток на ее методологическое содержание. То же самое происходило и в области социологии, которая стала поистине «метрической» дисциплиной. Поэтому так часто употребляемые нами словосочетания: «человеческий фактор», «гармонически развитая личность» — и до сих пор остаются в большей мере декларативными, лишенными конкретно-смыслового содержания. Сама наука о человеке в нашей стране стала состоять как бы из двух не связанных между собою частей: с одной стороны, различные естественные дисциплины раскладывали человека на множество анатомо-физиологических составляющих, с другой — познание высших его функций было прерогативой социальной психологии, имеющей партийно-идеологическую окраску. До сих пор призывы к созданию единой концепции человека остаются в большой мере абстрактными, не претворенными в какие-либо совместные естественно-гуманитарные исследования. Понятно, что такое состояние науки о человеке имело достаточно определенные исторические и социальные причины. Углубляющаяся дифференциация наук, объяснимая с точки зрения общего развития научных знаний, в условиях тоталитарного государства превратилась поистине в дезинтеграцию наук. Применительно к проблеме человека эта тенденция была, пожалуй, наиболее опасной, ибо приводила к абстрагированно-идеологическому пониманию человека. Вместе с тем диалектика развития науки подводит нас к настоятельной потребности учиться общему языку, учиться преодолевать дефинитивные барьеры, а в целом — учиться понимать друг друга. Это не только одна из насущных задач теоретической, фундаментальной науки,

 

82

 

требующей нового, интегрального естественнонаучного подхода к проблеме человека, это и залог адекватного изменения роли социума. Безусловно, что при этом необходимо не только широкое внедрение достижений естественных наук в саму практику обучения и воспитания, но и формирование целостного взгляда на природу человека, отвечающего современному развитию науки и общества. Сегодня нужна уже практическая интеграция, которая сможет как взаимообогатить различные области знаний новыми подходами и проблемами, так и создать поистине свободное творческое мировоззрение. История развития науки дает нам немало примеров того, как именно на стыке научных дисциплин обозначались те точки роста, которые впоследствии давали возможность отойти от груза старых, шаблонно-зашоренных решений, стандартного мышления.