7. Связь мифологического и философского в картине мира человека. Первобытные, научные и политические мифы современности.

Стремление дать теоретическое миропонимание называется картиной мира. В любой картине мира виден синтез представлений об общем устройстве мироздания, механизме его функционирования и принципах развития. Картина мира оформляет тип мировоззрения человека, народа, эпохи. Первая историческая форма целостного восприятия мира и ориентации в нем есть мифология. Важной функцией мифа было в древности закрепление сложившихся в обществе традиций и норм отношений в обществе и природе. Характерной чертой мифологической картины мира стал перенос основных черт человеческого рода на мироздание. Став началом познания мира в его целостности, благодаря действительному родству человека с другими предметами и явлениями природы мифология многое прояснила, сняв страхи перед непонятной средой обитания. Но экстраполяция мифологией человеческих свойств и отношений на остальной мир и его части вскоре показала свою недостаточность, ибо, как в живой, так и в неживой природе, пренебрегать отличием от нас других предметов неверно и опасно. Чтобы дополнить мифологические представления чем-то новым, надо было освободиться от обаяния упрощенных «легко, это вот так и не как иначе» или «ужасно трудно, невозможно понять». Силы притяжения мифологических объяснений событий не каждый взрослый может преодолеть и в нашем веке, но без этого нет взросления.

Философия и зародилась как один из способов высвобождения из мифов еще в переходный от первобытности к цивилизации период «детства человечества». Древнейшей и единственной в ту пору форме духовно-практического освоения мира собирателей надо было противопоставить картину мира для производителей, не только потребителей, но и созидателей. И доныне многочисленные группы населения стараются остаться детьми-нахлебниками природы и трудящихся, поэтому философия и дальше будет нужна в роли вытесняющей мифы силы, поскольку все мы родом из детства, все мы мифологи в дошкольном возрасте, лишь в юности имея шанс стать свободными, или не стать, оставшись пожизненно детьми. Из-за того, что мифологическая картина мира космоцентрична, мы видим характерной чертой философии древних цивилизаций и античного мира также космоцентризм, только свободный от неизбежной для мифологических аналогий «хромоты», синкретизма, символизма и прочих недостатков. Философствующий человек Античности увидел себя как срез Вселенных внутри себя и вокруг, снаружи, как микрокосмос, единый по устройству с макрокосмосом. Если люди лишь часть мира, они могут мир познать и менять, созидая более уютные и сытные условия бытия в мире, быть не нахлебниками, а сами творцами. Но мифы хорошо ориентировали людей в условиях успевавшей кормить человека природы и дезориентировали человека в условиях опережающего прирост продуктов питания роста численности населения людей. Привычки верить мифам надо было потеснить, менять.

Детскость мифов проявляется, во-первых, в неверном сравнении неизвестного, нового с известным, бывшим. В мифе человек сравнивает предметы чаще всего не по существенным признакам, а по поверхностному единичному сходству, случайной близости и без учета не только существенных и несущественных различий, но и несравнимого в принципе. Философия видит общее между любыми предметами и не путает тождественно общее с внешней похожестью, совпадениями, а несущественным различиям не позволяет превращаться в существенные. При этом существенные различия не пытается преодолеть, считаясь с ними как реальностью: он такой и иным быть не может. Детским мифам присущи доныне антропоморфизм, гилозоизм, символизм, тотемизм, фетишизм, с которыми надо уметь своевременно проститься. Во-вторых, миф – это игра воображения. Миф развивает творческие способности человека. Но миф - не сказка, ибо в основе мифа не «голая» фантазия, а факты, лишь неверно интерпретированные. Через философские сомнения и научные доказательства люди ищут все более верное понимание этих фактов. Мифология дает гипотезы и мнимые победы над невежеством и неумением, значит и страхами, дает веру в себя и надежду на успех в деятельности. Мифологемы – это грубые, примитивные или чрезмерно усложненные объяснения фактов, но от этого не свободна и современная наука.

В-третьих, миф – это коллективный или индивидуальный синкретичный вымысел. В мифе все недифференцированно, как в яйце будущие конечности и органы организма. В мифе даже не переплетены, а сплавлены религиозные моменты с научными, художественными и философскими. Мифы ярко представлены в древнейших произведениях письменности или устных былинах разных народов мира. Но и современная наука несвободна от сотворения новых мифов, когда ученый дает объяснения открытым им фактам только исходя из экстраполяции знаний своей науки, не привлекая смежные. Научные ошибки неизбежны хотя бы из-за невозможности сразу знать, от каких «болезней» поможет твое «лекарство», а желание считать твои взгляды универсальными уже неизбежно мифологично. Стремясь к цельному и совершенному знанию, ученые совершают подвиги познания, но редко кто из людей науки свободен от пороков упрощения или усложнения реальных связей. Адепты очередного модного научного открытия неизбежно мифологизируют его, например, пытаясь «все объяснить» теориями дарвиновской эволюции, электронами или волнами, теорией относительности или радиоактивности. Философская ироничность помогает противостоять модным увлечениям. Так В.И.Вернадский не поддался увлечению биологов-дарвинистов все сводить к изменениям под влиянием среды и естественного отбора и показал, что бактерии совершенно не эволюционируют в любой среде, открыв принцип неизменности количества жизни на Земле и внутреннюю законосообразность развития организмов в дополнение к изменениям под влиянием среды. Особенно современные мифы опасны в политике, порождая все новые социальные утопии. Критичность философии помогает понять неизбежный крах любого политика и любой политической идеи, если они не способны сами к опережающему события развитию и не подготовят себе своевременную смену идей и вождей. Миф о незаменимости властвующего опытного политика с его работоспособной командой делает прекрасную, но устаревшую идею отвратительной для все большего числа даже прежних сторонников, а пытающихся руководствоваться даже не извращенной, но одряхлевшей идеей вождей превращает в позор нации. Даже если гениальный политик угадал результирующее направление интересов всех людей, его не выберут уже потому, что полностью ни одну политическую силу не устраивает и не даст инерция превратить синусоиду развития сразу в «золотую середину». Философы тоже не свободны от мифов, но, (как врачи от болезней), они быстрее распознают новый «вирус» мифа и быстрее выздоравливают с помощью иронично внимательного отношения. «Человечество, смеясь, прощается с прошлым» (Г.Гегель).