Глава третья. Подчинение Россией Кавказа и горское мухаджирство

Пленение Шамиля стало сигналом для решительного наступления России на земли родственных кабардинцам адыгских народов на Юго-Западном Кавказе. Благодатные причерноморские земли решено было раздать русским, а черкесам предложили на выбор или переселиться на Кубань, или выселиться в Османскую империю. Главнокомандующий Кавказской армией князь Барятинский в отзыве военному министру высказывал свои соображения по поводу переселения адыгов: "Мера эта избавит нас от таких мечтателей, которые отличаются фанатизмом и вредным для нас влиянием на соплеменников и ускорит окончание войны, а следовательно, уменьшит издержки, с нею сопряженные" (65).

Массовое выселение горцев получило название "мухаджирства", поскольку выселяемые горцы именовали себя мухаджирами (в значении "изгнанников"). Больше всего от мухаджирства пострадал Северо-Западный Кавказ. Отсюда в Турцию уходили не только семьи и села, но целые народы. По последним данным, в результате массового выселения население Северо-Западного Кавказа уменьшилось на 5 млн. человек (66). Исчезли такие народности, как абадзехи, убыхи, хатукайцы, шапсуги, бесленеевцы и др.

В немалой степени решение адыгов на такой кардинальный шаг, как отрыв от родины, определялось и пропагандой со стороны местных князей, а также турецкой и английской агентуры. Еще когда пламя русско-кавказской войны только разгоралось, английская и французская пресса писали о том, что Кавказ - это вавилонская башня фанатизма, и для удаления отсюда русских "западным цивилизаторам" необходимо подать руку помощи "кавказскому пророку". А затем, подчинив весь Кавказ Турции, поставить над ним султанского наместника в лице Шамиля (67). "Во всяком случае, - писал в конце прошлого века А. Берже, - нельзя не признать, что вмешательство турецкой и европейской дипломатии в дела горцев не принесло и не могло принести им ничего, кроме зла, т.к. оно происходило не в интересах их или с какой-нибудь гуманной или нравственной целью, а являлось как бы средством загребать жар чужими руками. Горцы в глазах турок и в глазах Европы представляли только средство для противодействия России, и в пользовании этим средством ни Европа, ни Турция не обнаружили никакой жалости" (68).

Многочисленные агенты, направляемые на Северный Кавказ Турцией, опираясь на мусульманское духовенство, обещали горцам "рай" на земле единоверцев-турок, а тому, кто останется на родине под властью неверных-русских, - страшную кару и на земле, и на небе. В одной из прокламаций к горцам турецкого агента Мухаммеда Насарета, говорилось: "Берите ваши семейства и все необходимые вещи, потому что наше правительство заботится о постройке для вас домов, и весь народ наш принимает в этом деятельное участие. Если тяжебные дела задержат вас до весны, то по окончании их поспешите переселиться с таким же рвением, как ваши предшественники" (69). В Османской империи всех мухаджиров стали именовать "черкесами". Понятие это стало собирательным в силу преобладания среди переселенцев адыгов, говорящих на диалектах абхазо-адыгской группы языков.

В 1861 г. к эмиграции в Турцию готовились 442 кабардинские семьи. Начальник кабардинского округа, известный поэт Г. Орбелиани, обеспокоенный этим, обратился к помощнику Терской области графу Евдокимову, настаивая предпринять какие-то шаги, чтобы за переселенцами не последовала большая часть Кабарды, на что Евдокимов ответил: "Не жалейте об уходе 442 семейств, но если бы их ушло и вдвое больше, так от этого ущербу для края не будет... Что касается до угрозы, будто уйдет все народонаселение, то если бы это и свершилось, оно принесло бы большую пользу - мы бы освободились от к нам недоброжелательного народа" (70).

С 1859 по 1862 г. из 45 селений Кабарды в Турцию были выселены более 10 тыс. человек. 10 мая 1862 г. была создана комиссия по выселению горцев, которая выдавала эмигрантам денежное пособие в размере 10 руб. на семью, вела переговоры о перевозке мухаджиров с русским Обществом пароходства и торговли и владельцами транспортных судов (71). Десятки тысяч семейств после окончания русско-кавказской войны и вплоть до 20-х гг. ХХ в. переселились в Турцию. Только через восточные порты Черного моря с 1858 по 1865 г. были отправлены 493 193 жителя Северного Кавказа, в том числе 17 тыс. кабардинцев (72).

Но вынести тяготы переселения было не всем под силу - по сведениям из разных источников, более 50 % эмигрантов погибли в пути от голода и болезней. Русские и турецкие судовладельцы строили свое благополучие на несчастье горцев. Плата за перевозки доходила до 5-6 руб. с человека. В судна, которые были рассчитаны на 50-60 человек, иногда сажали по 200-300 человек, зачастую перегруженные судна терпели аварии, унося жизни сотен людей.

Не легче приходилось и тем, кто остался на родине. Один из участников Кавказской войны, М.И. Венюков, писал в своих воспоминаниях: "Должно однако заметить, что граф Евдокимов, который был непосредственным инициатором официального "проекта заселения Западного Кавказа", не слишком заботился об участи горцев, выселявшихся на прикубанскую низменность. Его твердым убеждением было, что самое лучшее последствие многолетней, дорого стоившей для России войны, есть изгнание всех горцев за море. Поэтому на оставшихся за Кубанью, хотя и в качестве мирных подданных, он смотрел лишь как на неизбежное зло и делал, что мог, чтобы уменьшить их число и стеснить для них удобства жизни" (73).

Пытаясь коренным образом решить и религиозную проблему, с окончанием войны на Кавказе царское правительство подчинило мусульман края Оренбургскому мусульманскому духовному собранию (74). В этот период (первое десятилетие XX в.) на Северном Кавказе первое место по числу мусульманских общин принадлежало Дагестану. К 1914 г. их число здесь было самым большим - 1856. Второе место занимала Терская область (в состав которой в этот период входила Кабарда) - 297 общин, затем шли Кубанская область - 153 общины, Ставропольская губерния, Донского войска область - 7 общин и Черноморская губерния - 7 общин (75).

В самой Кабарде до революции 1917 г. функционировали 219 мечетей, 16 церквей, 1 синагога и 3 молитвенных здания других религий и культов (76).

Турецкое правительство посылало на Кавказ многочисленных агентов с воззваниями к горцам-мусульманам. Были в их числе и переселенцы из коренных народностей. Российская администрация относилась очень настороженно к попыткам горцев возвратиться домой. Так, начальник Терской области в рапорте войсковому наказному атаману кавказских казачьих войск сообщал о том, что на вверенном ему участке появился гражданин с турецким паспортом Даут Бани Исхак, уроженец Терской области, носивший ранее имя Джамбека Джаттаева.

Первоначально он не обращал на себя внимания полиции. Тревогу забили, когда Джамбек вдруг стал посещать окрестные аулы с миссионерской проповедью среди соседей кабардинцев - карачаевцев. Он призывал не воровать, не пьянствовать, не курить, обходиться хорошо с ближними и повиноваться существующим властям. Его имя дошло до фанатичного обожествления, окруженного ореолом святости.

Среди народа Джамбека начали считать пророком, посланным самим Аллахом. Даже будучи неграмотным, этот проповедник увлек тысячи людей, которые публично стали сознаваться в проступках, возвращать украденные вещи или уплачивать их стоимость. Весть о его святости стремительно распространялась по аулам, и простой народ искал встреч с Джамбеком, чтобы познать у него основы мусульманского вероучения и научиться молиться.

В своем рапорте начальник Терской области писал: "Хотя по самому тщательному рассмотрению о личности и поступках сего проповедника полиции не удалось добыть ни одного компрометирующего факта... но такое массовое увлечение проповедником могло бы иметь самые страшные последствия, если бы проповедь его была направлена против властей и существующего порядка. К тому же увлечение этим проповедником сильно поколебало авторитет кадия и мулл..." (77).

Религиозная фанатичность Джамбека была признана "безусловно вредной", и царское правительство сочло, что дальнейшее пребывание его на родной земле может поколебать устои власти в регионе. В связи с этим было издано распоряжение о том, чтобы направить его в г. Новороссийск к турецкому консулу, а оттуда - в турецкий город Токат, по месту прописки.

В странах Ближнего Востока и Турции "черкесы" продолжали сохранять родственные связи и привычный уклад жизни. Эта особенность позволила диаспоре Северного Кавказа сохраниться в первозданном виде до настоящего времени. Постепенно представители черкесской диаспоры начали активно участвовать в общественной жизни этих стран, занимая серьезные политические и военные посты. Входя в основу офицерского корпуса Османской империи, они стали инициаторами младотурецкого движения. Так у истоков первой младотурецкой организации стояли четыре военных врача, в том числе черкес Мехмед Рашид.

Выселенные с родных земель адыги впоследствии пытались вернуться домой, но согласия на это получить им не удавалось. Уже впоследствии (в 20-е гг.) по инициативе первого секретаря Абхазии Нестора Лакобы была развернута кампания по возвращению домой мухаджиров. Изучением настроений диаспоры занимались органы НКВД и НКГБ. Однако гибель Лакобы свела на нет идею возвращения кавказских переселенцев, и больше к ней в советский период не возвращались.

В настоящее время в Турции черкесы расселены на Черноморском побережье и в Центральной Анатолии (районах Токат, Сивас, Малатья, Измит, Бол, Бандырма, Балыкесир), по некоторым данным, в Турции насчитывается до 850 черкесских сел (78). Многие из кавказских мухаджиров входили в состав Арабского легиона, созданного по инициативе англичан.

В Сирии черкесы проживают в городах Дамаске, Алеппо. В расположенном неподалеку от столицы Сирии районе Кунейтра насчитывается 12 кабардинских селений. Большая часть иорданских черкесов проживает в столице страны - г. Аммане, остальные - в шести черкесских селах (79).

Из двух групп - турецкой и ближневосточной - переселившихся черкесов наиболее религиозна ближневосточная. В последние годы между черкесской диаспорой и народами Северного Кавказа происходит установление культурных и политических связей, что в будущем может оказать серьезное влияние как на политическую, так и на религиозную жизнь северокавказских адыгов. Тем более что пример подобного влияния уже имеется в соседней Чечне. Во время войны 1994-1996 гг. первыми восстановили контакт с Грозным иорданские чеченцы. Министром иностранных дел в правительстве Д. Дудаева был иорданец Шамсутдин Юсеф, а духовным представителем черкесской диаспоры - старейший член иорданского парламента шейх Абдул Бакы Джамо, прибывший в Грозный по приглашению министра иностранных дел в дудаевском правительстве Мовлади Удугова (80).

Потомки мухаджиров зачастую проявляют недовольство по поводу "исторической несправедливости", обиды за своих предков, соответственно высказывается и нетерпимость по отношению к русским как источнику национальных бед. Ошибки, совершенные царской администрацией на Северном Кавказе в конце XIX - начале XX в., отражаются негативно и на современной обстановке на Северном Кавказе, становясь при этом предпосылкой для нагнетания массовой антирусской истерии, в том числе носящей и религиозную окраску.

Таким образом, исламизация кабардинцев до 1917 г. осуществлялась поэтапно. На первом этапе происходило проникновение ислама на Северо-Западный Кавказ, в том числе и в Кабарду. Это случилось значительно позднее, нежели на Северо-Восточном Кавказе. И хотя к XVI в. часть кабардинских князей уже исповедовали ислам суннитского толка, в народе еще были очень сильны языческие верования. Кабардинцы сопротивлялись введению мусульманского законодательства - шариата, сохраняя приверженность своим местным обычаям - адатам.

Второй этап связан с вовлечением кабардинцев в противоборство между Турцией и Россией. Кабардинское общество раскололось на два политических лагеря: один - тюркской, мусульманской направленности, второй - русской ориентации, представители которого сохраняли языческие верования либо обращались в христианство. Давление Турции и Крымского ханства на Северный Кавказ сопровождалось разорением городов и сел, гибелью и угоном в рабство тысяч людей, что вызывало антимусульманские настроения в адыгской среде.

В поисках защиты кабардинцы обратились к России, которая изначально не прибегала к военному давлению. Но стратегические интересы на Кавказе повлекли за собой строительство на реках Терек и Сунжа русских опорных военных пунктов. Началось заселение Северного Кавказа выходцами из России. Раздача кабардинских земель русским чиновникам, помещикам, военным приобрела стихийный характер. Кабардинцы попытались отвоевать свои права, и в 1779 г. генерал Якоби организовал первую карательную экспедицию в Кабарду. С этого момента можно вести отсчет начала русско-кавказских войн, принявших со временем ярко выраженный религиозный характер.

Третий этап связан с усилением религиозности кабардинцев и превращением фактически всего народа в мусульман в результате совместного противостояния горских народов российской экспансии. Проповедническая деятельность одного из первых накшбандийских проповедников на Северном Кавказе шейха Мансура (Ушурмы) затронула и Кабарду. Несмотря на то что суфизм на Северо-Западном Кавказе не закрепился, суфийские духовные деятели сумели оказать серьезное влияние на процесс дальнейшей исламизации кабардинского общества.

Проповедь шейха Мансура была подхвачена на Северо-Восточном Кавказе первыми имамами мюридов (приверженцев накшбандийского тариката) Гамзат-беком и Гази-Магомедом, а затем Шамилем. Постепенно все более явным становится отождествление русских с кяфирами, появляются призывы к священной войне - джихаду. Религиозный фактор постепенно становится главным идейным обоснованием противостояния горцев-мусульман и христиан-русских.

На распространении среди горцев шариата настаивали как мюриды, так и представители адыгов, которые обращались к Шамилю с просьбой прислать к ним своего наиба для введения у них мусульманского законодательства. В результате в Кабарде укрепилось шариатское судопроизводство, которое было отменено только в 1922 г.

На четвертом этапе, явившемся следствием победы русских над Шамилем, происходит массовое выселение (мухаджирство) жителей Северного Кавказа в Османскую империю. Были репатриированы не только семьи и села, но и целые народности. Земли мухаджиров заселялись выходцами из России. Оставшихся мусульман царские власти включили в общий реестр и передали их дела в ведение Оренбургского мусульманского духовного собрания. Данный шаг способствовал дальнейшей секуляризации и без того слабо исламизированных кабардинцев после установления советской власти. Наличие большой северокавказской диаспоры в Турции и арабских странах сыграло определенную роль в дальнейшей исламизации их соплеменников, входящих в состав Российской Федерации, в постсоветский период.