Глава 5. Социальные проблемы науки

В рамках философско-социальных проблем наука рассматривается как особый социальный институт, функционирующий в определенном типе общества и культуры. Важными темами здесь являются такие, как исследование формирования и деятельности научных сообществ, трансляция научных знаний в общую ткань культуры, отношения науки с государством, системой образования, другими формами духовной деятельности. Философское исследование науки как социального института сформировало в ХХ веке особую дисциплину – социологию науки, но большинство ее теоретических проблем ставится и решается совместно с философией. Очевидно, что исследование социальных проблем науки начинается с выделения субъекта научного творчества.

Субъектом научной деятельности в современной науке принято считать научное сообщество. Оно производит научный продукт, определяет границы и параметры научной деятельности, задает эталоны и образцы научности, сохраняет традиционные ценности и главную из них – стремление к истине. Современное научное сообщество имело своих предшественников в истории. Наиболее развитой ранней формой научных сообществ были университетские корпорации, которые еще в средние века сформировали в Европе наднациональное объединение интеллектуалов, чему немало способствовала латынь как интернациональный язык людей, причастных знанию. Основной задачей университетов было не получение нового знания, а сохранение и упорядочение имеющегося знания, передача его посредством обучения молодым людям, выбравшим карьеру священников, юристов или врачей (таким профессиям обучали в средневековье). Это не исключало интереса к развитию науки среди университетских профессоров, но научные занятия оставались все же на втором плане. Из университетских профессоров формировались первые научные сообщества периода «малой науки».

Второй тип научного сообщества, появившийся в тот же период «малой науки» - свободные ассоциации интеллектуалов, подобных «республике ученых» Мерсенна или Флорентийской академии XVI века. Третий тип, как вариант второго – виртуальные сообщества по переписке, перемежавшейся иногда встречами все тех же университетских профессоров или любителей науки.

Ни государство, ни церковь, ни университеты, сохранявшие каноны схоластики, не оказывали особенной финансовой поддержки научным исследованиям. Научная деятельность осуществлялась в основном как свободное занятие людей, которые были достаточно состоятельны или же зарабатывали на жизнь в других сферах деятельности. Типичной также была форма патронажа, когда один ученый или их группа получали финансовую и иную помощь от короля или крупного вельможи.

Первые институты академической науки в современном смысле слова возникли в XVII веке: Лондонское королевское общество (1660), Парижская академия наук (1666). Они уже иногда и нерегулярно, но получали государственную поддержку, а их члены – различные социальные привилегии. Наряду с академической, сохранялась непрофессиональная наука, которая стала в основном «бюргерской» и практиковалась как любительское занятие людей среднего класса, уделявших ей некоторую часть своего времени. Более активно науками стали заниматься и университетские профессора.

Постепенный рост массива знания в начале XIX века привел к проблемам, без решения которых дальнейшее развитие науки уже не могло продолжаться. Освоение необходимого объема знаний требовало длительной профессиональной подготовки. Ученому для работы на переднем крае исследований приходилось целиком отдавать свое время и силы научной деятельности, которая уже не могла быть чисто любительской, она постепенно превращалась в профессиональную. Возникла потребность в специализации, в концентрации ученого на более узкой области исследований, что требовало применения все более сложной и дорогостоящей экспериментальной техники. Решение этих проблем привело к институциональной революции в науке в XIX веке. В результате научное сообщество заняло новое место в структуре общества, обеспечившее ученым условия и средства для специализированной, но с экономической точки зрения пока еще малопродуктивной, научной деятельности. Наука базировалась теперь на функционировании университета нового типа, основными принципами которого стали академические свободы, а также единство исследования и преподавания. Новый тип университета противостоял как средневековой университетской корпорации, так и университету эпохи Просвещения, готовящего специалистов и чиновников для государственных нужд. В наиболее определенном виде тип нового университета был реализован в Берлинском университете, основанном в 1808 г. по концепции В. фон Гумбольдта. Появилась модель университета, в котором ведутся научные исследования, организуются лаборатории. Эта модель с теми или иными модификациями распространилась в большинстве европейских стран и США и продолжает функционировать в наше время.

В конце XIX в. наряду с университетской наукой стала формироваться промышленная наука. До этого индустриально значимые технологии появлялись в результате деятельности людей, не являвшихся учеными, обычно даже не имевших научной подготовки. В конце века развитые фундаментальной наукой объяснения электрических, химических и других явлений стали недоступны здравому смыслу сколь угодно одаренных, но неподготовленных в научном отношении изобретателей. Это первая причина появления профессиональной промышленной науки. Вторая причина – новая модель войны. Война, в которой победу обеспечивает техническая оснащенность армии, привлекла к науке внимание государства в эпоху империалистического передела мира. Крупные компании, работающие в передовых отраслях индустрии, стали привлекать ученых и открывать исследовательские лаборатории для разработки новых, в том числе военных технологий. В этом отношении лидировали Германия и США. Так, в американской промышленности к 1889 г. были созданы 139 исследовательских лабораторий, к 1918 г. еще более 500. В течение всего ХХ века шел постоянный рост науки, связанной с государственными программами и военными исследованиями, особенно усилившийся после Второй мировой войны (мирные и военные ядерные программы, космические исследования и др.). В целом картина институциональных трансформаций науки показывает, как происходил ее непрерывный рост, приведший от «малой» - любительской к «большой» - государственной науке.

Вместе со своей институционализацией наука стала предметом исследования социальной философии, а позже социологии науки.

Одними из первых на институционализацию науки обратили внимание Дюркгейм, К. Манхейм и М. Вебер. Дюркгейм обсуждает некоторые вопросы социологии научного знания в работе вроде бы не имеющей отношения ни к науке, и к знанию вообще – «Элементарные формы религиозной жизни». Интересуясь формами коллективного сознания, а также тем, как усваивает индивид социальную систему представлений и классификаций, Дюркгейм обращает внимание на научную систему представлений, посредством которой можно сохранять социальный порядок и изменять его, не доходя до тотального разрушения социума. Чуть позже появляются работы К. Манхейма, уже более предметно занявшегося этой областью.

Основные высказывания К. Манхейма по поводу науки собраны в работе «Идеология и утопия», где определяется предмет социологии знания, исследуются некоторые вненаучные факторы, влияющие на развитие знания, методологические требования. В работах первых социологов науки наблюдается определенное смешение методологической, социологической и психологической проблематики, которое попытался преодолеть классик социологии науки Р. Мертон. Попытка оказалась не вполне удачной, социологическую проблематику Мертон смешал с философско - аксиологической, что ничуть не умаляет значимости взглядов Мертона на науку как социальный институт.

Наука в качестве социального института определяется Мертоном как система отношений, ценностей и норм поведения сообщества ученых. Важнейшими организационными характеристиками этого сообщества являются общность целей, устойчивость традиций, наличие авторитетов, самоорганизация. В то же время здесь отсутствуют механизмы власти, прямого принуждения и фиксированного членства. Иначе говоря, научное сообщество представляет собой относительно замкнутую целостную систему, имеющую свой тип организации, отличной от других социальных институтов.

Целостность сообщества задается общностью целей и интенсивной деятельностью каждого участника, способствующей их достижению. Деятельность ученых конкурентна, поэтому требует установления простых, прозрачных и понятных всем правил, норм и способов честной конкуренции, системы наград и поощрений за научные заслуги и достижения. Острота конкуренции должна стимулироваться, чтобы достичь высокой степени интенсивности работы каждого участника. В то же время система должна быть достаточно устойчивой, чтобы деятельность участников научного процесса не подвергалась существенным искажениям под влиянием региональных и местных условий: идеологических воздействий, культурных традиций, законов страны проживания, конкретных организационных и административных форм воздействия на науку, идеологических и политических различий, а также личных амбиций участников процесса.

Вопрос состоит в том, как оценить эффективность деятельности научного сообщества и каждого отдельного ученого в нем. Первый критерий эффективности был введен самим Мертоном и полностью соответствует традициям британского эмпиризма. «Постоянный рост массива удостоверенного научного знания». «Удостоверенное» означает признанное научным сообществом на сегодняшний день. Если в процессе развития научного знания появятся другие критерии и оценки, они также будут приняты по мере их появления, и ранее сделанные шаги не будут признаваться ошибочными, если они сделаны вместе с научным сообществом.

В соответствии с этим интерпретируется и представление об индивидуальном вкладе или вкладах каждого участника научного сообщества. Признанием вознаграждается индивидуальный вклад каждого участника исследовательского процесса в общее дело, который помогает научному сообществу продвинуться к общей цели. В этой связи индивидуальный вклад получает признание, когда и если его автор сообщает сообществу о своих результатах и делает это стандартным образом по имеющимся информационным каналам. Проще говоря, через публикацию результатов. Приоритет определяется по дате публикации, а результат, признанный редакцией дисциплинарного журнала, является, в сущности, событием, удостоверяющим вклад конкретного ученого в достижение общей цели. Его можно обсуждать и опровергать, его можно отвергнуть окончательно, но им нельзя пренебрегать как приоритетным. Ясно, что этот критерий не совершенен, задержка публикации может произойти и не по вине ученого, но этот критерий принят в качестве официального и ничего тут не поделаешь. Поэтому каждый ученый стремится обнародовать результаты своей деятельности как можно раньше.

Позже, кроме факта публикации, был введен второй критерий эффективности деятельности ученого. Это так называемый «индекс Прайса», согласно которому о степени эффективности вклада ученого в науку можно судить о частоте цитирования его работ и ссылок на его имя. Критерий тоже несовершенен, но он принят, и с этим тоже поделать ничего нельзя.

Р. Мертон сформулировал и некоторые правила поведения в науке или императивы научного этоса, которые обеспечивают нормативы деятельности научного сообщества. Такие правила он выделил на основе наблюдения за поведением ученых. Мертон выделяет четыре подобных правила или императива.

1. Универсализм, который подчеркивает внеличностный характер научного знания. Научные высказывания должны относиться к объекту и быть справедливыми везде, где имеются аналогичные условия. Содержание научных высказываний не должно зависеть от того, кем они высказываются.

2. Коллективизм, который предписывает ученому передавать результаты своих исследований в пользование научному сообществу. Научные открытия образуют общее достояние, которое сообщается всем заинтересованным лицам незамедлительно и без ограничений. «Право собственности» в науке существует только как авторское право

3. Бескорыстие, предписывающее строить научную деятельность так, как будто кроме стремления к истине, у ученого нет других интересов. Приоритет истины вводится Мертоном для того, чтобы предостеречь ученого от преследования других целей, например, стремления к более широкому или более быстрому признанию в профессиональном сообществе.

4. Организованный скептицизм, который Мертон рассматривает специально как особенность естественных наук, требующих по отношению к любому объекту детального объективного анализа и исключающего возможность некритического отношения. В науке нет презумпции невиновности, и всякое сомнение трактуется не в пользу «обвиняемого», то есть ученого. Члены научного сообщества вправе сомневаться в ценности и перспективности результатов своих исследований и исследований своих «коллег по цеху». Автор же должен доказывать и ценность, и перспективность своей работы. Предполагается, что императив организованного скептицизма повышает степень ответственности и честности ученого. Ученый должен быть готов к критическому восприятию своих результатов.

Конкретизация императивов приводит Мертона к формулированию ряда противоречивых научных правил.

Ученый должен:

• как можно быстрее передавать свои научные результаты коллегам, но в то же время не должен торопиться с публикациями;

• быть восприимчивым к новым идеям, но не поддаваться «интеллектуальной моде»;

• стремиться добывать такое знание, которое получит высокую оценку коллег, но в то же время не обращать внимания на их оценки;

• защищать новые идеи, но не поддерживать слишком поспешно сделанных выводов;

• прилагать максимальные усилия, чтобы знать работы, относящиеся к его области исследований, но при этом помнить, что излишняя эрудиция иногда тормозит творчество;

• быть тщательным в формулировках, но уметь вовремя остановиться в этом процессе, чтобы не превратиться в педанта;

• всегда помнить, что знание универсально, но помнить, что он представитель своей нации, которая заинтересована в научном приоритете;

• воспитывать новое поколение исследователей, но не отдавать преподаванию слишком много внимания и времени в ущерб научным исследованиям.

Ученым, как членам и научного сообщества и членам общества, постоянно приходится выбирать между научной работой и другими социальными обязанностями, между приоритетом истины и другими ценностями, между необходимостью работать в коллективе и личными амбициями и интересами. Что и каким образом реально выбирается – личное дело ученого, выстраивание его собственных приоритетов и личная ответственность за выбранное.

Итак, ученый сегодня не талантливый одиночка на свой страх и риск взыскующий истины, а представитель либо чисто научного, либо научно-педагогического коллектива. Период, сложившийся в организации научной деятельности с начала ХХ века, получил название «большой науки», Это профессиональная деятельность специалистов – ученых, организованных в коллективы, совокупность которых есть научное сообщество.

В условиях «большой науки» особую остроту приобрели несколько социальных проблем функционирования и развития науки.