22 Апр.). Данный текст отличается использованием значительного количества прецедентных имен, активно взаимодействующих с иными образными средствами, организующими повествование.

Ты - Борисыч, Я - Борис

Немцов произошел от нежно-голубой связи Хлестакова с Бендером. Редкий случай: в результате литературно-типажного брака нарождается мальчик во плоти. Он журит, распекает в пух, вводит в трепет генералов, подрыгивая при этом ляжкой и иронично-гневно виляя взглядом - это от папы. Умилительно отпирается, что бросил камень в окошко Газпрома, виновато улыбается и трепещет юношеским станом под просторным пиджаком - это от мамы. Тинейджерское самоутверждение сквозит в его поступках. Ущербность и непрощенная детская обида движут им. Какая-то семейная драма тяготит его душу. Отмщением пылает взгляд у этого вечно набычившегося молодого человека.

Тот же в нем комплекс Димы Якубовского: хочет стать генералом и всем что-то доказать. Но опять слышится только жалкий лепет о непричастности к хищению книг - у Димы. И ведется игра на шовинистов, игра в машинки - у Бори.

Хотя за три недели подъюпитерной жизни Немцов по-чиновничьи обрюзг и заматерел, но все его взятки еще впереди. Чиновник - рыцарь, совесть нации намеренно ходит в недорогом, слегка помятом пиджаке. Чем-то напоминает еще и молодого бескорыстного Свердлова, только без чахотки, здоровенького. Большевичок!

Теперь окончательно ясно, что в случае с Немцовым телевидение, силясь достичь политических результатов, достигло лишь художественных. Автор с инициалами Н. Т. В. намерился воздуть младогубернатора до будущего президента России - преемника Ельцина, но Немцов в нескольких эпизодах лишь талантливо сыграл самого себя.

Вопреки почти кэгэбешно-цэрэушной скрытности, "двойственности личности, компьютерной расчетливости в общении", он обнажился и воссиял литературно.

Безусловно, в прототипе-то преобладает унылая литературщина: молодое, махровое негодяйство заурядного российского карьериста, по-своему проницательного и крайне циничного, наделенного вторым - хитрым умом.

Начинал с того, что водил несколько десятков молодых крикунов на борьбу против строительства атомной станции. С виду был борец за чистоту атмосферного воздуха и только. Однослойные его "друзья"-ровесники теперь мерзнут в неотапливаемых квартирах. Поделом. А Борис уже тогда в межрегиональной группе заседал и с протекции Сахарова блистал на московских кухнях. Азартно поджигал бикфордовы шнуры под стенами Союза. За что потом и получил губернию в удел.

Презирая аборигенов, построил в Нижнем тысячу пивных ларьков, и недоволен, что неблагодарные освистали его на последней побывке. И это в тридцать лет!

Тоска в его глазах оттуда, оттуда, от груза великих "дел".

Он чувствует, что пропадает, что народ перекормлен его "образом". Еще две-три недели такой раскрутки - и Немцова возненавидят пуще Чубайса.

Вот именно, в сравнении с пряным Немцовым скоро покажется Чубайс простоватым ковбоем. И единым кандидатом от демократов.

Немцов - один, как перст. У Чубайса - команда. У Немцова - "вся жизнь впереди". У Чубайса - час пробил. Немцов запачкан в патриотизме. Чубайс - незапятнанный западник. Немцов - "сложный". Чубайс - без комплексов… Ну где же они, покажите мне скорей ряд новеньких "Волг" у подъезда Дома правительства?!

Да и в будущем, может быть, Немцов, получивший негласное предложение от Чубайса заменить Черномырдина на посту премьера в мае, а потом и стать Ельциным, этот шулер почти наверняка "кинет" и самого Чубайса.

В данном тексте использован интригующий заголовок, который представляет собой некую загадку и сразу привлекает внимание. В конце 90-х гг. прошлого века в российской политике присутствовало несколько "Борисов" (в том числе президент страны и первый вице-премьер) и несколько "Борисовичей". Поэтому читатель понимал, что речь пойдет о высшем руководстве России, но едва ли мог догадаться, о ком именно.

Однако уже в первой фразе статьи появляется фамилия Немцова - одного из наиболее известных в то время Борисов. Однако фамилия Борисовича (Анатолия Борисовича Чубайса) появляется только в конце текста.

Первая фраза статьи (как и весь ее первый абзац в целом) организована двумя прецедентными именами литературного происхождения: в характере Бориса Немцова автор стремится акцентировать черты главных героев двух сатирических героев - Хлестакова и Бендера. Автор рисует узнаваемые черты Хлестакова (Он журит, распекает в пух, вводит в трепет генералов, подрыгивая при этом ляжкой и иронично-гневно виляя взглядом), которые приписываются Немцову и тем самым снижают его образ в глазах читателей. Это же относится и к чертам Бендера, которые автор приписывает вице-премьеру (Умилительно отпирается, что бросил камень в окошко Газпрома, виновато улыбается и трепещет юношеским станом под просторным пиджаком). Далее появляется еще одно прецедентное имя (Дмитрий Якубовский) и дается описание соответствующих черт личности (хочет стать генералом и всем что-то доказать. Но опять слышится только жалкий лепет о непричастности к хищению книг). Таким образом, использование прецедентных имен оказывается сильным средством для дискредитации главного видного государственного чиновника.

Важное место в статье занимает еще одно прецедентное имя - первый глава Советского государства Свердлов. Этот антропоним также используется для дискредитации Бориса Немцова (Чиновник - рыцарь, совесть нации намеренно ходит в недорогом, слегка помятом пиджаке. Чем-то напоминает еще и молодого бескорыстного Свердлова, только без чахотки, здоровенького. Большевичок!).

В заключительном абзаце статьи используется прецедентное имя, относящееся к сфере современной политики: по мысли автора Борис Немцов получил предложение "стать Ельциным", то есть президентом России. Таким образом, обнаруживается кольцевое расположение прецедентных имен, открывающих и завершающих статью, то есть занимающих максимально сильные позиции в данном тексте.

Отметим также взаимосвязь заголовка статьи ("Ты - Борисыч, Я - Борис") с первым и последним словами основного текста: статья открывается фамилией Бориса (Немцов) и заканчивается фамилией "Борисыча" (Чубайса).

Рассмотренные способы акцентирования прецедентных имен последовательно дополняются другими образными средствами. Наиболее заметна метафора (в результате литературно-типажного брака нарождается мальчик во плоти; бросил камень в окошко Газпрома; отмщением пылает взгляд у этого вечно набычившегося молодого человека; воздуть младогубернатора до будущего президента России; азартно поджигал бикфордовы шнуры под стенами Союза; за что потом и получил губернию в удел; народ перекормлен его "образом"; запачкан в патриотизме). Череда этих образов заканчивается криминальной метафорой (этот шулер почти наверняка "кинет").

Среди иных фигур и тропов следует отметить антитезу: "Немцов - один, как перст. У Чубайса - команда. У Немцова - "вся жизнь впереди". У Чубайса - час пробил. Немцов запачкан в патриотизме. Чубайс - незапятнанный западник. Немцов - "сложный". Чубайс - без комплексов…". Далее используется аллюзия: фраза "Ну где же они, покажите мне скорей ряд новеньких "Волг" у подъезда Дома правительства?!" (а еще раньше - игра в машинки), несомненно, должна напомнить о призыве Бориса Немцова использовать в государственных учреждениях только отечественные автомобили.

Итак, в данном тексте несколько ярких прецедентных имен литературного и политического происхождения (Хлестаков, Бендер, Свердлов, Якубовский, Чубайс, Сахаров, Ельцин), в каждом из которых акцентированы негативные качества, образуют особую систему, которая призвана дискредитировать образ вице-премьера Бориса Немцова. Указанная система постоянно взаимодействует с иными образными средствами (метафора, аллюзия, антитеза и др.), что заметно усиливает ее воздействие на читателя.

Рассмотренный материал (как и множество других примеров) позволяет выделить основные признаки, по которым прецедентные феномены в том или ином тексте можно охарактеризовать как доминантные, играющие важную роль в организации соответствующей статьи:

- повышенная частотность использования, наличие определенной системы прецедентных единиц;

- разнообразие по видам, сферам-источникам, по форме представления и иным параметрам;

- рассредоточенность, то есть присутствие в различных частях текста;

- использование в наиболее сильных позициях текста (заголовок, первая и последняя фразы текста в целом и - в меньшей степени - его структурно-композиционных частей и др.);

- взаимодействие с иными образными средствами (метафора, антитеза, аллюзия и др.).