- •В. Л. Янин
- •Княжеские уставы и уставные грамоты Судные грамоты
- •По Ярославе
- •Статья 2
- •Статья 3
- •Статья 5
- •Статья 6
- •Статья 10
- •Статья 11
- •Статья 12
- •Статья 14
- •Статья 19
- •Статья 20
- •Статья 21
- •Статья 22
- •Статья 23
- •Статья 27
- •Статья 28
- •Статья 29
- •Статья 30
- •Статья 31
- •Статья 32
- •Статья 38
- •Статья 39
- •Статья 40
- •Статья 41
- •Законодательство Древней Руси
- •1 1Ервая летопись,
- •Статья 83
- •Статья 84
- •Статья 85
- •Статья 86
- •Статья 87
- •Статья 88
- •Законодательство Древней Руси
- •Статья 93
- •Статья 94
- •Статья 95
- •Статья 100
- •Статья 103
- •Статья 104
- •Статья 106
- •Статья 107
- •Статья 108
- •Статья 109
- •Статья 110
- •Статья 112
- •Статья 117
- •Статья 118
- •Статья 119
- •Статья 120
- •Статья 121
- •Статья о бесчестии
- •Статья о ковании мужем
- •Статья о человеце
- •Статьи о мужи кроваве
Статья 83
За поджог хранилища собранного урожая — гумна или двора (основного комплекса хозяйственных и жилых построек) виновный подвергался потоку и грабежу. Эта архаичная высшая мера наказания относилась только к преступлениям, которые ставили под угрозу самую возможность существования древнерусской семьи. На догосударственный период происхождения этой меры наказания указывает второстепенная, вспомогательная роль княжеской власти в ее осуществлении.
По мнению А. А. Зимина, эта статья свидетельствует, что представители господствующего класса добиваются принятия постановлений, карающих потоком и разграблением лиц, пы-тавшихся открыто выступать против них .
Статья 84
Намеренное уничтожение чужого коня или рогатого скота влечет за собой уплату продажи по высшей ставке и возмещение ущерба потерпевшему. Противоречие мер наказания з; преступление, которое здесь обозначено как конь порежетк (продажа), и за кражу коня (значительно более сильное наказание — поток (см. ст. 35) можно объяснить тем, что украденный конь мог быть продан, что приносит вору выгоду, а погубленный такой материальной выгоды не приносит.
Статья 85
Статья регламентирует порядок использования холопа в качестве свидетеля. Его показания можно привлекать только в исключительных случаях, когда на этом настаивает истец, и то, как оговорено в статье, не для определения действительной виновности обвиняемого (что мог бы сделать свободный свидетель своей присягой), а только для возбуждения уголовного дела против указанного холопом — свидетелем лица. Сама же вина определяется в результате «божьего суда» — ис* пытания железом. Но если испытание железом не приводило к доказательству вины подозреваемого, то обвинитель должен был уплатить ему возмещение, поскольку поверил показаниям холопа. Использование свидетельства холопа в суде указывает на эволюцию положения холопа в сторону феодально-зависимого крестьянина, обладавшего определенной хозяйственной самостоятельностью.
Статья 86
Статья устанавливает размеры судебных пошлин при применении железа в судебном процессе: в государственную казну (железное), судебному чиновнику (мечнику) и судебному исполнителю — детьскому, который и проводил, вероятно, это испытание.
Статья 87
Если испытание железом проводится не потому, что использовано свидетельство холопа, а по подозрению (зала), которое трудно проверить (человека видели ночью около места преступления), или по показанию свободного, но оно не докажет вины обвиняемого, то возмещение ему не полагается, а обвинитель платит только железное.
Статья 88
В Русской Правде до сих пор не предусматривалась защита жизни свободной женщины, а уделялось внимание только материальному ущербу, который наносило феодалу убийство принадлежащих вотчинному хозяйству ремесленницы, кормилицы и просто рабы (ст. ст. 15—17 Пространной Правды). Значит ли это, что жизнь женщины не была защищена и ее мог убить каждый? Конечно, нет. Церковное законодательство, судя по Уставу кн. Ярослава о церковных судах, охраняло честь замужней женщины и дочери и наказывало не уолько изнасилование, но и избиение, и оскорбление словом. Памятники древнерусского права, соединявшие светские и церковные нормы, такие, как международные договоры Новгорода с Готским берегом конца XII в., Смоленска с Ригой 1229 г. и середины XIII в., также охраняют честь женщины. Но церковное законодательство не устанавливало ответственности за убийство женщины перед церковной властью. Это свидетельствует о том, что такое преступление подлежало не церковной, а светской юрисдикции — княжеской. Таким образом, можно считать, что ст. 88 была заимствована Пространной Правдой из предшествующего источника, отличавшегося от Краткой Правды и содержащего нормы права, также относившиеся к раннему времени. Половинная ставка уголовного штрафа за убийство женщины по сравнению с мужчиной находит аналогию в половинной ставке штрафа за оскорбление женщины в Краткой редакции Устава кн. Ярослава о церковных судах: за острижение головы и бороды там установлено 12 гривен (кун), за избиение чужой жены—6 гривен (кун).
Тем же судом судити — процедура установления виновного в убийстве и суда та же, что при убийстве мужчины. Изменение в списках Пушкинской и Карамзинской групп на виновата показывает, что позднейший редактор Правды XIII — XIV вв. видел различие в том, была ли женщина убита без вины с ее стороны или в ответ на ее виновные действия. Этот редактор считал, что полувирье платилось только во втором случае, а первое убийство, без смягчающих обстоятельств, могло, следовательно, наказываться полной вирой. Однако сведений, подкрепляющих такое разделение, в нашем распоряжении нет. В. И. Сергеевич и М. Ф. Владимирский-Буданов считали чтение виновата первоначальным, причем М. Ф. Владимирский-Буданов относил второй случай в статье к убийству му-■кем своей жены «за преступление против семейных прав»'
113
Русская Правда.
Пространная
редакция
Железное
— судебный
штраф
358
Правда Русская, т. II, с. 604.
114