43 Судебная реформа 1864 года        Правление Александра II (1855-1881) стало периодом радикальных преобразований российского общества.        Реформы этой эпохи существенно изменили государственный строй империи, стимулировали экономическое развитие страны, повлияли на эволюцию ее социальной структуры.         В 1864 году была проведена судебная реформа, которая ввела основы буржуазного судопроизводства в России: были учреждены суд присяжных, выборный мировой суд, адвокатура.        Видную роль в подготовке этой реформы играл известный юрист статс-секретарь Государственного совета С.И. Зарудный, под руководством которого к 1862 году были выработаны основные начала нового судоустройства и судопроизводства. Они получили одобрение Александра II, были опубликованы и разосланы для отзывов в судебные учреждения, университеты, известным зарубежным юристам и легли в основу новых судебных уставов.        Широко распространено мнение, что судебная реформа началась 20 ноября (по новому - 3 декабря) 1864 года, когда Александр II подписал Указ Правительствующему сенату, утвердившей четыре законодательных акта:         Учреждение судебных установлений;         Устав уголовного судопроизводства;         Устав гражданского судопроизводства;         Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями.         В последующем эти акты стали именоваться судебными уставами. На них возлагались большие надежды. В упомянутом Указе наряду с прочим отмечалось: "Рассмотрев сии проекты, мы находим, что они вполне соответствуют желанию нашему водворить в России суд скорый, правый, милостивый и равный для всех подданных наших, возвысить судебную власть, дать ей надлежащую самостоятельность и вообще утвердить в народе нашем то уважение к закону, без которого невозможно общественное благосостояние и которое должно быть постоянным руководителем действий всех и каждого, от высшего до низшего". Фактически же реформа началась задолго до указанной даты. Она коснулась не только судов, но и других взаимодействующих с судами органов - прокуратуры и следственного аппарата. Она также выразилась в крайне запоздалом учреждении адвокатуры, которого серьезно побаивались предшественники Александра II.         В ходе реформ были провозглашены: равенство всех перед судом, независимость суда от администрации, несменяемость судей, гласность, состязательность, право обвиняемого на защиту, презумция невиновности, оценка доказательств по внутреннему убеждению судьи. Учреждались: институт судебных следователей, адвокатура, суд присяжных, реорганизовывалась прокуратура. Только независимый, несменяемый судья мог реально обеспечить процедуру судопроизводства на началах гласности, состязательности,права подсудимого на защиту при участии присяжных заседателей.        Принципы и институты судебной реформы действовали как единый механизм, дополняли друг друга, тем самым обеспечивая в царской России новую юридическую конъюнктуру: обновление системы российского правосудия, формирование высококвалифицированных юридических кадров, провозглашение принципов создания равного, справедливого, гуманного суда.

Контрреформа.

Подготовительные работы по созданию новых судебных учреждений

начались еще до утверждения уставов .В конце сентября царю были

представлены две записки о порядке введения документов реформы –

председателя государственного совета князя П.П Гагарина и министра юстиции

Д.Н. Замятина. Записка Гагарина отражала позицию реакционных

правительственных верхов, крепостников, которые в свое время противились

включению в судебные уставы новых институтов—суда присяжных, права на

защиту, гласности, несменяемости судей и других. Теперь эти люди стремились

всячески оттянуть введение новых судебных учреждений, превратить процесс

реорганизации суда в длительную процедуру, по возможности исключая из него

наиболее демократические положения. Гагарин настаивал на введении новых

судов по частям - отдельно мировые суды, а затем только общие судебные

установления. Это был фактически план саботажа судебной реформы,

предполагавший затянуть введение судебных уставов на несколько десятилетий

Записка Замятина отражала взгляды буржуазно настроенных кругов и чиновного

дворянства связанного с буржуазией, заинтересованных в быстром и

повсеместном введении судебных уставов в полном объеме , установлении новых

судебных порядков , столь необходимых для развивающегося в стране

капитализма. Царь высказался за постепенность, и 19 октября 1865 года им

было утверждено «Положение о введении в действие судебных уставов»

.Проведение реформы затянулось на 35 лет. Официальный акт ее завершения -

специальный указ царя был издан 1 июля 1899 года. За это время сами

уставы подверглись кардинальным изменениям, из них были выброшены многие

демократические институты.

Основная причина судебной контрреформы заключалась в том, что

новый суд вошел в вопиющее противоречие с самодержавно чиновничьим строем

Росси, крепостническими порядками, только в самом общем виде поколебленными

другими реформами, в частности отменой крепостного права. Применение

судебных уставов на политических процессах показала правящей верхушке ,что

новый суд непригоден для борьбы с революцией, - положения о несменяемости

независимости судей, суде присяжных независимой от администрации

адвокатуре, гласности, состязательности судопроизводства, праве на защиту

наконец, выборном мировом суде только расшатывают устои самодержавия.

Необходимо отметить одну отличительную особенность судебной

контрреформы: началась она в период , когда другие реформы еще не были

завершены, была проведена не одноразовым законом , а рядом отдельных

нормативных актов, под видом « временных мер», которые должны были скрыть

отказ от судебных уставов. Судебная реформа пользовалась широкой

популярностью в различных слоях общества, поэтому царизм не мог без

существенной обработки общественного мнения исключить из нового

законодательства наиболее прогресивные институты. Задачу идеологической

подготовки судебной контрреформы выполнила реакционная охранительная печать

во главе с Катковым, обосновывавшая все ,что угодно было Александру 111.

Катков до начала 70-х годов бывший сторонником новых судебных порядков,

становится ее ярым противником. То же можно сказать и К.П.Победоносцеве -

одном из отцов реформы Б сильно «поправевшем» после ее принятия. Именно он

в 1885 году представил императору развернутую программу контрреформы.

Причины подобной эволюции кроются в том повороте к исправлению

реформ, который осуществил царизм и который был обусловлен классовой

борьбой в стране. Катков требовал превращения судей в зависимых чиновников,

ограничения гласности, права на защиту , но с особой ненавистью относился к

суду присяжных.

Убийство Александра 11 не подтолкнуло революцию, а наоборот

привело к усилению реакции, отразившейся на контрреформах. Программа

контрреформы была сформулирована в докладах и представлениях министра

юстиции К.И. Палена, министра внутренних дел Д.А. Толстого и К.П.

Победоносцева и сводилась:

1) к ликвидации независимости суда, несменяемости судей;

2) к ограничению и ликвидации гласности;

3) к ограничению состязательности и права на защиту;

4) сужению сферы деятельности суда присяжных и соответственно расширению

суда с сословными представителями;

5) к ликвидации мировой юстиции и сосредоточению дел, подсудных мировым

судам, в рамках местных административных органов – земских

начальников.[8]

Судебная контрреформа: а) существенно изменила порядок расследования

и судебного рассмотрения политических преступлений и ограничила права

подсудимых; б) ограничила и частично отменила такие демократические

институты , как независимость и несменяемость судей, гласность и

состязательность судопроизводства, рассмотрение уголовных дел с участием

присяжных заседателей и право подсудимого на защиту; в) почти упразднила

мировую юстиции, осуществила слияние в низшем звене административной власти

с судебной властью .

Изменения установленного судебными уставами порядка расследования

политических дел реализовано было законом 19 мая 1871 года, принятого по

настоянию шефа жандармов П.А.Шувалова.[9] Именно этот закон положил начало

законодательному наступлению на судебную реформу.

Существенные изменения в судебные уставы внес закон 7 июня 1872

года.[10] Он устанавливал положение, что основная масса дел о

государственных преступлениях подлежит рассмотрению не судебных палат с

сословными представителями, а Особого присутствия Правительствующего сената

с сословными представителями. Сословные представители назначались

ежегодными указами царя. Предварительное расследование по государственным

преступлениям возлагалось царем на одного из членов петербургской и одного

из членов Московской судебных палат по представлению министра юстиции . В

состав особого присутствия входили первоприсутствующий, один из

представителей губернского дворянства, один из представителей уездного

дворянства , один из городских голов губернских городов Европейской России

и один из волостных старшин Петербургской губернии. Этим же законом

вносились изменения и в постановления о гласности судопроизводства. Теперь

председательствующий получил право закрывать двери судебного заседания при

рассмотрении любого государственного преступления.

Следующими звеньями судебной контрреформы можно считать два

закона принятые 9 мая 1878 года – « О подсудности и порядке проведения дел

о государственных преступлениях» и «О временном изменении подсудности и

порядка производства дел по некоторым преступлениям»[11]. Первый

нормативный акт был вызван тем, что закон 7 июня 1872 года обеспечивая

безусловное внесение обвинительных приговоров, влек за собой весьма крупные

финансовые издержки. Они были вызваны расходами на вознаграждение

свидетелей, на доставку обвиняемых в Петербург и прочих городов. Кроме того

в Сенате скопилось большое количество дел, ждавших рассмотрения. Именно

поэтому в соответствие с представлениями Палена, 9 мая 1878 года царь

утвердил новый порядок расследования государственных преступлений .

Устанавливалось ,что государственные преступления ведаются: а) судебными

палатами – когда преступление не влечет за собой наказания, соединенного с

ограничением лишением прав состояния ; б) судебными палатами в усиленном

составе или , при наличии специального указа царя, Особым присутствием

сената с сословными представителями—если за преступление в качестве меры

наказания может иметь место лишение всех прав состояния; в) Верховным

уголовным судом – при наличии специального указа царя. Предварительное

расследование по государственным делам осуществлялось специальным членом

судебной палаты, назначенным царем по представлению министра юстиции.

Закон, таким образом, завершил создание отдельной специальной системы судов

для рассмотрения государственных преступлений в нарушение одного из

важнейших принципов судебной реформы, предусматривавшей учреждение единой

судебной системы для рассмотрения всех видов преступлений.

Еще одно направление судебной контрреформы- пересмотр основных

демократических принципов судебных уставов: независимость судебной власти,

несменяемость судей, гласность судопроизводства, рассмотрение уголовных дел

с участием присяжных заседателей. Сильнейший удар по принципу независимости

суда нанесло Положение 14 августа 1881 года. В местностях объявленных на

положении усиленной или чрезвычайной охраны, судебные органы всецело были

подчинены администрации, а судебная ответственность заменяется

административной. Положение осуществляло широкое вторжение

административной власти в деятельность судов, предоставило администрации

рассматривать дела, которые в соответствии с судебными уставами подлежали

исключительной компетенции судов.

Другой нормативный акт, направленный против независимости суда ,-

закон о земских начальниках 12 июля 1889 года [12].Он упразднил мировую

юстицию , ввел судебно- административные установления, соединившие в одном

лице судебную и административную власть. Введение института земских

начальников означало отказ от одного из краеугольных камней судебной

реформы – принципа отделения судебных органов от органов административных .

Наряду с независимостью судебной власти ожесточенным нападкам со

стороны реакционной печати и высших должностных лиц подвергся принцип

несменяемости судей. Катков назвал несменяемость судей «самодержавием в

российском самодержавии» и требовал ее полного уничтожения . Эти требования

отвечали намерениям правительства Александра 111 . Закон 20 мая 1885 года

учредивший так называемое высшее дисциплинарное присутствие Сената ,

которое получило право смещения смещения и перемещения судей , фактически

покончил с несменяемостью.[13]

С введением гласности судопроизводства скамья подсудимых

превращалась революционерами в трибуну для пропаганды своих идей . Поэтому

«Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного

спокойствия» 1881 года серьезно ограничило этот институт .

Составная часть судебной контрреформы – дальнейшее ограничение

компетенции суда присяжных . Закон 9 мая 1878 года, изъявший из подсудности

присяжных заседателей ряд категорий уголовных дел, не удовлетворил

реакционную клику Александра 111.

44. Реформы и контрреформы местного самоуправления: городская и земская.

Земская реформа изменила местное управление. Прежде оно было сословным и безвыборным. Помещик неограниченно царил над крестьянами, управлял ими и судил их по своему произволу. После отмены крепостного права такое управление становилось невозможным. Поэтому параллельно с крестьянской реформой готовилась в 1859—1861 гг. и земская реформа. В годы демократического подъема (1859—1861) руководил подготовкой земской реформы либерал Н.А. Милютин, но в апреле 1861 г., когда «верхи» сочли, что отмена крепостного права разряжает опасную для царизма напряженность в стране, Александр II заменил Милютина консерватором П.А. Валуевым. Милютинский проект был Валуевым скорректирован в пользу дворян, чтобы сделать их, как они о себе говорили, «передовой ратью земства». Окончательный вариант реформы, изложенный в «Положении о губернских и уездных земских учреждениях», Александр II подписал 1 января 1864 г. /201/

В основу земской реформы были положены два новых принципа — бессословность и выборность. Распорядительными органами земства, т.е. нового местного управления, стали земские собрания: в уезде — уездное, в губернии — губернское (в волости земство не создавалось). Выборы в уездные земские собрания проводились на основе имущественного ценза. Все избиратели были разделены на три курии: 1) уездных землевладельцев, 2) городских избирателей, 3) выборных от сельских обществ.

В первую курию входили владельцы не менее 200 десятин земли, недвижимой собственности на сумму более 15 тыс. руб. или годового дохода свыше 6 тыс. руб. Владельцы менее 200 (но не меньше 10) десятин земли объединялись, и от того их числа, которое совокупно владело земельным массивом в 200 (как минимум) десятин, избирался один уполномоченный на съезд первой курии.

Вторую курию составляли купцы всех трех гильдий, владельцы недвижимости не менее чем на 500 руб. в малых и на 2 тыс. руб. в больших городах или торгово-промышленных заведений с годовым оборотом более 6 тыс. руб.

Третья курия состояла главным образом из должностных лиц крестьянского управления, хотя здесь могли баллотироваться и местные дворяне, а также сельское духовенство. Так, в Саратовской и Самарской губерниях в гласные от крестьян прошли даже пять предводителей дворянства. По этой курии, в отличие от первых двух, выборы были не прямые, а многостепенные: сельский сход выбирал представителей на волостной сход, там избирались выборщики, а затем уездный съезд выборщиков избирал депутатов (гласных, как они назывались) в уездное земское собрание. Это было сделано для того, чтобы «отсеять» из крестьян неблагонадежные элементы и вообще ограничить крестьянское представительство. В результате, по данным на 1865—1867 гг., дворяне составили 42% уездных гласных, крестьяне — 38%, прочие — , 20 %.

Выборы в губернские земские собрания происходили на уездных земских собраниях из расчета — один губернский гласный на шесть уездных. Поэтому в губернских собраниях преобладание дворян было еще большим: 74,2 % против 10,6 % крестьян и 15,2 % прочих. Председатель земского собрания не избирался, им по должности был предводитель дворянства: в уезде — уездный, в губернии — губернский.

Так выглядели распорядительные органы земства. Исполнительными его органами стали земские управы — уездные и губернские. Они избирались на земских собраниях (на 3 года, как и собрания). Председателя уездной управы утверждал губернатор, а губернской — министр внутренних дел. В земских управах дворяне преобладали абсолютно: 89,5 % гласных всех губернских управ против 1,5 % крестьян и 9 % прочих. /202/

Показательно, что в тех губерниях, где дворянско-помещичье землевладение отсутствовало или было слабым (в Архангельской и Астраханской губерниях, в Сибири и Средней Азии), а также в национальных районах с малым числом русских помещиков (Польша, Литва, Белоруссия, Западная Украина, Кавказ), земство не создавалось. Всего к концу 70-х годов оно было введено в 34 из 50 губерний Европейской России.

Преобладание дворянства в земских учреждениях делало их безопасными для правительства. Однако царизм даже таким учреждениям не посмел дать реальную власть. Они были лишены каких бы то ни было политических функций и занимались исключительно хозяйственными нуждами уезда или губернии: продовольствием, местными промыслами, страхованием имущества, почтой, школами, больницами. Но даже такая деятельность земства была поставлена под неусыпный контроль центральных властей. Любое постановление земских собраний могло быть отменено губернатором или министром внутренних дел.

Политически земство было немощным. В.И. Ленин назвал его «пятым колесом в телеге русского государственного управления». М.Н. Катков оценил земство еще уничижительнее: «Они (земские учреждения.— Н.Т.) как бы намек на что-то, как бы начало неизвестно чего-то, и походят на гримасу человека, который хочет чихнуть, но не может»[1].

Тем не менее земство как учреждение прогрессивное содействовало национальному развитию страны. Его служащие наладили статистику по хозяйству, культуре и быту, распространяли агрономические новшества, устраивали сельскохозяйственные выставки, строили дороги, поднимали местную промышленность, торговлю и особенно народное образование и здравоохранение, открывая больницы и школы, пополняя кадры учителей и врачей. Уже к 1880 г. на селе было открыто 12 тыс. земских школ, что составило почти половину всех школ в стране. Врачей на селе до введения земств вообще не было (исключая редкие случаи, когда помещик сам открывал на свои средства больницу и приглашал фельдшера). Земства содержали специально подготовленных сельских врачей (число их за 1866—1880 гг. выросло вчетверо). Земские врачи (как и учителя) заслуженно считались лучшими. Поэтому можно понять восторг К.Д. Кавелина, который провозгласил земство «многознаменательным явлением», семенем для развития «многоветвистого дерева прогресса».

Второй реформой местного управления была городская реформа. Подготовка ее началась в 1862 г., т.е. опять-таки в условиях революционной ситуации. В 1864 г. проект реформы был подготовлен, но к тому времени демократический натиск был отбит, и правительство занялось пересмотром проекта: он дважды /203/ был переделан, и только 16 июня 1870 г. царь утвердил окончательный вариант «Городового положения».

Городская реформа строилась на тех же, лишь еще более суженных, принципах, как и земская. По «Городовому положению» 1870 г. распорядительным органом городского управления осталась городская дума. Однако если до 1870 г. городские думы, существовавшие в России со времен «Городового положения» Екатерины II (1785), состояли из депутатов от сословных групп, то теперь они становились бессословными.

Депутаты (гласные) городской думы избирались на основе имущественного ценза. В выборах гласных участвовали только плательщики городских налогов, т.е. владельцы недвижимой собственности (предприятий, банков, домов и т.д.). Все они разделялись на три избирательных собрания: 1) наиболее крупных налогоплательщиков, которые совокупно платили треть общей суммы налогов по городу; 2) средних плательщиков, тоже плативших в общей сложности треть всех налогов, 3) мелких плательщиков, которые вносили оставшуюся треть общей налоговой суммы. Каждое собрание избирало одинаковое число гласных, хотя численность собраний была кричаще различной (в Петербурге, например, 1-ю курию составляли 275 избирателей, 2-ю — 849, а 3-ю— 16355). Так обеспечивалось преобладание в думах крупной и средней буржуазии, которая составляла два избирательных собрания из трех. В Москве первые два собрания не имели и 13 % от общего числа избирателей, но избирали они 2/3 гласных. Что касается рабочих, служащих, интеллигенции, не владевших недвижимой собственностью (т.е. подавляющего большинства городского населения), то они вообще не имели права участвовать в городских выборах. В десяти самых крупных городах империи (с населением более 50 тыс. человек) таким образом были отстранены от участия в выборах 95,6 % жителей. В Москве получили избирательные права 4,4 % горожан, в Петербурге — 3,4 %, в Одессе - 2,9 %.

Число гласных в городских думах колебалось от 30 до 72. Особняком стояли две думы — Москвы (180 гласных) и Петербурга (250). Исполнительным органом городского управления стала городская управа, которая избиралась городской думой (на 4 года, как и сама дума). Во главе управы стоял городской голова. Им по должности был председатель городской думы. Кроме него, в управу входили 2—3 гласных.

«Городовое положение» 1870 г. было введено в 509 городах России. Сначала оно действовало только в коренных русских губерниях, а в 1875—1877 гг. царизм распространил его и на национальные окраины империи, кроме Польши, Финляндии и Средней Азии, где сохранилось дореформенное городское устройство. /204/

Функции городского управления, как и земского, были чисто хозяйственными: благоустройство города (мощение улиц, водопровод, канализация), борьба с пожарами, попечение о местной промышленности, торговле, здравоохранении, образовании. Тем не менее городское управление еще строже, чем земское, контролировалось центральной властью. Городской голова утверждался губернатором (для уездного города) или министром внутренних дел (для губернского центра). Министр и губернатор могли отменить любое постановление городской думы. Специально для контроля за городским управлением в каждой губернии было создано губернское по городским делам присутствие под председательством губернатора.

Городские думы, как и земства, не имели принудительной власти. Для выполнения своих постановлений они вынуждены были запрашивать содействие полиции, которая подчинялась не городским думам, а правительственным чиновникам — градоначальникам и губернаторам. Эти последние (но отнюдь не городское самоуправление) и вершили в городах реальную власть — как до, так и после «великих реформ».

И все-таки, по сравнению с чисто феодальным «Городовым положением» Екатерины II, городская реформа 1870 г., основанная на буржуазном начале имущественного ценза, была значительным шагом вперед. Она создавала намного лучшие, чем прежде, условия для развития городов, поскольку теперь городские думы и управы руководствовались уже не сословными, а общегражданскими интересами горожан.

Контрреформы. Наделенные почти неограниченной властью над крестьянами, земские начальники еще и злоупотребляли ею — особенно властью пороть крестьян, всех, без различия должности, возраста и пола. Подобно дореформенным крепостникам, земские начальники /320/ унижали человеческое достоинство крестьян, глумились над ними. В романе М. Горького «Жизнь Клима Самгина» упомянут земский начальник Вронский, который «штрафует мужиков на полтинник, если они не снимают шапок перед его лошадью, когда конюх ведет ее купать». Так было в жизни. Жаловаться на произвол земского начальника крестьянин мог только в уездный съезд... земских начальников. Впрочем, сам царь не только не осуждал, а, напротив, поощрял порку крестьян и порознь и вкупе, целым «миром», за что нелегальная печать переиначила его рептильное титло «царь-миротворец» в другое: «царь-миропорец».

Итак, по закону 1889 г. дворянство вернуло себе в лице института земских начальников значительную долю своей прежней, дореформенной вотчинно-полицейской власти над крестьянами. «Они, — писал о земских начальниках С.Н. Терпигорев (Атава), — каждый в своем участке положительно восстановили — разумеется, для себя лично — крепостное право». Этот явно крепостнический институт просуществовал вплоть до 1917 г.

Второй по значению акт в цикле контрреформ — новое положение о губернских и уездных земских учреждениях от 12 июня 1890 г. Оно имело целью подорвать демократические основы земской реформы 1864 г., т.е. всесословность и выборность, и, как выразился С.Ю. Витте, «одворянствовать» земство. Только таким путем царизм рассчитывал приручить земство или, по крайней мере, пресечь его «либеральничанье». Между тем губернаторы отовсюду жаловались царю на «вредное направление земства», которое они усматривали в том, что земские учреждения «возбуждают и подвергают обсуждению дела, не входящие в круг их ведения», т.е. главным образом защищают россиян от злоупотреблений властью со стороны царской администрации. На подобной жалобе вятского губернатора в 1886 г. Александр III пометил: «Почти везде то же самое». Особенно раздражали царя почерпнутые им из губернаторских отчетов факты «систематического препирательства» земских учреждений «почти со всеми правительственными установлениями: с губернатором, с полицией, с судебными следователями и Министерством юстиции, с духовенством, с инспекцией народных училищ и с учебным округом». Так обрисовал в своем отчете за 1884 год деятельность Череповецкого земства новгородский губернатор А.Н. Мосолов. Александр III на полях его отчета грозно вопросил: «Какие же меры приняты правительством против этого безобразия?»

По новому положению выборность крестьянских представителей в земство упразднялась. Отныне крестьяне могли избирать только кандидатов, а из них администрация губернии (как правило, те же земские начальники) назначала гласных, т.е. депутатов земства. Далее, бессословная избирательная курия землевладельцев была ликвидирована, а вместо нее учреждена курия дворян. В результате к 1903 г. удельный вес дворян в /321/ губернских управах земства достиг 94,1 %, в уездных — 71,9%. Наконец, функции земства были еще более ограничены. Если ранее губернатор мог отменять земские постановления только вследствие их «незаконности», то теперь и по причине их «нецелесообразности», с его, губернаторской, точки зрения.

Все эти меры так связали руки местному самоуправлению, что оно теперь казалось более декоративным, чем деловым. Однако со временем выяснилось, что необратимый процесс обуржуазивания дворянства расстроил планы царизма реакционизировать земство путем его одворянствования. Среди земцев-дворян, вопреки надеждам реакции, тоже преобладали не охранители, а либералы. Можно согласиться с П.А. Зайончковским в том, что «земская контрреформа, несмотря на усиление правительственной опеки и на увеличение численности дворянства, не изменила оппозиционной сущности земских органов», хотя и очень затруднила их деятельность. Показателен такой факт: только за один год, с ноября 1891 по ноябрь 1892 г., губернские по земским делам присутствия отменили 116 решений губернских и уездных земских собраний в 11 губерниях.

Вслед за земской была проведена в том же духе и городская контрреформа. 11 июня 1892 г. Александр III утвердил новое городовое положение вместо городской реформы 1870 г., которую он расценил как «нелепость». Теперь были лишены избирательных прав не только рабочие, как в 1870 г., но и вообще все горожане без недвижимой собственности: квартиросъемщики, приказчики, мелкие торговцы. Резко уменьшилась политическая правомочность средней буржуазии. Например, в Киеве из 7 тыс. домовладельцев 5 тыс. были лишены избирательных прав. Всего же по 132 городам с населением в 9,5 млн. человек сохранили избирательные права по закону 1892 г. лишь 100 тыс. горожан (1,05 %). Отныне в городском управлении главенствовали не торгово-промышленные круги, как ранее, а владельцы недвижимого имущества, т.е. прежде всего крупные домовладельцы, каковыми являлись преимущественно все те же дворяне и чиновники.

Тем не менее городское, как и земское, управление было поставлено под еще более жесткий контроль администрации, чем ранее. Если городовое положение 1870 г. вверяло губернатору надзор «за правильностью и законностью действий» городских органов, то по закону 1892 г. губернатор мог направлять «оные действия согласно государственной пользе»[2]. Министр внутренних дел И.Н. Дурново удовлетворенно констатировал, что новое городовое положение согласовано «с земским в новом его строе».

Однако и городская контрреформа не вполне удалась царизму. «Лишив избирательных прав представителей мелкой буржуазии (местных торговцев, приказчиков), закон 1892 г. усилил в /322/ городских думах роль владельцев недвижимой собственности, а также представителей учреждений, владевших в городах недвижимой собственностью, — заключал П.А. Зайончковский. — Тем самым увеличился в городских думах, а следовательно и управах, процент лиц со средним и высшим образованием. Это, естественно, увеличивало и процент оппозиционных элементов, т.е. представителей либеральной интеллигенции».