Исаак Левитан
Истоки. Начало творческого пути.
Исаак Ильич Левитан родился 18 августа 1860 года на западной окраине России в местечке у железнодорожной станции Кибарты в интеллигентной еврейской семье. Его дед был раввином. Отец художника был учителем иностранных языков, он давал уроки в частных домах, а также работал переводчиком, кассиром и контролером на железнодорожных станциях.
Несмотря на скудость средств ( кроме Исаака, в семье были еще две дочери и сын), в доме Левитанов царила благоприятная для духовного развития детей атмосфера. Отец сам обучал их, а в конце 1860-х годов перевез семью в Москву, чтобы дать детям возможность выйти в люди. После переезда семья Левитанов жила бедно, перебиваясь грошовой платой за уроки французского языка, которые давал отец. Тем не менее, родители чутко отнеслись к увлечению сыновей искусством и не возражали, когда в 1870 году старший сын Авель (Адольф), а затем, в 1873 году, и Исаак решили поступить в Московское училище живописи, ваяния и зодчества.
Годы обучения в училище стали для Исаака временем тяжелых испытаний. Впоследствии он писал: «Не надо очень розово представлять себе перспективу изучения живописи. …Сколько усилий, трудов, горя, пока выбился на дорогу». В 1875 году умерла мать, два года спустя – отец, и детям пришлось вести почти нищенский образ жизни. И все-таки уже в годы учения Исаак не только усвоил уроки учителей, но и сказал новое слово в русском искусстве. Его склонность к изображению природы проявилась уже вскоре после поступления в училище, и, по некоторым сведениям, Алексей Саврасов, руководитель пейзажной мастерской, буквально «выпросил» его у своего друга Василия Перова, у которого Исаак учился в натурном классе. Заметив незаурядные способности, искренность и поэтичность натуры бедствующего ученика, преподаватели стремились облегчить его положение. Левитану, пожалуй, чаще других учащихся выдавали, пусть скудные, денежные пособия, краски и другие художественные принадлежности.
Особая любовь к природе и чуткость к ее состояниям были присущи будущему пейзажисту изначально. Родственники вспоминали, как он с ранних лет любил бродить по полям и лесам, подолгу созерцать «какой-нибудь закат» а когда наступала весна, «совершенно преображался и суетился, волновался, его тянуло за город».
Главную роль в развитии художника сыграл Алексей Кондратьевич Саврасов, замечательный педагог. Секретом влияния Саврасова на молодежь была не столько система преподавания, сколько способность воодушевлять учеников, которые, «охваченные восторженным поклонением природе, сплотившись в тесный кружок, работали не покладая рук и в мастерской, и дома, и на натуре. С первыми весенними днями вся мастерская спешила вон из города и среди тающих снегов любовалась красотой пробуждающейся жизни. Расцветал дуб, и Саврасов возвещая об этом, как о событии, вбегал в мастерскую и уводил с собой молодежь туда, в зеленые рощи и поля».
Уроки Саврасова были благотворны для многих учеников, но именно в Левитане он нашел наиболее родственную натуру, и не случайно говорили, что только ему Саврасов передал «тайну мотива». Чуткость к пейзажной лирике учителя определила многие качества первых работ Левитана. Так, очень близка к саврасовским пейзажам картина Солнечный день. Весна (1877) – изображение уютного деревенского уголка, где под деревьями, рядом с избой и сарайчиком копаются в покрытой новорожденной травой земле куры. Другие ранние работы Левитана – Вечер (1877), Осень. Дорога в деревне (1877), Ветряные мельницы. Поздние сумерки (конец 1870-х) – имеют грустный, сумеречный характер. В работах ощутим подлинный драматизм, заставляющий вспомнить, что юного художника постигла горечь сиротства.
В 1879 году житейские тяготы Левитана усугубились: он был вынужден покинуть Москву – после покушения на Александра II, совершенного народовольцем Соловьевым, царская администрация начала выселение евреев из «первопрестольной». Некоторое время Исаак жил с семьей сестры в подмосковной дачной местности Салтыковской, откуда ему из-за крайней бедности приходилось ходить в училище пешком, а затем переехал в Останкино, также лежавшее за чертой города. Но несмотря ни на что, он вдохновенно работал, сумев показать на ученической выставке 1880 года картину Осенний день. Сокольники (1879).
Эта проникновенная работа стала свидетельством усвоения Левитаном поэтических традиций и достижений русского и европейского пейзажа и своеобразия его лирического дара. Запечатлев усыпанную опавшими листьями аллею старого парка, по которой тихо идет изящная молодая женщина в черном (ее Левитану помог написать товарищ по училищу Николай Чехов, брат писателя), художник наполнил картину элегически-печальными чувствами осеннего увядания и человеческого одиночества. Картина вызывает ассоциации с лирикой осени в русской поэзии, которую знал и любил Левитан и в которой в подобных состояниях природы виделись то «грустный взгляд» (Иван Тургенев), то «та кроткая улыбка увяданья,/ что в существе разумном мы зовем / Божественной стыдливостью страданья» (Федор Тютчев). Плавно изгибающаяся аллея, обрамляющие ее тонкие пожелтевшие клены и темные высокие хвойные деревья, влажная дымка воздуха – все в картине «участвует» в создании проникновенного и целостного «музыкального» образного строя. Замечательно написаны плывущие по пасмурному небу серые облака.
Картина Осенний день. Сокольники была замечена зрителями и получила, пожалуй, высшую из возможных в то время оценку – была приобретена Павлом Третьяковым, чутким любителем пейзажной живописи, выше всего ставившим в ней не «красоты», но душу, единство поэзии и правды.
Обретение зрелости.
Рядом с Чеховым.
Успех картины Осенний день. Сокольники придал Левитану уверенность в силах и на некоторое время облегчил его материальное положение. Но условия его жизни еще долго оставались тяжелыми. Не имея постоянного местожительства, Левитан ютился в дешевых гостиничных номерах, много рисовал для иллюстрированных еженедельников, где печатались рассказы Антона Чехова.
В работах Левитана начала 1880-х годов все более проявлялись неповторимые особенности его таланта: редкостная эмоциональная «светочувствительность», чуткость к движению, неуловимым изменениям в жизни природы. Эти качества раскрылись в этюдах и картинах, посвященных различным стадиям наступления весны.
Левитан мог неделями пропадать в лесу, наслаждаться, подолгу созерцая особую жизнь природы.
Знал и любил Левитан и русскую деревню, крестьянский труд, что отразилось во многих его пейзажах.
Выражение единства «языка» природы и человеческой души и стало целью живописных поисков.
Наиболее близким Левитану среди его современников был Антон Павлович Чехов, ставший и личным другом художника. Они познакомились еще в конце 1870-х годов, когда оба были бедными студентами, постоянно встречались в Москве и Звенигороде, где некоторое время работал в больнице Антон Павлович..
Подмосковную природу Чехов стал называть «левитановской» и писал в одном из писем: «Стыдно сидеть в душной Москве, когда есть Бабкино… Птицы поют,… трава пахнет. В природе столько воздуха и экспрессии, что нет сил описать… Каждый сучок кричит и просится, чтобы его написал Левитан».
Некоторые пейзажи Левитана, исполненные или начатые в Бабкине, рядом с Чеховыми, отличают особая внутренняя гармония, красотой природы. В Бабкине был начат и такой шедевр Левитан, как картина Березовая роща, завершенная спустя несколько лет в Плесе на Волге. В этом изображении благодатного уголка молодого березового леса все сияет, излучая чувство бодрости.
Поездки в Европу. Лучшие работы.
В 1889-1890 гг. художник ездил в Париж, где знакомился с современным искусством, писал пейзажи в Италии. Активно участвуя в художественной жизни, Левитан в 1891 г. был принят в члены Товарищества передвижных художественных выставок.
В 1892 г. Левитану было предложено, как «некрещеному еврею», покинуть Москву, и ему пришлось долго жить в Тверской и Владимирской губерниях, пока хлопоты влиятельных друзей позволили ему вернуться. С 1898 г. Художник преподавал в Училище живописи, ваяния и зодчества вместе с В.А. Серовым и К.А. Коровиным. В 1899 г. Левитану было присвоено звание академика Академии художеств. С 1899 г. он принимал участие в работе журнала и выставках «Мира искусства».
К лучшим работам Левитана относится картина После дождя. Плёс (1889), пронизанная ощущением всеобщности движения жизни, дыхания как бы умывшейся, обновленной природы. Одним из шедевров Левитана стала и полная мягкой, благородной гармонии картина Вечер. Золотой Плёс (1889).
«Последние лучи заходящего солнца»
1896-1897 годы стали для Левитан не только временем новых достижений и соприкосновения с новейшими тенденциями искусства, но и печальным, роковым жизненным рубежом. В 1896 году, после вторично перенесенного тифа, усилились болезни сердца.
Мотивы произведений, созданных Левитаном в 1897-1900 годах, как всегда, разнообразны. Живописец вновь и вновь писал овраги и перелески, весенние дали, стога в полях и деревенские околицы. Но особенно характерным для него в конце 1890-х годов стало частное обращение к сумеречным пейзажам, изображение спящих деревень, лунных тихих ночей ( Сумерки. Стога, 1899).
Главным произведением позднего Левитана стала большая картина Озеро (1898-1900), или, как художник называл ее для себя, - Русь. Начатое живописцем, по некоторым сведениям, под впечатлением от поэзии Пушкина.
Весной 1900 года, вскоре после приезда из Парижа, художник простудился на даче в Химках, куда ездил на этюды с учениками. 22 июля, не дожив до сорокалетия всего 26 дней, он скончался от легочного кровоизлияния.
Жизнь Левитана преждевременно оборвалась на самом рубеже XIX и XX столетий. Таким образом, сосредоточив и как бы подытожив в своем творчестве многие лучшие черты отечественного искусства прошлого века.
Березовая роща. 1885-1889
Бумага, наклеенная на холст, масло. 28,5 х 50 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Эта удивительная по свежести, лучезарности и непосредственности переданного художником переживания работа относится к тем произведениям Левитана, к которым в полной мере применимы слова Бориса Пастернака: «Поэзия остается навсегда той, превыше всяких Альп, прославленный высотой, которая валяется в траве под ногами, так что надо только нагнуться, чтобы ее увидеть и подобрать с земли: органической функцией счастья человека». Художник замечательно передает игру солнечных лучей на белых стволах, ярко-зеленых кудрях березок и сочной траве, среди которой виднеются синие искорки цветов.
Об этой картине в искусствоведческой литературе нередко говорят как об образце «русского импрессионизма». Действительно, она живо перекликается с передачей радости жизни «здесь и сейчас» в искусстве лиричнейших из французских импрессионистов – Альфреда Сислея, Огюста Ренуара, о которых в пору создания Березовой рощи художник мог знать только понаслышке. С ними Левитана роднят стремление к фиксации трепета пронизанного светом воздуха, фактурное богатство, фрагментарность композиции. Но для французов с их утонченным гедонизмом и рафинированной чувствительностью мировосприятия характерно купание глаза в световоздушной среде, переданной потоком разноцветных «атомов», создающих зыбкую мерцающую ткань живописи, отсутствие психологической протяженности. Для Левитана предметом изображения является не «впечатление» как таковое, но переживание красоты существующего вне нас прекрасного мира природы.