Билет 3. Абсолютизация морской силы: адмирал Мэхэн
Интерес к геополитической концепции Макиндера в XX веке то затухал, то разгорался с новой силой. После развала СССР, судя по настойчивому продвижению НАТО в Восточную Европу, наступает очередной ренессанс его концепции. По крайней мере руководство Северо-Атлантического альянса действует в полном соответствии с идеями британского геополитика: установить контроль над Восточной Европой, чтобы контролировать Хартленд. а значит – господствовать над миром. Отцом-основателем идеологии современного атлантизма является американский адмирал Альфред Мэхен (1840–1914), по профессии военный историк, теоретик, стратег и политик. Его труды «Влияние морской силы на историю (1660-1783)», «Влияние морской силы на Французскую революцию и империю» и «Заинтересованность Америки в морской силе» сыграли значительную роль в формировании политической доктрины Теодора Рузвельта и послужили обоснованием постройки его знаменитого «белого флота». Макиндер относил США к «сухопутным державам» в составе «внешнего полумесяца» и рассматривал эту страну как полуколониальное стратегическое продолжение морской Англии, но за 10 лет до его доклада адмирал Мэхен гораздо точнее предсказал Америке роль ведущей морской державы, прямо влияющей на всю планету. И если геополитические доктрины можно где-то считать утопиями, то идеи Мэхена, прямо по Н.А. Бердяеву, страшны тем, что реализованы. Мэхен – автор классической работы по военной стратегии «Морские силы в истории (1660–1783)», а также ряда книг по истории флота, среди которых выделяется «Морская Сила и ее отношение к войне», после выхода которой имя Мэхэна стало синонимом термина «Морская Сила». Образцами Морской Силы стратег считал Карфаген и Англию XVII – XIX веков, что и объединяет его взгляды с позицией Макиндерома. Различие – в выводах, панамериканских, а не про-британских. Опережая Макиндера, Мэхен приходит к выводу, что морская цивилизация есть особый тип цивилизации (и здесь он предвосхищает также взгляды К. Шмитта), что она тождественна торговой цивилизации, что морская цивилизация как особый тип цивилизации является наиболее эффективной, а потому ей априори предназначено мировое господство. Торговля есть инструмент грамотно организуемой политики, а следовательно, война не самоцель и военно-морской флот служит лишь гарантом бесперебойной торговли, что и создает условия для экспансии планетарной торговой цивилизации. О влиянии Мэхена на политику говорит хотя бы тот факт, что его взгляды не только разделял президент США Теодор Рузвельт, но и вся американская военная стратегия XX века строилась и продолжает строиться с опорой на идеи Мэхэна. Американская военная стратегия XX века принесла американцам успех не только во второй мировой войне, но и холодной войне. Мэхэн выстроил для Америки путь к мировой державе («Заинтересованность Америки в Морской Силе»). Суть его предельно проста: кооперироваться с британской морской державой, а немцам, японцам, азиатам (русским) не давать выйти к морю (особенно – в океаны). Мэхен указал и способы реализации этого пути: блокирование вражеских территорий с моря и по береговым линиям плюс недопущение становления морского флота в лагере противника. По Мэхену морская цивилизация обеспечивает наиболее благоприятные условия для развития. Видя в истории противостояние морских и сухопутных держав, Мэхен предложил использование в качестве глобальной геополитической стратегии «принципа Анаконды» – удушения противника путем морской блокады его стратегических объектов. «Стратегия анаконды» в сегодняшнем понимании – это геополитическая линия атлантизма, направленная на отторжение от Евразии максимально большого объема береговых территорий для сдерживания ее геополитической экспансии. Мэхен развил принцип «анаконды» на планетарном уровне, приводящий к стратегическому истощению противника: евразийские державы (Россия, Китай, Германия) следует удушать в кольцах «анаконды», сдавливая «континентальную массу» за счет выведенных из-под ее контроля береговых зон и перекрывая по возможности выходы к морским пространствам, лишения их выхода на морские коммуникации, блокада и разрушение портовых городов. История с отколовшимися Прибалтикой и Украиной, как и историческая правота Петра I и Екатерины II, получает здесь однозначное геополитическое освещение. На отрыв от России выходов в моря США в ближайшее время средств жалеть не будет. Характерно высказывание в этот же период (1904 г.) госсекретаря США Дж. Барджеса: «Если у Соединенных Штатов есть естественный враг, то им обязательно является Россия». Главной опасностью для «морской цивилизации» Мэхен считал континентальные государства Евразии, в первую очередь – Россию и Китай, во вторую – Германию, а главным стратегическим противником – Россию, и борьба с Россией была и остается в рамках доктрины «Морской Силы» генеральной задачей. Геополитической задачей Америки является усиление своих позиций (и ослабление позиций любого противника) по шести пунктам: Позиция 1. Географическое положение государства (имеется в виду его открытость морям, обеспечивающим возможность морских коммуникаций с другими странами). Фактор сухопутных границ важен для осуществления контроля стратегически важных регионов. Географическое положение должно обеспечить возможность угрожать своим флотом территории противника. Позиция 2. «Физическая конфигурация» государства (имеется в виду конфигурация морских побережий и количество портов, на них расположенных). От этого фактора зависит процветание торговли и стратегическая защищенность государства. Позиция 3. Протяженность территории государства (с точки зрения доктрины Морской Силы) равна протяженности береговой линии. Позиция 4. Статистическое количество населения (оно, в рамках доктрины, важно для оценки способности государства строить корабли и их обслуживать). Позиция 5. Национальный характер (имеется в виду способность народа к занятию торговлей, так как Морское Могущество основывается на мирной и широкой торговле). Позиция 6. Политический характер правления: от него зависит возможность переориентации лучших природных и человеческих ресурсов на созидание мощной Морской Силы. Эта точка зрения отчетливо проявилась в эпоху холодной войны, а сегодня она закреплена в стратегии НАТО, (ASEAN, ANZUS, CENTO являются прямым развитием основных тезисов адмирала Мэхена). Мэхен видел судьбу США в том, чтобы не пассивно соучаствовать в общем контексте периферийных государств «внешнего полумесяца», но в том, чтобы занять ведущую позицию в экономическом, стратегическом и даже идеологическом отношениях. Поскольку эта цель в принципе достигнута, можно считать, что теория Мэхэна реализована на практике на 101 процент. Но этоже означаети ее исторический тупик. А. Мэхен выдвинул концепцию «морской силы» как фактора, обеспчивающего геополитическое превосходство. Его вывод: обеспеченность страны морскими базами и торговым флотом, а также мощь военного флота делают ее великой державой, решающей судьбы мира. СОПУТСТВУЮЩИЕТЕРМИНЫ Атлантизм (родственно терминам Вода, Море, талассократия. Sea Power) – сложное геополитическое понятие; соединяет в себе: исторически – западный сектор человеческой цивилизации, стратегически – союз западных стран, в которых главенствует либерал-демократическая идеология, военно- стратегически – страны-участницы НАТО, социально – ориентацию на «торговый строй» и «рыночные ценности» (модель – США). Противоположно евразийству. Вода (или Море) – специальный термин, обозначающий «талассократию». Особенно разработан у Шмитта (das Meer) и у Мэхэна (Sea, Sea Power). Геостратегия– военные аспекты геополитического анализа. Государство-Нация– светское государство с ярко выраженным централизмом. Политическое образование, в котором государственные формы приводят к рождению этноса и его культуры. Отличается от этнического образования (община, народ) и от Империи. Запад – синоним талассократии, атлантизма. Колония – территория, подконтрольная силе, отделенной водным пространством. Рассматривается как временная и внешняя база, отчужденная от общего геополитического пространства метрополии. Противоположна провинции. Континент – Евразия, Суша, теллурократический принцип. Либерализм – мировоззрение, сочетающее в себе левые (минималистический гуманизм, индивидуализм, этнический и культурный эгалитаризм) компоненты в области политики и правые (рынок, приватизация, частная собственность, капитализм) в области экономики. Правящая идеология атлантистского лагеря. Политическим выражением либерализма является либерал-демократия. Санитарный кордон – искусственные геополитические образования, служащие для дестабилизации двух крупных соседних государств, способных составить серьезный блок, который, в свою очередь, явится опасным для третьей стороны. Классический ход в стратегии атлантистов в их противостоянии континентальной интеграции Евразии.
Билет 6. Американская послевоенная геополитика: Сол Коэн и Николас Спайкмен
В середине XX века центр англо-американской школы геополитики переместился в США. Это было связано с повышением роли Соединенных Штатов в мире. Р.Страус-Хюпе, Г.Вайджерт, Д.Вилси и другие ученые, используя главным образом военно-стратегические идеи Мэхэна и геополитическую концепцию Макиндера, разрабатывали “американскую модель” глобальной структуры мира. Но наиболее известным американским геополитикам стал Николас Спайкмен. Свою концепцию он сформулировал в двух произведениях: “Американская стратегия в мировой политике. Соединенные Штаты и баланс сил” (1942 г.) и “География мира” (1944 г.) (рис.4, с.284).
Подобно Хаусхоферу и Макиндеру, Спайкмен исходит из традиционного геополитического деления мира на континентальный и морской центры сил. Так же, как и его предшественники, главное внимание он уделяет конфликтогенной “буферной зоне” между ними. Она, по мысли Спайкмена, включает в себя периферию евразийского Хартленда, то есть Западную и Центральную Европу, Турцию, Ближний Восток, Аравийский полуостров, Иран, Афганистан, полуостров Индостан, Тибет, Индокитай, Китай и Восточную Сибирь. [c.36]
Эту буферную зону он назвал евразийским Римлендом (rim – обод, край, кольцо; land – земля), т.е. окраинной, или кольцевой землей. По сути дела, это тот географический регион, который у Макиндера носит название “внутреннего полумесяца”. Вообще до этого момента все построения Спайкмена вполне тривиальны. Более или менее оригинальной его теория становится лишь тогда, когда американский геополитик предлагает свою альтернативную формулу мирового господства вместо макиндеровской.
Вот она: “Если необходима формула политической власти, она должна быть такой: кто контролирует Римленд – господствует в Евразии; кто господствует в Евразии – контролирует судьбы мира”33. Внимательный читатель без труда обнаружит, что эта формула является своего рода зеркальным отображением концепции Макиндера. с той лишь разницей, что англичанин считал “сердцем мира” континентальные просторы России, а американец настаивает, что это сердце бьется на просторах Мирового океана.
Исходя из такой предпосылки, Спайкмен утверждал, что не Россия, а именно США занимают центральное положение в мире. Они обращены к обеим сторонам Римленда – через Тихий и Атлантический океаны, а через Северный Ледовитый – к Хартленду. Это уникальное географическое положение позволяет им одновременно успешно контролировать морские просторы и блокировать континентальную мощь Евразии, а значит – дает возможность определяющим образом влиять на ход дел во всем мире (рис. 5, с.285).
Как бы то ни было, в период “холодной войны” Соединенные Штаты действовали исходя из концепции Спайкмена. Опираясь на военную мощь НАТО, они [c.37] опутали сетью военных и военно-морских баз СССР и его союзников, т.е. территорию евразийского Хартленда. При этом американские базы расположились по дуге, окаймляющей Евразию, которая точно повторяла контуры спайкменовского Римленда...
В годы “холодной войны” англо-американская геополитика развивалась весьма интенсивно. Среди наиболее известных авторов того времени следует назвать К.Грея, Дж.Реннера, Г.Киссинджера, Р.Клейна. Самым “солидным” в ряду этих авторов является Саул Коэн. В работе “География и политика в разделенном мире” (1964 год) он предложил свою модель геополитической структуры мира эпохи борьбы двух сверхдержав.
При ее построении Коэн оперировал понятиями геостратегических и геополитических регионов. Геостратегических регионов всего два. В терминологии Коэна это: “зависящий-от-торговли морской мир”, ядром которого является морская держава США с прямыми выходами к трем океанам, и “евразийский континентальный мир”, ядром которого является промышленный район Советского Союза (европейская часть СССР, Урал, Западная Сибирь и Северный Казахстан).
Океанский геостратегический регион включает в себя, по схеме С.Коэна, четыре геополитических региона: а) Англо-Америка и Карибский бассейн, б) Морская Европа и страны Магриба, в) Южная Америка, г) оффшорная зона Азии и Океании. Континентальный, в свою очередь, делится на два геополитических: а) русский Хартленд и Восточная Европа, б) восточно-азиатский континентальный регион. Южную Азию Коэн выделил отдельно, полагая, что она потенциально обладает качествами геополитического региона и может им стать34. Между геостратегическими регионами расположены два разделительных пояса: [c.38] Ближний и Средний Восток, Юго-Восточная Азия. Коэн определял разделительные пояса как большие, стратегически важные регионы со значительным количеством конфликтующих между собой государств, расположенные в зоне столкновения интересов сверхдержав. Важность этих регионов заключается в том, что они позволяют контролировать стратегические морские пути, обладают огромными запасами сырья, через них проходят сухопутные пути, ведущие в стратегически важные районы Евразии35.