31. Эмпедокл а. Биографические свидетельства

1. ДИОГЕН ЛАЭРТИЙ, VIII, 51: Эмпедокл, как говорит Гиппобот, был сын Метопа, сына Эмпедокла, акрагантец. То же самое <говорит> и Тимей в пятнадцатой книге «Историй» [FGrHist F 26 b], <добавляя>, что Эмпедокл, дед поэта, был выдающимся человеком, и ему вторит Гермипп [FHG фр. 27]. Равным образом Гераклид в сочинении «О болезнях» [фр. 76 Wehrli] сообщает, что он происходил из знатного дома, поскольку дед держал [скаковых] лошадей. Эратосфен в «Олимпийских победителях» [FGrHist F 7] говорит, ссылаясь на Аристотеля [фр. 71 Rose³] что отец Метона одержал победу в семьдесят первую олимпиаду [496—493 гг. до н. э.]. (52) Аполлодор-грамматик говорит в «Хронике» [FGrHist 244 F 32], что

Был он сын Метона, а в Фурии Он прибыл, по словам Главка [из Регия], Когда они были совсем недавно основаны [445—444 гг. до н. э.]

330

Затем ниже:

А те, кто повествует, что, изгнанный из родного города, Он бежал в Сиракузы и на их стороне воевал Против афинян, по-моему, совершенно не замечают [неувязки]: Ведь [к тому времени] его либо уже не было в живых, либо Он был совсем престарелым, что невероятно, Поскольку Аристотель [фр. 71 R.] говорит, что он умер в шестьдесят лет. И еще Гераклит.

А тот [Эмпедокл], что был победителем в семьдесят первую олимпиаду

В скачках, был дедом этого, носившим то же имя.

Так что Аполлодор одновременно указывает [событие] и время.

(53) По словам же Сатира в «Жизнеописаниях» [фр. 11 FHG], Эмпедокл был сыном Эксенета и тоже оставил сына Эксенета, и причем в одну и ту же Олимпиаду сам одержал победу в скачках верхом, а сын его — в борьбе, или, как говорит Гераклид в «Эпитоме» [фр. 6 FHG], в беге. А я разыскал в «Записках» Фаворина [фр. 48 Ваr.], что [по случаю победы] Эмпедокл еще и принес в жертву [Зевсу Олимпийскому] для [угощения] феоров быка из меда и ячменной крупы и что у него был брат Калликратид. Наконец, Телавг, сын Пифагора, говорит в письме к Филолаю [с. 189 Thesleff], что Эмпедокл был сыном Архинома. (54) О том, что он был акрагантец из Сицилии, он говорит сам в начале «Очищений» [следует фр. В 112, ст. 1—2]. Вот то, что касается его происхождения.

О том, что он слушал Пифагора, сообщает в девятой книге [«Историй»] Тимей [FGrH F 14], говоря, что его изобличили тогда в плагиате и, как и Платону [в свое время], запретили посещать лекции. И дескать, он сам упоминает Пифагора в следующих словах [следует фр. В 129, ст. 1—2]. Другие полагают, что в этих стихах Эмпедокл имеет в виду Парменида. (55) Неанф [FGrH 81 F 26] говорит, что вплоть до Филолая и Эмпедокла пифагорики допускали на лекции [желающих], а после того, как Эмпедокл обнародовал их в своей поэме, приняли закон: никому из поэтов не разглашать; то же самое, по его словам, произошло с Платоном: ему тоже запретили. Однако кого именно из пифагориков слушал Эмпедокл — этого Неанф не сказал, так как приписываемое Телавгу письмо, по которому [Эмпедокл] учился у Гиппаса и Бронтина, не заслуживает доверия.

Теофраст же говорит, что он был ревнителем Парменида и подражал ему в поэзии; ведь и Парменид тоже обнародовал трактат о природе в гексаметрах. (56) Однако, по словам Гермиппа [фр. 27 FHG], [Эмпедокл] был ревнителем не Парменида, а Ксенофана: у него он учился и его эпической поэзии подражал, а позднее вступил в общение с пифагориками. Алкидамант в «Физическом [диалоге]» [OA II 156 b 6 Sauppe] сообщает, что Зенон и Эмпедокл в одно и то же время слушали Парменида, а потом отошли от него, причем Зенон стал философствовать самостоятельно, а Эмпедокл прослушал Анаксагора и Пифагора: одному [= Пифагору] он подражал в торжественном величии образа жизни и наружности, а другому [= Анаксагору] — в учении о природе. (57) Аристотель в «Софисте» [фр. 65 R. = «Софист», фр. 1 Ross] говорит, что Эмпедокл первым изобрел риторику, а Зенон — диалектику. В диалоге «О поэтах» [фр. 70 Rose = фр. 1 Ross] он же говорит, что Эмпедокл писал в гомеровской манере и был изощренным мастером слога, используя метафоры и другие приемы поэтического искусства.

331

а также, что он написал и другие стихотворения: «Переправу Ксеркса» и «Проэмий к Аполлону», но впоследствии их сожгла его сестра (или дочь, как говорит Гиероним) [фр. 30 Wehrli], проэмий — нечаянно, а поэму о Персидских войнах — нарочно, поскольку она была незаконченной.

(58) Вообще, по его словам, он писал и трагедии, и политические речи, но Гераклид, сын Сарапиона [FHG фр. 6], приписывает трагедии другому [Эмпедоклу]. Гиероним [фр. 30 Wehrli] говорит, что читал сорок три [трагедии Эмпедокла], а Неанф [FGrH 84 F 27] — что трагедии Эмпедокл написал в молодости и что из них он читал семь. Сатир в «Жизнеописаниях» [FHG фр. 12] утверждает, что, помимо всего прочего, он был врачом и великолепным оратором, поскольку его учеником был Горгий из Леонтин [82 А 3] — выдающийся оратор, оставивший после себя руководство [по риторике] и проживший, как говорит Аполлодор в «Хронике» [FGrHist 244 F 33] сто девять лет.

(59) По словам Сатира, Горгий говорит, что сам присутствовал при том, как Эмпедокл колдовал. Да и сам Эмпедокл, [продолжает Сатир], в своих стихах притязает на это [= колдовство] и многое другое, когда говорит [следует фр. 12 В. = В 111 DK].

(60) Как говорит Тимей в восемнадцатой книге [FGrH F 30], Эмпедокл совершил много различных чудес. Так, однажды, когда этесии подули так сильно, что повредили урожай, он велел ободрать ослов и изготовить мехи, а затем растянул их по холмам и вершинам гор, чтобы поймать ветер. Ветер улегся, и его прозвали «Запретитель ветров» (Κωλυσανέμας).

Как говорит Гераклид в «О болезнях» [фр. 77 Wehrli], Эмпедокл дал Павсанию наставления в случае с бездыханной. Павсаний же, по словам Аристиппа и Сатира, был его возлюбленным, которому он посвятил поэму «О природе» [следует фр. 3 В. = В 1] [&hellip] (61) Бездыханная, по словам Гераклида [фр. 77], была чем-то настолько удивительным, что могла сохранить тело бездыханным, но не разлагающимся в течение тридцати дней. Вот почему он назвал его «врачом» и «прорицателем», одновременно черпая из следующих стихов [следует фр. В 112].

(63) По его [= Тимея] словам, он назвал Акрагант «большим», поскольку в нем было восемьсот тысяч жителей. Поэтому Эмпедокл-де сказал, глядя на их роскошь: «Акрагантцы живут в такой роскоши, будто завтра умрут, а дома строят так, будто собираются жить вечно».

Эти самые «Очищения», говорят, исполнил в Олимпии от начала до конца рапсод Клеомен — так среди прочих Фаворин в «Воспоминаниях» [фр. 49 Barig.]. По словам Аристотеля [фр. 66], он был независим и чуждался всякой должности, коль скоро он отказался от предлагавшейся ему царской власти (об этом сообщает Ксанф в сочинении о нем), — явно потому, что предпочитал жизнь простого человека.

(64) То же самое говорит Тимей [FHG фр. 88], одновременно приводя причину его демократичности. По его словам, Эмпедокл был зван одним из архонтов на обед. Обед продвигался вперед, а питья все не вносили. Все помалкивали, а он, возмутившись такой подлости, велел подавать [вино]. На это хозяин ответил, что ждет служителя Совета. Когда тот явился, то был назначен симпосиархом (явно по указанию хозяина) и стал намеками говорить о начале тирании: велел либо пить вино, либо вылить на голову. Тогда Эмпедокл промолчал, а на следующий день привлек их к суду и добился осуждения и казни обоих — и хозяина и симпосиарха. Таким было начало его политической деятельности.

332

(65) Другой пример [демократичности Эмпедокла]. Когда врач Акрон просил у Совета место на вершине для сооружения памятника его отцу на том основании, что тот занимал исключительно высокое положение (акротес) среди врачей, Эмпедокл взошел [на трибуну] и наложил вето [на это предложение]. При этом он рассуждал о равенстве и между прочим задал примерно такой вопрос: «А что за эпитафию напишем мы на его могиле? Уж не такую ли:

Высокопревосходного врача Акрона [= Высшего], сына Акра, из Акраганта. Скрывает самая высокая вершина высочайшего отечества».

Некоторые цитируют второй стих так:

Содержит высший курган наивысшей вершины.

Некоторые приписывают эту эпиграмму Симониду.

(66) Впоследствии Эмпедокл распустил собрание Тысячи, учрежденное на три года, доказав, что он был не только из богатых, но и из демократически мыслящих. Во всяком случае, Тимей в 11-й и 12-й книгах — а он упоминает об Эмпедокле много раз — говорит, что, хотя, судя по его поэзии, он мог бы показаться самовлюбленным хвастуном — так, например, он говорит: «Привет вам! А я уже не смертный, но бессмертный бог для вас», — из его гражданской жизни видно, что он держался прямо противоположного образа мыслей. В то время как он был в Олимпии, он обращал на себя всеобщее внимание, так что ничье имя не упоминалось в разговорах столько раз, как имя Эмпедокла.

(67) Однако впоследствии, когда Акрагант подвергся ужасным испытаниям [гражданской войны], потомки его врагов выступили против его возвращения. Вот почему он удалился в Пелопоннес, где и умер. Тимон и его не пропустил, и нападает на него так [фр, 42]:

… и Эмпедокл, Крикун площадных стихов, сколько мог, столько и взял, А начала принял такие, что им самим нужны начала.

Мнения о его смерти расходятся. Гераклид [фр. 83 Wehrli], рассказав о бездыханной женщине, как Эмпедокл прославился, вернув покойницу к жизни, говорит, что он совершал жертвоприношение у Писианактова поля. Были званы кое-кто из друзей, в том числе и Павсаний. (68) После пира компания разбрелась и легла отдыхать: одни под деревьями, поскольку рядом было поле, другие — где им было угодно, а Эмпедокл остался на том самом месте, на котором он возлежал [во время пира]. Когда встали на следующее утро, он был единственный, кого не нашли. Стали его искать и расспрашивать слуг. Те говорят: не знаем, и лишь один [из них] сказал, что слышал в полночь сверхгромкий голос, зовущий Эмпедокла, а когда встал, то увидел свет небесный и сияние факелов» и больше ничего. Друзья были изумлены случившимся, а Павсаний вернулся [в город] и послал несколько человек на поиски, а потом запретил дальнейшее расследование, заявив, что случилось то, о чем и мечтать нельзя, и что Эмпедоклу следует приносить жертвы, как если бы он стал богом.

(69) По словам Гермиппа [FHG фр. 27], Эмпедокл исцелил некую Панфею из Акраганта, которую врачи признали безнадежной, и по этому поводу совершал [благодарственное] жертвоприношение, а приглашенных было до восьмидесяти. Гиппобот утверждает, что, поднявшись [с ложа], Эмпедокл пошел к Этне, и, дойдя до огнедыша-

333

щего кратера, прыгнул в него, и исчез, желая подтвердить молву о самом себе, по которой он стал богом. Узнали об этом позже, когда один из его башмаков выбросило [из кратера вулкана], а он имел обыкновение носить бронзовые. На это возражал Павсаний [в диалоге Гераклида].

(70) Диодор Эфесский в сочинении об Анаксимандре [А 8] утверждает, что именно его ревнителем был Эмпедокл, культивируя трагедийную высокопарность и облачаясь в помпезную одежду. Когда на селинунтцев нашло моровое поветрие от зловоний близлежащей реки, так что и сами они гибли, и женщины рожали мертвых младенцев, у Эмпедокла возник план: подвести за свой счет воды двух соседних рек, и, смешав их [с селинунтской], сделать воду свежей. Так прекратилось моровое поветрие, и однажды, когда селинунтцы пировали у реки, им явился Эмпедокл, тогда они вскочили и стали поклоняться и молиться ему, словно богу. Желая подтвердить это мнение о себе, Эмпедокл якобы и бросился в огонь.

(71) Однако против этого возражает Тимей [FGrH F 6], ясно говоря, что Эмпедокл уехал [из Сицилии] в Пелопоннес и вообще никогда больше не возвращался, потому, мол, и неизвестны обстоятельства его смерти. С Гераклидом он открыто полемизирует в 14-й книге: во-первых, Писианакт был сиракузянин и не имел сельского имения в Акраганте; во-вторых, Павсаний, распространись такой слух, поставил бы другу памятник, какое-нибудь изваяньице или храмик, как богу, — ведь он был богатый человек. «Как он мог прыгнуть в кратер, — спрашивает [Тимей], — о котором ни разу не упоминает, хотя тот и находился по соседству? Стало быть, он умер в Пелопоннесе. (72) Ничего удивительного в том, что могила его неизвестна: могилы многих других тоже неизвестны». Вот что говорит Тимей и продолжает: «Но таков уж Гераклид: он постоянно сообщает небылицы и даже говорит, что с Луны упал человек» [ГЕРАКЛИД ПОНТИЙСКИЙ, фр. 84 и 115 Wehrli].

По словам Гиппобота, прикрытая статуя Эмпедокла стояла сначала в Акраганте, а потом, неприкрытая, перед римским сенатом, куда ее явно перенесли римляне. [Скульптурные] портреты [Эмпедокла] с надписями известны до сих пор. Неанф из Кизика, автор сочинения о пифагорейцах, говорит [FGrH F 28], что после смерти Метона [в Акраганте] появились первые зачатки тирании; тогда Эмпедокл убедил акрагантцев положить конец усобицам и соблюдать политическое равенство.

(73) Многих бесприданниц своего родного города он одарил приданым благодаря богатству, которое у него было. Благодаря ему же он облачался в пурпурную мантию и носил на голове золотую повязку, как сообщает Фаворин в «Воспоминаниях» [фр. 50 Ваr.], а еще носил бронзовые сапоги и дельфийский венок. Волосы у него были густые, сопровождала его свита слуг. А сам он всегда был угрюмым [~сурово-мрачным, σκυθρωπός], с неизменным выражением лица. Вот в таком виде выходил он на люди, так что встречавшиеся ему сограждане принимали это за своего рода царские знаки отличия. Однако впоследствии, когда он по случаю какого-то праздника ехал на повозке в Мессену, он упал и сломал себе бедро, заболел от этого и скончался семидесяти семи лет. Могила его — в Мегарах.

(74) Что касается возраста, то сведения Аристотеля [фр. 71 Rose] расходятся [с приведенными выше]: по его словам, Эмпедокл умер шестидесяти лет, по другим ста девяти лет. Расцвет его пришелся на восемьдесят четвертую олимпиаду [444—441 гг. до н. э.]. Деметрий Трезенский [фр. 1 D.] в книге «Против софистов» говорит, что, по слову Гомера [ср.: Одиссея, XI, 278],

334

Петлю отвесную он закрепил на высоком кизиле, Шею вложил и повис, а душа спустилась к Аиду.

Наконец, в упомянутом письмеце Телавга смерть его описывается так: якобы от старческой немощи он поскользнулся и упал в море. Вот что передают о его смерти, и вот сколько [существует версий], [следуют две эпиграммы Диогена Лаэртия].

(76) Воззрения его таковы: элементов — четыре: огонь, вода, земля и воздух, и еще Любовь, которой они соединяются, и Распря, которой они разделяются. Он говорит так [следует фр. 150, ст. 2—3]. Зевсом он называет огонь. Герой — землю, Аидонеем — воздух, а Нестидой — воду. «И это непрерывное чередование, — говорит он, — никогда не прекращается» [фр. 31, 6], полагая, что такое мироустройство вечно. Он продолжает [следует фр. 31, 7—8].

(77) Солнце он считает большим скоплением огня, по величине превосходящим Луну, Луну — дисковидной, а само небо — ледообразным. Душа, по его словам, перевоплощается в различные виды животных и растений [следуют «Очищения», фр. В 117].

Его поэмы «О природе» и «Очищения» достигают пяти тысяч стихов, а «Врачебное слово» — шестисот стихов. О трагедиях мы уже сказали выше.

2. СУДА, под словом «Эмпедокл»: Эмпедокл, сын Метопа, или Архинома [из Гесихия], или Эксенета. У него был брат Калликратид [из А 1 § 53].

Учился сначала у Парменида и, как говорит Порфирий в «Истории философии» [фр. 8 Nauck], был его любовником. Другие утверждают, что Эмпедокл был учеником Телавга, сына Пифагора.

Акрагантец, натурфилософ и эпический поэт [из Гесихия].

Жил в 79-ю олимпиаду [464—460 гг. до н. э.; из Хроники].

С золотым венцом на голове, бронзовыми амиклами на ногах и Дельфийской гирляндой в руках он ходил по городам, желая снискать о себе славу как о боге. А когда состарился, бросился ночью в огнедышащий кратер, так что могила его была неизвестна. Так он погиб, а сандалию его выбросило огнем. Его прозвали «Запретитель ветров» за то, что он унял сильный ветер, обрушившийся на Акрагантскую землю, окружив город ослиными шкурами [из Порфирия, ср. А 16].

Учеником его был ритор Горгий из Леонтин [из А 1 § 58].

Написал эпическим стихом «О природе вещей» в двух книгах (около двух тысяч стихов), «Медицинский трактат» в прозе и многое другое [Лобон из Аргоса, фр. 19 Crönert].

3. ПЛИНИЙ. Естественная история, XXIX, 1, 5: Другая школа [в медицине] — ее называют «эмпирической» от слова «опыт» — вышла из Сицилии, прославил ее Акрон из Акраганта, вдохновителем которого был Эмпедокл-физик.

СУДА, под словом «Акрон»: Акрагантец, врач, сын Ксенона, в качестве софиста преподавал в Афинах вместе с Эмпедоклом, стало быть, старше Гиппократа. Написал «O медицине» на дорийском диалекте, «О питании здоровых» в одной книге. Он тоже из числа тех [врачей], которые ставят диагноз исходя из пневмы. Это на него Эмпедокл сочинил язвительную эпиграмму [фр. В 157]. ПЛУТАРХ. Об Исиде и Осирисе, 79. 383 D: Говорят, что врач Акрон прославился в Афинах во время великой чумы, велев разжигать рядом с больными костры.

ГАЛЕН. Терапевтический метод, I, 1 (т. X, 5 К.): И в прежние времена было немалое соперничество между косскими и книдскими врачами, которые стремились

335

превзойти друг друга числом изобретений: ведь род азийских Асклепиадов, с угасанием Родосской ветви, в то время был еще раздвоен. Добрым соперничеством, снискавшим похвалу Гесиода [Труды и дни, 24], соперничали с ними и италийские врачи: Филистион, Эмпедокл, Павсаний и их коллеги.

4. АРИСТОТЕЛЬ. О душе, А 2. 405 b 1: Из более вульгарных мыслителей некоторые полагали душу водой, как, например, Гиппон. Это их убеждение, очевидно, основано на том, что сперма всех [живых существ] влажная. А ведь сам факт, что сперма не кровь, опровергает мнение тех, кто полагает душу кровью.

5. СУДА, под словом «Зенон» [29 А 2]:… написал «Споры», «Толкование стихов Эмпедокла», «Против философов», «О природе». Его считают изобретателем диалектики, как Эмпедокла — риторики. Ср. 29 А 1 § 25.

6. АРИСТОТЕЛЬ. Метафизика, А 3. 984 а 11: Анаксагор из Клазомен, который по времени был раньше [Эмпедокла], а делами — позже, принимает бесконечное число начал.

7. СИМПЛИКИЙ. Комм. к «Физике», с. 25, 19: Эмпедокл из Акраганта, родившийся немного спустя после Анаксагора, ревнитель и близкий ученик Парменида, а еще более пифагорейцев.

8. ЕВСЕВИЙ. Приготовление к Евангелию, X, 14, 15: Учеником Телавга становится Эмпедокл, при котором был известен Гераклит Темный [т. е. Ол. 69 = 504—501 гг. до н. э., согласно «Хронике»].

9. ЕВСЕВИЙ. Хроника, Ол. 81, 1 (= 456 г. до н. э.): Были известны натурфилософы Эмпедокл и Парменид. АВЛ ГЕЛЛИЙ, XVII, 21, 14 (предположительно из «Хроники» Непота) [между битвой при Кремере, 477 г. до н. э., и Децемвиратом, 450 г. до н. э.]. Около того времени Эмпедокл Агригентский прославился [собств. «достиг расцвета»] в изучении естественной философии.

10. ЕВСЕВИЙ. Хроника, Ол. 86, 1 (= 436 г. до н. э.): см. 28 А 11.

11. АФИНЕЙ, I, 5 Е: Эмпедокл из Акраганта победил на Олимпийских играх в скачках, и поскольку он был пифагориком и не ел живого, то слепил быка из смирны, ладана и драгоценнейших благовоний и, [«заколов» его в жертву], раздавал по кусочку тем, кто явился на праздник [ср. А 1 § 51. 53].

12. АФИНЕЙ, XIV 620 D: «Очищения» Эмпедокла продекламировал в Олимпии рапсод Клеомен, как говорит Дикеарх в «Олимпийской речи» [фр. 87 W.].

13. НИКОМАХ ИЗ ГЕРАСЫ у Порфирия, Жизнь Пифагора, 29 и Ямвлиха, О пифагорейской жизни, 135: Переняв их [= чудеса Пифагора], Эмпедокл из Акраганта, Эпименид-критянин и Абарис Гипербореец и сами много раз совершали подобные вещи. Деяния их известны, да и прозвища их [свидетельствуют о том же]: у Эмпедокла — Ветрогон, у Эпименида — Очиститель, у Абариса — Небоход.

14. ПЛУТАРХ. О любопытстве, 1. 515 С: Эмпедокл-физик перекрыл расселину в скале, через которую на равнину дул тяжелый и болезнетворный Нот, и тем самым, как полагали, оградил страну от морового поветрия.

ПЛУТАРХ. Против Колота, 32, 4. 1126 В: Уличив знатных граждан в преступных деяниях и расхищении казны, Эмпедокл <добился их изгнания>, а также уберег страну от неурожая и морового поветрия, отгородив расселины горы, через которые на равнину переваливал Нот.

КЛИМЕНТ АЛЕКС. Строматы, VI, 30 (II, с. 445, 11 St.): Эмпедокла из Акраганта прозвали «Запретитель ветров». Про него рассказывают, что он прекратил тя-

336

желый ветер, дувший с горы Акрагант, вызывавший болезни у местных жителей и бесплодие у их жен [следуют фр. 12 В. = В 111, ст. 3—5 и В 112, 10—12].

ФИЛОСТРАТ. Жизнь Аполлония Тианского, VIII, 7, 8, с. 158: Какой мудрец, по-твоему, уклонится от борьбы за такой город, [как Эфес], припомнив Демокрита, который освободил некогда абдеритов от чумы; подумав о Софокле-афинянине, который, говорят, заворожил ветры, подувшие во внеурочное время; будучи наслышан о чудесах Эмпедокла, который остановил движение грозовой тучи на Акрагант?

Там же, I, 2: Ведь и Эмпедокл, и сам Пифагор, и Демокрит хоть и общались с магами и наговорили много сверхъестественного, а все же никогда не привлекались к суду за [черную] магию.

ПЛИНИЙ. Естественная история, XXX, 1, 9: Доподлинно известно: Пифагор, Эмпедокл, Демокрит и Платон пускались в плавание, чтобы изучить ее [= магию], переживая скорее изгнания, нежели путешествия. Ее они проповедовали по возвращении, ее держали в секрете.

15. ЯМВЛИХ. О пифагорейской жизни, 113 (из Никомаха): Один юноша в присутствии Эмпедокла уже вытащил меч на его гостеприимца Анхита [ср. фр. 1] за то, что тот, будучи присяжным судьей, осудил на смерть отца юноши, и в великом смятении и гневе с мечом в руке ринулся на Анхита, засудившего его отца, чтобы зарубить его как убийцу. Тогда Эмпедокл сразу же настроил лиру на другой лад, прибегнув к смягчающей и успокоительной мелодии, и тотчас же заиграл ее.

Гнев унимая и скорбь, забвенье всех бедствий даруя,

по слову поэта [ср.: Одиссея, IV, 221]. Так он спас своего гостеприимца Анхита от смерти, а юношу — от человекоубийства. Рассказывают, что с тех пор он сделался самым верным другом Эмпедокла.

16. СТРАБОН, VI, с. 274: И что-де, судя по тому, что они там видели, [рассказывали Страбону взбиравшиеся на Этну], много небылиц рассказывают [об Этне]. Особенно баснословно то, что некоторые рассказывают про Эмпедокла: будто он прыгнул в кратер и оставил след случившегося — один из бронзовых башмаков, которые он носил. Якобы его нашли снаружи, чуть поодаль от края кратера, поскольку-де его выбросило наверх силой огня. На самом деле, к этому месту нельзя подойти, да и не видно его. Они предполагают также, что оттуда вообще ничего не может выбросить…

ГОРАЦИЙ. Поэтическое искусство, 463 сл:

… сицилийца-поэта Гибель поведаю я. Желая богом бессмертным Страстно прослыть, Эмпедокл холодный в жаркую Этну Прыгнул…

17. ПСЕВДО-АРИСТОТЕЛЬ. Проблемы, 30. 1, с. 953 а 26: Из живших впоследствии [меланхоликами были] Эмпедокл, Платон, Сократ и много других знаменитых людей. Ср.: ЛУКИАН. Беглецы, 2.

18. ЭЛИАН. Пестрые рассказы, XII, 32: Эмпедокл из Акраганта носил багряницу и бронзовые сандалии [или: «башмаки»]. Ср. A 1 §73.

ФИЛОСТРАТ. Жизнь Аполлония Тианского, VIII, 7, с. 156: Повязав вокруг волос повязку чистейшего пурпура, Эмпедокл важно шествовал по улицам греческих городов, слагая песни о том, что станет богом из человека. Ср.: «Очищения», фр. В 112, 6 сл.

337

19. СЕКСТ ЭМПИРИК. Против ученых, VII, 6: По словам Аристотеля [в диалоге «Софист», ср. А 1 § 57], Эмпедокл впервые двинул вперед риторику.

КВИНТИЛИАН, III, 1, 8 (из «Свода руководств» Аристотеля, ср. фр. 137 Rose): Говорят, что после [легендарных ораторов], упоминаемых у поэтов, впервые внес некоторые усовершенствования в риторику Эмпедокл. Древнейшими авторами риторических руководств были Коракс и Тисий Сицилийские, ближайшим преемником которых был уроженец того же острова Горгий из Леонтин, по преданию ученик Эмпедокла.

АРИСТОТЕЛЬ. О софистических опровержениях, 33. 183 b 31: Ныне прославленные [ораторы] переняли [искусство красноречия] от многочисленных предшественников, которые продвигали его вперед, словно в эстафете, по очереди, и таким образом преумножили: Тисий — после первых [гомеровских ораторов], Трасимах — после Тисия и т. д.

Схолии к «О пифагорейской жизни» Ямвлиха, с. 198 Nauck: Парменид из Элей тоже был пифагорейцем» Откуда ясно, что и Зенон «двуязыкий», преподавший начала диалектики, [тоже был пифагорейцем]. Следовательно, диалектика началась с Пифагора и точно так же риторика, так как Тисий, Горгий и Пол ученики пифагорейца Эмпедокла.