Социальный детерминизм Бюхнера.

Смысла больше нет. И убийство, и самоубийство в драме Бюхнера имеет социальную природу, а, значит, и судимы они могут быть только социально. Войцек не виноват! Его таким сделало это общество! – нельзя не заметить этой тревожной ноты, которая дрожит над всем произведением автора и разрывается в момент убийства. «Кто поставил себе одну цель – продолжает свои рассуждения Бюхнер – тот не желает ничего, кроме ее достижения и никогда не перестанет сопротивляться: он победит или умрет»²⁴. Войцек – выбирает второе, победа – черта не свойственная бюхнеровсому герою, герою-романтику. Балансируя на стыке романтизма и реализма, Бюхнер создает героя-романтика и раскрывает его в мире реалистических идей. Здесь к Бюхнеру приходит понимание сущности преступления и философия «социального детерминизма». Тут рождается его философско-эстетическая концепция, где нравственность противопоставляется морали, где нравственность – это начало индивидуальное, а мораль - коллективное. Но – увы! Тема «социального самоубийства», о которой позже в философии заговорил Эмиль Дюркгейм – проходит красной нитью через бюхнеровскую драму. В чем же суть этой концепции? Всё просто. Бюхнер ставил природу человека в зависимость от социальных отношений, то есть от природы социальной, коллективной, которая шире индивидуальной. Согласно идее Дюркгейма, индивидуальные сознания полностью растворены в коллективном. Коллективное сознание – это то же самое общество, если посмотреть на него метафизически. Оно, как создает человека, так оно же его и губит. Общество первично по отношению к составляющим его людям, а, значит, уже находится в состоянии превосходства, внутренней победы, которая подразумевается как бы априори. Поэтому действия и борьба отдельной личности – «глупое бесплодное занятие». Социальная природа объективна и независима от природы индивидуальной. На молодом драматурге, бесспорно, сказалось влияние французского материализма, согласно которому созидательная роль личности в истории зависела от обстоятельств. Но не меньшую роль сыграло эмоциональное впечатление, его общественно-политическое становление и понимание бесцельности борьбы в существующих условиях. Направленная на революционные преобразования, эта эстетика расшатывала общественную систему, которая «раздавит человека». Осознание этого подводит нас к тому, что борьба нравственности с моралью заранее обречена на поражение. Но суть борьбы заключена не в стремлении победить, а в самой борьбе. Борьба у Войцека – это самоцель. Здесь нравственность звучит как громкий крик – крик о несправедливости, об униженной и оскорбленной душе «заботливого солдата». Анализируя общественные обстоятельства, в которые помещен герой, драматург приглушает мотивы больного сознания, которые могли бы стать объяснением убийства. Беря за основу реальную историю, он меняет саму суть, саму природу вещей. В основу легла реальная история солдата, который, по всей видимости, находился в состоянии умопомрачения. Иоганн Христиан Войцек был казнен в Лейпциге в 1824 году за убийство своей любовницы из ревности. Еще долгие годы велись споры: был ли Войцек психически здоровым или нет? Бюхнера интересовала больше не медицинская сторона дела, а социальная – вопрос о том, что именно вызвало это преступление. В одном из своих писем он пишет: «Что же это такое: что лжет в нас, убивает, крадет? Это независящие от нас условия жизни»²⁵. Бюхнер показывает, что Войцек доведен до исступления, почти до безумия – не изменой женщины, а всем социальным укладом жизни. И понимание именно этой мысли крайне важно в пьесе. Идея внешней причины, которая трактуется «обществом морали» одним образом, совершенно понимается иначе «обществом нравственности». Эта идея разрывает рамки XIX века и прослеживается в творчестве натуралистов. «Войцек» выступает особенно ярким прообразом изображения среды и тщательного психологизма в описании мотивов героев, не зря для него так важна причина. Напряженность драмы достигается, в том числе, и за счет сцен, которые делают понятным психическое состояние героев и обнажают социальную действительность. В «Войцеке» находит завершение характерный для драматургии Бюхнера своеобразный композиционный принцип: не комментировать происходящее, а раскрывать причины и воздействовать общим ходом разворачивающихся событий, т.н. «социальный детерминизм». Своим анализом общества, социальным возмущением и предопределенностью, эта пьеса выходит далеко за рамки своей эпохи и сближается с такими авторами как Золя, Стринберг, Брехт (метод познания причинности), Ануй. В большей степени освоить наследие Бюхнера удалось эпохе натурализма 20-го века. Особенно ярко это прослеживается в творчестве Герхарта Гауптмана.