МОРФОТИП
(от морфо... и тип), типическая форма какого-либо вида с высокой степенью полиморфизма (от греч. πολὺ- — много, и μορφή — форма):
Введение.
Архитектурная комбинаторика давно привлекает внимание специалистов, и это этот устойчивый интерес поддерживается не только любопытством или модой. Есть причины и более существенные. Сама архитектурная форма и еще больше процесс ее создания постоянно заставляют соприкасаться с этим феноменом. Обнаруживая себя в любом объекте, в решении крупных и в прорисовке деталей, комбинаторика манит к себе то своей простотой, то таинственностью своих закономерностей. Она завораживает бесконечностью своих вариантов, рождает желание овладеть ее секретами. Трудно удержаться от искушения вырвать архитектурную комбинаторику из естественного творческого процесса и превратить ее в доступное и удобное средство решения проектных задач на вполне рациональной основе. Такое желание проступает в многочисленных исследованиях, и оно не лишено основания. Действительно, ни одна проектная работа не обходится без процедур формального характера с отдельными элементами и физическими качествами архитектурной формы. Практический весь проектный процесс представляет собой непрерывный поток комбинаторных операций.
Однако случилось так, что в поле зрения исследователей и архитекторов-практиков попала только часть из них. Это главным образом те операции, комбинаторный смысл которых наиболее очевидны.
Постепенно сложилось убеждение, что это и есть вся архитектурная комбинаторика, что данные операции исчерпывают ее полностью. Архитекторы, которые специально занимались исследованием комбинаторных механизмов формообразования, ограничились изучением прежде всего указанных операций. В частности, много усилий было вложено в разработку способов комбинирования с геометрическими параметрами формы. В этой связи получились известность предложения по использованию различных плоских и пространственных решеток, как основа для комбинаторики.
Еще более популярной оказалась идея «сборки» или «монтажа» архитектурного объекта путем комбинирования с ограниченным и заранее заданным набором исходных элементов. Эта идея вызвала к жизни многочисленные разработки всевозможных каталогов и «конструкторов», многие из которых весьма широко распространены в практике.
Каков же итог освоения комбинаторных методов в проектировании. Если говорить о положительных результатах и удачах, то они имеют достаточно локальное значение для общего движения архитектуры и ее формального языка. Предложенные комбинаторные системы не выходят за рамки частных методик и индивидуальных предпочтений отдельных авторов.
Накоплены и отрицательные результаты. Строительная их часть связана с использование каталогов. Особо много разочарования и сомнений вызвало жилищное строительство на каталожной основе. Немаловажным представляется тот факт, что основные архитектурные события или большинство из них обозначены работами тех авторов, которые не связывали свою творческую деятельность с каким либо специально подобранными методами. Одним словом, исследования архитектурной комбинаторики и проекты, которые созданы с применением откровенно заявленных комбинаторных процедур, дали более скромный итог, чем ожидалось.
О причины данной ситуации пока модно высказаться только предположительно. Видимо, основной из них являются упрощение понимание архитектурной комбинаторики, ограничение ее сферы преимущественной теми элементарными операциями, которые назевались выше. В результате такой интерпретации архитектурная комбинаторика оказалась слишком бедной в сравнении с живым творческим процессом, слишком ограниченной по возможностям, слишком искусственной.
Соответственно и предлагаемые на ее основе проектный инструментарий воспринимается как явно недостаточный для решения реальных творческих задач.
Складывается впечатление, что пока удалось лишь немного приподнять завесу, скрывающую тайну архитектурной комбинаторики. Необходимо идти дальше, расширяя наши представления о ее природе и возможностях
Для этого, во-первых, следует признать, что комбинаторика в архитектурном формообразовании является, в сущности, отражением, частью всеобъемлющего, универсального механизма образования форм в природе и в человеческом творчестве. Во-вторых, нельзя забывать, что в отличие от природы человек ведет комбинаторную работу не только на морфологическом, но и на концептуальном уровне. Применительно к архитектуре это означает, что человек комбинирует не только квадраты, треугольники, арки, панели, блок - секции, но и идеи, прообразы, значения. При этом концептуальный уровень главенствует в проектном поиске. Он представляет комбинаторику с физическими элементами и свойствами формы.
Идея диктует комбинаторные задачи, определяет подбор комбинируемых элементов, управляет комбинаторным процессом. Поэтому, как только комбинаторные процедуры отрываются от порождающих их идей, они теряют связь с живым проектным процессом. Они оказываются вне потока размышления архитектора и потому ставятся неинтересными для него.
А в-третьих, нужно понять, что на морфологическом уровне комбинаторика не сводится к элементарным перестановкам и сочетаниям. Многочисленные конкретные примеры позволяют выдвинуть тезис о том, что геометрический вариант, перестановки и сочетания элементов составляют лишь небольшую часть разнообразных проявлений архитектурной комбинаторики.
Наконец, дальнейшие исследования в этой области должны быть более тесным образом увязаны с проблемами автоматизации проектирования. Если бы удалось выявить в архитектурной комбинаторике все, что без ущерба содержания поддаться формализации и алгоритмизации, то тем самым была бы заложена основа следующего этапа компьютеризации проектного дела.
Таков исход позиция или, точнее говоря, гипотеза, принятая в данной работе для изучения проблем архитектурной комбинаторики.
В соответствии с ней строится план работы. В первой части предпринята попытка показать те виды комбинаторики, которые до сих пор оставались незамеченными или были раскрыты недостаточно полно. Этой цели служит анализ построек и проектов, относящихся к разным архитектурным эпохам и стилям. Особое внимание уделено работам 60-80 х гг., в которых комбинаторика была либо предметом специального изучения, либо главным методом проектирования. С их помощью можно составить достаточно полную картину о распространённых сегодня подходах к исследованию и применению архитектурной комбинаторики.
Комбинаторика свойств морфотипов.
Архитектурную комбинаторику легко обнаружить, если сравнивать повторяющиеся устойчивые формы которые можно отнести. Пользуясь современной терминологией, к категории морфотипов. Сами морфотипы чрезвычайно разнообразны. Некоторые из них существуют на протяжении столетий, видоизменяясь в рамках того или иного стиля. Другие встречаются в архитектуре лишь отдельных периодов или в произведении одного мастера. Различия между морфотипами можно провести и по области их распространения. Некоторые из них характерны для формирования планировочной структуры города, другие широко применяются в планах отдельных и комплексов, третья составляют основу композиции фасадов, четвертые определяют пластику деталий и т.д. Есть и таки, которые в силу своей универсальности проникают во многие сферы формообразования.
Возьмем для иллюстрации несколько примеров.
Планировочный узел с расходящимися от него улицами.
Он хорошо знаком из истории градостроительства. Это знаменитые трехлучия Рима, Петербурга и Версаля. Интерпретации данного морфотипа определяют структуру плана города Твери (центральная часть), Богородицка, Воскресенска. С увеличением числа лучей такой узел приобретает звездообразную структуру(рис.1.)
Суть комбинаторных изменений здесь видна даже при беглом сравнении представленных предметов:
- меняется число лучей(улиц), исходящих из планировочного узла;
- узел бывает тупиковым (Петербург, Богородицк, Кострома) и транзитным (пл. Звезды, Тверь, Вашингтон);
- меняется угол расхождения лучей;
- видоизменяется форма площади, от которой расходятся улицы;
- меняется роль данного угла в плане города (символ центра города, рядовое положение в сетке улиц и т.д.);
- меняется образующий луч материальная субстанция (зеленые насаждения в Версале, многоэтажная застройка Невского проспекта, одно-двухэтажные дома в поселке);
- вместо одной улицы луч может формировать массивом улиц и застройки (жилой район).
Трансформации другого рода, но не менее многочисленные, можно наблюдать на примере с двором, включенным в композицию плана здания (рис.2.)
Здесь изменяется:
- размеры и пропорции;
- конфигурация в плане;
- характер обстройки;
- число дворов;
- сочетание их типов;
- линия разреза;
- роль двора (парадный, интимный, открытий в природу, световой и т.д.).
Если рассмотреть такой распространённый морфотип, как фасад со щипцом, то и в нем откроется удивительный ряд комбинаторных перевоплощений (рис.3). Их полный перечень вряд ли поддается представлению.
Вот лишь то, что меняется особенно часто и заметно:
- геометрические параметры (размеры, угол, конфигурация) щипца;
- линия, образующая щипец;
- соотношения щипца со всей плоскостью фасада;
- членения щипца (вертикальные и горизонтальные и вертикальные);
- проемы и архитектурные детали;
- материал и конструкции;
- число щипцов на фасаде;
- стилистические характеристики;
- знаковые содержание (например: закономерности ордера, традиции, имитации и т.д.)
Портал (рис.4,5.). Хотя это уже деталь фасад, но комбинаторному богатству он не уступает предыдущим случаем.
В число основных изменяемых характеристик здесь входят:
- размеры (ширина, высота) и пропорции всего портала;
- размеры и пропорции входного проема;
- конфигурация завершающей части проема (тип арки, прямая балка и т.д.);
- горизонтальные и вертикальные членения всего портала;
- характер завершающей части портала;
- стилистически признаки;
- материал и конструкции;
- архитектурные детали;
- знаковое содержимое (вход в храм, во дворец, в жилой дом, для массовой публики, реклама и т.д.).
Тот же феномен наблюдается в еще более мелких деталях. В этом отношении показательны архитектурные профили, в которых тоже меняются свойственные им признаки (рис. 6,7).
К ним относятся:
- набор образующих элементов (полочка, скоция, валик, выступ, гусек и т.д.);
- сечения этих элементов (высота, вынос, начертание кривых линий);
- сочетание элементов, порядок их расположения относительно друг друга;
- число элементов в профиле;
- степень соответствия канону (например, ордеру) и т.д.
Даже этот чрезвычайно ограниченный, перечень комбинаторных превращений морфотипов позволяет сделать несколько представительных обобщений. В частности, примечательна устойчивость базовых (или, если можно так сказать, генетических) признаков морфотипа, несмотря на очень большой диапазон и глубину его преобразования.
Далее следует отметить, что комбинаторика осуществляет по многим направлениям и не сводиться к простым перестановкам элементов и их сочетаниям. Это нечто болшее, чем геометрическая игра с формой.
Обнаруживается, что за внешними, видимыми изменениями формы существует еще одна комбинаторная сфера – это сфера идей, принципов, а также утилитарных, информативных, эстетических и др. функций. Комбинаторика на этом концептуальном и функциональном уровне изучено крайне мало, хотя взаимосвязи содержательного и морфологического аспектов комбинаторики предоставляются очень важными.
Нетрудно заметить, что наряду с некоторыми общими для всех морфотипов трансформациями (например, связанных с геометрическими параметрами) каждый из них имеет и свой специфические проявления комбинаторики. Скажем, изменяемость планировочного узла связана с застройкой улиц и формой городских площадей, а для фасада характерны конструктивные изменения. Является ли это обстоятельство важным свойством архитектурной комбинаторики или оно не играет существенной роли? Скорее всего, это принципиальный момент, однако и он требует своих доказательств.
Анализ варианта любого морфотипа неизбежно приводит к вопросу о закономерности комбинаторики. Существуют ли они , а если и да, то в чем они заключаются? Можно ли на их основе выстроить некую комбинаторную грамматику, алгоритмировать сам процесс получения нового варианта? Это основной вопрос. К сожалению, существующие исследования не дают на него исчерпывающего ответа, как, впрочем, и на многие другие вопроси, связаны с феноменом архитектурной комбинаторики, хотя попыток было немало.
заметить, что наряду с некоторыми общими для всех морфотипов трансформациями (например, связанных с геометрическими параметрами) каждый из них имеет и свой специфические проявления комбинаторики. Скажем, изменяемость планировочного узла связана с застройкой улиц и формой городских площадей, а для фасада характерны конструктивные изменения. Является ли это обстоятельство важным свойством архитектурной комбинаторики или оно не играет существенной роли? Скорее всего, это принципиальный момент, однако и он требует своих доказательств.
Анализ варианта любого морфотипа неизбежно приводит к вопросу о закономерности комбинаторики. Существуют ли они , а если и да, то в чем они заключаются? Можно ли на их основе выстроить некую комбинаторную грамматику, алгоритмировать сам процесс получения нового варианта? Это основной вопрос. К сожалению, существующие исследования не дают на него исчерпывающего ответа, как, впрочем, и на многие другие вопроси, связаны с феноменом архитектурной комбинаторики, хотя попыток было немало.