§3. Личность попечителя учебного округа.

В целом о требованиях к занимающему должность попечителя университета можно сказать то же самое, что и о требованиях к личности министра народного просвещения: он должен иметь силу воли, но не быть самодуром, быть практичным, организованным человеком, талантливым администратором. Понятно, что если таких людей не находилось для должности министра народного просвещения, то ситуация с кандидатурой для попечителя была ещё сложнее. На это Никитенко жалуется в записи от 26 октября 1855 г.: «Авраам Сергеевич ещё просил рекомендовать ему кого-нибудь в попечители. Людей способных теперь найти трудно, ибо до сих пор их не хотели»⁷³.

Видимо, дефицит в попечителях был действительно силён, потому что Никитенко хвалит организаторские способности М.Н. Мусина-Пушкина, несмотря на его известную резкость и самодурство. «В нём было три достоинства. … Первое: в самое крутое время он не подкапывался под науку, не выслуживался, отыскивая в ней что-нибудь вредное; не посягал на свободу преподавания. Напротив, он по-своему оказывал ей уважение и признавал её права. Второе его достоинство – он умел ценить учёные заслуги и горою стоял за своих учёных сослуживцев, защищая их от всяческих козней. … Третье его достоинство – верность своему слову». Так о нём писал Никитенко после неожиданной отставки Мусина-Пушкина в 1856 г. Главным же недостатком Мусина-Пушкина был бурливый характер: «С подчинёнными своими и даже с неподчинёнными он разыгрывал самые нелепые сцены ругательств – вот что создало ему скверную репутацию, которая и довела его, наконец, до падения. Нынешний государь, с его прекрасными человеческими наклонностями, не мог его выносить»⁷⁴.

Таким образом, к идеализированному образу попечителя учебного округа дополняются некоторые детали: он должен быть полностью союзником своих подчинённых, заботиться об их интересах, а не подставлять их. И, конечно, он никак не должен был быть бездеятельным и трусливым, каким, по мнению Никитенко, был И.Д. Делянов⁷⁵.

В итогах этой главы мы можем обозначить следующее: несомненно, воззрения Никитенко на образование – либеральные. Тому подтверждением является защита им интересов университета и интересов науки, противодействие классической реформе Д.А. Толстого, сочувственное отношение к женскому образованию, критика в адрес чиновников и самого государя. С другой стороны, Никитенко не давал никакой программы по преобразованию университетов. Да, нужно отстаивать интересы науки и университетов. Да, необходимо призывать юношество к занятиям наукой, удалив его от политики. Но каким образом? Видимо, Александр Васильевич сам задавался этим вопросом и не всегда находил ответ. Всё же, здесь необходимо заметить, что у нас есть упоминания о неких записках, заметках по поводу образования, которые Никитенко составлял для министров народного просвещения, но с дневником он ими почти не делится. Исключение составляет лишь критический анализ введения классического образования.

Видимо, не чувствуя в себе сил для масштабных преобразований, правильного поиска пути, Никитенко конструирует «идеальных людей» посредством критики существующих. Именно они, с сильной волей, не ищущие популярности, заинтересованные в развитии науки, «государственные» смогли бы найти верный путь.

В следующих двух главах речь тоже пойдёт о людях, которых Никитенко тоже критиковал, а значит, строил их идеальные образы, – профессорах и студентах.