25.Дайте характеристику основным направлениям формирования альтернативной идентичности у мусульман в различных регионах мира.

Первое направление формирования альтернативной идентичности — исламизация автономистских, сепаратистских, ирредентистских и протестных движений. Здесь ярчайшим разъясняющим примером может быть автономистское движение в Чечне.

Второе направление в поощрении альтернативной идентичности — реисламизация так называемых этнических мусульман, т.е. людей, чьи предки были мусульманами, но сами они мусульманами не являются. Это, например, значительная часть секуляризованных татар, башкир, представителей кавказских народов в России, второе и третье поколение натурализованных иммигрантов в странах Западной Европы, Америки, Австралии.

Третье направление формирования альтернативной идентичности — исламистский прозелитизм. Обращенные в ваххабизм на территории Чечни или в других регионах России, сразу становились участниками незаконных вооруженных формирований и террористами.

26.Кто является союзником и пособником исламизма на международной арене?

У исламизма, кроме естественных противников есть и союзники, и пособники.

Союзники исламизма конъюнктурны. Так, модернизаторские и секулярные правящие режимы в ряде стран распространения ислама в 1970-1980-е гг. сознательно использовали исламизм в качестве противовеса левому (социалистическому, демократическому) движению, будучи поощряемы к этому противником СССР в холодной войне, т.е. Соединенными Штатами. Главным источником этого, условно антисоветского и потому проамериканского в контексте холодной войны, исламизма была Саудовская Аравия. В свою очередь, Советский Союз оказался вынужденным союзником в основном антиамериканского исламизма Ирана, а также антиамериканского суннитского исламизма на Ближнем Востоке (в Ливане, Палестине). Соединенные Штаты в период афганской войны сделали все возможное и невозможное для территориальной экспансии исламизма на Среднем и Ближнем Востоке.

Ряд государств предоставляет исламистам убежище, с одной стороны, в расчете на то, что на территории этих государств исламисты не будут совершать терактов и ограничатся антизападной риторикой, а с другой стороны, сами эти государства используют исламистов во внешней политике — как инструмент давления на страны, откуда родом те или иные исламистские группы.

Среди пособников исламизма, как об этом свидетельствует опыт ряда стран Ближнего и Среднего Востока, нередко выступает само государство, точнее его отдельные структуры. Обычно при этом разработчики и реализаторы подобной политики исходят из макиавеллистского расчета, состоящего в том, что ислам является мобилизующей идеологией и/или предоставляет систему норм, которые позволяют с достаточной степенью жесткости организовывать и направлять общественную жизнь. И, казалось бы, задача состоит только в том, чтобы держать под контролем исламистские организации и политических деятелей-исламистов. В случае прямой или косвенной, явной или тайной поддержки государством исламизма возникает парадоксальная ситуация. Исламистам предоставляются ресурсы (организационные, финансовые, информационно-пропагандистские), о которых они и мечтать не могли бы, не будь государственной поддержки.

Однако при всех хитросплетениях политической борьбы общее правило следующее. У исламистов в модернизирующемся мире (на Западе и на Востоке) нет стратегических союзников, есть только стратегические противники. Более или менее тесный союз с исламистами на внутриполитическом и международном уровне заканчивается превращением тактического союзника в противника. Так было с убийством в 1975 г. короля Фейсала, которое имело своей причиной, как полагают, противоречия между ним и воинствующими ваххабитами, сопротивлявшимися модернизации саудовского общества. Так было с египетским президентом Анваром Садатом (убит исламистами в 1981 г.). Так неоднократно было с США (взрыв «арабскими афганцами» здания Всемирного торгового центра в Нью-Йорке в 1993 г., взрыв людьми Усамы бен Ладена американских посольств в Танзании и Кении в 1998 г., антиамериканская трансформация движения «Талибан»). Так стало и с Россией (и в целом с бывшим СССР) — от Чечни до постсоветской Центральной Азии (на постсоветском пространстве воюют «арабские афганцы» — при том, что Советский Союз никогда не совершал никаких враждебных действий против арабских стран и народов, в том числе — против исламистского движения в этих странах).