Теория систем и системный подход / Sistemniy podkhod v sovremennoy nauke 2004

бет ее (Евразии. — И.К.) истории». Тот, кто владеет степью, является «политическим объединителем всей Евразии» — будь то империя Чингиз-хана или Российская империя. Русская народность рассеялась вдоль степной полосы, в ходе ее ассимиляции с другими этносами об­ разовался своеобразный российский суперэтнос, являющийся носи­ телем евразийской культуры. П.Н. Савицкий в «Геополитических за­ метках по русской истории» (1927 г.) отмечал: «К концу XIX в. завер­ шился (в основных чертах) процесс создания России-Евразии как ге­ ополитического единства... Была бы несостоятельной попытка свес­ ти культурное содержание процесса к каким-бы то ни было известным образцам. В культурном смысле геополитическое единство Евразии обосновывается и единственно может быть обосновано в принципах и формах, применительно к условиям этого времени»11.

Еще на одно важное положение евразийцев следует обратить вни­ мание. В предисловии к упомянутому выше сборнику «Исход к Восто­ ку» Н.С. Трубецкой высказал идею о необходимости вновь обратить­ ся к спору между славянофилами и западниками о грядущих судьбах России. Пора определиться в своих пристрастиях к культуре «романо­ германской Европы». «Мы чтим прошлое и настоящее западно-евро­ пейской культуры, — полагает он, — но не ее мы видим в будущем...

Мы не сомневаемся, что смена западноевропейскому миру придет с Востока... Мы совмещаем славянофильское ощущение мировой значительности русской национальной стихии с западническим чувст­ вом относительно культурной примитивности России в области эконо­ мической и со стремлением устранить эту примитивность»12. В про­ граммном документе 1926 г. эту идею авторы формулируют более чет­ ко, задавая развитию евразийской культуры определенный геополи­ тический вектор: она есть «индивидуация общечеловеческой культу­ ры»; «ей ближе родственные культуры азиатские. Она в Азии у себя дома. И для ее будущего необходимо восполнить и закончить дело, начатое Петром, т. е. вслед за тактически необходимым поворотом к Европе совершить органический поворот к Азии»13.

Утверждение евразийцев, что «европейская цивилизация не есть общечеловеческая культура, а лишь культура определенной этногра­ фической особи», осознание равноценности всех людей, народов и культур, равно как и высказанной Н.Я. Данилевским в его работе «Россия и Европа» идеи о недопустимости осуществления на Земле «единой общечеловеческой цивилизации» следует рассматривать как существенные идейные и методологические предпосылки фор­

мирования современного глобалистского типа мышления. «Большей клятвы не могло быть наложено на человечество, — пишет здесь Да­ нилевский, — как осуществление на Земле единой общечеловечес­ кой цивилизации. Всемирное владычество должно, следовательно, страшить не столько своими политическими последствиями, сколько культурными. Не в том дело, чтобы не было всемирного государства, республики или монархии, а в том, чтобы не было господства одной цивилизации, одной культуры, ибо это лишило бы человеческий род одного из необходимейших условий успеха и совершенствова­ ния — элемента разнообразия»14.

Итак, космизм и евразийство, эти два столь ярких феномена оте­ чественной философской и культурологической мысли, с полным ос­ нованием могут быть включены в современное научное миросозер­ цание, предметом которого выступает глобализм. Причем в нем сле­ дует достаточно четко различать подлинный глобализм, представ­ ленный гуманистической классикой (вера в социальный прогресс, справедливость, величие человеческого духа и т. п.), и современный глобализм, утверждающий «конец истории», столкновение цивили­ заций, монополию «золотого миллиарда». В данном случае необхо­ димо обратиться к методологическому аппарату социальной филосо­ фии, которая занимает лидирующее положение в познавательном процессе.

Следует отметить, что современная социальная философия при всей широте своей предметной области ставит в центр мировоззре­ ния и методологии проблему человека. Это, в свою очередь, способ­ ствует соответствующему направлению развития конкретных истори­ ческих, социологических, антропологических, этнологических и куль­ турологических исследований, определяет характер взаимодействия социальной философии с другими разделами философского знания. При этом речь здесь должна идти не о некой «разорванности» соци­ ального бытия, а о том, что признание человека в качестве централь­ ной фигуры мировоззренческих и методологических притязаний в каждой из этих областей порождает различные, хотя и близкие друг другу спектры исследовательских программ. В равной степени это от­ носится и к философии глобализма, объектом которой является со­ временный этап культурной истории и развития самого человека. Ка­ ковы основные характеристики понятия глобализма? В своей основе современный глобализм является продуктом научно-технической ре­ волюции, оказавшей существенное воздействие на все стороны со­

циального бытия. А.Д. Сахаров писал в своих воспоминаниях по это­ му поводу следующее: «Я не был солдатом в той войне — но чувст­ вовал себя солдатом этой, научно-технической (Курчатов иногда го­ ворил: мы солдаты — и это была не только фраза). Со временем мы узнали или сами додумались до таких понятий, как стратегическое равновесие, взаимное термоядерное устрашение и т. п. Я и сейчас думаю, что в этих глобальных идеях действительно содержится неко­ торое (быть может, и не вполне удовлетворительное) интеллектуаль­ ное оправдание создания термоядерного оружия и нашего персо­ нального участия в этом. Тогда мы ощущали все это, скорей, на эмо­ циональном уровне»15.

Эти глобальные идеи впоследствии обрели статус глобальных проблем человечества, которые были связаны не только с поисками путей предотвращения термоядерной войны, но и с сохранением эко­ логического равновесия, рациональным использованием природных ресурсов, регулированием численности народонаселения и др. Ныне глобализм претендует на статус социокультурной и политической доктрины, он находит свое воплощение в геополитических притяза­ ниях великих держав и геополитической стратегии транснациональ­ ных корпораций. Политическая доминанта глобализма воплощается в претензиях на мировое господство (глобализация по-американски) или утверждении многополюсного мира. Для социально-философ­ ского и системного осмысления глобализм, процессы глобализации представляют интерес по ряду причин.

Во-первых, глобалистская проблематика современного социаль­ ного мира объединяет в одно исследовательское пространство все многообразие самобытных обществ и культур, выражающих деятель­ ное начало человека, и общность социального бытия различных эт­ носов и регионов. Если в первом случае, при анализе самобытности, человеческое начало просматривается в социальной хронодинамике, представленной тремя временными координатами (время труда, 0Ре' мя досуга и время социальной активности), то во втором, при осмыс­ лении общности, предметом исследований оказывается социокУль‘ турная динамика геополитических пространств.

Во-вторых, традиционная фраза «человек — творец своей суды бы, своей истории» ныне обретает новый смысл: история как свлзУ' ющая нить между прошлым и современностью предстает по своей СУ‘ ти как культурная история человечества. Причем одна из тенденций ее развития на глобальном уровне заключается в попытках раскола

человеческого сообщества на золотой миллиард и остальную его часть («общество 20:80»). Подобного рода социальные трансформа­ ции становятся предметом множества исследований. Другой тенден­ цией развертывания культурной истории выступает формирование в социальном мире полюсов силы на основе существовавших на про­ тяжении многих веков и тысячелетий мировых цивилизаций — китай­ ской, индийской, арабо-мусульманской, русской, западно-европей­ ской и др. Эта тенденция находится в явном противоречии с преды­ дущей, выражающей устремления техногенной цивилизации. В дан­ ном случае проявляется одна из глубинных социальных закономер­ ностей: общность социального бытия получает воплощение в циви­ лизационном многообразии. Общность социального бытия заключа­ ется в базовых экономических отношениях, а цивилизационное мно­ гообразие представлено различиями этнического, политического, идеологического, духовно-религиозного, языкового порядка.

В-третьих, в современном социальном мире достаточно четко про­ слеживается органическая связь между глобализмом и геополити­ кой. Геополитика в данном сопоставлении предстает как определен­ ное множество политических действий, направленных на передел со­ циального пространства. Хронополитика в данном случае предстает как попытки передела социального времени, которые и получают во­ площение в глобализме. Так, на протяжении XX в. подобного рода геополитические и глобалистские устремления реализовывались и в разделе мира между крупнейшими империалистическими держа­ вами, и в образовании советской цивилизации, бросившей вызов все­ му ходу мировой истории, и в попытках утверждения идеологии «кон­ ца истории», которая претендует на status quo западной цивилиза­ ции, и в феномене бурного возрождения этнического и религиозного сознания народов, находящихся, по мнению западных идеологов, на задворках истории. Поэтому понятия социального пространства и со­ циального времени наполняются новым содержанием.

В настоящее время сложились три взгляда на глобализацию: ре­ волюционный, эволюционный и скептический. Они требуют деталь­ ного системного анализа, поскольку каждый из этих взглядов следу­ ет рассматривать как варианты системного подхода. Представим эти варианты в виде таблицы.

Анализируя эту таблицу с позиций системного подхода, следует отметить, что революционный взгляд на глобализацию исходит из ут­ верждения рыночного пространства в качестве структурообразующе-

го элемента системы глобального мира. Системному анализу пред­ стает такой глобальный мир, в котором все важные решения «будут приниматься транснациональными компаниями в союзе с региональ­ ными правительствами... Это будет своего рода высокотехнологич­ ный архипелаг посреди моря нищего человечества»16.

С другой стороны, эволюционный взгляд на глобализацию исхо­ дит из признания ее как мощной силы, трансформирующей мир. За экономической глобализацией следует политическая под эгидой мирового правительства. При этом постепенно умаляется роль на­ циональных государств. Как полагает американский политолог С. Стрейндж, «силы деперсонализированного мирового рынка стано­ вятся более влиятельными, чем мощь государств, чьи ослабевающие возможности отражают растущую диффузию государственных ин­ ститутов и ассоциаций, переход власти к локальным и региональным органам»17. Следовательно, объектом системного анализа становят­ ся не исторические устоявшиеся государства, а некие фанто­ мы — глобальные ассоциации с рыхлой, но экономически детерми­ нированной структурой, с весьма разнородными и противоречивыми функциями и целями развития.

Надо сказать, что скептическое отношение к идеологии глобали­ зации получает достаточно многоплановое и жесткое выражение. Вопервых, глобализация подвергается критике за счет того, что она все более явственно предстает как проявление корпоративной силы ми­ рового капитализма. Во-вторых, за то, что глобализм умаляет роль национальных государств и религиозных ценностей. В-третьих, скеп­ тиков вполне обоснованно не устраивает глобализм по-американски, утверждающий однополюсный мир. Опять же — это задача систем­ ного анализа: каковы критерии устойчивости мира как системы (мно­ гополюсной или однополюсной) в экономическом, политическом, во­ енном и социокультурном отношении. В-четвертых, идеология глоба­ лизма уязвима, поскольку она предстает как миф, скрывающий про­ тивоборство Северной Америки, Европы и Восточной Азии, которое усиливает мировое неравенство и инициативы антиглобалистов. По­ следние также представляют собой новое системное движение в раз­ витых странах. Пожалуй, ключевым моментом в системном осмысле­ нии глобализма является его сопоставление с национальной полити­ кой государств, которые (а не «невидимая рука рынка») должны оп­ ределять экономическое развитие мира. «Правительство и народы готовы, — справедливо полагает К. Уолте, — пожертвовать своим

благополучием, если речь идет о преследовании национальных, эт­ нических и религиозных целей»18.

Проблема столкновения цивилизаций, столь остро поставленная еще в начале 90-х гг. XX в. американским ученым С. Хантингтоном, по-прежнему вызывает бурные дискуссии и попытки создать сцена­ рии межцивилизационных отношений на Земле. Не менее остро сто­ ит вопрос о месте России в этих отношениях, которые весьма проти­ воречиво складываются между западно-европейской, восточно-евро­ пейской, арабо-мусульманской, тропико-африканской, латиноамери­ канской, китайской и индийской цивилизациями. Следует в данном случае остановиться на двух моментах. Во-первых, народы и государ­ ства восточно-европейского цивилизационного кода (восточно-евро­ пейская цивилизация, к которой относится и Россия, произошла от византийской цивилизации) в настоящее время ищут пути выжива­ ния, во многом ощущая цивилизационную общность судеб.

Во-вторых, характер ответа России в столкновении цивилизаций во многом определяется динамикой демографических изменений, ко­ торые произойдут в первой половине XXI в. в восточно-европейском регионе и ряде стран южно-европейского региона (Босния и Герцего­ вина, Греция, Македония, Словения, Югославия), относящихся наря­ ду с Россией к восточно-европейской цивилизации. Так, если к 2050 г. (по сравнению с 1998 г.) население земного шара возрастет в 1,5 ра­ за и составит 8,9 млрд человек, то население Восточной Европы за этот же период сократится в 1,2 раза и составит 251,9 млн человек, а население Восточной Европы — 1,3 % населения земного шара19. Демографический потенциал России будет еще более скромным, ес­ ли учесть, что она населена представителями иных, отличных от пра­ вославия конфессий.

В заключение остановимся на следующих положениях, которые дают основание для выбора российского варианта глобализации и определения особенностей системного подхода в осмыслении со­ временного глобализма.

1.Современный глобализм воспроизводит по ряду характерных черт структуру мира на рубеже XIX-XX вв.: тогда капитализм пере­ шел в свою высшую стадию — империализм, суть которого осталась неизменной: превосходство сильного над слабым.

2.Возникновение Советского Союза и образование мировой систе­ мы социализма нарушили процесс формирования всемирного хозяйст­ ва, основой которого оставался империализм и колониальная система.

3. Распад Советского Союза и мировой системы социализма при­ вели к тому, что процесс создания всемирного хозяйства по меркам империализма стал еще более жестким. Колониальные порядки и им­ периалистическая политика ведут к расколу человеческого общества на так называемый золотой миллиард и остальную часть человечест­ ва. Для России такая ситуация характеризуется как своеобразная «латиноамериканизация России», т. е. порядок, при котором политичес­ кая элита страны попадает в мощное поле притяжения чужой держа­ вы (в данном случае — США) и потому колеблется между стремлени­ ем насаждать в своей стране заимствованные у этой державы поряд­ ки или, если подобный эксперимент оказывается неудачным, устраи­ вать свои дела, оставаясь в качестве «внутренних эмигрантов», сво­ бодных от национальных традиций и моральных принципов.

4. Глобализм как современная форма империализма опирается не только на военную экспансию, но также на экспансию экономическую и культурную. Этим самым закрепляется система несправедливого распределения ресурсов планеты: природных, трудовых, интеллекту­ альных. В этом отношении весьма привлекательным является одно из положений «Основ социальной концепции Русской Православной Церкви», разработанных в 2000 г. Это положение звучит так: «В куль­ турно-информационной среде глобализация обусловлена развитием технологий, облегчающих перемещение людей и предметов, распро­ странение и получение информации... Однако данный процесс сопро­ вождается попытками установления господства богатой элиты над остальными людьми, одних культур и мировоззрений над другими, что особенно нетерпимо в религиозной сфере. В итоге наблюдается стремление представить в качестве единственно возможной универ­ сальную бездуховную культуру, основанную на понимании свободы падшего человека, не ограничивающего себя ни в чем, как абсолют­ ной ценности и мерила истины. Такое развитие глобализации многи­ ми в христианском мире сопоставляется с построением Вавилонской башни»20.

5. Современный глобализм выявил объективную ситуацию: ни од­ на страна не может войти в постиндустриальное сообщество без его согласия и поддержки. Принципы такого действия в политическом плане были изложены еще в 1823 г. в послании к Конгрессу Прези­ дента США Дж. Монро: политика США в Западном полушарии своди­ лась к недопустимости распространения европейской системы как в Северной, так и в Южной Америке. В концепции национальной бе­

зопасности США для нового столетия (она была провозглашена Клинтоном в 1999 г.) границы этого доминирования расширяются до глобальных масштабов. Как утверждает глобализм по-американски: США должны доминировать в мире, поскольку только они способны взять на себя руководство и дать мировому сообществу ответы на вызовы современности.

6. В этих условиях начинает действовать геополитический закон: слабые объединяются против сильного. Одним из вариантов дейст­ вия этого закона является евразийство, которое следует рассматри­ вать не только как философскую, культурологическую и идеологиче­ скую доктрину, но и как социально-политическое движение, противо­ стоящее глобализму по-американски. При этом необходимо учиты­ вать, что в настоящее время существуют три варианта евразийства: так называемый северный (российский), тюркский и китайский.

7. Евразия, как единый континент в географическом смысле, в ге­ ополитическом и социокультурном плане имеет весьма сложную и раз­ нородную структуру. В глобальном политическом прогнозировании действует принцип: примат целого (культура) над его частью (наука). Поэтому в глобальном политическом прогнозировании необходим учет не только данных научной аналитики, но и включение всех фрагмен­ тов духовной культуры народов различных регионов Евразии.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Панарин А.С. Глобальное политическое прогнозирование. M., 2000. С. 6. 2 Белый А. Арабески. М., 1911. С. 242-243.

3 Умов Н.А. Собр. соч. В 3 т. T. 3. Мм 1916. С. 200. 4 Там же. С. 436.

5 Циолковский К.Э. Собр. соч. Т. 2. С. 137, 139.

16 Albrow М. The Global Age. Cambridge: Polity Press, 1996. P. 243-244.

17 Strange S. The Retreal of the State: The Diffusion of Power in the World Economy. Cambridge: Cambridge University Press. 1996. P. 4.

18 Waltz K. Globalization and American Power // The National Interest. Spring 2000. P. 52.

19 Расчеты произведены авторами на основе издания: Население земного ша­ ра. СПб., 2000.

20 Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. М., 2000. С. 86-87.