Количественные методы в советской и американской историографии.

М., 1983. С. 69 – 81.

Т. К. РАББ

РАЗВИТИЕ КВАНТИФИКАЦИИ В ИСТОРИЧЕСКОМ ИССЛЕДОВАНИИ

Майская конференция по применению количественных методов в истории, которая была организована в Таллине совместно с Американской ассоциацией историков и Академией наук СССР, состоялись в весьма интересный момент. Дело в том, что 14 лет назад - по крайней мере, поколение в быстроразвивающейся области применения компьютеров - под непосредственным руководством Ассоциации было проведено первое широкомасштабное исследование, касающееся сущности применения количественных методов в истории. В 1967 г. на эту тему состоялись две конференции в Анн-Арборе, материалы которых были опубликованы в солидном издании «Измерение прошлого. Материалы, проблемы и перспективы применения количественных методов в истории».¹ Восемь докладов, представленных на конференции в Таллине и показывающих широкое разнообразие тем и методов исследования, предполагают, что сейчас снова наступил подходящий момент, когда можно оглянуться назад, оценить то, что случилось за указанный промежуток времени, и посмотреть, что же изменилось и чего следует ожидать от будущего. Будут ли заметны существующие сдвиги, если от докладов1967 г. обратиться к докладам настоящей конференции? Будут ли заметны достойные внимания перемены в самой атмосфере, целях и задачах количественных исследований за прошедшие 14 лет.

Несколько основных принципов

Прежде чем попытаться ответить на эти вопросы, необходимо отметить ограниченный характер настоящего доклада. Во-первых, это вовсе не один из тех обзоров, которые время от времени появляются с целью произвести анализ вклада, вносимого в понимание американской истории историческими трудами, созданными с помощью компьютеров и методов социальных наук. Такие обзоры были обычными на страницах печати в предшествующие годы. Они намного основательнее, насыщены библиографией, намного больше концентрируют внимание на всяких методологических тонкостях и широком спектре важных вопросов, чем настоящее выступление. Для того, кто интересуется главным образом историей Европы и чьи занятия квантификацией в настоящее время сводятся большей частью к изданию статистически ориентированного журнала^*, было бы, наверное, слишком самонадеянно присоединяться к такому списку имен, как Боуг, Клабб и Кауссер.²

Вместо этого - и здесь второе ограничение настоящего доклада - упор делается преимущественно на тех наблюдениях, которые сделаны при сравнении двух циклов докладов и в особенности докладов, представленных на сей раз. Такое ограничение может быть оправдано, если рассматривать их как своего рода эталоны, хотя, конечно, доклады не охватывают всех исследований в этой области. В 1967 г. они были посвящены изучению истории отдельных наций, а в 1981 г. - избранным аспектам социальной, экономической и политической истории. Но их более узкая направленность дает и одно значительное преимущество. Они не ставят задачи обзора всех главных достижений, какие только можно найти в длинной веренице исследований, и, таким образом, лишь по случаю обращаются к широким заранее предписанным обобщениям. Вместо этого они демонстрируют тщательность в исследовательском подходе к изучению частных проблем и материалов и дают довольно представительную картину всех направлений работы в этой области, хотя анализируются каждый раз в терминах своей специальной исследовательской проблематики. В результате авторы формулируют ряд, довольно разнообразных, но солидно обоснованных и документированных положений, позволяющих сделать выводы о состоянии дела в этой области в целом.

Наконец, пояснения, которые даются далее, исходят от историка, обращающего свое внимание в первую очередь на сущность своей дисциплины и только потом - на уровень мастерства, заботы и нужды квантификаторов. Какое движение вперед можно заметить, если взглянуть на дело в этом контексте? Оставляя в стороне внутренние споры и сомнения, все-таки, какое в действительности место принадлежит методам счета в практике исторических исследований? Что они привносят в профессию историка? Когда квантификаторы перестают быть историками? Где, в какой точке они теряют с историей связь? С другой стороны, нельзя ли как-нибудь облегчить проблему все более очевидной фрагментации дисциплины?

ДОКЛАДЫ 1967 г.

В 1967 г. в позициях историков-квантификаторов прослеживалась какая-то смесь дерзости и стремления к самозащите. Французский ученый Ле Руа Ладюри, присутствовавший на заседаниях в Анп-Арборе, отметил впечатление, которое на него произвели тогдашние дискуссии, несколько позднее записав: «либо историк будет программистом, либо не будет никем». Ч. Тилли, один из авторов книги. «Измерение прошлого», указывал, что «перспективы разумной квантификации состоят в обновлении, разъяснении и обогащении истории». Главное отличие, по крайней мере при изучении истории Франции, он проводил «не между количественниками и качественниками, а между теми, кто занимается вопросами экономики, демографии и других генерализующих дисциплин за пределами истории, и теми, кто задает количественные вопросы, исходя из логики самих исторических исследований». Это высказывание издатели книги процитировали от имени всех квантификаторов. В то время наиболее существенную оценку важности квантификации для историков содержала статья У. Эйделотта, опубликованная за год до этого в будущем «официальном» историческом журнале. Она представляла собой комбинацию спокойной решимости, настояния на специальных достоинствах статистики, защиты от наскоков противников использования чисел в истории, которые провозгласили себя «гуманистами». Возможно, статья была излишне мягкой, но в целом ее содержание не отличалось от настроений, преобладавших как в момент анн-арборских докладов, так и в последующие годы.³

В соответствии с этими идеями работы в книге «Измерение прошлого» выполняли различные программные задачи. Они, во-первых, представляли наиболее заметные достижения предыдущего поколения историков, во-вторых, в них давались исчерпывающие, не потерявшие своего значения до сих пор обзоры доступных материалов, которые можно подвергнуть квантификации. Вместе это предназначалось для демонстрации полезности и респектабельности количественных методов. Но авторы пошли дальше простого засвидетельствования их пользы и достоинства. Третья и последняя цель, которую можно было усмотреть в положениях авторов, - это возбудить надежды на будущее. Историкам, заявляли они, видимо, не стоит спорить, «квантифицировать или нет, вместо этого, наверное, следует поговорить о том, как, когда и до каких пределов следует это делать». Была обещана возможность по-новому «взглянуть на то, что происходит в истории». Квантификация помогла бы, по их мнению, «осветить новые грани человеческого опыта, которые слишком долго игнорировали историки». Самое же главное - она стимулировала бы «решительное обновление нашего знания и понимания в сфере источников и форм индустриализации» и, в неявно выраженной форме, ряда других не менее важных проблем.⁴

Но значительно более поразительны были наряду с тремя отмеченными выше достоинствами работ 1967 г. те упущения, которые сейчас с высоты 80-х годов можно заметить. Первое, тогда очень мало обсуждались проблемы метода. Обычно упоминалось, что, например, связи между демографическими данными и поведением избирателей на выборах могут быть прослежены, если только должным образом принята в расчет возможность «экологической ошибки».⁵ Никто не мог предвидеть в 60-х годах, какое внимание эта «ошибка» привлечет в следующее десятилетие. Сделанное мельком упоминание было, тем не менее, весьма симптоматичным в свете настоящего доверия к методу. Ничего подобного той оценке эффективности различных способов измерения, которая наглядно проявляется в докладах 1981 г., в то время еще не было. Упор снова и снова делался на источники, на специфические результаты и открытия, а не на то, каким способом они достигнуты.

Второе, не менее удивительное упущение, - отсутствие какого-то либо существенного анализа теоретических моделей и гипотез, необходимых для реализации различных форм исследования. Контраст с 1981 г. здесь весьма примечателен, хотя ясно, что и авторы предыдущего сборника полностью понимали различие между описательной и аналитической статистикой.⁶ Они просто не придавали большого значения особым свойствам последней как способу исторического исследования. Третье и последнее упущение – авторы «Измерения прошлого» мало сомневались в том, что все, что они делают, является историей. Вопрос о том, когда историка заносит в другую дисциплину: демографию, статистику, социологию, по-настоящему не поднимался, если сравнивать с более поздними дискуссиями на эту тему.