А. НЕСТЕРЕНКО,

доктор экономических наук,

зав. сектором ИЭ РАН

Современное состояние и основные проблемы институционально-эволюционной теории Краткий исторический обзор

Институционально-эволюционная теория возникла на рубеже XIX-XX вв. как реакция на внеисторическую и механистическую трак­товку экономической деятельности в рамках ортодоксальной доктри­ны. Институционалисты отрицают исходные принципы классичес­кой экономической науки: существование изолированного, независи­мого и рационального "гомо экономикус" с устойчивыми преферен­циями, который руководствуется исключительно интересами макси­мизации полезности; имманентное стремление экономической систе­мы к равновесию; отсутствие "проблемы экономического знания", то есть получения и использования информации для принятия рацио­нальных решений. Они также ставят под сомнение выводы и теории, основанные на этих предпосылках.

В числе своих предшественников институционалисты называют многих выдающихся экономистов Х1Х-начала XX вв. Так, немецкая историческая школа (Ф. Лист) внесла вклад в изучение экономичес­кой роли социальных организаций, в первую очередь государства. Духу институционализма близки взгляды К. Маркса на обусловлен­ность хозяйственной деятельности человека установками социальной среды, учение М. Вебера о протестантской деловой этике, трактовка К. Менгером денежного обращения как социального явления. Инсти­туционалисты разделяют даже некоторые идеи виднейшего представителя ортодоксальной школы - А. Маршалла, который выражал сомнения в справедливости принципа равновесия и призывал исполь­зовать биологические аналогии для экономического анализа ("мекка экономиста находится в области экономической биологии").

Большую роль в формировании принципов институционализма сыграли идеи Э. Дюркхейма. В работе "Общественное разделение труда" (1893 г.) он отверг представление об общественной системе как о механической сумме договоров ("контрактов") между равно­правными, суверенными и рациональными индивидами./Дюркхейм обосновал мысль о том, что любые общественные, в том числе эконо­мические, контракты опираются на скрытый, но мощный фундамент, состоящий из социально обусловленных и исторически ограниченных законов, норм, привычек и стереотипов, которые настолько очевид­ны для участников контрактных отношений, что почти никогда в яв­ном виде не отражаются в письменных и устных соглашениях. Тако­ва, например, молчаливо подразумеваемая возможность аппеляции к государству при нарушении соглашения одной из сторон, что, одна­ко, характерно только для развитых обществ (аналогичные идеи по­зднее высказывали Й. Шумпетер и многие другие экономисты и философы). Кроме того, отмечал Дюркхейм, индивиды не могут знать все условия и обстоятельства, связанные с каждым конкретным кон­трактом. Поэтому отношения между индивидами, особенно в разви­том обществе, строятся на основе "несовершенно сформулированных контрактов", фундамент которых составляют неявно выраженные социальные нормы. Позднее американский социолог Т. Парсонс оп­ределил такие нормы как "набор правил, которые заданы социально, а не являются предметом какого-либо соглашения между участника­ми договора"¹.

На рубеже XIX-XX вв. в экономической науке сформировался комплекс идей, знаменовавших собой радикальный разрыв с базовыми постулатами ортодоксальной теории, но вместе с тем остававшихся в рамках рыночной парадигмы. Это было обусловлено потребностью в но­вом подходе к изучению экономических процессов, признающем важную роль социальных норм и исследующем механизмы их изменений.

Такой подход был впервые представлен в трудах основополож­ника институционализма американского экономиста Т. Веблена (1857-1929) "Почему экономика не эволюционная наука?" (1898 г.), "Теория праздного класса: экономическое исследование об институ­тах" (1899 г.), "Место науки в современной цивилизации" (1919 г.) и др. Хотя Веблен не оставил цельного научного учения, аналогичного по масштабам и структурированности доктринам Маркса, Маршалла или Вальраса, он является автором ключевых идей и концепций, образу­ющих современную институционально-эволюционную теорию. Отвер­гнув представление о человеке как о рациональном атомарном "гомо экономикус" и выдвинув само понятие институтов как "устойчивых привычек мышления, присущих большой общности людей"², иссле­довав их происхождение из инстинктов, привычек, традиций и соци­альных норм, Веблен впервые подверг научному анализу пути и фор­мы развития институтов. Таким образом, он положил начало и соб­ственно институционализму, и эволюционной экономической теории (впрочем, подобное разделение весьма условно).

В период между двумя мировыми войнами институционализм получил развитие главным образом в США, где рассматривался как довольно радикальная научная школа, противостоящая полуофици­альной академической ортодоксии. Видным представителем этой шко­лы в тот период был Дж. Коммонс, создавший теорию трансакций (любого вида передачи контроля от одного лица другому, представляющей первичный конституирующий элемент экономической деятельности) и развивший учение Веблена об эволюционном отборе институтов. В отличие от своего предшественника Коммонс делал упор на сознательную социальную селекцию институтов. Другой известный институционалист, У. Митчелл, занимался изучение прикладных вопросов экономической динамики, в том числе хозяйственного цикла и денежного обращения, в контексте деятельности публичных, частных и других социальных организаций.

В первые послевоенные десятилетия институционально-эволюционное направление утратило свою роль в экономической науке главным образом из-за того, что сосредоточилось на эмпирических исследованиях, пренебрегая изучением фундаментальных экономические вопросов. Позднее, в 60-80-е годы, ряд известных ученых ассоцииро­вали себя с институционализмом: К. Эйре (взаимосвязь культуры и хозяйственной деятельности), Дж. Гэлбрэйт (модификация рыноч­ной системы под влиянием крупных корпораций), Г. Мюрдаль (ана­лиз социальных систем), Я. Корнай (критика принципа равновесия). К этому же периоду относится разделение институциональной докт­рины на "старый" и "новый" институционализм.

Первый, придерживаясь традиций Веблена, по-прежнему рас­сматривает институты прежде всего как социально-психологические феномены, уделяет большое внимание изучению эволюционных ме­ханизмов институциональной динамики и влиянию социокультурных норм на экономическое и технологическое развитие. Философской основой этой доктрины сегодня служит гносеологическая теория "трансцедентального реализма" (Р. Баскар, Т. Лоусон). Согласно ей, человеческое сознание и поведение являются результатом "подчине­ния" чувственной эмпирической информации стереотипам и концеп­циям, которые формируются в сознании каждого человека в ходе процесса социализации и в конечном счете определяют, каким обра­зом человек воспринимает чувственную информацию (что им призна­ется, что отбрасывается, какие делаются заключения). Традиции "ста­рого" институционализма в настоящее время активно развиваются "кембриджской школой" во главе с Дж. Ходжсоном и большой груп­пой других западноевропейских и американских ученых.

"Новый" институционализм, развиваемый в работах Д. Норта, М. Олсона, Р. Познера, О. Уильямсона, Г. Демсеца, Р. Нельсона, С. Уинтера и др., ближе к неоклассической школе и связанным с ней современным теориям: трансакционных издержек, прав собственнос­ти, ордолиберализма. Первоначально он возник как микроэкономи­ческий анализ на базе идей Й. Шумпетера об эволюционном поведе­нии фирм, а позднее распространил свои принципы на теорию соци­альных систем. Представители "нового" институционализма считают институты не столько культурным или психологическим феноменом, сколько набором правовых норм и неформальных правил, жестко направляющих экономическое поведение индивида и организаций ("правила игры", по определению Д. Норта). Следуя традиции орто­доксальной теории, "новые" институционалисты видят первичный элемент экономического анализа в абстрактном и индивидуалистическом субъекте с практически неизменными преференциями, а организации, право и другие социоэкономические феномены выводят и процессов непосредственного взаимодействия индивидов. Тем самым они пропускают промежуточный уровень - привычки и стереотипы которые занимают центральное место в "старом" институционализме. Для современной институционально-эволюционной теории характерна известная близость к австрийской экономической школе. Оба направления объединяет интерес к эндогенным факторам индивидуальной экономической активности и внутренним механизмам формирования и изменения преференций человека. Вместе с тем институционалисты критикуют ярко выраженный субъективизм австрийское школы. Особое место в отношениях между обоими направлениям занимает многогранное научное творчество Ф. Хайека. Хотя институционалисты отвергают концепцию "спонтанного порядка" и другие хайековские идеи либерального толка, они признают огромную зас­лугу Хайека в разработке эволюционной теории, в связи с чем его часто относят к представителям "нового" институционализма.

В последние годы институционально-эволюционная теория начинает развиваться и в России. Активные исследования в этом на­правлении (особенно в эволюционном аспекте) ведутся учеными Инсти­тута экономики РАН, ЦЭМИ РАН и других научных учреждений³.