1.2.3. Преимущества автономии воли в сравнении с объективными коллизионными привязками

В современных условиях перечисление преимуществ автономии воли может показаться излишним с учетом того, что в международных актах и национальном законодательстве этот принцип уже прочно занял доминирующее положение в коллизионном регулировании договорных обязательств. Однако необходимость в таком перечислении сохраняется: в дальнейшем при анализе допустимости тех или иных видов соглашений о выборе применимого права сохранение или, наоборот, отпадение этих преимуществ может рассматриваться в качестве решающего критерия для положительного или отрицательного отношения к тем или иным ограничениям.

Парадоксальным выглядит то, что автор современной теории различных групп нормообразующих факторов, германский коллизионист Г. Кегель, видит в принципе автономии воли не более чем «непривычный шаг» (ungewöhnlicher Schritt) и «выход из затруднительного положения» (Verlegenheitslösung), возникающего в связи с наличием противоречивых индивидуальных интересов сторон договора . Однако очевидно, что только лишь недостатки объективных коллизионных привязок не привели бы к «победоносному шествию» принципа автономии воли по всему миру, в результате которого данный принцип занял доминирующее

Положение при определении договорного статута в международных актах ^национальном законодательстве подавляющего большинства стран. ^ВЩёобходимо выделить следующие преимущества автономии воли, ^Которые обеспечили ее признание в качестве одного из фундаментальных "начал современного международного частного права:

1) Принцип автономии воли наилучшим образом соответствует гражданско-правовой природе договорных обязательств, в основе правового табулирования которых лежит принцип свободы договора. Автономия -воли в международном частном праве выглядит логичным продолжением различных проявлений автономии воли, доминирующих в материально-правовом регулировании договорных обязательств. Данная идея в (различной интерпретации подчеркивается многими авторами: «автономия воли - это ... зеркальное отражение материально-правовой свободы договора в сфере коллизионного права»; автономия воли - это Вкквллизионный близнец принципа свободы договора в материальном .праве»; «автономия воли как коллизионная сестра свободы договора».

В большинстве случаев международный контракт затрагивает исключительно индивидуальные интересы его сторон. С учетом этого вполне Естественным выглядит предоставление самим сторонам контракта возможности выбирать наилучшее для себя решение коллизионной проблемы: у законодателя в большинстве случаев отсутствуют основания для/того, чтобы навязывать сторонам международного контракта то или;:йное применимое право. Как отмечает Фр. Вишер, «базовая идея ^свободы в частном праве должна распространяться и на международное ^частное право. Право сторон на выбор применимого права проистекает из этой идеи и выглядит обоснованным до тех пор, пока обе стороны имеют равные переговорные возможности (bargaining power) и'чггсутствует доминирующий интерес третьих лиц или государства» .

Когда подавляющее большинство государств признает применение принципа автономии воли, он превращается в наиболее удобный и эффективный инструмент обеспечения предсказуемости и правовой определенности в отношениях между сторонами контракта. Как метко отмечает Дж. Лью, «сегодня всем ясно и мало кто все еще спорит с тем, что для международных коммерческих отношений определенность является существенной, единообразие - желаемым, а предсказуемость - абсолютной необходимостью».

В условиях, когда ни одна из объективных коллизионных привязок не пользуется безусловным признанием большинства стран мира, отказ от применения принципа автономии воли повлек бы невозможность для сторон безошибочно прогнозировать, какое право будет применять тот или иной суд, что в отсутствие пророгационного или арбитражного соглашения усугубляется часто существующей у истца возможностью выбора между подачей иска в суд одной или другой страны. Большую известность в этой связи получило высказывание Э. Рабеля о том, что «автономия, однако, помогает избежать непрогнозируемых выводов со стороны заранее непредсказуемых фиов (the unpredictable findings of unforeseeable tribunals) и консолидировать договор в рамках одного правопорядка еще в процессе переговоров».

Стороны договора имеют очевидный и ярко выраженный интерес в том, чтобы четко знать применимое право уже в момент заключения договора и исполнения возникающих на его основе обязательств, то есть задолго до обращения в суд . Только принцип автономии воли с высокой степенью эффективности способен сегодня удовлетворить этот интерес.

Данная нацеленность автономии воли на предотвращение споров о применимом праве подчеркивается в работе Г.Г. Иванова и А.Л. Маковского: «Коллизионные методы направлены на подчинение соответствующих отношений определенному правопорядку и на разрешение таким образом возможных коллизий разных правопорядков. Наделение участников правоотношения возможностью избрать применимый к этому отношению закон преследует цель предотвратить такие коллизии».

3) Главной проблемой, с которой сталкивается законодатель при формулировании объективных коллизионных привязок, является необычайное многообразие договорных обязательств: не случайно, в большинстве развитых стран мира законодатели признали невозможность нахождения коллизионных привязок, которые одинаково успешно регулировали бы все бесконечное многообразие гражданско-правовых Щяоговоров, И перешли К гибкому КОЛЛИЗИОННОМУ регулированию, В ОС' ЩйЬве ^которого лежит использование различных форм наиболее тесной Шсвязи. Неизбежной оборотной стороной такой гибкости объективных «коллизионных привязок является потеря предсказуемости и правовой вВрйределенности: до момента принятия решения судом стороны не могут бьть полностью уверены в том, к каким выводам придет суд при ис- пользовании гибких коллизионных норм или корректирующих оговорок, р Принцип автономии воли удивительным образом сочетает в себе опи- санную выше правовую определенность с гибкостью: сами стороны могут йУаилучшим образом учесть специфику заключаемого договора в целях вы- Д.бора наиболее подходящего правопорядка. В частности, стороны могут ^учесть тесную правовую или экономическую связь данного договора с друга гими договорами (например, субконтрагентский характер договора или на- и^хождение договора в цепочке перепродаж одной партии товара) и выбрать для всех договоров одно применимое право. Это позволяет сторонам уйти от весьма нежелательного эффекта «расщепления» права, применимого К взаимосвязанным договорам, - эффекта, который наступает при использововании классических объективных коллизионных привязок. Как отмечается в ведущем германском комментарии, результаты применения принци- ; па автономии воли отвечают самым высоким стандартам, предъявляемым к качеству коллизионного регулирования: «Коллизионные нормы должны, с одной стороны, учитывать специфику обстоятельств конкретного дела, а с другой стороны | давать предсказуемый ответ на вопрос о применимом праве, то есть обеспечивать правовую определенность. Субъективный выбор применимого права сторонами соответствует обеим целям» .

4) Использование принципа автономии воли по общему правилу помогает упростить решение стоящих перед судом задач: четкий выбор сторонами материального права определенной страны освобождает суд от необходимости применения непростых по своему содержанию объективных коллизионных норм, которые обычно включают сразу несколько различных критериев, находящихся в сложном взаимодействии между собой (например, критерий характерного исполнения и наиболее тесной связи). Германская исследовательница Кр. Рюль называет

данное преимущество автономии воли «практичностью» (Praktikabilität): «Автономия воли облегчает суду процедуру определения применимого права, поскольку проверка заключенного соглашения о выборе применимого права требует гораздо меньше усилий, нежели использование различных сложных объективных коллизионных привязок» 2.

В ряде случаев еще более значительное упрощение стоящих перед судом задач обеспечивается в ситуациях, когда стороны выбирают материальное право страны суда (lex fori): из последующего изложения будет видно, что, например, многие формы так называемых подразумеваемых соглашений о выборе применимого права связаны с преимущественным выбором именно материального права суда 3.

С точки зрения экономической теории права принцип автономии воли также имеет несомненные преимущества. Он отвечает требованию наибольшей эффективности, поскольку предполагается, что стороны, действуя разумно и заключая договор к взаимной выгоде, выберут право, которое наилучшим образом способствует достижению стоящих перед сторонами экономических целей и, таким образом, увеличат общее экономическое благосостояние . Более того, принцип автономии воли позволяет на самой ранней стадии («на входе» - ex ante) решить ту задачу, которую суд может рассмотреть только «на выходе» (ex post), то есть уже после возникновения спора между сторонами договора.

Принцип автономии воли также создает условия для так называемой конкуренции правопорядков (Wettbewerb der Rechtsordnungen), которой уделяется пристальное внимание в современных работах по экономической теории права. Считается, что различные правопорядки под воздействием заинтересованных категорий лиц (например, местных объединений юристов, которые заинтересованы в привлечении наибольшего количества клиентов) конкурируют между собой в вопросе о том, чтобы именно право' этой страны было избрано в как можно большем количестве трансграничных договоров, и такая конкуренция в конечном итоге благоприятно сказывается на развитии материально-правового регулирования разных стран мира (эффект так называемой «гонки к вершине» - race to the top) .