Глава III Грамматические последствия фонетической эволюции

§ 1. Разрыв грамматической связи [276]

Первым последствием фонетического изменения является разрыв грамматической связи, соединяющей два или несколько слов. В результате этого получается, что одно слово не воспринимается уже как произведенное от другого, например:

лат. mansio «жилище» — *mansionaucus франц. maison «дом» || menage «хозяйство».

Языковое сознание видело прежде в *mansionaticus слово, производное от mansio, потом превратности фонетической судьбы развели их врозь. Другой пример:

(vervex — vervecarius)

нар.-лат.оегоЕс «баран» — berbicarius «пастух»

франц. brebis «овца» || berger «пастух».

Такой разрыв связи, естественно, отзывается и на значимости:

так, в некоторых французских говорах berger означает ныне «коровий пастух». Или еще пример:

лат. Gratianopolis «Грацианополь»—gratianopolitanus «Грациа-нопольский [округ]»'

франц. Grenoble «Гренобль» || Gresivaudan «Грезиводан» лат. decem «десять»—undecim «одиннадцать» франц. dix «десять» || onze «одиннадцать».

Аналогичный случай представляет собой гот. bitan «кусать»—bitum «мы кусали»—bitr «кусающий», «горький»;

вследствие перехода t-*ts(z}, с одной стороны, и сохранения группы согласных tr, с другой стороны, в западногерманском получилось: bizan, bizum \\ bitr [277].

Фонетическая эволюция может также разрывать нормальную связь между двумя формами одного и того же слова. Так, форма именительного падежа лат.сотяет «спутник»—винительного падежа comitem «спутника» дает в старофранцузском evens «граф» (прямой падеж) || со/Же «графа» (косвенный падеж); ср. так же

Название той части долины р. Изер, которая примыкает к Греноблю;

франц. Gresivaudan фонетически восходит к Gratianopolitanus (сокращение от pagus gratianopolitanus—«Грацианопольский округ»).

153

ДИАХРОНИЧЕСКАЯ ЛИНГВИСТИКА

нар.-лат. Ьагд «свободнорожденный»—baronem «свободнорож-дeннoгo»-^>cтapoфpaнц. her «барон» || baron «барона», лат. presbi-ter «старейшина», «пресвитер»—вин. п. presbiterum «пресвите-ра»-*старофранц. pzestre «священник» || provoire «священника».

В других случаях надвое расчленяется окончание. В индоевропейском языке винительный падеж ед. ч. во всех случаях характеризовался звуком -т\ например: *eki\vom, *owim, *podm, *matenn и т. д.

В латинском языке никаких существенных изменений в этом окончании не произошло; но в греческом языке очень разная трактовка носового сонанта и носового консонанта привела к двум различным рядам форм: Ырроп «коня», o(w)in «овцу»: poda «ногу», matera «мать». Нечто вполне аналогичное представляет собой и форма винительного падежа мн. ч.: ср. hippous «коней», nopodas «ноги».

§ 2. Стирание сложного строения слов

Другое грамматическое следствие фонетического изменения состоит в том, что отдельные значимые части слова теряют способность выделяться: слово становится неделимым целым. Примеры:

франц. ennemi «враг» (ср. лат. in-irmcus «недруг» — amicus «друг»), лат. perdere «губить» (ср. более древнее per-dare—dare «давать»), amicio «окутываю» (вместо *ambjacio—jade «бросаю, кладу»), нем. Drittel «треть» (вместо drit-teil «третья часть» — teil «часть»).

Нетрудно заметить, что подобные случаи сводятся к тем, которые были рассмотрены в предыдущем параграфе; если, например, Drittel неразложимо, то это значит, что его более нельзя сближать, подобно drit-teil, со словом teil. Формула

teil—dritteil

Teil || Drittel

во всем подобна формуле

mansio—mansionaticus

maison || menage.

Ср. еще decem — undecim, но dix \\ onze.

Простые формы классической латыни hunc «этот» (форма винительного падежа от местоимения мужского рода «этот»), hanc «это» (форма винительного падежа от местоимения среднего рода «это»), hac «здесь» и т. д., восходящие к засвидетельствованным в эпиграфических памятниках hon-ce, han-ce, ha-ce, сложились в результате агглютинации местоимения с частицей -се; прежде hon-ce и др. можно было сближать с ес-се; но впоследствии после фонетического отпадения -е это стало невозможно; таким образом, перестали различаться составные элементы, входящие в hunc, hane, hac и т. д.

Прежде чем сделать разложение на значимые элементы совершенно невозможным, фонетическая эволюция начинает с того, что

Или -п? Ср. прим. на стр. 93.

154

ГРАММАТИЧЕСКИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ ФОНЕТИЧЕСКОЙ ЭВОЛЮЦИИ

делает его в большей или меньшей мере затрудненным. Примером этого является индоевропейское склонение.

В индоевропейском существительное *pods склонялось следующим образом: им. п. ед. ч. *pod-s, вин. п. ед. ч. *pod-m, дат. п. ед. ч.

*pod-ai, мест. п. ед. ч. *pod-i, им. п. мн. ч. *pod-es, вин. п. мн. ч.

*pod-ns и т. д.; первоначально точно таким же образом склонялось и

*ekiwo-s: им. п. ед. ч. ^ek/wo-s, вин. п. ед. ч. *ekfwo-m, дат. п. ед. ч.

*ekiwo-ai, мест. п. ед. ч. *ekiwo-i, им. п. мн. ч. *eki\vo-es, вин. п. мн. ч. *ekiwo-ns и т. д. В ту эпоху основа *eki\vo- выделялась столь же легко, как и *pod-. Но впоследствии стяжения гласных внесли перемену в это положение, получилось: дат. п. ед. ч. *ekiwoi, места, п. ед. ч. *eki\voi, им. п. мн. ч. *ek]·wos. С этого момента основа *eki\vo-потеряла свою прозрачность и разложение на основу и флексию стало затрудненным. В еще более позднюю эпоху дальнейшие изменения, как, например, дифференциация окончаний в винительном падеже (см. стр. 153), окончательно стерли последние черты прежнего состояния. Современникам Ксенофонта, вероятно, казалось, что основой является hipp- и что окончания начинаются на гласный (hipp-os и т. д.). Таким образом, типы *ekiwo-s и *pod-s окончательно разошлись. В области словоизменения, как и во всех прочих, все, затрудняющее разложение на значимые элементы, способствует ослаблению грамматической связи.